Мельгунов о восстаниях в белой Сибири
Из книги Сергея Петровича Мельгунова "Трагедия адмирала Колчака".
Партийный работник, информировавший Москву о сибирских делах, писал 29 октября (1918) Свердлову: ... «В крестьянской среде также настроения ломаются в пользу советской власти. Прокатываются волной стихийные крестьянские восстания... К сожалению, восстания начинаются без нашего руководства» [«Хр.». Прил. 252].
...
При обследовании крестьянского и партизанского движения в эпоху Правительства Колчака надо решительно устранить утверждение, проходящее в тексте писаний всех противников сибирского «диктатора», что эти движения будто бы начались только при Колчаке. К сожалению, это неверное утверждение попало и на страницы исследования Милюкова, который своим авторитетом историка покрывает мемуаристов. В два-три месяца не могло вырасти движение в размеры, которые мы наблюдаем в первые месяцы 1919 г.
Авторитетного свидетеля находим мы в лице бывшего в Сибири Гуревича. В своих очерках, напечатанных в «Револ. России» - официальном органе партии с.-р., он определенно говорит: «Новая власть в лице эсеровского Зап. Сиб. комиссариата... скоро почувствовала неблагоприятное настроение крестьянства»... «В общем и целом, - поясняет автор, - деревня просто-напросто желала, чтобы ее оставили в покое». Недовольство проявилось с первым призывом в армию и принудительным сбором податей [№ 57, с. 33-34]. Начались восстания, которые подавлялись с «свирепой и ненужной жестокостью». Вот другой документ, направленный по адресу временного председателя Директории в начале октября. Читинский лесничий Борисов, работавший в Петрограде в Исполнит, комитете и в Комитете спасения родины и революции, пишет Авксентьеву: «Агенты Правительства порют розгами, выколачивая подать, бьют кулаками, порют по всякому случаю и даже без случая... нарастает глухое недовольство, которое может вылиться сначала в бойкот, а потом в бунт или в восстание. Говорят с сожалением о большевиках и даже о царе»...
В сущности, все в центры восстаний создались задолго до перехода правительственной власти в руки адм. Колчака.
Первое большое восстание возникло в Славгородском у. в сентябре 1918 г. (несколько еще раньше было восстание в Рубцовской волости); в октябре произошли восстания в семи волостях Мариинского у. Томской губ. и в Верхнеудинском у. Забайкальской области; к началу ноября относится организация отрядов Кравченко и Щетинкина в Канском и Красноярском уездах; в начале декабря бунт в Тасееве и Мазинской вол. Амурской обл. Едва ли не все эти бунты в той или иной степени были организованы коммунистическими ячейками.[Читать далее]
Историк сибирского движения Парфенов [Сибирские эсеры и расстрел славгородских крестьян. «Пр. Рев.». Кн. 7] славгородское восстание ставит в связь с другими восстаниями в августе и сентябре на почве мобилизации. Восстание приобрело массовый характер в силу «бессмысленного расстрела и наложения контрибуции»... Вероятно, в значительной степени так и было. Но когда впоследствии участники восстания протестовали против упрощенного изложения, они также были правы. «Такое освещение, - утверждал один из них, Чуев, - может дать только тот, кто не был очевидцем событий»... Коммунистический военно-революционный штаб восстания (ком. Теребилло) проводил совершенно определенную свою линию.
Об октябрьском восстании в Мариинском у. губернский комиссар Гаттенберг докладывал министру вн. дел:
«Причиной восстания служили провокационные слухи о падении власти Сибправительства, захвате крупных сибирских городов, сообщение об отобрании у крестьян союзниками 95% хлебных запасов, лошадей, фуража. Элемент восставших - в большинстве красные Мариинского фронта при июльских боях, с наступлением холодов вышедшие из таежных пространств с оружием и провоцировавшие крестьян. Установлена причастность к организации восстания ответственных работников местного союза кооперативов, приютивших бывших советских деятелей» [«Хр.». Прил. 234].
В минусинском движении, развернувшемся в самом начале ноября, выступают уже довольно определенно отмеченные выше черты, хотя начальник Минусинского округа ген. Шильников в своем отчете 11 декабря и говорит, что «из всех данных разведок и следственного материала можно заключить, что настоящие беспорядки являются обыкновенным крестьянским бунтом, почти без всякой политической окраски, и нет никаких данных предполагать, что они были подготовлены извне и заранее. Интеллигентных руководителей движения не было. Быстрое присоединение более зажиточных крестьян объясняется тем, что их обманули, что города Иркутск, Красноярск и Ачинск уже взяты большевиками... стращали крестьян, которые в июне свергли большевиков, говоря им, что только присоединением к настоящему восстанию можете заслужить снисхождение, когда здесь утвердится советская власть» [Партиз. движение. С. 31-32].
Военная власть не сумела вполне разобраться в обстановке, по своей «близорукости» не придавая большого значения начавшемуся брожению. Между тем если не в Минусинском у., то в соседних уже уездах с августа были организованы не только большевицкие повстанческие ячейки, но и «банды» из рассеянных летом красногвардейцев и военнопленных. Минусинское восстание 1918 г. интересно своей бытовой обстановкой. Дело началось со сбора податей и разгона волостных земских управ. В с. Дубенском образуется противоправительственный комитет. Восставшие - их исчисляют в 5000 чел. - идут на казачьи станицы, чтобы сбросить «казацкое иго». Шныряют большевицкие агенты. Руководит восстанием самогонщик Кульчицкий, организующий 11 ноября нападение на ст. Каратуз. «Сформированная накануне дружина из казаков, около 100 человек, - сообщает официальный доклад, - заперлась в церкви и церковной ограде. Произошла небольшая перестрелка, после чего начали вести переговоры о сдаче казаками оружия. Получив обещание оставить их живыми, казаки выдали мятежникам 147 винтовок, после чего крестьяне бросились в церковь, вытаскивали оттуда поодиночке и с диким криком убивали казаков кто чем мог» [Партиз. движение. С. 31].
Казаки в станицах организуют самооборону. В самом Минусинске, окруженном с трех сторон, - число восставших насчитывается уже в 10 тыс. - мобилизованные Городской Думой граждане пополняют гарнизон: в совокупности 957 чел. В городе имеется орудие и 4 пулемета. Активно действует против мятежников казачья дружина в 250 чел. Несмотря на малочисленность правительственных сил, мятежников удается рассеять. Дружина крестьян-добровольцев охраняет телеграфную линию и уничтожает самогонные аппараты. Назначенная военно-следственная комиссия рассмотрела 770 дел; 160 человек преданы военно-полевому суду, из них 87 вынесен смертный приговор. Успокоения, однако, не наступило, и в феврале нач. Минусинского военного округа доносит:
...«Крестьянская масса под влиянием непрекращающейся работы большевиков и в связи с волнениями в Красноярском и Канском уездах начинает волноваться. Большую роль в деле возбуждения населения против существующего Правительства сыграли казаки енисейского полка, со стороны которых были случаи грабежей и также насилий над женщинами... Все попытки произвести какие-либо расследования о злоупотреблениях казаков оканчиваются ничем, ибо по произведенным дознаниям все обыкновенно обстоит благополучно»... [Партиз. движение. С. 35].
...
О том, что усмирение было жестоко, свидетельствует, помимо изданных обязательных постановлений, хотя бы такая телеграмма (14 апреля), посланная иркутским штабом в Омск и во Владивосток: «...в отношении ликвидации восстания в районе Тайшета проводятся самые жестокие меры до расстрелов и повешения без суда включительно» [там же. С. 124]. ...в Славгородском у. подавлял... восстание отряд Анненкова. Конечно, он расстрелял и выпорол в короткий срок в Славгородском и Кузнецком районах больше 5000 человек. В одном Славгороде было расстреляно 1667 чел...
Колосов очень возмущается, что на карательную деятельность Правительства в Енисейской губ., на «ужасы жизни» общество плохо реагировало: очевидно, «нервы у всех притупились». Да, притупились. Время было жестокое. В оправдание тех, которые были жестоки, надо сказать, что с ними, как мы видели, также жестоко расправлялись.
Партийный работник, информировавший Москву о сибирских делах, писал 29 октября (1918) Свердлову: ... «В крестьянской среде также настроения ломаются в пользу советской власти. Прокатываются волной стихийные крестьянские восстания... К сожалению, восстания начинаются без нашего руководства» [«Хр.». Прил. 252].
...
При обследовании крестьянского и партизанского движения в эпоху Правительства Колчака надо решительно устранить утверждение, проходящее в тексте писаний всех противников сибирского «диктатора», что эти движения будто бы начались только при Колчаке. К сожалению, это неверное утверждение попало и на страницы исследования Милюкова, который своим авторитетом историка покрывает мемуаристов. В два-три месяца не могло вырасти движение в размеры, которые мы наблюдаем в первые месяцы 1919 г.
Авторитетного свидетеля находим мы в лице бывшего в Сибири Гуревича. В своих очерках, напечатанных в «Револ. России» - официальном органе партии с.-р., он определенно говорит: «Новая власть в лице эсеровского Зап. Сиб. комиссариата... скоро почувствовала неблагоприятное настроение крестьянства»... «В общем и целом, - поясняет автор, - деревня просто-напросто желала, чтобы ее оставили в покое». Недовольство проявилось с первым призывом в армию и принудительным сбором податей [№ 57, с. 33-34]. Начались восстания, которые подавлялись с «свирепой и ненужной жестокостью». Вот другой документ, направленный по адресу временного председателя Директории в начале октября. Читинский лесничий Борисов, работавший в Петрограде в Исполнит, комитете и в Комитете спасения родины и революции, пишет Авксентьеву: «Агенты Правительства порют розгами, выколачивая подать, бьют кулаками, порют по всякому случаю и даже без случая... нарастает глухое недовольство, которое может вылиться сначала в бойкот, а потом в бунт или в восстание. Говорят с сожалением о большевиках и даже о царе»...
В сущности, все в центры восстаний создались задолго до перехода правительственной власти в руки адм. Колчака.
Первое большое восстание возникло в Славгородском у. в сентябре 1918 г. (несколько еще раньше было восстание в Рубцовской волости); в октябре произошли восстания в семи волостях Мариинского у. Томской губ. и в Верхнеудинском у. Забайкальской области; к началу ноября относится организация отрядов Кравченко и Щетинкина в Канском и Красноярском уездах; в начале декабря бунт в Тасееве и Мазинской вол. Амурской обл. Едва ли не все эти бунты в той или иной степени были организованы коммунистическими ячейками.[Читать далее]
Историк сибирского движения Парфенов [Сибирские эсеры и расстрел славгородских крестьян. «Пр. Рев.». Кн. 7] славгородское восстание ставит в связь с другими восстаниями в августе и сентябре на почве мобилизации. Восстание приобрело массовый характер в силу «бессмысленного расстрела и наложения контрибуции»... Вероятно, в значительной степени так и было. Но когда впоследствии участники восстания протестовали против упрощенного изложения, они также были правы. «Такое освещение, - утверждал один из них, Чуев, - может дать только тот, кто не был очевидцем событий»... Коммунистический военно-революционный штаб восстания (ком. Теребилло) проводил совершенно определенную свою линию.
Об октябрьском восстании в Мариинском у. губернский комиссар Гаттенберг докладывал министру вн. дел:
«Причиной восстания служили провокационные слухи о падении власти Сибправительства, захвате крупных сибирских городов, сообщение об отобрании у крестьян союзниками 95% хлебных запасов, лошадей, фуража. Элемент восставших - в большинстве красные Мариинского фронта при июльских боях, с наступлением холодов вышедшие из таежных пространств с оружием и провоцировавшие крестьян. Установлена причастность к организации восстания ответственных работников местного союза кооперативов, приютивших бывших советских деятелей» [«Хр.». Прил. 234].
В минусинском движении, развернувшемся в самом начале ноября, выступают уже довольно определенно отмеченные выше черты, хотя начальник Минусинского округа ген. Шильников в своем отчете 11 декабря и говорит, что «из всех данных разведок и следственного материала можно заключить, что настоящие беспорядки являются обыкновенным крестьянским бунтом, почти без всякой политической окраски, и нет никаких данных предполагать, что они были подготовлены извне и заранее. Интеллигентных руководителей движения не было. Быстрое присоединение более зажиточных крестьян объясняется тем, что их обманули, что города Иркутск, Красноярск и Ачинск уже взяты большевиками... стращали крестьян, которые в июне свергли большевиков, говоря им, что только присоединением к настоящему восстанию можете заслужить снисхождение, когда здесь утвердится советская власть» [Партиз. движение. С. 31-32].
Военная власть не сумела вполне разобраться в обстановке, по своей «близорукости» не придавая большого значения начавшемуся брожению. Между тем если не в Минусинском у., то в соседних уже уездах с августа были организованы не только большевицкие повстанческие ячейки, но и «банды» из рассеянных летом красногвардейцев и военнопленных. Минусинское восстание 1918 г. интересно своей бытовой обстановкой. Дело началось со сбора податей и разгона волостных земских управ. В с. Дубенском образуется противоправительственный комитет. Восставшие - их исчисляют в 5000 чел. - идут на казачьи станицы, чтобы сбросить «казацкое иго». Шныряют большевицкие агенты. Руководит восстанием самогонщик Кульчицкий, организующий 11 ноября нападение на ст. Каратуз. «Сформированная накануне дружина из казаков, около 100 человек, - сообщает официальный доклад, - заперлась в церкви и церковной ограде. Произошла небольшая перестрелка, после чего начали вести переговоры о сдаче казаками оружия. Получив обещание оставить их живыми, казаки выдали мятежникам 147 винтовок, после чего крестьяне бросились в церковь, вытаскивали оттуда поодиночке и с диким криком убивали казаков кто чем мог» [Партиз. движение. С. 31].
Казаки в станицах организуют самооборону. В самом Минусинске, окруженном с трех сторон, - число восставших насчитывается уже в 10 тыс. - мобилизованные Городской Думой граждане пополняют гарнизон: в совокупности 957 чел. В городе имеется орудие и 4 пулемета. Активно действует против мятежников казачья дружина в 250 чел. Несмотря на малочисленность правительственных сил, мятежников удается рассеять. Дружина крестьян-добровольцев охраняет телеграфную линию и уничтожает самогонные аппараты. Назначенная военно-следственная комиссия рассмотрела 770 дел; 160 человек преданы военно-полевому суду, из них 87 вынесен смертный приговор. Успокоения, однако, не наступило, и в феврале нач. Минусинского военного округа доносит:
...«Крестьянская масса под влиянием непрекращающейся работы большевиков и в связи с волнениями в Красноярском и Канском уездах начинает волноваться. Большую роль в деле возбуждения населения против существующего Правительства сыграли казаки енисейского полка, со стороны которых были случаи грабежей и также насилий над женщинами... Все попытки произвести какие-либо расследования о злоупотреблениях казаков оканчиваются ничем, ибо по произведенным дознаниям все обыкновенно обстоит благополучно»... [Партиз. движение. С. 35].
...
О том, что усмирение было жестоко, свидетельствует, помимо изданных обязательных постановлений, хотя бы такая телеграмма (14 апреля), посланная иркутским штабом в Омск и во Владивосток: «...в отношении ликвидации восстания в районе Тайшета проводятся самые жестокие меры до расстрелов и повешения без суда включительно» [там же. С. 124]. ...в Славгородском у. подавлял... восстание отряд Анненкова. Конечно, он расстрелял и выпорол в короткий срок в Славгородском и Кузнецком районах больше 5000 человек. В одном Славгороде было расстреляно 1667 чел...
Колосов очень возмущается, что на карательную деятельность Правительства в Енисейской губ., на «ужасы жизни» общество плохо реагировало: очевидно, «нервы у всех притупились». Да, притупились. Время было жестокое. В оправдание тех, которые были жестоки, надо сказать, что с ними, как мы видели, также жестоко расправлялись.