А на улице, где дом....
В продолжение разговора о Юрии Владимирове по просьбе donna_benta выношу в отдельный пост обсуждение иллюстраций к его стихотворению "Оркестр".
Книжечка 1929 года сразу привлекает внимание выразительным разворотом с "местом действия". Любовно выписанные детали домов с характерными элементами стиля конца 19-начала 20 века наводят на мысль о рисунке с натуры.
Первое, что приходит в голову - художник мог изобразить места, связанные с самим Владимировым или его семьей. К сожалению, о ленинградских адресах поэта практически нет информации. Только в воспоминаниях писателя Л.Пантелеева нашлось упоминание, что отпевали Владимирова в "Сергиевской церкви" - по-видимому, в Сергиевском соборе, стоявшем в начале нынешней улицы Чайковского, бывшей Сергиевской. Значит, Владимиров жил где-то поблизости. В справочнике "Алфавитный указатель жителей Ленинграда" 1934г. нашелся адрес матери Юрия Владимирова: Владимирова-Брюллова Лидия Павловна, ул. Чайковского 15, кв.5.
Сергиевская всегда считалась улицей для людей с положением, доходные дома на ней стремились не уступать особнякам знати. Дом N 15, бывший доходный дом графини А.Г.Толстой, не стал исключением, отчего, видимо, и выбран был в качестве места жительства семьей Владимировых, не утратившей "благородных замашек". Лидия Павловна Брюллова, внучатая племянница Карла Брюллова, была тесно связана с литературными кругами: писала стихи, редактировала журнал «Аполлон», была знакома с Максимилианом Волошиным, дружила с Елизаветой Дмитриевой, легендарной Черубиной де Габриак, участвовала в знаменитой мистификации как вымышленная княгиня Дарья Владимировна, через которую осуществлялась связь с "Черубиной". Вместе со своим вторым мужем, Дмитрием Петровичем Владимировым, была активным членом русского антропософского общества. В 1920-30х годах Лидия Павловна работала управляющей делами в Ленинградском ТЮЗе. Как и другие члены семьи Брюлловых, неоднократно арестовывалась - из-за своего происхождения и религиозно-философских взглядов. Можно предположить, что в доме на Сергиевской она проживала между двумя арестами - в 1927 и 1935 году.
Отчим Юрия Владимирова, Дмитрий Петрович Владимиров, дворянин и офицер, участвовал в Первой мировой, потом оказался в Белой армии, в марте 1919 добровольно перешел на сторону красных. В октябре 1920 был впервые арестован как белогвардейский офицер, но вскоре освобожден, жил в Ленинграде, служил скромным бухгалтером. В 1929 году, когда у его пасынка вышла веселая книжечка "Оркестр", Дмитрий Петрович был повторно арестован, приговорен к 3 годам ссылки и отправлен в Северный край. Отпевание в Сергиевском соборе и похороны Юрия прошли без него.
Сергиевский Всей Артиллерии собор находился рядом с домом Владимировых на Чайковского 15 - по ту сторону Литейного, на участке N 14. Через год после смерти Юрия Владимирова собор был снесен, а на его месте возвели новую доминанту Литейного проспекта - известный всему Ленинграду "Большой дом", комплекс зданий ОГПУ-НКВД. По ходившей среди ленинградцев горькой шутке, это был самый высокий дом города - из его подвалов был виден Магадан. "Причудливому народу" обэриутам и родным Юрия Владимирова вскоре пришлось близко познакомиться с новостройкой.
Убийство Кирова породило новую волну арестов, и среди многих и многих беспричинно осужденных оказалась и семья Владимировых. В 1935 году мать, отчим и младшая сестра Юрия Владимирова были высланы в Ташкент. В 1936 приговор Наташе Владимировой был смягчен и она смогла вернуться в Ленинград. Лидия Павловна была освобождена только в 1940. Ненадолго - через год она была вновь арестована и приговорена к 10 годам лагерей. В родной город она уже не вернулась - умерла на поселении в 1954 году. Наталья Владимирова погибла в конце войны. Судьба Дмитрия Петровича Владимирова остается неизвестной, по неуточненным данным он умер в ссылке.
Со смертью близких был утрачен и архив Юрия Владимирова, в том числе два экземпляра рукописного собрания сочинений, которые сразу после смерти друга сделал для его матери и сестры Даниил Хармс. Сохранились лишь рукописи нескольких коротких стихотворений и отпечатанный на пишущей машинке рассказ-фантасмагория "Физкультурник" о прозаичном конторщике, способном проходить сквозь стены.
"Иван Сергеевич очень огорчился и пошел домой. Дома было все по-старому."
Пройдемся от Литейного дальше по Сергиевской до ее пересечения с Воскресенским проспектом, или, используя современную топонимику, до угла улицы Чайковского и проспекта Чернышевского. Кажется, иллюстратор "Оркестра" взял за образец дома 38 и 40 по улице Чайковского. Характерная башенка и балкон дома N 38 практически не оставляют сомнения - это и есть место, изображенное на картинке. Удалой оркестр Владимирова разместился где-то за длинным фасадом дома N 40.
Дополнительным подтверждением служит следующая страница "Оркестра": переполошенный дворник вызывает пожарную команду.
"А дворник дал Пожарный сигнал, И по этому сигналу Часть тотчас же прискакала: "Что горит, где горит?"
Литейная пожарная часть находится неподалеку, в доме N 49. На нем до сих пор сохранилась сигнальная башня.
Перевернем еще одну страницу:
"Папа и мама на улице Лассаля и то - услыхали"
Имя Лассаля до войны носила Михайловская улица, которая ведет к Русскому музею. На картинке со спешащими домой встревоженными родителями легко угадывается угол Невского и Михайловской с башней здания Городской думы. А бегут папа и мама в сторону Фонтанки. К Литейному.
Остается последняя загадка "Оркестра". Судя по ракурсу, в котором изображен дом "оркестрантов", наблюдатель находился на верхних этажах дома на противоположной стороне Сергиевской. Скорее всего - в доме N 61. Этот солидный шестиэтажный доходный дом возвышается над своими более приземистыми соседями справа и слева. Обзор из него должен быть превосходным.
Может быть, именно в нем было написано стихотворение? Или тут обитал иллюстратор книжки - М.Пашкевич?
Книжечка 1929 года сразу привлекает внимание выразительным разворотом с "местом действия". Любовно выписанные детали домов с характерными элементами стиля конца 19-начала 20 века наводят на мысль о рисунке с натуры.
Первое, что приходит в голову - художник мог изобразить места, связанные с самим Владимировым или его семьей. К сожалению, о ленинградских адресах поэта практически нет информации. Только в воспоминаниях писателя Л.Пантелеева нашлось упоминание, что отпевали Владимирова в "Сергиевской церкви" - по-видимому, в Сергиевском соборе, стоявшем в начале нынешней улицы Чайковского, бывшей Сергиевской. Значит, Владимиров жил где-то поблизости. В справочнике "Алфавитный указатель жителей Ленинграда" 1934г. нашелся адрес матери Юрия Владимирова: Владимирова-Брюллова Лидия Павловна, ул. Чайковского 15, кв.5.
Сергиевская всегда считалась улицей для людей с положением, доходные дома на ней стремились не уступать особнякам знати. Дом N 15, бывший доходный дом графини А.Г.Толстой, не стал исключением, отчего, видимо, и выбран был в качестве места жительства семьей Владимировых, не утратившей "благородных замашек". Лидия Павловна Брюллова, внучатая племянница Карла Брюллова, была тесно связана с литературными кругами: писала стихи, редактировала журнал «Аполлон», была знакома с Максимилианом Волошиным, дружила с Елизаветой Дмитриевой, легендарной Черубиной де Габриак, участвовала в знаменитой мистификации как вымышленная княгиня Дарья Владимировна, через которую осуществлялась связь с "Черубиной". Вместе со своим вторым мужем, Дмитрием Петровичем Владимировым, была активным членом русского антропософского общества. В 1920-30х годах Лидия Павловна работала управляющей делами в Ленинградском ТЮЗе. Как и другие члены семьи Брюлловых, неоднократно арестовывалась - из-за своего происхождения и религиозно-философских взглядов. Можно предположить, что в доме на Сергиевской она проживала между двумя арестами - в 1927 и 1935 году.
Отчим Юрия Владимирова, Дмитрий Петрович Владимиров, дворянин и офицер, участвовал в Первой мировой, потом оказался в Белой армии, в марте 1919 добровольно перешел на сторону красных. В октябре 1920 был впервые арестован как белогвардейский офицер, но вскоре освобожден, жил в Ленинграде, служил скромным бухгалтером. В 1929 году, когда у его пасынка вышла веселая книжечка "Оркестр", Дмитрий Петрович был повторно арестован, приговорен к 3 годам ссылки и отправлен в Северный край. Отпевание в Сергиевском соборе и похороны Юрия прошли без него.
Сергиевский Всей Артиллерии собор находился рядом с домом Владимировых на Чайковского 15 - по ту сторону Литейного, на участке N 14. Через год после смерти Юрия Владимирова собор был снесен, а на его месте возвели новую доминанту Литейного проспекта - известный всему Ленинграду "Большой дом", комплекс зданий ОГПУ-НКВД. По ходившей среди ленинградцев горькой шутке, это был самый высокий дом города - из его подвалов был виден Магадан. "Причудливому народу" обэриутам и родным Юрия Владимирова вскоре пришлось близко познакомиться с новостройкой.
Убийство Кирова породило новую волну арестов, и среди многих и многих беспричинно осужденных оказалась и семья Владимировых. В 1935 году мать, отчим и младшая сестра Юрия Владимирова были высланы в Ташкент. В 1936 приговор Наташе Владимировой был смягчен и она смогла вернуться в Ленинград. Лидия Павловна была освобождена только в 1940. Ненадолго - через год она была вновь арестована и приговорена к 10 годам лагерей. В родной город она уже не вернулась - умерла на поселении в 1954 году. Наталья Владимирова погибла в конце войны. Судьба Дмитрия Петровича Владимирова остается неизвестной, по неуточненным данным он умер в ссылке.
Со смертью близких был утрачен и архив Юрия Владимирова, в том числе два экземпляра рукописного собрания сочинений, которые сразу после смерти друга сделал для его матери и сестры Даниил Хармс. Сохранились лишь рукописи нескольких коротких стихотворений и отпечатанный на пишущей машинке рассказ-фантасмагория "Физкультурник" о прозаичном конторщике, способном проходить сквозь стены.
"Иван Сергеевич очень огорчился и пошел домой. Дома было все по-старому."
Пройдемся от Литейного дальше по Сергиевской до ее пересечения с Воскресенским проспектом, или, используя современную топонимику, до угла улицы Чайковского и проспекта Чернышевского. Кажется, иллюстратор "Оркестра" взял за образец дома 38 и 40 по улице Чайковского. Характерная башенка и балкон дома N 38 практически не оставляют сомнения - это и есть место, изображенное на картинке. Удалой оркестр Владимирова разместился где-то за длинным фасадом дома N 40.
Дополнительным подтверждением служит следующая страница "Оркестра": переполошенный дворник вызывает пожарную команду.
"А дворник дал Пожарный сигнал, И по этому сигналу Часть тотчас же прискакала: "Что горит, где горит?"
Литейная пожарная часть находится неподалеку, в доме N 49. На нем до сих пор сохранилась сигнальная башня.
Перевернем еще одну страницу:
"Папа и мама на улице Лассаля и то - услыхали"
Имя Лассаля до войны носила Михайловская улица, которая ведет к Русскому музею. На картинке со спешащими домой встревоженными родителями легко угадывается угол Невского и Михайловской с башней здания Городской думы. А бегут папа и мама в сторону Фонтанки. К Литейному.
Остается последняя загадка "Оркестра". Судя по ракурсу, в котором изображен дом "оркестрантов", наблюдатель находился на верхних этажах дома на противоположной стороне Сергиевской. Скорее всего - в доме N 61. Этот солидный шестиэтажный доходный дом возвышается над своими более приземистыми соседями справа и слева. Обзор из него должен быть превосходным.
Может быть, именно в нем было написано стихотворение? Или тут обитал иллюстратор книжки - М.Пашкевич?