Однажды на Ягнобе у нас кончились продукты - в горах, в поисковых отрядах, мотающихся туда-сюда, это часто случается. Осталось только полмешка заплесневелых каменных буханок - молотком геологическим не разобьешь, а до вертолета неделя, и то в лучшем случае, если тучами не обложит. Оружие в те времена хлопотно было иметь, и стали мы сурков в петли ловить. А они, умные, почувствовали наш нездоровый аппетит и все, как один, залегли в своих норах. Весь сезон табунами бегали, считай, под ногами, а тут ни одного, хоть плачь! Наконец, через пару дней один все же удавился! Дохлый такой, шерсть клочьями, и блохи, с муху размером, тучей выпрыгивают в поисках здорового для себя питания. Ну, утопил я их в ручье, стал разделывать добычу - шкуру снял, брюхо, блин, распорол. А там, представляете, солитёр, зеленый такой, длиннющий. Шевелился так недовольно, что без приглашения явился - они ведь гостей не любят, они сами любят в гости. Меня, клянусь, чуть не вырвало, слава богу, нечем было природу поганить, в желудке ведь пустота. А коллеги, проникнувшись таким адекватным отношением к соответствующему животному миру, поговорили, поговорили и решили не есть болезного беднягу, а выкинуть, конечно же, поручив это мне - я ж был с ним в непосредственном контакте. Ну, и забросил я его на скалы подальше. В полете внутренности вместе с червяком вывалились - пришлось их закапывать, вот жизнь, никому не пожелаешь! И знаете, что дальше было? Сплошная проза полевой жизни. Два дня мы ходили вокруг сурочьей тушки, а она провялилась на ветру, симпатичная такая стала, в общем, аппетитная почти. Собратья же бедняги вовсе исчезли, как ветром их сдуло. Короче, к вечеру третьего дня, когда буханки кончились, переглянулись мы с товарищами, потом порубили сурка на мелкие кусочки и зажарили в его же жиру до красноты. И съели наперегонки, таким он вкусным оказался. Вот такие дела...
Reply
Leave a comment