Посол Майский о Версальской системе
Из книги Ивана Михайловича Майского "Воспоминания советского дипломата".
Англия и Франция в значительной степени разоружили Германию, но оставили ей костяк армии и флота и совершенно не тронули ее военно-промышленного потенциала. Надо ли удивляться, что Гитлеру в дальнейшем удалось с такой легкостью организовать и вооружить свои орды? Англия и Франция не решились пойти по пути раздробления Германии и оставили ее как единую державу, но вонзили в ее тело, как болезненно разящее острие, Польский коридор. Англия и Франция сохранили в неприкосновенности существовавший в Германии хозяйственный организм, но возложили на плечи страны тяжелые репарации, которые были так плохо продуманы, что благодаря проблеме «трансфера» вообще никогда не могли быть оплачены. Больше того, Англия и особенно США инвестировали в Германии столько нового капитала, что он с лихвой перекрывал выплаченные Германией репарации. Англия и Франция при поддержке США в середине 20-х годов заключили с Германией локарнские договоры и открыли для нее доступ в Лигу Наций, но одновременно не переставали принимать самые энергичные меры для укрепления направленного против Германии «санитарного кордона». В дополнение ко всему только что сказанному тысячи повседневных мелочей на разные лады и подчас в весьма вызывающей форме подчеркивали бесправное, приниженное положение Германии со всеми вытекающими отсюда психологическими последствиями.
Конечно, многое здесь происходило не по сознательно продуманному и согласованному «плану», а было стихийным результатом борьбы и конкуренции между версальскими державами и внутри версальских держав. В частности, например, оккупация Рура в 1923 г. была проведена Францией при явном неодобрении со стороны Англии и США, а широкие инвестиции в германское хозяйство осуществлялись США и Англией при явном неодобрении со стороны Франции. Тем не менее линия провокационных полумер в отношении Германии после окончания войны являлась неоспоримым фактом, и этот факт, разумеется, не мог не вызывать соответствующей реакции в Германии.
В конечном итоге к тому моменту, когда мне пришлось приступить в Лондоне к работе, версальская система трещала по всем швам. Грозные симптомы были налицо: безудержная японская агрессия в Маньчжурии, полная беспомощность Лиги Наций перед лицом этой агрессии; бесплодная толчея на конференции по разоружению, созванной в Женеве в 1932 г.; наконец, бешеный рост фашизма в Германии, завершившийся в январе 1933 г. приходом к власти Гитлера… А с другой стороны - быстрый рост могущества Советского Союза, который, несмотря на все трудности и препятствия, только что успешно закончил в четыре года свою первую пятилетку и окончательно поставил крест над чаяниями западных политиков о восстановлении капитализма в нашей стране.
Последующие шесть-семь лет были периодом все более прогрессирующего распада версальской системы. Версальская система пробовала «заговорить» нависшую над ней смерть словами, пробовала кричать, молиться, плакать, заклинать - все было тщетно. Сила исторического процесса неудержимо тянула ее вниз.
Англия и Франция в значительной степени разоружили Германию, но оставили ей костяк армии и флота и совершенно не тронули ее военно-промышленного потенциала. Надо ли удивляться, что Гитлеру в дальнейшем удалось с такой легкостью организовать и вооружить свои орды? Англия и Франция не решились пойти по пути раздробления Германии и оставили ее как единую державу, но вонзили в ее тело, как болезненно разящее острие, Польский коридор. Англия и Франция сохранили в неприкосновенности существовавший в Германии хозяйственный организм, но возложили на плечи страны тяжелые репарации, которые были так плохо продуманы, что благодаря проблеме «трансфера» вообще никогда не могли быть оплачены. Больше того, Англия и особенно США инвестировали в Германии столько нового капитала, что он с лихвой перекрывал выплаченные Германией репарации. Англия и Франция при поддержке США в середине 20-х годов заключили с Германией локарнские договоры и открыли для нее доступ в Лигу Наций, но одновременно не переставали принимать самые энергичные меры для укрепления направленного против Германии «санитарного кордона». В дополнение ко всему только что сказанному тысячи повседневных мелочей на разные лады и подчас в весьма вызывающей форме подчеркивали бесправное, приниженное положение Германии со всеми вытекающими отсюда психологическими последствиями.
Конечно, многое здесь происходило не по сознательно продуманному и согласованному «плану», а было стихийным результатом борьбы и конкуренции между версальскими державами и внутри версальских держав. В частности, например, оккупация Рура в 1923 г. была проведена Францией при явном неодобрении со стороны Англии и США, а широкие инвестиции в германское хозяйство осуществлялись США и Англией при явном неодобрении со стороны Франции. Тем не менее линия провокационных полумер в отношении Германии после окончания войны являлась неоспоримым фактом, и этот факт, разумеется, не мог не вызывать соответствующей реакции в Германии.
В конечном итоге к тому моменту, когда мне пришлось приступить в Лондоне к работе, версальская система трещала по всем швам. Грозные симптомы были налицо: безудержная японская агрессия в Маньчжурии, полная беспомощность Лиги Наций перед лицом этой агрессии; бесплодная толчея на конференции по разоружению, созванной в Женеве в 1932 г.; наконец, бешеный рост фашизма в Германии, завершившийся в январе 1933 г. приходом к власти Гитлера… А с другой стороны - быстрый рост могущества Советского Союза, который, несмотря на все трудности и препятствия, только что успешно закончил в четыре года свою первую пятилетку и окончательно поставил крест над чаяниями западных политиков о восстановлении капитализма в нашей стране.
Последующие шесть-семь лет были периодом все более прогрессирующего распада версальской системы. Версальская система пробовала «заговорить» нависшую над ней смерть словами, пробовала кричать, молиться, плакать, заклинать - все было тщетно. Сила исторического процесса неудержимо тянула ее вниз.