Мечты художника Льва Эппле
Рада представить недавнюю новинку - книгу о художнике Льве Артуровиче Эппле. Ее выход вызвал множество эмоций - информация о свердловском иллюстраторе детских книг собиралась участниками нашего сообщества буквально по крупицам, 5 лет назад нам даже посчастливилось получить письмо от его дочери Татьяны Львовны Михайловой, а теперь можно познакомиться с серьезной монографией, в которой освещены все этапы жизни и творчества Льва Эппле.
Алексеев, Е. Лев Эппле / Е.П.Алексеев, В.А.Черепов. - Москва; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2017. - 304 с.: ил.
Если учесть, что тираж книги крайне мал, всего 200 экземпляров, то хочется, чтобы она попала в руки тех, кто давно любит работы художника.
К сожалению, могу показать только несколько разворотов и фотографий, блок издания таков, что сложно фотографировать и сканировать. Но сопровожу показ небольшими выдержками из текста, чтобы вы могли составить представление.
"У Льва Артуровича Эппле была великолепная аристократическая внешность.
Осанка. Голова с крупными чертами лица, словно вырубленная из камня.
Я долго придумывал ему достойное имя. <...>
В окончательном варианте оно звучало так:
"Проспер, Жорж, Антуан, Мари Пьер, Луи Шарль,
Дю Руа ле Труазашель Шануар, Лев Артур де Эппле". (В.Волович).
Родство со знаменитым генералом Жаном-Батистом д'Эбле, спасшим остатки французской армии на Березине, остается семейной легендой. "Художник знал о своих французских и немецких корнях". Но "вопрос о национальности" "долгое время оставался для него совершенно неважным - по воспитанию, по менталитету он был представителем русской культуры. В начале тридцатых, когда в СССР стали вводить единую паспортную систему, в графе "национальность" он написал "немец", хотя с не меньшим правом мог написать и "француз", в то время никто не предполагал, что этот выбор станет для него роковым".
В семье Эппле было трое детей: кроме самого старшего Льва еще младший брат Николай и сестра Вилли.
Отец Артур Эрнестович, потомственный москвич, представлял в России Египетскую хлопковую компанию. Мать Ольга Оттовна во время учебы в гимназии подружилась с Натальей Сатиной, будущей женой композитора Сергея Рахманинова. "...Рахманиновы не раз посещали семейство Эппле. Ольга Оттовна имела хороший голос (меццо-сопрано), на этих семейных встречах она иногда пела, а Сергей Рахманинов, оценивший ее голос и музыкальные способности, аккомпанировал ей на рояле".
Музыка играла огромную роль и в жизни Льва Эппле. Он вспоминал: "Меня учили играть на скрипке, немножко - на фортепьяно... Я ни одного концерта в Москве не пропускал. Шаляпина слышал три раза. С ума сойти, что это такое... Это было самое сильное впечатление всей моей жизни. Я вообще могу сказать: я не зря жил на земле. Потому что я слышал Шаляпина..."
Но главной мечтой юного Льва Эппле было желание стать архитектором. Осуществлению помешала революция: последовал призыв в армию, служба фельдъегерем при Всероссийском штабе РККА, учеба в школе ВВС и освоение специальности фотограмметриста, выполняющего планы местности по результатам аэрофотосъемки. Затем мобилизация и учеба в студии Кардовского, которая совмещалась с работой все тем же чертежником.
Отступая в сторону, можно отметить некую подмену: если не архитектором, то чертежником... Так или иначе, сохранялась тяга к четким линиям, которую можно ощутить и в иллюстрациях Льва Эппле 30-х годов. За 10 лет им было оформлено около сорока книг, в том числе несколько для Детиздата ( "Степь" Уйды, "Илью Муромца" и "Царевну-лягушку" показывали в нашем сообществе).
В "Илье Муромце" четкость линий становится поводом для интересной игры, которую замечает каждый читатель. А вот как об этом написано в монографии: "...художник попытался создать игровую комбинацию из двух рисунков со сходными композиционными схемами, а проще говоря, показать событие "до" и "после". Приведенному на княжеский двор пленному Соловью предлагается продемонстрировать свою чудесную силу, но богатырь предупреждает: "Засвищи-тко ты ты в полсвиста соловьего", однако коварный разбойник свистит во всю мощь, так, что "Маковки на теремах покривились <...>" На первом рисунке "все в порядке": стройные терема, любопытные зрители окружают связанного злодея, на втором - здания изгибаются будто гуттаперчевые, народ пал на землю и только один Илья Муромец, недвижимый как скала, с укоризной смотрит на нарушителя порядка".
Л.А.Эппле с женой Софьей Арсеньевной. 1935.
Остановлюсь подробнее на одной из наиболее примечательных работ того времени - книге "Мечта пилота" Михаила Водопьянова, она была выпущена издательством "Молодая гвардия" в 1936 году.
"Легендарный летчик, одним из первых в стране удостоенный звания Героя Советского Союза за спасение челюскинцев, неожиданно для многих обращается к литературному творчеству. Его первой книгой становится фантастическая повесть, но Водопьянова меньше всего интересует далекая от реальности выдумка. Действие книги происходит в ближайшем будущем, в 1938 году, летчик Бесфаитльный мечтает покорить Арктику, и ему в конце концов удается, преодолев все трудности, посадить свой самолет на Северном полюсе. Автор не скрывает, что мечта Бесфамильного - его мечта: "В заключение мне хочется выразить глубокую уверенность в том, что в ближайшие годы подобные экспедиции станут обычным делом в нашей великой социалистической родине. Я уверен, что даже такая грандиозная задача, как освоение Северного полюса, станет в самое ближайшее время неотложным делом для Советского Союза. И тогда, кто знает, быть может и осуществится "мечта пилота"..." Перед нами продуманный во всех деталях план конкретной экспедиции. Полярный исследователь Отто Шмидт рассказывал, что обратился к Водопьянову с просьбой разработать проект полета на полюс: "В назначенный срок тов. Водопьянов сообщил мне, что бюрократических записок он составлять не умеет, а вместо этого изложил техническую идею полета в виде романа. Так родилась его книга "Мечта пилота". Правда, этот технический вариант, который осуществляет летчик Бесфамильный в этой книге, сильно отличается от окончательного плана, который мы впоследствии приняли. Но все же первая разработка была сделана, начало большому делу положено".
Художник разделяет уверенность летчика в возможности осуществления подобного проекта. В его иллюстрациях нет и намека на фантастичность происходящего, напротив, коричневато-охристые рисунки близки по подаче к ретушированным фотографиям цвета сепии, хорошо знакомым советским гражданам по репортажам о героическом покорении северных просторов. В них запечатлены суровая природа Арктики и реальная авиационная техника. Вот величественные самолеты, напоминающие АНТ-6, летят сквозь туман над вмерзшими в лед судами, вот сбивающий с ног ураганный ветер грозит лагерю полярников катастрофой, вот человеские фигуры в летных комбинезонах утопают по колено в снегу. Художнику, конечно же, потребовались консультации опытного пилота. Сотрудничество стало полезно для обоих: Эппле создал выразительные иллюстрации, Водопьянов привлек к своему проекту всеобщее внимание. Произошел уникальный в истории литературной фантастики случай, когда автор, предложивший фантастический проект, сам его и осуществил. Не пройдет и двух лет после выхода книги, как Михаил Водопьянов посадит свой самолет в район Северного полюса, доставив на дрейфующую льдину группу Ивана Папанина".
Мечта пилота осуществилась, но Льву Эппле отдаться собственным мечтам удалось лишь спустя много лет. Сороковые годы стали черной полосой в его жизни.
Когда началась война, Эппле искренне полагал, что его место на фронте, и дважды обращался на призывной пункт, однако каждый раз получал отказ. А 6 сентября вместе с братом и сестрой, как и многие другие московские немцы, неожиданно получил предписание и был отправлен в Карлаг - Карагандинский лагерь ГУЛАГа. В начале 1942 года его перевели в Севураллаг, в Свердловскую область, мобилизовали в "Трудовую армию", на лесоповал.
Лишь через два года после депортации Льву Эппле удалось наладить связь с женой, которая была в эвакуации.
"В сохранившихся письмах Льва Артуровича чувствуется его твердый характер, он не любил стенать и жаловаться, напротив, старался подчеркнуть, что даже в сложных условиях ему удается оставаться творческим человеком.
В письме от 9 января 1944 года художник сообщал: "Прости, что долго не писал, но у меня сейчас большой кризис с бумагой, карандашами и временем. Сейчас я циркулирую в качестве художника между Пышмой, Ивделью и Ликиным: везде рисую плакаты, картинки и лозунги. В Ивдели я начал серию картин на тему "Зверства фашистов", размер каждой картины 150 см х110 см, материал - грубо сколоченные доски и сажа. Я стараюсь делать очень серьезные вещи, которые не стыдно бы было показать в Москве. К сожалению, меня всегда торопят, и мне не удается довести ни одной вещи до конца так, как я хотел бы..."
Профессия художника помогает выжить, а мысли об искусстве спасают от отчаяния и душевного надлома. Удивительно письмо от апреля 1945 года, приведенное в книге:
"...Я люблю искусство и все прекрасное на земле, какое оно есть. Я по-прежнему думаю, что если бы не было великих гениальных произведений, если бы не было природы, если бы не было тебя и Танечки, то мне бы не было смысла жить. Но вся беда в том, что всем этим нужно активно наслаждаться, т.е. самому творить, чего я сейчас не могу, ибо делаю только копии с чужих вещей. Природы не вижу, кроме леса и звездного неба. Музыку слушаю через дребезжание плохого репродуктора, картины вижу в виде репродукций в Большой советской энциклопедии, а ты и Танечка далеко и так редко пишите!! Но зато, если мне попадается книжка великого писателя, то какое это наслаждение. Я благославляю небо и благодарю судьбу, давшую мне жизнь..."
И это написано в лагере, в сложнейших условиях!
В 1946 году из Москвы была депортирована и жена Льва Эппле вместе с дочерью, но зато самого художника расконвоировали. Они смогли соединиться на поселении в Сосьве. А уже в 1947 году благодаря поддержке Дементия Шмаринова, с которым учился у Кардовского, Эппле получил заказ от Свердловского издательства на иллюстрации к сборнику Д.Мамина-Сибиряка "Для детей".
В монографии много места отведено новому творческому периоду в жизни Эппле - 50-70 годам.
Сюжет о "Сказках" К.Чуковского с иллюстрациями Л.Эппле из киножурнала "Советский Урал" (1956, №10).
Кинопленку выпуска художник послал в подарок писателю. К сожалению, в сети Интернет этот журнал обнаружить не удалось.
Но остановлюсь лишь на нескольких малоизвестных книгах, в надежде, что кто-нибудь покажет их целиком.
В 1953 году в Свердловском книжном издательстве вышла сказка Афанасия Салынского "Петины игрушки" с цветными иллюстрациями Льва Эппле.
"Незамысловатая история о том, как игрушки убежали от мальчика Пети, который разбрасывал и ломал их, представлена визуально привлекательно. Яркие игрушки: плюшевый медведь, тряпичный заяц, озорной Петрушка, деревянный матрос - изображены на обложке, а затем в компании других персонажей спасаются бегством, путешествуют по городу, живут в лесу, радостно танцуют. Акварельной заливкой Эппле передает фактуру и характер игрушечных героев, а главное - обаяние детского мира. Нравоучительность и прямолинейность текста смягчены выразительными композициями..."
В 1956 году Эппле была оформлена книга русских народных песенок "Ладушки". Это эскизы титульного и еще двух разворотов из частного собрания. Соответствуют ли они самому изданию? И с этими ли рисунками книга переиздавалась в Свердловске в 1969 году?
А сказка "Дикие лебеди" 1958 года в совсем ином духе и выглядит предшественницей книги-панорамы "Золушка".
"Тоновые рисунки строятся на градациях серых и розовато-охристых оттенков, на сочетании строгости линий и размытости цетовых пятен. Так художник стремится передать печально-возвышенную атмосферу сказки о любви и жертвенности. Утонченность фигуры Элизы, условность лиц братьев-принцев, похожих друг на друга, призрачность волшебницы Фата-Морганы - все результат осознанных художественных поисков".
Надеюсь, более полное представление о монографии даст ее содержание:
Строчка из монографии о фильме Бориса Галантера "Там, где твой дом" заставила вспомнить, когда впервые услышала это название - от etta_place, в том самом давнем разговоре с Татьяной Михайловой. Тогда фильм был недоступен. А сейчас решилась на поиск в Интернете и вот результат: оказывается, мы теперь можем своими глазами увидеть Льва Артуровича Эппле, услышать его голос, рассказ о работе над проектом мечты "Пешеградом"! Сюжет о художнике следует сразу за вступительными титрами.
Для тех, кто захочет послушать воспоминания художника Виталия Воловича о Льве Эппле, предлагаю видеосюжет и об этом.
Неожиданно получился пост о силе мечты.
А ведь и книга о Льве Эппле - это осуществленная мечта, уже наша, читателей сообщества.
Когда-то etta_place мечтала о "хорошо написанной биографии" художника, "с фотографиями и воспоминаниями".
У книги Е.Алексеева и В.Черепова иной жанр, но искусствоведческая монография тоже дает возможность прикоснуться к сложной судьбе Льва Эппле. Очень достойный труд в память о нем.
Алексеев, Е. Лев Эппле / Е.П.Алексеев, В.А.Черепов. - Москва; Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2017. - 304 с.: ил.
Если учесть, что тираж книги крайне мал, всего 200 экземпляров, то хочется, чтобы она попала в руки тех, кто давно любит работы художника.
К сожалению, могу показать только несколько разворотов и фотографий, блок издания таков, что сложно фотографировать и сканировать. Но сопровожу показ небольшими выдержками из текста, чтобы вы могли составить представление.
"У Льва Артуровича Эппле была великолепная аристократическая внешность.
Осанка. Голова с крупными чертами лица, словно вырубленная из камня.
Я долго придумывал ему достойное имя. <...>
В окончательном варианте оно звучало так:
"Проспер, Жорж, Антуан, Мари Пьер, Луи Шарль,
Дю Руа ле Труазашель Шануар, Лев Артур де Эппле". (В.Волович).
Родство со знаменитым генералом Жаном-Батистом д'Эбле, спасшим остатки французской армии на Березине, остается семейной легендой. "Художник знал о своих французских и немецких корнях". Но "вопрос о национальности" "долгое время оставался для него совершенно неважным - по воспитанию, по менталитету он был представителем русской культуры. В начале тридцатых, когда в СССР стали вводить единую паспортную систему, в графе "национальность" он написал "немец", хотя с не меньшим правом мог написать и "француз", в то время никто не предполагал, что этот выбор станет для него роковым".
В семье Эппле было трое детей: кроме самого старшего Льва еще младший брат Николай и сестра Вилли.
Отец Артур Эрнестович, потомственный москвич, представлял в России Египетскую хлопковую компанию. Мать Ольга Оттовна во время учебы в гимназии подружилась с Натальей Сатиной, будущей женой композитора Сергея Рахманинова. "...Рахманиновы не раз посещали семейство Эппле. Ольга Оттовна имела хороший голос (меццо-сопрано), на этих семейных встречах она иногда пела, а Сергей Рахманинов, оценивший ее голос и музыкальные способности, аккомпанировал ей на рояле".
Музыка играла огромную роль и в жизни Льва Эппле. Он вспоминал: "Меня учили играть на скрипке, немножко - на фортепьяно... Я ни одного концерта в Москве не пропускал. Шаляпина слышал три раза. С ума сойти, что это такое... Это было самое сильное впечатление всей моей жизни. Я вообще могу сказать: я не зря жил на земле. Потому что я слышал Шаляпина..."
Но главной мечтой юного Льва Эппле было желание стать архитектором. Осуществлению помешала революция: последовал призыв в армию, служба фельдъегерем при Всероссийском штабе РККА, учеба в школе ВВС и освоение специальности фотограмметриста, выполняющего планы местности по результатам аэрофотосъемки. Затем мобилизация и учеба в студии Кардовского, которая совмещалась с работой все тем же чертежником.
Отступая в сторону, можно отметить некую подмену: если не архитектором, то чертежником... Так или иначе, сохранялась тяга к четким линиям, которую можно ощутить и в иллюстрациях Льва Эппле 30-х годов. За 10 лет им было оформлено около сорока книг, в том числе несколько для Детиздата ( "Степь" Уйды, "Илью Муромца" и "Царевну-лягушку" показывали в нашем сообществе).
В "Илье Муромце" четкость линий становится поводом для интересной игры, которую замечает каждый читатель. А вот как об этом написано в монографии: "...художник попытался создать игровую комбинацию из двух рисунков со сходными композиционными схемами, а проще говоря, показать событие "до" и "после". Приведенному на княжеский двор пленному Соловью предлагается продемонстрировать свою чудесную силу, но богатырь предупреждает: "Засвищи-тко ты ты в полсвиста соловьего", однако коварный разбойник свистит во всю мощь, так, что "Маковки на теремах покривились <...>" На первом рисунке "все в порядке": стройные терема, любопытные зрители окружают связанного злодея, на втором - здания изгибаются будто гуттаперчевые, народ пал на землю и только один Илья Муромец, недвижимый как скала, с укоризной смотрит на нарушителя порядка".
Л.А.Эппле с женой Софьей Арсеньевной. 1935.
Остановлюсь подробнее на одной из наиболее примечательных работ того времени - книге "Мечта пилота" Михаила Водопьянова, она была выпущена издательством "Молодая гвардия" в 1936 году.
"Легендарный летчик, одним из первых в стране удостоенный звания Героя Советского Союза за спасение челюскинцев, неожиданно для многих обращается к литературному творчеству. Его первой книгой становится фантастическая повесть, но Водопьянова меньше всего интересует далекая от реальности выдумка. Действие книги происходит в ближайшем будущем, в 1938 году, летчик Бесфаитльный мечтает покорить Арктику, и ему в конце концов удается, преодолев все трудности, посадить свой самолет на Северном полюсе. Автор не скрывает, что мечта Бесфамильного - его мечта: "В заключение мне хочется выразить глубокую уверенность в том, что в ближайшие годы подобные экспедиции станут обычным делом в нашей великой социалистической родине. Я уверен, что даже такая грандиозная задача, как освоение Северного полюса, станет в самое ближайшее время неотложным делом для Советского Союза. И тогда, кто знает, быть может и осуществится "мечта пилота"..." Перед нами продуманный во всех деталях план конкретной экспедиции. Полярный исследователь Отто Шмидт рассказывал, что обратился к Водопьянову с просьбой разработать проект полета на полюс: "В назначенный срок тов. Водопьянов сообщил мне, что бюрократических записок он составлять не умеет, а вместо этого изложил техническую идею полета в виде романа. Так родилась его книга "Мечта пилота". Правда, этот технический вариант, который осуществляет летчик Бесфамильный в этой книге, сильно отличается от окончательного плана, который мы впоследствии приняли. Но все же первая разработка была сделана, начало большому делу положено".
Художник разделяет уверенность летчика в возможности осуществления подобного проекта. В его иллюстрациях нет и намека на фантастичность происходящего, напротив, коричневато-охристые рисунки близки по подаче к ретушированным фотографиям цвета сепии, хорошо знакомым советским гражданам по репортажам о героическом покорении северных просторов. В них запечатлены суровая природа Арктики и реальная авиационная техника. Вот величественные самолеты, напоминающие АНТ-6, летят сквозь туман над вмерзшими в лед судами, вот сбивающий с ног ураганный ветер грозит лагерю полярников катастрофой, вот человеские фигуры в летных комбинезонах утопают по колено в снегу. Художнику, конечно же, потребовались консультации опытного пилота. Сотрудничество стало полезно для обоих: Эппле создал выразительные иллюстрации, Водопьянов привлек к своему проекту всеобщее внимание. Произошел уникальный в истории литературной фантастики случай, когда автор, предложивший фантастический проект, сам его и осуществил. Не пройдет и двух лет после выхода книги, как Михаил Водопьянов посадит свой самолет в район Северного полюса, доставив на дрейфующую льдину группу Ивана Папанина".
Мечта пилота осуществилась, но Льву Эппле отдаться собственным мечтам удалось лишь спустя много лет. Сороковые годы стали черной полосой в его жизни.
Когда началась война, Эппле искренне полагал, что его место на фронте, и дважды обращался на призывной пункт, однако каждый раз получал отказ. А 6 сентября вместе с братом и сестрой, как и многие другие московские немцы, неожиданно получил предписание и был отправлен в Карлаг - Карагандинский лагерь ГУЛАГа. В начале 1942 года его перевели в Севураллаг, в Свердловскую область, мобилизовали в "Трудовую армию", на лесоповал.
Лишь через два года после депортации Льву Эппле удалось наладить связь с женой, которая была в эвакуации.
"В сохранившихся письмах Льва Артуровича чувствуется его твердый характер, он не любил стенать и жаловаться, напротив, старался подчеркнуть, что даже в сложных условиях ему удается оставаться творческим человеком.
В письме от 9 января 1944 года художник сообщал: "Прости, что долго не писал, но у меня сейчас большой кризис с бумагой, карандашами и временем. Сейчас я циркулирую в качестве художника между Пышмой, Ивделью и Ликиным: везде рисую плакаты, картинки и лозунги. В Ивдели я начал серию картин на тему "Зверства фашистов", размер каждой картины 150 см х110 см, материал - грубо сколоченные доски и сажа. Я стараюсь делать очень серьезные вещи, которые не стыдно бы было показать в Москве. К сожалению, меня всегда торопят, и мне не удается довести ни одной вещи до конца так, как я хотел бы..."
Профессия художника помогает выжить, а мысли об искусстве спасают от отчаяния и душевного надлома. Удивительно письмо от апреля 1945 года, приведенное в книге:
"...Я люблю искусство и все прекрасное на земле, какое оно есть. Я по-прежнему думаю, что если бы не было великих гениальных произведений, если бы не было природы, если бы не было тебя и Танечки, то мне бы не было смысла жить. Но вся беда в том, что всем этим нужно активно наслаждаться, т.е. самому творить, чего я сейчас не могу, ибо делаю только копии с чужих вещей. Природы не вижу, кроме леса и звездного неба. Музыку слушаю через дребезжание плохого репродуктора, картины вижу в виде репродукций в Большой советской энциклопедии, а ты и Танечка далеко и так редко пишите!! Но зато, если мне попадается книжка великого писателя, то какое это наслаждение. Я благославляю небо и благодарю судьбу, давшую мне жизнь..."
И это написано в лагере, в сложнейших условиях!
В 1946 году из Москвы была депортирована и жена Льва Эппле вместе с дочерью, но зато самого художника расконвоировали. Они смогли соединиться на поселении в Сосьве. А уже в 1947 году благодаря поддержке Дементия Шмаринова, с которым учился у Кардовского, Эппле получил заказ от Свердловского издательства на иллюстрации к сборнику Д.Мамина-Сибиряка "Для детей".
В монографии много места отведено новому творческому периоду в жизни Эппле - 50-70 годам.
Сюжет о "Сказках" К.Чуковского с иллюстрациями Л.Эппле из киножурнала "Советский Урал" (1956, №10).
Кинопленку выпуска художник послал в подарок писателю. К сожалению, в сети Интернет этот журнал обнаружить не удалось.
Но остановлюсь лишь на нескольких малоизвестных книгах, в надежде, что кто-нибудь покажет их целиком.
В 1953 году в Свердловском книжном издательстве вышла сказка Афанасия Салынского "Петины игрушки" с цветными иллюстрациями Льва Эппле.
"Незамысловатая история о том, как игрушки убежали от мальчика Пети, который разбрасывал и ломал их, представлена визуально привлекательно. Яркие игрушки: плюшевый медведь, тряпичный заяц, озорной Петрушка, деревянный матрос - изображены на обложке, а затем в компании других персонажей спасаются бегством, путешествуют по городу, живут в лесу, радостно танцуют. Акварельной заливкой Эппле передает фактуру и характер игрушечных героев, а главное - обаяние детского мира. Нравоучительность и прямолинейность текста смягчены выразительными композициями..."
В 1956 году Эппле была оформлена книга русских народных песенок "Ладушки". Это эскизы титульного и еще двух разворотов из частного собрания. Соответствуют ли они самому изданию? И с этими ли рисунками книга переиздавалась в Свердловске в 1969 году?
А сказка "Дикие лебеди" 1958 года в совсем ином духе и выглядит предшественницей книги-панорамы "Золушка".
"Тоновые рисунки строятся на градациях серых и розовато-охристых оттенков, на сочетании строгости линий и размытости цетовых пятен. Так художник стремится передать печально-возвышенную атмосферу сказки о любви и жертвенности. Утонченность фигуры Элизы, условность лиц братьев-принцев, похожих друг на друга, призрачность волшебницы Фата-Морганы - все результат осознанных художественных поисков".
Надеюсь, более полное представление о монографии даст ее содержание:
Строчка из монографии о фильме Бориса Галантера "Там, где твой дом" заставила вспомнить, когда впервые услышала это название - от etta_place, в том самом давнем разговоре с Татьяной Михайловой. Тогда фильм был недоступен. А сейчас решилась на поиск в Интернете и вот результат: оказывается, мы теперь можем своими глазами увидеть Льва Артуровича Эппле, услышать его голос, рассказ о работе над проектом мечты "Пешеградом"! Сюжет о художнике следует сразу за вступительными титрами.
Click to viewДля тех, кто захочет послушать воспоминания художника Виталия Воловича о Льве Эппле, предлагаю видеосюжет и об этом.
Неожиданно получился пост о силе мечты.
А ведь и книга о Льве Эппле - это осуществленная мечта, уже наша, читателей сообщества.
Когда-то etta_place мечтала о "хорошо написанной биографии" художника, "с фотографиями и воспоминаниями".
У книги Е.Алексеева и В.Черепова иной жанр, но искусствоведческая монография тоже дает возможность прикоснуться к сложной судьбе Льва Эппле. Очень достойный труд в память о нем.