Голая правда
Прочитала грустную исповедь какой-то дамы в ADME и вспомнился мне эпизод, случившийся лет 20 назад.
В центре тесной комнатушки швейного кооператива стоит огромный стол с лекалами. Вокруг него ходит и что-то кроит полная, лет 60-ти женщина. У нее больные ноги, и она прихрамывает. Тут же сидит дружок начальника - нахал и бездельник, ему что-то вокруг 50-ти: чуть меньше, кажется.
И вот такой диалог:
- Давид Абрамович, может быть, вы пересядете куда-нибудь, а то мне как-то неудобно, я хожу и постоянно о вас трусь.
- Таи-и-исия Влади-и-имировна! Мне очень прия-я-ятно, когда вы вот так вот мимо проходите, и третесь об меня. Вы, пожалуйста, чаще тут проходите!
-Ой, Давид Абрамович! Что вы такое говорите, право?! Эти разговоры уже не для меня. Мой трамвай давно ушел.
-Ну что-о-о-о вы, Таисия Влади-и-имировна! На вашем трамвае еще ездить и ездить!
Давид Абрамович уже лет десять, как помер. Таисия Владимировна - не знаю, жива ли? А мы до сих пор со смехом вспоминаем эту историю:)))
В центре тесной комнатушки швейного кооператива стоит огромный стол с лекалами. Вокруг него ходит и что-то кроит полная, лет 60-ти женщина. У нее больные ноги, и она прихрамывает. Тут же сидит дружок начальника - нахал и бездельник, ему что-то вокруг 50-ти: чуть меньше, кажется.
И вот такой диалог:
- Давид Абрамович, может быть, вы пересядете куда-нибудь, а то мне как-то неудобно, я хожу и постоянно о вас трусь.
- Таи-и-исия Влади-и-имировна! Мне очень прия-я-ятно, когда вы вот так вот мимо проходите, и третесь об меня. Вы, пожалуйста, чаще тут проходите!
-Ой, Давид Абрамович! Что вы такое говорите, право?! Эти разговоры уже не для меня. Мой трамвай давно ушел.
-Ну что-о-о-о вы, Таисия Влади-и-имировна! На вашем трамвае еще ездить и ездить!
Давид Абрамович уже лет десять, как помер. Таисия Владимировна - не знаю, жива ли? А мы до сих пор со смехом вспоминаем эту историю:)))