Благодаря Вашему посту нашла сейчас работу Веры Жибуль "Детская поэзия Серебряного века. Модернизм". Признаться, зная, что Князев до революции печатался в сатирических изданиях, поторопилась подумать, не пародия ли это на "Фейные сказки" Бальмонта. Вера Жибуль пишет иначе: "Преимущественно на «игре в театр» основан и замысел книги В. Князева «Нинкины сказочки». Обыгрывая образ феи, уже прочно закрепленный в русской детской поэзии книгой К. Бальмонта «Фейные сказки», В. Князев переносит «фейный» сюжет на подмостки фантастического лесного театра. Его местонахождение обозначено в стихотворении «Сказка о сказках»: это лес, где живут Сказки, расположенный «от Истины в пяти верстах», то есть, вероятно, между сакральным «иным» миром и земной реальностью, ни принадлежа ни тому, ни другому (в отличие от земного леса, преобразуемого «фейными чарами» у Бальмонта). Сохраняя ведущую роль литоты и весь «фейный» антураж, В. Князев, однако, делает «фейный мир» совершенно фантастическим, отделенным от «бытовой» реальности не только сказочностью сюжетов и персонажей, но и тем, что все происходит на сцене, в то время как ребенку отводится игровая роль зрителя. В. Князев «разыгрывает» посещение театра достаточно подробно. После посвящения («Сказка о сказках») и представления главной героини - феи «из кукольной пьески» («Сказка о фее Усладе») следует «афиша» - стихотворение «Фейный театр», где перечисляются пьесы, поставленные в необычном театре («‘‘Лесные повесы’’, ‘‘Мурзилка в болоте’’, ‘‘Скандал на лужайке’’, ‘‘Волшебные розы’’, ‘‘Проказницы-майки’’ И ‘‘Чудо стрекозы’’»). Некоторые из них («Мурзилка в болоте», «Скандал на лужайке») представлены далее как самостоятельные драматизированные произведения. Однако их сверхминиатюрность, редуцированность развития сюжета (например, в пьеске «Мурзилка в болоте» герой отправляется за морошкой, несмотря на предупреждения жителей леса о непогоде, и оказывается в беде; в пьеске «Скандал на лужайке» Майский жук стучится к Фее, убеждая ее, что он артист, и Фея открывает дверь) и включение в текст не свойственных драматическому произведению элементов (например, «морали» в конце «Мурзилки...») превращает их в «не настоящие», «игрушечные» пьески «для чтения», а лесной театр - в «игру в театр», практически лишенную какого-либо иного, кроме игрового, подтекста".
Признаться, зная, что Князев до революции печатался в сатирических изданиях, поторопилась подумать, не пародия ли это на "Фейные сказки" Бальмонта.
Вера Жибуль пишет иначе:
"Преимущественно на «игре в театр» основан и замысел книги В. Князева «Нинкины сказочки». Обыгрывая образ феи, уже прочно закрепленный в русской детской поэзии книгой К. Бальмонта «Фейные сказки», В. Князев переносит «фейный» сюжет на подмостки фантастического лесного театра. Его местонахождение обозначено в стихотворении «Сказка о сказках»: это лес, где живут Сказки, расположенный «от Истины в пяти верстах», то есть, вероятно, между сакральным «иным» миром и земной реальностью, ни принадлежа ни тому, ни другому (в отличие от земного леса, преобразуемого «фейными чарами» у Бальмонта). Сохраняя ведущую роль литоты и весь «фейный» антураж, В. Князев, однако, делает «фейный мир» совершенно фантастическим, отделенным от «бытовой» реальности не только сказочностью сюжетов и персонажей, но и тем, что все происходит на сцене, в то время как ребенку отводится игровая роль зрителя. В. Князев «разыгрывает» посещение театра достаточно подробно. После посвящения («Сказка о сказках») и представления главной героини - феи «из кукольной пьески» («Сказка о фее Усладе») следует «афиша» - стихотворение «Фейный театр», где перечисляются пьесы, поставленные в необычном театре («‘‘Лесные повесы’’, ‘‘Мурзилка в болоте’’, ‘‘Скандал на лужайке’’, ‘‘Волшебные розы’’, ‘‘Проказницы-майки’’ И ‘‘Чудо стрекозы’’»). Некоторые из них («Мурзилка в болоте», «Скандал на лужайке») представлены далее как самостоятельные драматизированные произведения. Однако их сверхминиатюрность, редуцированность развития сюжета (например, в пьеске «Мурзилка в болоте» герой отправляется за морошкой, несмотря на предупреждения жителей леса о непогоде, и оказывается в беде; в пьеске «Скандал на лужайке» Майский жук стучится к Фее, убеждая ее, что он артист, и Фея открывает дверь) и включение в текст не свойственных драматическому произведению элементов (например, «морали» в конце «Мурзилки...») превращает их в «не настоящие», «игрушечные» пьески «для чтения», а лесной театр - в «игру в театр», практически лишенную какого-либо иного, кроме игрового, подтекста".
Reply
Reply
Само название "Нинкины сказочки" уже снижает текст.
Reply
Leave a comment