Царю о границах дозволенного
Тема возникла из известного стихотворения «Зодчие» советского поэта Дмитрия Кедрина.
В нем рассказывается, как Иоанн Четвертый приказал ослепить двух зодчих, поставивших храм Покрова что на рву (храм Василия Блаженного).
«И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,»
С одной стороны, свидетельство о страшном злодеянии.
Но с другой стороны, тут же, дается объяснение этого действа, которое уже вроде бы и не злодеяние вовсе, так как оно имеет рациональные основания.
«Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!»
Как разрешить противоречие? В середине 80-х, осмысливая этот факт, я придумал версию о том, что советский (в плохом смысле) поэт просто решил очернить «проклятый царизм», чтобы на этом заработать.
С такой версией я обратился, уже в середине 90-х, к экскурсоводу в музее-заповеднике «Коломенское».
Он мне ответил, что история с ослеплением зодчих не имеет подтверждения. Более того, на основании имеющихся документов считается, что зодчих не двое, а один. И звали его Барма Постник. Который после храма Покрова построил еще несколько выдающихся храмов. Говоря современным языком, он работал на госзаказе.
А эта история - вовсе не выдумка советского поэта, а московское поверье. Дожившее от Ивана Четвертого до 20 века, когда его в стихах изложил Д. Кедрин.
О чем это свидетельствует? О том, что русский народ, поддерживая такое поверье, допускает для Государя возможность и целесообразность дикой жестокости, если она оправдана высокими государственными интересами.
«Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!»
Хотя (я фантазирую) возможно, что Иван IV даже в мыслях не держал злого умысла против успешного архитектора. Ибо таких специалистов наперечет, будешь их обижать, еще разбегутся. Это не изменщиков бояр на кол сажать, здесь приговор один.
Но народ, в своем поверье, Государю такую жестокость не только не поставил в укор, но и объяснил ее необходимость.
«Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.»
Это к вопросу о необходимости установления демократии в России.
В нем рассказывается, как Иоанн Четвертый приказал ослепить двух зодчих, поставивших храм Покрова что на рву (храм Василия Блаженного).
«И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,»
С одной стороны, свидетельство о страшном злодеянии.
Но с другой стороны, тут же, дается объяснение этого действа, которое уже вроде бы и не злодеяние вовсе, так как оно имеет рациональные основания.
«Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!»
Как разрешить противоречие? В середине 80-х, осмысливая этот факт, я придумал версию о том, что советский (в плохом смысле) поэт просто решил очернить «проклятый царизм», чтобы на этом заработать.
С такой версией я обратился, уже в середине 90-х, к экскурсоводу в музее-заповеднике «Коломенское».
Он мне ответил, что история с ослеплением зодчих не имеет подтверждения. Более того, на основании имеющихся документов считается, что зодчих не двое, а один. И звали его Барма Постник. Который после храма Покрова построил еще несколько выдающихся храмов. Говоря современным языком, он работал на госзаказе.
А эта история - вовсе не выдумка советского поэта, а московское поверье. Дожившее от Ивана Четвертого до 20 века, когда его в стихах изложил Д. Кедрин.
О чем это свидетельствует? О том, что русский народ, поддерживая такое поверье, допускает для Государя возможность и целесообразность дикой жестокости, если она оправдана высокими государственными интересами.
«Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!»
Хотя (я фантазирую) возможно, что Иван IV даже в мыслях не держал злого умысла против успешного архитектора. Ибо таких специалистов наперечет, будешь их обижать, еще разбегутся. Это не изменщиков бояр на кол сажать, здесь приговор один.
Но народ, в своем поверье, Государю такую жестокость не только не поставил в укор, но и объяснил ее необходимость.
«Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.»
Это к вопросу о необходимости установления демократии в России.