Смедли Дарлингтон Батлер о войне. Часть I
Из книги американского генерал-майора Смедли Дарлингтона Батлера «Война - это просто рэкет».
Война - это рэкет, и всегда им была.
Это, возможно, наистарейший, самый прибыльный, наверняка самый ужасный рэкет. Он единственный международный по охвату. Он единственный, при котором прибыль подсчитывается в долларах, а потери - в жизнях.
Рэкет, как я полагаю, можно определить совсем не так, как кажется большинству людей. Только небольшая «инсайдерская» группа знает, в чём же он состоит. Он производится ради прибыли очень немногих и за счёт очень многих. В результате войны небольшое количество людей получают огромные состояния.
[Читать далее]В Первой Мировой Войне прибыль от конфликта получила довольно небольшая группа. Всего 21 000 новых миллионеров и миллиардеров было создано в Соединённых Штатах во время Мировой Войны. Правда, это только те, кто признал свои громадные кровавые доходы в своих налоговых декларациях. Но никому не известно, сколько ещё военных миллионеров сфальсифицировали свои налоговые декларации.
Как много этих военных миллионеров держали винтовку? Сколько из них рыли окопы? Кто из них знал, что это такое - идти голодным в укрытие, наполненное крысами? Сколько из них провели бессонные, страшные ночи, с промокшей одеждой под шрапнелью и пулемётными очередями? Сколько из них отбивались от штыковых атак врага? Сколько из них было ранено или убито в бою?
После войны страны получают дополнительную территорию, если они выходят победителями. Они просто берут её. Эта вновь завоёванная территория эксплуатируется немногими - теми же немногими, которые сколотили доллары из крови войны. Обычные же люди платят по счёту.
И каков этот счёт?
Этот счёт ужасен. Множество новых могил. Покалеченные тела. Разрушенные души. Разбитые сердца и дома. Экономическая нестабильность. Депрессия и сопровождающие её страдания. Надламывающие спины налоги для многих поколений...
Теперь, когда я вижу, как сгущаются тучи новой войны, я должен смотреть правде в глаза и говорить об этом.
…страны наращивают свой оружейный потенциал. Бешеные псы Европы на свободе. На востоке маневрирование ещё более ловкое. В 1904 году, когда воевали Россия и Япония, мы предали наших старых русских друзей и поддержали Японию. Тогда наши очень великодушные международные банкиры финансировали Японию. Теперь всё идёт к тому, чтобы противопоставить нас японцам. Что для нас означает политика «открытых дверей» для Китая? Наша торговля с Китаем составляет около $90 000 000 в год. А Филиппинские острова? Мы потратили около $600 000 000 на Филиппинах за тридцать пять лет и в то же время мы (наши банкиры, промышленники и спекулянты) имеем там частных инвестиций менее чем на $200 000 000.
Теперь, чтобы спасти эту китайскую торговлю на сумму около $90 000 000, или чтобы защитить эти частные инвестиции менее чем на $200 000 000 на Филиппинах, мы все должны будем ненавидеть японцев и идти на войну - войну, которая, возможно, будет нам стоить миллиарды долларов, сотни тысяч жизней американцев, и ещё многие сотни тысяч физически искалеченных и психически неуравновешенных людей.
Конечно, при таких потерях будет и восполняющая прибыль - будут сколочены состояния. Будут сколочены миллионы и миллиарды долларов. Но немногими. Производителями снаряжений. Банкирами. Строителями кораблей. Промышленниками. Упаковщиками мяса. Спекулянтами. У них всё будет хорошо.
Да, они готовятся к очередной войне. Почему бы и нет? Она платит высокие дивиденды.
Но что хорошего людям, которых убивают? Что за прибыль у матерей или сестёр, их жён и их возлюбленных? Что хорошего от этого их детям?
Что хорошего кому-либо, кроме горстки немногих, для которых война означает громадные прибыли?
А что означают эти прибыли для народа?
Возьмите наш собственный случай. До 1898 года мы не владели никакой территорией вне континента Северной Америки. В то время наш национальный долг был немного более чем $1 000 000 000. Потом мы стали «интернационально настроены». Мы позабыли, или отодвинули в сторону, совет Отца нашей страны. Мы забыли предупреждение Джорджа Вашингтона про «втягивающие соглашения» [«entangling alliance», договор с иностранным государством, втягивающий страну в действия, в которых она не заинтересована - примечание переводчика]. Мы начали войну. Мы заполучили внешние территории. К концу периода Мировой Войны, как прямое следствие вовлечения нас в международные дела, наш национальный долг подскочил до более чем $25 000 000 000. Наш суммарный положительный внешнеторговый баланс на протяжении периода двадцати пяти лет был около $24 000 000 000. На основании только этой бухгалтерии можно сделать вывод, что в сумме мы получали убытки год от года, а наша внешняя торговля могла бы идти для нас хорошо и без войн.
Было бы значительно дешевле (если не сказать безопаснее) для типичного американца, который платит по счетам, оставаться в стороне от втягивания в международные дела. Для немногих этот рэкет, так же как и незаконная торговля алкоголем и другие виды подпольного рэкета, приносит отличные доходы, но стоимость военных операций всегда оплачивает народ, который не получает с этого никакой прибыли.
Даже наше короткое участие в Мировой Войне обошлось Соединённым Штатам около $52 000 000 000... Это означает $400 для каждого американского мужчины, женщины или ребёнка. И мы ещё не заплатили долг. Мы оплачиваем его, наши дети будут оплачивать его, и дети наших детей, возможно, всё ещё будут продолжать оплачивать стоимость войны.
Обычный доход от бизнеса в Америке - это шесть, восемь, десять, или иногда двенадцать процентов. Но прибыль войны - ух! это другое дело - двадцать, шестьдесят, или сотня, три сотни, или даже тысяча восемьсот процентов - потолок это только небо. Покупатель оплатит всё. У дяди Сэма есть деньги. Давайте возьмём их.
Конечно, во время войны это не преподносится настолько грубо. Всё это одето в речи о патриотизме, любви к стране, и мы все должны «присоединиться к борьбе», но доходы подскакивают, подпрыгивают, устремляются в небо - и благополучно прикарманиваются. Давайте приведём несколько примеров:
Возьмите наших друзей Дюпонов, производителей пороха - не они ли давали показания перед сенатским комитетом недавно о том, что их порох выиграл войну? Или спас мир для демократии? Или что-то подобное? Как они провели войну? Они были патриотической корпорацией. Да, средний заработок Дюпонов в период с 1910 по 1914 годы составлял $6 000 000 в год. Это было немного, но Дюпоны довольствовались и этим. Но теперь давайте посмотрим на их средний доход в период войны, с 1914 по 1918. Мы увидим прибыль пятьдесят восемь миллионов долларов в год! Примерно в десять раз больше, чем в нормальное время, а ведь и в нормальное время доходы были достаточно большими. А в военное время - увеличение прибыли более чем на 950 процентов.
Возьмите наши небольшие сталелитейные компании, которые патриотически приостановили производство рельсов, мачт и мостов в угоду военной продукции. Их ежегодный доход в 1910-1914 годах составлял примерно $6 000 000. Потом пришла война. И, как лояльные граждане, Bethlehem Steel вскоре перестроились на производство вооружений. Подскочили ли их доходы, заключили ли они хорошую сделку с дядей Сэмом? Естественно: их доход в 1914-1918 годах в среднем составлял $49 000 000 в год!
Или давайте возьмём United States Steel. Обычные доходы за пятилетний период перед войной были $105 000 000 в год. Неплохо. Затем, когда началась война, взлетели и доходы. Среднегодовой доход в период 1914-1918 годов был $240 000 000. Ещё лучше.
Вот, теперь вы знаете некоторые доходы пороховой и сталелитейной промышленности. Давайте посмотрим на что-нибудь другое. Немного меди, пожалуй. Она всегда хорошо идёт в военное время.
Например, компания Anaconda. Среднегодовой доход перед войной в период 1910-1914 был $10 000 000. Во время войны 1914-1918 доходы подскочили до $34 000 000 в год.
Или Utah Copper. В среднем $5 000 000 за год в период 1910-1914. Подпрыгнул до $21 000 000 в период войны.
Давайте сгруппируем эти пять компаний с тремя другими, меньшими. Их суммарные средние годовые доходы перед войной 1910-1914 были $137 480 000.
А когда пришла война, средний доход за год для этой группы подскочил до $408 300 000.
Небольшое увеличение прибыли, приблизительно на 200 процентов.
Приносит ли война прибыль? Им она принесла. Но не им одним. Есть ещё и другие. Давайте возьмём кожаные изделия.
В трёхлетний период перед войной общие доходы компании Central Leather были $3 500 000. Это приблизительно $1 167 000 в год. А в 1916 году Central Leather получила прибыль в размере $15 000 000, небольшое увеличение на 1 100 процентов. Вот так. Средний доход General Chemical Company за три предвоенных года составлял около $800 000 в год. Пришла война, и прибыль подпрыгнула до $12 000 000. Скачок на 1 400 процентов.
Компания International Nickel - ведь нельзя вести войну без никеля - показала увеличение в доходах с усреднённого $4 000 000 в год до $73 000 000 в год. Неплохо? Рост более чем на 1 700 процентов.
Компания American Sugar Refining имела прибыль в среднем $2 000 000 в год за три предвоенных года. В 1916 году была зафиксирована прибыль в $6 000 000.
Обратитесь к документу Сената №259. На шестьдесят пятом Конгрессе Соединённых Штатов было доложено о корпоративных прибылях и о доходах правительства. Были озвучены доходы 122 упаковщиков мясопродукции, 153 производителей хлопковой продукции, 299 производителей одежды, 49 сталелитейных заводов и 340 производителей угля во время войны. Прибыль ниже 25 процентов являлась исключением. Например, угольные компании получили во время войны от 100% до 7 856% прибыли по отношению к основному капиталу. Упаковщики Chicago удвоили и утроили свои заработки.
И давайте не будем забывать про банкиров, которые финансировали великую войну. Если кто-либо и получил самые сливки прибылей, то это были банкиры. Будучи скорее партнёрствами, нежели корпоративными организациями, они не были обязаны докладывать акционерам. И их доходы были настолько же секретны, как они были громадны. Как банкиры сделали свои миллионы или миллиарды, я не знаю, потому что эти маленькие секреты никогда не оглашаются общественности - даже перед сенатским следственным комитетом.
Но вот как некоторые из других патриотических промышленников и спекулянтов проложили себе путь к доходам с войны.
Возьмите производителей обуви. Им нравится война. Она приносит бизнес с неимоверными доходами. Они сделали огромные прибыли, продавая обувь за границу нашим союзникам. Возможно, как и производители снаряжений и вооружений, они также торговали и с врагом. Так как доллар есть доллар, приходит ли он из Германии или из Франции. Но и с дядей Сэмом у них всё ладилось. Например, они продали дяде Сэму 35 000 000 пар подбитых гвоздями ботинок. Было 4 000 000 солдат. Восемь пар, или больше, на солдата. Мой полк во время войны имел только одну пару на солдата. Некоторые из этих ботинок, возможно, всё ещё существуют. Это была хорошая обувь. Но когда война закончилась, у дяди Сэма оставалось ещё 25 000 000 пар. Купленные - и оплаченные. Рекордные доходы прикарманены.
Также осталось много кожи. Например, производители кожаных изделий продали вашему дяде Сэму сотни тысяч сёдел McClellan для кавалерии. Но не было никакой американской кавалерии за морем! Кто-то должен был избавиться от этой кожи, однако. Кто-то должен был сделать доход на этом - и мы получили много сёдел McClellan. И они, наверняка, есть у нас и сейчас.
Также у кого-то было много сеток против москитов. Они продали вашему дяде Сэму 20 000 000 противомоскитных сеток для использования солдатами за морем. Я полагаю, что ребята хотели бы использовать их, когда пытались заснуть в грязных окопах - одна рука почёсывает платяную вошь на спине, а другая пытается отмахнуться от мечущихся крыс. Но ни одна из этих противомоскитных сетей не дошла до Франции!
Однако эти заботливые производители хотели удостовериться, что ни один солдат не останется без противомоскитных сеток, так что дяде Сэму было продано ещё дополнительно 40 000 000 ярдов москитных сетей.
Было очень прибыльным делом производить противомоскитные сети в эти дни, даже если бы не было никаких комаров во Франции. Я полагаю, что если бы война продолжилась немного дольше, то предприимчивые производители москитных сеток продали бы дяде Сэму пару партий комаров, чтобы разводить их во Франции, так чтобы противомоскитные сетки и дальше продавались.
Производители самолётов и двигателей чувствовали, что и они тоже должны получить свои справедливые доходы из войны. Почему бы и нет? Другие то получают своё. Итак, $1 000 000 000 - посчитайте их, если будете жить достаточно долго - были потрачены дядей Сэмом для постройки авиадвигателей, которые никогда не поднялись в воздух! Ни один самолёт и ни один мотор, из заказанных на этот миллиард долларов, не поступил на фронт во Франции. Только эти производители получили небольшую прибыль в 30, 100, а, возможно, и в 300 процентов.
Себестоимость нижних рубашки для солдат была 140 [центов], а дядя Сэм платил за них от 300 до 400 за каждую - небольшой хороший доход для производителей нижних рубашек. И производители носков, и производители униформы, и производители головных уборов, и производители стальных касок - все получили своё.
Когда война закончилась, около 4 000 000 комплектов экипировки - рюкзаки и вещи, заполнявшие их - переполняли склады на этой стороне океана. Теперь они списаны, потому что их содержание изменилось согласно регламенту. Но производители собрали свой доход на них, и они будут делать это снова и снова в следующий раз.
Было огромное количество блистательных идей ради прибыли во время войны.
Один ловкий патриот продал дяде Сэму двенадцать дюжин 48-дюймовых гаечных ключей. О, они были хорошими ключами. Проблема была, однако, в том, что была только одна гайка, настолько большая, чтобы быть достаточно большой для таких ключей. Эта та, что держит турбины Ниагарского водопада. А после того как дядя Сэм купил их и производитель прикарманил прибыль, ключи были погружены на товарные вагоны и перевезены по всем Соединённым Штатам с целью найти им применение. Когда было подписано перемирие, это было воистину грустным ударом для производителя гаечных ключей. Он как раз собирался произвести некоторое количество гаек, чтобы подходили под гаечные ключи. Потом он также планировал продать и их вашему дяде Сэму.
А ещё у одного появилась изумительная идея, что полковники не должны ездить на автомобилях, и даже не должны скакать на лошадях. Он, возможно, видел портрет Энди Джексона, ехавшего на тележке. Итак, около 6 000 тележек было продано дяде Сэму для использования полковниками! Ни одна из них не была использована. Но производитель тележек получил свой доход.
Кораблестроители понимали, что они также должны взять свою часть прибыли. Они построили много кораблей, которые принесли много доходов. Общей стоимостью более чем $3 000 000 000. Некоторые корабли были в порядке. Но другие корабли, общей стоимостью $635 000 000, были сделаны из дерева и не поплыли! Швы разошлись - и они затонули. Мы заплатили за них, однако. И кто-то прикарманил доходы.
Подсчитано статистиками, экономистами и исследователями, что стоимость войны для вашего дяди Сэма составила $52 000 000 000. Из этой суммы, $39 000 000 000 было потрачено на фактическую войну. Это принесло прибылей на $16 000 000 000. Вот как появились эти 21 000 миллиардеров и миллионеров. Нельзя распылять эти $16 000 000 000, ведь это неплохая сумма. И она оказалась у очень немногих.
Сенатский комитет расследования деятельности американских производителей оружия и торговцев им в годы первой мировой войны… несмотря на его сенсационные открытия, обнаружил лишь верхушку айсберга.
Тем не менее, это имело последствия. Государственный департамент «некоторое время» изучал методы воздержания от войн. Военный департамент внезапно решает, что созрел чудесный план. Правительство создаёт комитет под председательством спекулянта с Уолл-Стрит, в котором представлены военный департамент и военно-морской департамент, для ограничения прибылей во время войны. Насколько, об этом не говорится. Гм. Возможно, прибыли в 300, 600 и 1 600 процентов тех, кто превратил кровь в золото в Мировой Войне, будут ограничены до несколько меньшей величины.
Очевидно, однако, что план не призывает к каким-либо ограничениям потерь - потерь тех, кто сражается в войне. Насколько я понимаю, нет ничего в этой схеме для ограничения потерь солдата на один глаз, или руку, или ограничения его ранений до одного, двух или трёх. Или ограничения потерь жизней.
Очевидно, нет ничего в этой схеме, что предусматривает, что не более 12 процентов полка может быть ранено в бою, или не более 7 процентов дивизии может быть убито.
Конечно же, этот комитет не может быть озабочен такими пустяками.
Кто же приносит прибыль - эти прекрасные небольшие доходы в 20, 100, 300, 1500 и 1800 процентов? Мы все платим за них - налогами. Мы оплатили банкирам их доход, когда купили «Облигации Свободы», Liberty Bonds, за $100 и вернули их обратно банкирам по $84 или по $86. Эти банкиры собрали прибавку более чем в $100. Это была простая манипуляция. Банкиры контролируют аукционы облигаций. Им было легко понизить цену этих облигаций. Поэтому все из нас - обычные люди - испугались и продали облигации по $84 или по $86. Банкиры купили их. Потом эти самые банкиры стимулировали бум и правительственные облигации поднялись до номинала и выше. Затем банкиры собрали доход.
Но солдат платит наибольшую часть счёта.
Если вы не верите в это, посетите американские кладбища на полях сражений за границей. Или посетите любой из госпиталей ветеранов в Соединённых Штатах. В туре по стране, посередине которой я сейчас нахожусь, я посетил восемнадцать правительственных госпиталей для ветеранов. В них находится в общей сложности около 50 000 покалеченных людей - людей, которые составляли цвет нации восемнадцать лет назад. Очень способный начальник-хирург при правительственном госпитале в Милуоки, где 3 800 живых мертвецов, сказал мне, что смертность среди ветеранов в три раза выше, чем среди тех, кто оставался дома.
Ребята с обычным мировоззрением были забраны с полей, из учреждений, заводов и учебных заведений и поставлены в строй. Там их переделали; их заново изготовили; чтобы считать, что убийство - это в порядке вещей. Их поставили плечом к плечу и с применением массовой психологии они полностью изменились. Мы использовали их несколько лет, и натренировали их для того, чтобы они совсем ничего не думали об убийстве или о том, что значит быть убитым.
И теперь, внезапно, их демобилизовали, и сказали им, что необходимо жить дальше! На этот раз им пришлось самостоятельно приспосабливаться, без массовой психологии, без поддержки и советов офицеров и без общенациональной пропаганды. Нам они больше не были нужны. Так что мы разбросали их повсюду без всяких «трёхминуток», без речей в поддержку «Займа Свободы», без парадов. Многие, очень многие из этих прекрасных молодых ребят в конце концов были морально уничтожены, потому что не справились с этим самостоятельно.
В правительственном госпитале в Марионе, Индиана, 1 800 таких ребят под арестом! Пять сотен из них в казармах со стальными решётками и проволокой по всему внешнему периметру зданий и на террасах. Эти уже психически разрушены. Эти ребята не выглядят даже как люди. Посмотрите на выражение их лиц! Физически они в хорошей форме; духовно они пропали.
Таких случаев тысячи и тысячи, и всё больше добавляется со временем. Ужас во время военных действий, и внезапное исчезновение этого ужаса - молодые ребята не перенесли этого.
Всё это часть счёта. Достаточно для мёртвых - они уже заплатили свою часть прибылей от войны. Достаточно для морально и физически раненых - они платят сейчас свою долю доходов с войны. Но другие тоже платят - они заплатили разбитыми сердцами, когда они были отделены от домашнего очага и своих семей, чтобы надеть униформу Дяди Сэма - на которой сделана прибыль. Они заплатили другую часть в тренировочных лагерях, где их собрали и проводили учения, а в это время другие заняли их рабочие места и места в общественной жизни. Они заплатили за это в окопах, где они стреляли и были застрелены; где они были голодны целыми днями; где они спали в грязи, в холоде и под дождём, слушая стоны и крики умирающих.
Война - это рэкет, и всегда им была.
Это, возможно, наистарейший, самый прибыльный, наверняка самый ужасный рэкет. Он единственный международный по охвату. Он единственный, при котором прибыль подсчитывается в долларах, а потери - в жизнях.
Рэкет, как я полагаю, можно определить совсем не так, как кажется большинству людей. Только небольшая «инсайдерская» группа знает, в чём же он состоит. Он производится ради прибыли очень немногих и за счёт очень многих. В результате войны небольшое количество людей получают огромные состояния.
[Читать далее]В Первой Мировой Войне прибыль от конфликта получила довольно небольшая группа. Всего 21 000 новых миллионеров и миллиардеров было создано в Соединённых Штатах во время Мировой Войны. Правда, это только те, кто признал свои громадные кровавые доходы в своих налоговых декларациях. Но никому не известно, сколько ещё военных миллионеров сфальсифицировали свои налоговые декларации.
Как много этих военных миллионеров держали винтовку? Сколько из них рыли окопы? Кто из них знал, что это такое - идти голодным в укрытие, наполненное крысами? Сколько из них провели бессонные, страшные ночи, с промокшей одеждой под шрапнелью и пулемётными очередями? Сколько из них отбивались от штыковых атак врага? Сколько из них было ранено или убито в бою?
После войны страны получают дополнительную территорию, если они выходят победителями. Они просто берут её. Эта вновь завоёванная территория эксплуатируется немногими - теми же немногими, которые сколотили доллары из крови войны. Обычные же люди платят по счёту.
И каков этот счёт?
Этот счёт ужасен. Множество новых могил. Покалеченные тела. Разрушенные души. Разбитые сердца и дома. Экономическая нестабильность. Депрессия и сопровождающие её страдания. Надламывающие спины налоги для многих поколений...
Теперь, когда я вижу, как сгущаются тучи новой войны, я должен смотреть правде в глаза и говорить об этом.
…страны наращивают свой оружейный потенциал. Бешеные псы Европы на свободе. На востоке маневрирование ещё более ловкое. В 1904 году, когда воевали Россия и Япония, мы предали наших старых русских друзей и поддержали Японию. Тогда наши очень великодушные международные банкиры финансировали Японию. Теперь всё идёт к тому, чтобы противопоставить нас японцам. Что для нас означает политика «открытых дверей» для Китая? Наша торговля с Китаем составляет около $90 000 000 в год. А Филиппинские острова? Мы потратили около $600 000 000 на Филиппинах за тридцать пять лет и в то же время мы (наши банкиры, промышленники и спекулянты) имеем там частных инвестиций менее чем на $200 000 000.
Теперь, чтобы спасти эту китайскую торговлю на сумму около $90 000 000, или чтобы защитить эти частные инвестиции менее чем на $200 000 000 на Филиппинах, мы все должны будем ненавидеть японцев и идти на войну - войну, которая, возможно, будет нам стоить миллиарды долларов, сотни тысяч жизней американцев, и ещё многие сотни тысяч физически искалеченных и психически неуравновешенных людей.
Конечно, при таких потерях будет и восполняющая прибыль - будут сколочены состояния. Будут сколочены миллионы и миллиарды долларов. Но немногими. Производителями снаряжений. Банкирами. Строителями кораблей. Промышленниками. Упаковщиками мяса. Спекулянтами. У них всё будет хорошо.
Да, они готовятся к очередной войне. Почему бы и нет? Она платит высокие дивиденды.
Но что хорошего людям, которых убивают? Что за прибыль у матерей или сестёр, их жён и их возлюбленных? Что хорошего от этого их детям?
Что хорошего кому-либо, кроме горстки немногих, для которых война означает громадные прибыли?
А что означают эти прибыли для народа?
Возьмите наш собственный случай. До 1898 года мы не владели никакой территорией вне континента Северной Америки. В то время наш национальный долг был немного более чем $1 000 000 000. Потом мы стали «интернационально настроены». Мы позабыли, или отодвинули в сторону, совет Отца нашей страны. Мы забыли предупреждение Джорджа Вашингтона про «втягивающие соглашения» [«entangling alliance», договор с иностранным государством, втягивающий страну в действия, в которых она не заинтересована - примечание переводчика]. Мы начали войну. Мы заполучили внешние территории. К концу периода Мировой Войны, как прямое следствие вовлечения нас в международные дела, наш национальный долг подскочил до более чем $25 000 000 000. Наш суммарный положительный внешнеторговый баланс на протяжении периода двадцати пяти лет был около $24 000 000 000. На основании только этой бухгалтерии можно сделать вывод, что в сумме мы получали убытки год от года, а наша внешняя торговля могла бы идти для нас хорошо и без войн.
Было бы значительно дешевле (если не сказать безопаснее) для типичного американца, который платит по счетам, оставаться в стороне от втягивания в международные дела. Для немногих этот рэкет, так же как и незаконная торговля алкоголем и другие виды подпольного рэкета, приносит отличные доходы, но стоимость военных операций всегда оплачивает народ, который не получает с этого никакой прибыли.
Даже наше короткое участие в Мировой Войне обошлось Соединённым Штатам около $52 000 000 000... Это означает $400 для каждого американского мужчины, женщины или ребёнка. И мы ещё не заплатили долг. Мы оплачиваем его, наши дети будут оплачивать его, и дети наших детей, возможно, всё ещё будут продолжать оплачивать стоимость войны.
Обычный доход от бизнеса в Америке - это шесть, восемь, десять, или иногда двенадцать процентов. Но прибыль войны - ух! это другое дело - двадцать, шестьдесят, или сотня, три сотни, или даже тысяча восемьсот процентов - потолок это только небо. Покупатель оплатит всё. У дяди Сэма есть деньги. Давайте возьмём их.
Конечно, во время войны это не преподносится настолько грубо. Всё это одето в речи о патриотизме, любви к стране, и мы все должны «присоединиться к борьбе», но доходы подскакивают, подпрыгивают, устремляются в небо - и благополучно прикарманиваются. Давайте приведём несколько примеров:
Возьмите наших друзей Дюпонов, производителей пороха - не они ли давали показания перед сенатским комитетом недавно о том, что их порох выиграл войну? Или спас мир для демократии? Или что-то подобное? Как они провели войну? Они были патриотической корпорацией. Да, средний заработок Дюпонов в период с 1910 по 1914 годы составлял $6 000 000 в год. Это было немного, но Дюпоны довольствовались и этим. Но теперь давайте посмотрим на их средний доход в период войны, с 1914 по 1918. Мы увидим прибыль пятьдесят восемь миллионов долларов в год! Примерно в десять раз больше, чем в нормальное время, а ведь и в нормальное время доходы были достаточно большими. А в военное время - увеличение прибыли более чем на 950 процентов.
Возьмите наши небольшие сталелитейные компании, которые патриотически приостановили производство рельсов, мачт и мостов в угоду военной продукции. Их ежегодный доход в 1910-1914 годах составлял примерно $6 000 000. Потом пришла война. И, как лояльные граждане, Bethlehem Steel вскоре перестроились на производство вооружений. Подскочили ли их доходы, заключили ли они хорошую сделку с дядей Сэмом? Естественно: их доход в 1914-1918 годах в среднем составлял $49 000 000 в год!
Или давайте возьмём United States Steel. Обычные доходы за пятилетний период перед войной были $105 000 000 в год. Неплохо. Затем, когда началась война, взлетели и доходы. Среднегодовой доход в период 1914-1918 годов был $240 000 000. Ещё лучше.
Вот, теперь вы знаете некоторые доходы пороховой и сталелитейной промышленности. Давайте посмотрим на что-нибудь другое. Немного меди, пожалуй. Она всегда хорошо идёт в военное время.
Например, компания Anaconda. Среднегодовой доход перед войной в период 1910-1914 был $10 000 000. Во время войны 1914-1918 доходы подскочили до $34 000 000 в год.
Или Utah Copper. В среднем $5 000 000 за год в период 1910-1914. Подпрыгнул до $21 000 000 в период войны.
Давайте сгруппируем эти пять компаний с тремя другими, меньшими. Их суммарные средние годовые доходы перед войной 1910-1914 были $137 480 000.
А когда пришла война, средний доход за год для этой группы подскочил до $408 300 000.
Небольшое увеличение прибыли, приблизительно на 200 процентов.
Приносит ли война прибыль? Им она принесла. Но не им одним. Есть ещё и другие. Давайте возьмём кожаные изделия.
В трёхлетний период перед войной общие доходы компании Central Leather были $3 500 000. Это приблизительно $1 167 000 в год. А в 1916 году Central Leather получила прибыль в размере $15 000 000, небольшое увеличение на 1 100 процентов. Вот так. Средний доход General Chemical Company за три предвоенных года составлял около $800 000 в год. Пришла война, и прибыль подпрыгнула до $12 000 000. Скачок на 1 400 процентов.
Компания International Nickel - ведь нельзя вести войну без никеля - показала увеличение в доходах с усреднённого $4 000 000 в год до $73 000 000 в год. Неплохо? Рост более чем на 1 700 процентов.
Компания American Sugar Refining имела прибыль в среднем $2 000 000 в год за три предвоенных года. В 1916 году была зафиксирована прибыль в $6 000 000.
Обратитесь к документу Сената №259. На шестьдесят пятом Конгрессе Соединённых Штатов было доложено о корпоративных прибылях и о доходах правительства. Были озвучены доходы 122 упаковщиков мясопродукции, 153 производителей хлопковой продукции, 299 производителей одежды, 49 сталелитейных заводов и 340 производителей угля во время войны. Прибыль ниже 25 процентов являлась исключением. Например, угольные компании получили во время войны от 100% до 7 856% прибыли по отношению к основному капиталу. Упаковщики Chicago удвоили и утроили свои заработки.
И давайте не будем забывать про банкиров, которые финансировали великую войну. Если кто-либо и получил самые сливки прибылей, то это были банкиры. Будучи скорее партнёрствами, нежели корпоративными организациями, они не были обязаны докладывать акционерам. И их доходы были настолько же секретны, как они были громадны. Как банкиры сделали свои миллионы или миллиарды, я не знаю, потому что эти маленькие секреты никогда не оглашаются общественности - даже перед сенатским следственным комитетом.
Но вот как некоторые из других патриотических промышленников и спекулянтов проложили себе путь к доходам с войны.
Возьмите производителей обуви. Им нравится война. Она приносит бизнес с неимоверными доходами. Они сделали огромные прибыли, продавая обувь за границу нашим союзникам. Возможно, как и производители снаряжений и вооружений, они также торговали и с врагом. Так как доллар есть доллар, приходит ли он из Германии или из Франции. Но и с дядей Сэмом у них всё ладилось. Например, они продали дяде Сэму 35 000 000 пар подбитых гвоздями ботинок. Было 4 000 000 солдат. Восемь пар, или больше, на солдата. Мой полк во время войны имел только одну пару на солдата. Некоторые из этих ботинок, возможно, всё ещё существуют. Это была хорошая обувь. Но когда война закончилась, у дяди Сэма оставалось ещё 25 000 000 пар. Купленные - и оплаченные. Рекордные доходы прикарманены.
Также осталось много кожи. Например, производители кожаных изделий продали вашему дяде Сэму сотни тысяч сёдел McClellan для кавалерии. Но не было никакой американской кавалерии за морем! Кто-то должен был избавиться от этой кожи, однако. Кто-то должен был сделать доход на этом - и мы получили много сёдел McClellan. И они, наверняка, есть у нас и сейчас.
Также у кого-то было много сеток против москитов. Они продали вашему дяде Сэму 20 000 000 противомоскитных сеток для использования солдатами за морем. Я полагаю, что ребята хотели бы использовать их, когда пытались заснуть в грязных окопах - одна рука почёсывает платяную вошь на спине, а другая пытается отмахнуться от мечущихся крыс. Но ни одна из этих противомоскитных сетей не дошла до Франции!
Однако эти заботливые производители хотели удостовериться, что ни один солдат не останется без противомоскитных сеток, так что дяде Сэму было продано ещё дополнительно 40 000 000 ярдов москитных сетей.
Было очень прибыльным делом производить противомоскитные сети в эти дни, даже если бы не было никаких комаров во Франции. Я полагаю, что если бы война продолжилась немного дольше, то предприимчивые производители москитных сеток продали бы дяде Сэму пару партий комаров, чтобы разводить их во Франции, так чтобы противомоскитные сетки и дальше продавались.
Производители самолётов и двигателей чувствовали, что и они тоже должны получить свои справедливые доходы из войны. Почему бы и нет? Другие то получают своё. Итак, $1 000 000 000 - посчитайте их, если будете жить достаточно долго - были потрачены дядей Сэмом для постройки авиадвигателей, которые никогда не поднялись в воздух! Ни один самолёт и ни один мотор, из заказанных на этот миллиард долларов, не поступил на фронт во Франции. Только эти производители получили небольшую прибыль в 30, 100, а, возможно, и в 300 процентов.
Себестоимость нижних рубашки для солдат была 140 [центов], а дядя Сэм платил за них от 300 до 400 за каждую - небольшой хороший доход для производителей нижних рубашек. И производители носков, и производители униформы, и производители головных уборов, и производители стальных касок - все получили своё.
Когда война закончилась, около 4 000 000 комплектов экипировки - рюкзаки и вещи, заполнявшие их - переполняли склады на этой стороне океана. Теперь они списаны, потому что их содержание изменилось согласно регламенту. Но производители собрали свой доход на них, и они будут делать это снова и снова в следующий раз.
Было огромное количество блистательных идей ради прибыли во время войны.
Один ловкий патриот продал дяде Сэму двенадцать дюжин 48-дюймовых гаечных ключей. О, они были хорошими ключами. Проблема была, однако, в том, что была только одна гайка, настолько большая, чтобы быть достаточно большой для таких ключей. Эта та, что держит турбины Ниагарского водопада. А после того как дядя Сэм купил их и производитель прикарманил прибыль, ключи были погружены на товарные вагоны и перевезены по всем Соединённым Штатам с целью найти им применение. Когда было подписано перемирие, это было воистину грустным ударом для производителя гаечных ключей. Он как раз собирался произвести некоторое количество гаек, чтобы подходили под гаечные ключи. Потом он также планировал продать и их вашему дяде Сэму.
А ещё у одного появилась изумительная идея, что полковники не должны ездить на автомобилях, и даже не должны скакать на лошадях. Он, возможно, видел портрет Энди Джексона, ехавшего на тележке. Итак, около 6 000 тележек было продано дяде Сэму для использования полковниками! Ни одна из них не была использована. Но производитель тележек получил свой доход.
Кораблестроители понимали, что они также должны взять свою часть прибыли. Они построили много кораблей, которые принесли много доходов. Общей стоимостью более чем $3 000 000 000. Некоторые корабли были в порядке. Но другие корабли, общей стоимостью $635 000 000, были сделаны из дерева и не поплыли! Швы разошлись - и они затонули. Мы заплатили за них, однако. И кто-то прикарманил доходы.
Подсчитано статистиками, экономистами и исследователями, что стоимость войны для вашего дяди Сэма составила $52 000 000 000. Из этой суммы, $39 000 000 000 было потрачено на фактическую войну. Это принесло прибылей на $16 000 000 000. Вот как появились эти 21 000 миллиардеров и миллионеров. Нельзя распылять эти $16 000 000 000, ведь это неплохая сумма. И она оказалась у очень немногих.
Сенатский комитет расследования деятельности американских производителей оружия и торговцев им в годы первой мировой войны… несмотря на его сенсационные открытия, обнаружил лишь верхушку айсберга.
Тем не менее, это имело последствия. Государственный департамент «некоторое время» изучал методы воздержания от войн. Военный департамент внезапно решает, что созрел чудесный план. Правительство создаёт комитет под председательством спекулянта с Уолл-Стрит, в котором представлены военный департамент и военно-морской департамент, для ограничения прибылей во время войны. Насколько, об этом не говорится. Гм. Возможно, прибыли в 300, 600 и 1 600 процентов тех, кто превратил кровь в золото в Мировой Войне, будут ограничены до несколько меньшей величины.
Очевидно, однако, что план не призывает к каким-либо ограничениям потерь - потерь тех, кто сражается в войне. Насколько я понимаю, нет ничего в этой схеме для ограничения потерь солдата на один глаз, или руку, или ограничения его ранений до одного, двух или трёх. Или ограничения потерь жизней.
Очевидно, нет ничего в этой схеме, что предусматривает, что не более 12 процентов полка может быть ранено в бою, или не более 7 процентов дивизии может быть убито.
Конечно же, этот комитет не может быть озабочен такими пустяками.
Кто же приносит прибыль - эти прекрасные небольшие доходы в 20, 100, 300, 1500 и 1800 процентов? Мы все платим за них - налогами. Мы оплатили банкирам их доход, когда купили «Облигации Свободы», Liberty Bonds, за $100 и вернули их обратно банкирам по $84 или по $86. Эти банкиры собрали прибавку более чем в $100. Это была простая манипуляция. Банкиры контролируют аукционы облигаций. Им было легко понизить цену этих облигаций. Поэтому все из нас - обычные люди - испугались и продали облигации по $84 или по $86. Банкиры купили их. Потом эти самые банкиры стимулировали бум и правительственные облигации поднялись до номинала и выше. Затем банкиры собрали доход.
Но солдат платит наибольшую часть счёта.
Если вы не верите в это, посетите американские кладбища на полях сражений за границей. Или посетите любой из госпиталей ветеранов в Соединённых Штатах. В туре по стране, посередине которой я сейчас нахожусь, я посетил восемнадцать правительственных госпиталей для ветеранов. В них находится в общей сложности около 50 000 покалеченных людей - людей, которые составляли цвет нации восемнадцать лет назад. Очень способный начальник-хирург при правительственном госпитале в Милуоки, где 3 800 живых мертвецов, сказал мне, что смертность среди ветеранов в три раза выше, чем среди тех, кто оставался дома.
Ребята с обычным мировоззрением были забраны с полей, из учреждений, заводов и учебных заведений и поставлены в строй. Там их переделали; их заново изготовили; чтобы считать, что убийство - это в порядке вещей. Их поставили плечом к плечу и с применением массовой психологии они полностью изменились. Мы использовали их несколько лет, и натренировали их для того, чтобы они совсем ничего не думали об убийстве или о том, что значит быть убитым.
И теперь, внезапно, их демобилизовали, и сказали им, что необходимо жить дальше! На этот раз им пришлось самостоятельно приспосабливаться, без массовой психологии, без поддержки и советов офицеров и без общенациональной пропаганды. Нам они больше не были нужны. Так что мы разбросали их повсюду без всяких «трёхминуток», без речей в поддержку «Займа Свободы», без парадов. Многие, очень многие из этих прекрасных молодых ребят в конце концов были морально уничтожены, потому что не справились с этим самостоятельно.
В правительственном госпитале в Марионе, Индиана, 1 800 таких ребят под арестом! Пять сотен из них в казармах со стальными решётками и проволокой по всему внешнему периметру зданий и на террасах. Эти уже психически разрушены. Эти ребята не выглядят даже как люди. Посмотрите на выражение их лиц! Физически они в хорошей форме; духовно они пропали.
Таких случаев тысячи и тысячи, и всё больше добавляется со временем. Ужас во время военных действий, и внезапное исчезновение этого ужаса - молодые ребята не перенесли этого.
Всё это часть счёта. Достаточно для мёртвых - они уже заплатили свою часть прибылей от войны. Достаточно для морально и физически раненых - они платят сейчас свою долю доходов с войны. Но другие тоже платят - они заплатили разбитыми сердцами, когда они были отделены от домашнего очага и своих семей, чтобы надеть униформу Дяди Сэма - на которой сделана прибыль. Они заплатили другую часть в тренировочных лагерях, где их собрали и проводили учения, а в это время другие заняли их рабочие места и места в общественной жизни. Они заплатили за это в окопах, где они стреляли и были застрелены; где они были голодны целыми днями; где они спали в грязи, в холоде и под дождём, слушая стоны и крики умирающих.