«Люди любят меня за те пустяки, которые им кажутся очень важными».
К четвёртому, друзья, тому «Войны и мира» так привыкаешь к сладости корявого пижонского языка писателя Толстого соответствующего срока хранения, что "нормальный человеческий" светский язык представляется уже диким, дебильным и тупорылым, и от него тошнит, как от всякого проявления мерзкой морщинистой идиотии. И не только ты, друзья, привыкаешь к этому корявому пижонскому языку, но и полюбляешь его от всего своего маленького сердца - и полюбляешь ты его сам и по доброй, друзья, воле - полюбляешь, можно сказать, и плачешь - я извиняюсь за слово «жопа» - и это слёзы чистосердечного счастья - прямо Орвелл, друзья, какой-то. Да, хороший писатель Толстой, хотя и пижон. Но хоть писатель Толстой и пижон, и вздорный старик, но его ты будешь читать ещё и ещё, в отличие от разных других пижонов, прочтя которых всех в 20 лет и протащившись как паровоз, ты уже никогда более в руки не возьмёшь - как, например, Вовку Набокова или, там, Марселя Пруста - и не потому, чтобы они были плохие - нет, они не такие уж и плохие - они даже хорошие - особенно, по сравнению с тем говном, которое теперь плавает на поверхности, и о котором мы не будем много говорить - но просто потому, что уже скушно будет их перечитывать - да ну их, друзья, [...] в самом деле - мавры сделали своё дело, мавры могут идти туда, сами знаете, куда. Пустите его, он сам пойдёт - не правда ли, товарищ Сердюк? Правда, правда. Чистая.
Писатель Толстой, как хорошо известно нашим специалистам, был графом и весьма состоятельным, друзья, человеком, весьма обеспеченным золотым запасом. Он не был барыгою и никогда не писал для жранья, ради денег - и плевать ему, друзья, было на вас всех, то есть, нет, погодите-ка, погодите... одну минуту... так... ага... и плевать ему, друзья, было на то, нравится кому-то, как он пишет, или не нравится - он писал, что хотел, как хотел и на те темы, на которые хотел - как и Бетховенушка, кстати, который, тоже писал именно то, что хотел, и наоборот - что именно хотел, то и писал - без "случайностей".
Чего нельзя сказать ни о писателе Чехове, ни о его дивном чудном языке - писатель Чехов был внуком и даже сыном крепостного крестьянина, и всю свою недолгую жизнь писал исключительно только для жранья, исключительно только ради денег, совершенно этого не скрывая и не стыдяся, а наоборот, постоянно это подчёркивая, постоянно это педалируя. Да, а сын хозяина папаши Чехова - Чертков Владимир Григорьич - был, кстати, знатный книгоиздатель и как раз, друзья "толстовец" - эх, жизнь индейка, судьба копейка.
А то ещё был писатель Достоевский - среди морщинистых "литературоведов" - бу, друзья, га-га - распространено мнение, будто бы язык писателя Достоевского беден, невыразителен и кондов - вот она, друзья, омерзительная морщинистая идиотия микробов и земляных блох - какая отвратительная гадость.
Но вот интересно, что там Наполеошка постоянно нюхал из своей золотой табакерки - прямо из табакерки, безо всякой щепоти - готов биться об заклад, что Колумбийский кокаин - Варламом клянусь, честное слово!
Слова, сказанные маэстро, едва ли были поняты массами.