ПРОФЕССОР ДМИТРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ МЕЛЕХОВ
Нижеследующую статью я поместил в мой журнал в качестве независимого свидетельства об известном человеке, учёном, лично знавшем о.Арсения, главного героя книги «Отец Арсений». О нём глава пятой части книги - «Психиатр». Это значит, что не всем, о ком написано в книге, изменили имена. Косвенно это подтверждает реальность личности самого о.Арсения, хотя и тут фальсификация не исключена. Но если бы было так, то зачем упоминать в книге реального человека, когда можно было бы придумать анонимного психиатра с теми же рассуждениями...
ПРОФЕССОР ДМИТРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ МЕЛЕХОВ - КРУПНЫЙ УЧЁНЫЙ-ПСИХИАТР, ОДИН ИЗ ОСНОВАТЕЛЕЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХИАТРИИ И ВЕРУЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК (К 105-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ)
П. Т. Петрюк, Р. Б. Брагин
* Публикуется по изданию:
Петрюк П. Т., Брагин Р. Б. Профессор Дмитрий Евгеньевич Мелехов - крупный учёный-психиатр, один из основателей отечественной социальной психиатрии и верующий человек (к 105-летию со дня рождения) // Психічне здоров’я. - 2005. - Вип. 1. - С. 72-76.
Дмитрий Евгеньевич Мелехов (1899-1979) является крупным отечественным психиатром, одним из основоположников социальной психиатрии, внёсшим неоценимый вклад в разработку клинических основ прогноза трудоспособности при психических заболеваниях и в развитие новых форм медико-социальной помощи психически больным.
Д. Е. Мелехов родился 23 февраля 1899 года в Рязани в многодетной семье потомственного православного священника. Окончил Рязанскую гимназию с золотой медалью (1916), а затем медицинский факультет Московского университета (1925). Ещё будучи студентом IV курса, он решил стать психиатром, после того, как прослушал знаменитую лекцию профессора П. Б. Ганнушкина «Психиатрия, её задачи, объём и задачи преподавания», которая привлекла его внимание широтой постановки проблем о психических заболеваниях в их биологическом и социальном значении. Небезынтересно, что как сына священника его едва не исключили из университета, но он был оставлен как «зарекомендовавший себя с лучшей стороны».
В 1925 году сразу же после окончания университета Дмитрий Евгеньевич начал работать в психиатрической клинике на Девичьем поле под руководством П. Б. Ганнушкина и Т. А. Гейера. Здесь он приобщился к клиническим традициям, заложенным ещё С. С. Корсаковым, и здесь он начал научную деятельность. Уже в своей первой научной работе «Клиника и патогенез церебрального атеросклероза», выполненной совместно с С. В. Крайцем, вполне отчётливо прослеживается главная черта его творческой индивидуальности - широкое видение проблемы, в котором - на базе глубокого клиницизма и при его безусловном примате - органично сочетаются биологические и социальные её аспекты. Небезызвестно, что эта работа имела отношение к одной из драматических страниц отечественной науки. Дело в том, что она являлась краеугольной в развитии новаторской концепции П. Б. Ганнушкина о нажитой психической инвалидности, которая была несправедливо осуждена по политическим мотивам и предана забвению [1].
Окончив в 1930 году ординатуру в клинике П. Б. Ганнушкина, он начал работать в Институте нервно-психиатрической профилактики Министерства здравоохранения РСФСР, где совместно со своим учителем Т. А. Гейером открыл первое в нашей стране отделение экспертизы трудоспособности и восстановительной терапии и параллельно с этим вёл научно-исследовательскую работу в Институте психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР, одновременно оказывая помощь ряду практических лечебных и экспертных учреждений. С 1932 года Дмитрий Евгеньевич работает в Центральном институте экспертизы трудоспособности и организации труда инвалидов Министерства социального обеспечения РСФСР, помогая Т. А. Гейеру в организации психиатрического отделения этого института, а с 1948 года заведует этим отделением, которое является руководящим научно-методическим центром по врачебно-трудовой экспертизе при психических заболеваниях. Работа в указанных двух институтах создала тот синтез клиники и экспертизы, который помог Д. Е. Мелехову разработать и общие клинические проблемы и основные вопросы советской психиатрической врачебно-трудовой экспертизы.
Педагогическую работу Д. Е. Мелехов проводил на кафедрах психиатрии и экспертизы трудоспособности Центрального института усовершенствования врачей, а в 1937-1938 годах в Воронежском медицинском институте в качестве заведующего кафедрой психиатрии.
С 1951 по 1956 годы Дмитрий Евгеньевич являлся директором Государственного научно-исследовательского института психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР.
С первых лет своей научной и практической деятельности Д. Е. Мелехов особое внимание уделяет изучению функционального состояния больного, характера течения и стадии болезненного процесса. На протяжении всей своей работы Дмитрий Евгеньевич не прерывает исследования клиники шизофрении, ставя перед собой задачу ранней диагностики различных типов течения, прогноза и компенсации дефекта. В этом плане должны быть отмечены его работы, посвящённые классификации шизофренических реакций и их дифференциальной диагностике от начальных стадий шизофрении. Много внимания он также уделял развитию трудовой терапии при психических заболеваниях и анализу её клинической эффективности.
Д. Е. Мелехов провёл основополагающие исследования по проблеме клинического и социального прогноза при психических заболеваниях. Им были разработаны такие узловые для теории и практики социально-трудовой экспертизы понятия, как «функциональный диагноз», «тип течения» и «стадии течения» болезни, «психический дефект». В последующем Дмитрий Евгеньевич на основе этих понятий значительно развил и обогатил клинические представления о закономерностях течения и исхода различных психических заболеваний, но прежде всего это касалось шизофрении и черепно-мозговой травмы. Ему принадлежат уникальные описания приспособления душевнобольных к жизни в обществе и, в первую очередь, к трудовой деятельности в зависимости от стадии заболевания и типа дефекта психики. Предложенные учёным принципы квалификации типов и стадий течения болезни, а также типов психического дефекта получили широкое признание и стали основой дальнейшего, в том числе мультидисциплинарного, изучения основных форм психических заболеваний, как отдельными учёными, так и исследовательскими коллективами [1, 2].
В 60-70-х, когда исследования по социальной психиатрии приобрели широкий размах, Д. Е. Мелехов стал инициатором и активным участником целого ряда крупных начинаний в этой области: изучение особенностей адаптации больных в условиях промышленного производства, в учебных заведениях, работ, связанных с организацией подготовки кадров по социальной психиатрии и реабилитации психически больных.
Для Д. Е. Мелехова как учёного и врача было характерно, прежде всего, унаследованное от П. Б. Ганнушкина максимальное стремление к синтетической, целостной оценке психической патологии, включая самые разные её состояния. Он обладал глубокими познаниями во всех областях медицины и нередко демонстрировал замечательное владение клиницизмом в самом широком смысле. Даже когда он анализировал проявления соматических заболеваний, его язык оставался безукоризненно профессиональным. Нередко он обнаруживал у психически больных признаки соматоневрологических заболеваний, не распознанных «специалистами». Вместе с тем, Дмитрию Евгеньевичу было совершенно чуждо «смакование» психопатологических подробностей, любое «эстетствование», обильное украшательство цитатами, ссылками на авторов и т. п. Такого рода «разборы больных» вызывали у него или иронию, или раздражение. Он явно не одобрял психологизацию психопатологических явлений. Клинические занятия он применял на практике и, прежде всего, в экспертной практике, очень гибко и без какого-либо догматизма. В сомнительных случаях то или иное решение, скажем нозологическая или синдромологическая оценка состояния, диктовалось, прежде всего, его пользой для больного. Д. Е. Мелехов проявлял подлинную виртуозность, расспрашивая больного, как у него меняется трудовая деятельность и более широко - жизненный стиль (то, что сейчас называется «качеством жизни») под влиянием душевного расстройства, и эта, казалось бы, будничная, скучная сторона обследования вызывала в его «исполнении» неожиданный интерес и в то же время позволяла глубже понять клинические проявления болезни. Недаром клинические описания Д. Е. Мелехова, например, типов шизофренического дефекта, столь жизненны. К этому следует добавить, что Дмитрий Евгеньевич был большим мастером решения «конфликтных» ситуаций, когда, к примеру, интересы больного сталкивались с различного рода бюрократическими инструкциями, законами или с интересами производства. Как никто другой он мог принять решение, устраивающее все стороны. Дмитрий Евгеньевич очень тщательно готовился к выступлениям, даже небольшим. Поверхностные импровизации были ему чужды - любителей подобных выступлений он называл «журналистами» или «ораторами» [1].
Таков был официальный профессор Д. Е. Мелехов, известный широкому кругу врачей и научных работников. Однако существовала область научных и практических интересов Дмитрия Евгеньевича, о которой в силу известных причин знали немногое, а именно область, связанная с вопросами религиозной жизни. Д. Е. Мелехов через всю свою жизнь пронёс глубокую веру в Бога. Быть верующим означало для него, прежде всего, непрестанно работать в своей профессии, что в свою очередь открывало ему путь к духовности. В одном из писем Дмитрия Евгеньевича можно найти такие слова: «Моя основная сфера - каждодневный труд, как у монаха монастырское послушание… Трудиться значит молиться: Laborare est orare - так говорили в средние века…». «Как всё материальное в природе является для нас выражением Славы и Сияния Божия, «присносущей силы Его и Божества», так, в частности, и моя отрасль труда и общения с людьми больными и здоровыми вот уже скоро 50 лет является для меня таким источником, через который мне больше всего открывается духовный мир» [3].
Д. Е. Мелехов жил насыщенной духовной жизнью, общаясь с верующими мирянами, священниками, что уже само по себе было далеко не безопасно. В этом отношении он принадлежал к числу немногих деятелей науки в истории отечественной медицины, которые остались верными религиозным идеалам и развивали в своей области взгляды, выходящие за пределы материалистического миропонимания [1].
Вместе с тем, как верующий, учёный и гражданин Д. Е. Мелехов стремился воплотить потребность в духовной жизни непосредственно в своей практической и научной деятельности. Он всегда с готовностью консультировал верующих душевнобольных, которые не могли рассчитывать на правильное понимание своих болезненных переживаний большинством психиатров, воспитанных на одномерном, материалистическом видении мира и нередко расценивающих обычные религиозные взгляды пациентов как патологический феномен. Дмитрий Евгеньевич считал своим долгом пестовать кадры православных врачей-психиатров, которые смогли бы оказать адекватную помощь верующему человеку с нарушением психики [1].
Уникальный в наши дни опыт верующего учёного, психиатра, врача и гражданина нашёл воплощение в работах Д. Е. Мелехова: «Психиатрия и проблемы духовной жизни» и «Н. И. Пирогов и вопросы жизни». Первая из них, оставшаяся, к сожалению, незаконченной, задумана автором как практическое пособие, адресованное и церковным служащим и медикам одновременно. В соответствии с идеями христианства стержневым в ней является принцип трихотомического строения личности, состоящей из духа, души и тела. Психическая болезнь - это обусловленное телесными нарушениями повреждение души. Однако эти нарушения могут иметь и «непосредственную духовную причину». Дмитрий Евгеньевич подчёркивал особую важность различения у душевнобольных религиозных переживаний как признака болезни («ложной мистики») и религиозных переживаний как проявления «положительной здоровой мистики», которую учёный считал мощным терапевтическим фактором в борьбе с болезнью. Д. Е. Мелехов полагал равно недопустимым со стороны врача «сходу трактовать всякое религиозное переживание как патологию», а со стороны священника - рассматривать все случаи душевного расстройства как проявление «бесоодержимости». Историческим примером непонимания, как врачами, так и духовными лицами психического расстройства Дмитрий Евгеньевич считал болезнь Н. В. Гоголя, которая свела его в могилу. Автор затронул также проблему влияния душевной болезни на творческий и духовные процессы. Хотя он указывал, что «в ряде случаев на разных этапах болезни происходит … выявление ранее незамеченных творческих возможностей», однако считал «грубой ошибкой наивные попытки объяснить болезнью», «выводить из болезни» мировоззрение и творчество писателей и общественных деятелей. Ссылаясь на пример Ф. М. Достоевского, он подчёркивал, что он «был гениальным писателем «не благодаря, а вопреки» болезни». Вместе с тем, Д. Е. Мелехов не оспаривал того факта, что болезнь наложила яркий отпечаток на все произведения писателя: «гениальность, конечно, не болезнь, но болезнь гения является «фактом большой художественной и духовной значимости…». Наконец, анализируя описание Ф. М. Достоевского болезни князя Мышкина в романе «Идиот», Д. Е. Мелехов приходит к выводу, что «переживания болезненного происхождения… при определённых условиях могут стать источником положительного духовного опыта» [1].
Бесспорно, как священник, так и врач найдут в этой работе много полезного для решения подчас очень непростых вопросов, возникающих и там, где душевнобольным оказывается верующий человек, и там, где психическое расстройство определяется переживаниями религиозного содержания. В упомянутой работе нашло отражение стремление учёного-верующего по коренным вопросам психической жизни и психиатрии, которые в официальной науке освещались с узких, односторонних, а нередко и просто догматических позиций. «Поиски целостного учения о человеке», «Трихотомическое понимание строения личности», «Попытка объективного понимания религиозного опыта в современной психологии» - названия глав труда Д. Е. Мелехова говорят об уровне рассматриваемых в нём проблем [3, 4].
Вместе с этим, этот труд представляет собой своего рода введение в религиозную психопатологию - область знания о человеке, фактически у нас не существующую. Кроме того, в нём имеются малоизвестные данные, касающиеся истории психиатрии, связанные с отношением религиозных деятелей к душевнобольным. Наконец, в этой работе раскрывается ещё одна грань научного творчества Д. Е. Мелехова: его интерес к патографии - разделу психиатрии, также практически у нас не развивавшемуся многие годы [5]. Им предпринят, как уже нами отмечалось, анализ хорошо известных фактов душевных болезней Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского, учитывающий одновременно и психиатрический и религиозный аспекты [3].
Д. Е. Мелехов оказался единственным учёным, занимавшимся в эпоху богоборства в СССР религиозной психиатрией - направлением, в определённой своей части пересекающимся с социальной психиатрией и весьма развивающимся в настоящее время [1].
И всё же психиатрия для Дмитрия Евгеньевича была не единственной областью религиозного осмысления. Его глубоко волновали вопросы соотношения веры и науки вообще, веры и нравственности, веры и морали. Всё это учёный отразил в замечательном очерке «Н. И. Пирогов и вопросы жизни», где раскрыл ранее замалчивающиеся стороны личности и деятельности знаменитого хирурга - человека глубокой, деятельной веры, страстно призывающего к воспитанию гражданина как «внутреннего человека» на основе христианских заповедей. Личность знаменитого хирурга особенно привлекала Д. Е. Мелехова. В нём он видел образец необычайно плодотворной жизни, соединившей в себе великие достижения учёного-медика и глубокую действенную религиозность. Именно эта вторая сторона жизни и творчества Н. И. Пирогова, о которой умалчивалось в многочисленных работах о нем, подробно раскрывается Дмитрием Евгеньевичем [1, 3, 6].
Одновременно «с помощью Н. И. Пирогова» он поставил глубоко правдивый диагноз состояния нравственного и духовного воспитания в нашем обществе. Оно вполне совпадает с тем, о чём с тревогой говорится теперь с самых высоких трибун: «Нравственное воспитание вовсе не заключает в себе необходимости заглянуть в себя, прислушаться к голосу совести»… «Перед юношеством не встают задачи поисков мировоззрения и борьбы за него. Оно даётся в готовом виде, и поэтому даже для тех, кто его перенимает, редко оказывается подлинным убеждением» [3].
Д. Е. Мелехов был человеком очень глубокого ума. При общении с ним, даже не по профессиональным вопросам, постоянно ощущалось его мощное интеллектуальное влияние и редкостное человеческое обаяние. Такое же интеллектуальное обаяние, о котором Дмитрий Евгеньевич говорил в отношении П. Б. Ганнушкина, было в высшей степени присуще ему самому, человеку чрезвычайно скромному. Он обладал даром неослабевающего, живого интереса к самым разным сторонам жизни, способностью увлекаться новыми сколь-либо значительными её явлениями [1].
Очень тепло о Дмитрии Евгеньевиче отзывается его сестра М. Е. Мелехова: «Митя с раннего детства был очень добродушным, общительным, весёлым мальчиком, очень подвижным, но никаких грубостей и своеволия не проявлял…». Всегда всем помогал по дому, с глубоким почитанием и любовью относился к матери, самостоятельно научился читать. Любовь к музыке сохранил на всю жизнь, что в последствии ему пригодилось при работе в психиатрической клинике, где музыке придавали большое значение при лечении больных. Всегда помогал близким, после смерти семьи сестры Веры Евгеньевны усыновил ихнего сына, дал образование и до конца своей жизни заботился о нём, заменив отца и мать» [7].
Д. Е. Мелехов является автором 170 научных работ, в том числе 5 монографий. Ему принадлежит основополагающий вклад в разработку теоретических положений в области врачебно-трудовой экспертизы и социально-трудового устройства психически больных. Он внёс вклад в установление зависимости клинического и трудового прогноза шизофрении от типа течения заболевания, разработал типологию личностных изменений и структуры ремиссий; дал рекомендации по трудовому устройству больных при различных типах и стадиях заболевания. Им выявлены основные условия, способствующие компенсации посттравматических расстройств головного мозга, вскрыт сложный патогенез неблагоприятного течения невроза и патологического развития личности при утрате трудоспособности. Его перу принадлежат следующие основные работы: «Трудовая терапия и трудоустройство в системе организации психиатрической помощи» (1939); «Диагностика дефектных состояний при шизофрении (к постановке вопроса)» (1941); «Врачебно-трудовая экспертиза в трудоустройстве инвалидов Отечественной войны с нервно-психическими заболеваниями» (1945); «Основные клинические итоги изучения психически больных в условиях трудовой деятельности» (1947); «Общие принципы врачебно-трудовой экспертизы при психических заболеваниях» (1960); «Прогноз и восстановление трудоспособности при шизофрении» (1960); «Шизофрения» (1960); «Клинические основы прогноза трудоспособности при шизофрении» (1963); «Development and results of social psychiatry in USSR» (1968); «Теоретические и организационные основы реабилитации психически больных в СССР» (1977) [1, 2, 8].
Свою научную, лечебную, экспертную и педагогическую деятельность Дмитрий Евгеньевич совмещал с большой общественно-организационной работой: был членом правления и председателем секции реабилитации Всесоюзного и Всероссийского обществ невропатологов и психиатров, редактором редакционного отдела «Психиатрия» БМЭ. Награждён орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Следует отметить, что профессор Д. Е. Мелехов является одним из самых цитируемых в отечественной специальной литературе исследователей.
Умер Д. Е. Мелехов 13 мая 1979 года. Его жизненным кредо были слова святого Игнатия Брянчанинова: «И слепому, и прокажённому, и повреждённому рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и язычнику окажи почтение, как образу Божию. Что тебе до его немощей и недостатков? Наблюдай за собой, чтобы тебе не иметь недостатка в любви».
Теперь, когда понятию «милосердие» возвращается его первоначальный смысл, когда создаются предпосылки сближения науки и религии, церкви и медицины во благо человека, нет сомнения, что и работы профессора Д. Е. Мелехова станут активными участниками этого животворного процесса.
Вне сомнения, творческая биография и научное наследие Дмитрия Евгеньевича представляет большой интерес для истории отечественной науки и нуждается в дальнейшем тщательном исследовании.
Профессор Дмитрий Евгеньевич Мелехов - крупный учёный-психиатр, один из
основателей отечественной социальной психиатрии и верующий человек (к 105-летию
со дня рождения)
www.psychiatry.ua
http://kuz1.pstbi.ccas.ru/cgi-htm/db.exe/ans/nm/?HYZ9EJxGHoxITcGZeu-yPn2n9XAk**
ПРОФЕССОР ДМИТРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ МЕЛЕХОВ - КРУПНЫЙ УЧЁНЫЙ-ПСИХИАТР, ОДИН ИЗ ОСНОВАТЕЛЕЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХИАТРИИ И ВЕРУЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК (К 105-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ)
П. Т. Петрюк, Р. Б. Брагин
* Публикуется по изданию:
Петрюк П. Т., Брагин Р. Б. Профессор Дмитрий Евгеньевич Мелехов - крупный учёный-психиатр, один из основателей отечественной социальной психиатрии и верующий человек (к 105-летию со дня рождения) // Психічне здоров’я. - 2005. - Вип. 1. - С. 72-76.
Дмитрий Евгеньевич Мелехов (1899-1979) является крупным отечественным психиатром, одним из основоположников социальной психиатрии, внёсшим неоценимый вклад в разработку клинических основ прогноза трудоспособности при психических заболеваниях и в развитие новых форм медико-социальной помощи психически больным.
Д. Е. Мелехов родился 23 февраля 1899 года в Рязани в многодетной семье потомственного православного священника. Окончил Рязанскую гимназию с золотой медалью (1916), а затем медицинский факультет Московского университета (1925). Ещё будучи студентом IV курса, он решил стать психиатром, после того, как прослушал знаменитую лекцию профессора П. Б. Ганнушкина «Психиатрия, её задачи, объём и задачи преподавания», которая привлекла его внимание широтой постановки проблем о психических заболеваниях в их биологическом и социальном значении. Небезынтересно, что как сына священника его едва не исключили из университета, но он был оставлен как «зарекомендовавший себя с лучшей стороны».
В 1925 году сразу же после окончания университета Дмитрий Евгеньевич начал работать в психиатрической клинике на Девичьем поле под руководством П. Б. Ганнушкина и Т. А. Гейера. Здесь он приобщился к клиническим традициям, заложенным ещё С. С. Корсаковым, и здесь он начал научную деятельность. Уже в своей первой научной работе «Клиника и патогенез церебрального атеросклероза», выполненной совместно с С. В. Крайцем, вполне отчётливо прослеживается главная черта его творческой индивидуальности - широкое видение проблемы, в котором - на базе глубокого клиницизма и при его безусловном примате - органично сочетаются биологические и социальные её аспекты. Небезызвестно, что эта работа имела отношение к одной из драматических страниц отечественной науки. Дело в том, что она являлась краеугольной в развитии новаторской концепции П. Б. Ганнушкина о нажитой психической инвалидности, которая была несправедливо осуждена по политическим мотивам и предана забвению [1].
Окончив в 1930 году ординатуру в клинике П. Б. Ганнушкина, он начал работать в Институте нервно-психиатрической профилактики Министерства здравоохранения РСФСР, где совместно со своим учителем Т. А. Гейером открыл первое в нашей стране отделение экспертизы трудоспособности и восстановительной терапии и параллельно с этим вёл научно-исследовательскую работу в Институте психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР, одновременно оказывая помощь ряду практических лечебных и экспертных учреждений. С 1932 года Дмитрий Евгеньевич работает в Центральном институте экспертизы трудоспособности и организации труда инвалидов Министерства социального обеспечения РСФСР, помогая Т. А. Гейеру в организации психиатрического отделения этого института, а с 1948 года заведует этим отделением, которое является руководящим научно-методическим центром по врачебно-трудовой экспертизе при психических заболеваниях. Работа в указанных двух институтах создала тот синтез клиники и экспертизы, который помог Д. Е. Мелехову разработать и общие клинические проблемы и основные вопросы советской психиатрической врачебно-трудовой экспертизы.
Педагогическую работу Д. Е. Мелехов проводил на кафедрах психиатрии и экспертизы трудоспособности Центрального института усовершенствования врачей, а в 1937-1938 годах в Воронежском медицинском институте в качестве заведующего кафедрой психиатрии.
С 1951 по 1956 годы Дмитрий Евгеньевич являлся директором Государственного научно-исследовательского института психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР.
С первых лет своей научной и практической деятельности Д. Е. Мелехов особое внимание уделяет изучению функционального состояния больного, характера течения и стадии болезненного процесса. На протяжении всей своей работы Дмитрий Евгеньевич не прерывает исследования клиники шизофрении, ставя перед собой задачу ранней диагностики различных типов течения, прогноза и компенсации дефекта. В этом плане должны быть отмечены его работы, посвящённые классификации шизофренических реакций и их дифференциальной диагностике от начальных стадий шизофрении. Много внимания он также уделял развитию трудовой терапии при психических заболеваниях и анализу её клинической эффективности.
Д. Е. Мелехов провёл основополагающие исследования по проблеме клинического и социального прогноза при психических заболеваниях. Им были разработаны такие узловые для теории и практики социально-трудовой экспертизы понятия, как «функциональный диагноз», «тип течения» и «стадии течения» болезни, «психический дефект». В последующем Дмитрий Евгеньевич на основе этих понятий значительно развил и обогатил клинические представления о закономерностях течения и исхода различных психических заболеваний, но прежде всего это касалось шизофрении и черепно-мозговой травмы. Ему принадлежат уникальные описания приспособления душевнобольных к жизни в обществе и, в первую очередь, к трудовой деятельности в зависимости от стадии заболевания и типа дефекта психики. Предложенные учёным принципы квалификации типов и стадий течения болезни, а также типов психического дефекта получили широкое признание и стали основой дальнейшего, в том числе мультидисциплинарного, изучения основных форм психических заболеваний, как отдельными учёными, так и исследовательскими коллективами [1, 2].
В 60-70-х, когда исследования по социальной психиатрии приобрели широкий размах, Д. Е. Мелехов стал инициатором и активным участником целого ряда крупных начинаний в этой области: изучение особенностей адаптации больных в условиях промышленного производства, в учебных заведениях, работ, связанных с организацией подготовки кадров по социальной психиатрии и реабилитации психически больных.
Для Д. Е. Мелехова как учёного и врача было характерно, прежде всего, унаследованное от П. Б. Ганнушкина максимальное стремление к синтетической, целостной оценке психической патологии, включая самые разные её состояния. Он обладал глубокими познаниями во всех областях медицины и нередко демонстрировал замечательное владение клиницизмом в самом широком смысле. Даже когда он анализировал проявления соматических заболеваний, его язык оставался безукоризненно профессиональным. Нередко он обнаруживал у психически больных признаки соматоневрологических заболеваний, не распознанных «специалистами». Вместе с тем, Дмитрию Евгеньевичу было совершенно чуждо «смакование» психопатологических подробностей, любое «эстетствование», обильное украшательство цитатами, ссылками на авторов и т. п. Такого рода «разборы больных» вызывали у него или иронию, или раздражение. Он явно не одобрял психологизацию психопатологических явлений. Клинические занятия он применял на практике и, прежде всего, в экспертной практике, очень гибко и без какого-либо догматизма. В сомнительных случаях то или иное решение, скажем нозологическая или синдромологическая оценка состояния, диктовалось, прежде всего, его пользой для больного. Д. Е. Мелехов проявлял подлинную виртуозность, расспрашивая больного, как у него меняется трудовая деятельность и более широко - жизненный стиль (то, что сейчас называется «качеством жизни») под влиянием душевного расстройства, и эта, казалось бы, будничная, скучная сторона обследования вызывала в его «исполнении» неожиданный интерес и в то же время позволяла глубже понять клинические проявления болезни. Недаром клинические описания Д. Е. Мелехова, например, типов шизофренического дефекта, столь жизненны. К этому следует добавить, что Дмитрий Евгеньевич был большим мастером решения «конфликтных» ситуаций, когда, к примеру, интересы больного сталкивались с различного рода бюрократическими инструкциями, законами или с интересами производства. Как никто другой он мог принять решение, устраивающее все стороны. Дмитрий Евгеньевич очень тщательно готовился к выступлениям, даже небольшим. Поверхностные импровизации были ему чужды - любителей подобных выступлений он называл «журналистами» или «ораторами» [1].
Таков был официальный профессор Д. Е. Мелехов, известный широкому кругу врачей и научных работников. Однако существовала область научных и практических интересов Дмитрия Евгеньевича, о которой в силу известных причин знали немногое, а именно область, связанная с вопросами религиозной жизни. Д. Е. Мелехов через всю свою жизнь пронёс глубокую веру в Бога. Быть верующим означало для него, прежде всего, непрестанно работать в своей профессии, что в свою очередь открывало ему путь к духовности. В одном из писем Дмитрия Евгеньевича можно найти такие слова: «Моя основная сфера - каждодневный труд, как у монаха монастырское послушание… Трудиться значит молиться: Laborare est orare - так говорили в средние века…». «Как всё материальное в природе является для нас выражением Славы и Сияния Божия, «присносущей силы Его и Божества», так, в частности, и моя отрасль труда и общения с людьми больными и здоровыми вот уже скоро 50 лет является для меня таким источником, через который мне больше всего открывается духовный мир» [3].
Д. Е. Мелехов жил насыщенной духовной жизнью, общаясь с верующими мирянами, священниками, что уже само по себе было далеко не безопасно. В этом отношении он принадлежал к числу немногих деятелей науки в истории отечественной медицины, которые остались верными религиозным идеалам и развивали в своей области взгляды, выходящие за пределы материалистического миропонимания [1].
Вместе с тем, как верующий, учёный и гражданин Д. Е. Мелехов стремился воплотить потребность в духовной жизни непосредственно в своей практической и научной деятельности. Он всегда с готовностью консультировал верующих душевнобольных, которые не могли рассчитывать на правильное понимание своих болезненных переживаний большинством психиатров, воспитанных на одномерном, материалистическом видении мира и нередко расценивающих обычные религиозные взгляды пациентов как патологический феномен. Дмитрий Евгеньевич считал своим долгом пестовать кадры православных врачей-психиатров, которые смогли бы оказать адекватную помощь верующему человеку с нарушением психики [1].
Уникальный в наши дни опыт верующего учёного, психиатра, врача и гражданина нашёл воплощение в работах Д. Е. Мелехова: «Психиатрия и проблемы духовной жизни» и «Н. И. Пирогов и вопросы жизни». Первая из них, оставшаяся, к сожалению, незаконченной, задумана автором как практическое пособие, адресованное и церковным служащим и медикам одновременно. В соответствии с идеями христианства стержневым в ней является принцип трихотомического строения личности, состоящей из духа, души и тела. Психическая болезнь - это обусловленное телесными нарушениями повреждение души. Однако эти нарушения могут иметь и «непосредственную духовную причину». Дмитрий Евгеньевич подчёркивал особую важность различения у душевнобольных религиозных переживаний как признака болезни («ложной мистики») и религиозных переживаний как проявления «положительной здоровой мистики», которую учёный считал мощным терапевтическим фактором в борьбе с болезнью. Д. Е. Мелехов полагал равно недопустимым со стороны врача «сходу трактовать всякое религиозное переживание как патологию», а со стороны священника - рассматривать все случаи душевного расстройства как проявление «бесоодержимости». Историческим примером непонимания, как врачами, так и духовными лицами психического расстройства Дмитрий Евгеньевич считал болезнь Н. В. Гоголя, которая свела его в могилу. Автор затронул также проблему влияния душевной болезни на творческий и духовные процессы. Хотя он указывал, что «в ряде случаев на разных этапах болезни происходит … выявление ранее незамеченных творческих возможностей», однако считал «грубой ошибкой наивные попытки объяснить болезнью», «выводить из болезни» мировоззрение и творчество писателей и общественных деятелей. Ссылаясь на пример Ф. М. Достоевского, он подчёркивал, что он «был гениальным писателем «не благодаря, а вопреки» болезни». Вместе с тем, Д. Е. Мелехов не оспаривал того факта, что болезнь наложила яркий отпечаток на все произведения писателя: «гениальность, конечно, не болезнь, но болезнь гения является «фактом большой художественной и духовной значимости…». Наконец, анализируя описание Ф. М. Достоевского болезни князя Мышкина в романе «Идиот», Д. Е. Мелехов приходит к выводу, что «переживания болезненного происхождения… при определённых условиях могут стать источником положительного духовного опыта» [1].
Бесспорно, как священник, так и врач найдут в этой работе много полезного для решения подчас очень непростых вопросов, возникающих и там, где душевнобольным оказывается верующий человек, и там, где психическое расстройство определяется переживаниями религиозного содержания. В упомянутой работе нашло отражение стремление учёного-верующего по коренным вопросам психической жизни и психиатрии, которые в официальной науке освещались с узких, односторонних, а нередко и просто догматических позиций. «Поиски целостного учения о человеке», «Трихотомическое понимание строения личности», «Попытка объективного понимания религиозного опыта в современной психологии» - названия глав труда Д. Е. Мелехова говорят об уровне рассматриваемых в нём проблем [3, 4].
Вместе с этим, этот труд представляет собой своего рода введение в религиозную психопатологию - область знания о человеке, фактически у нас не существующую. Кроме того, в нём имеются малоизвестные данные, касающиеся истории психиатрии, связанные с отношением религиозных деятелей к душевнобольным. Наконец, в этой работе раскрывается ещё одна грань научного творчества Д. Е. Мелехова: его интерес к патографии - разделу психиатрии, также практически у нас не развивавшемуся многие годы [5]. Им предпринят, как уже нами отмечалось, анализ хорошо известных фактов душевных болезней Н. В. Гоголя и Ф. М. Достоевского, учитывающий одновременно и психиатрический и религиозный аспекты [3].
Д. Е. Мелехов оказался единственным учёным, занимавшимся в эпоху богоборства в СССР религиозной психиатрией - направлением, в определённой своей части пересекающимся с социальной психиатрией и весьма развивающимся в настоящее время [1].
И всё же психиатрия для Дмитрия Евгеньевича была не единственной областью религиозного осмысления. Его глубоко волновали вопросы соотношения веры и науки вообще, веры и нравственности, веры и морали. Всё это учёный отразил в замечательном очерке «Н. И. Пирогов и вопросы жизни», где раскрыл ранее замалчивающиеся стороны личности и деятельности знаменитого хирурга - человека глубокой, деятельной веры, страстно призывающего к воспитанию гражданина как «внутреннего человека» на основе христианских заповедей. Личность знаменитого хирурга особенно привлекала Д. Е. Мелехова. В нём он видел образец необычайно плодотворной жизни, соединившей в себе великие достижения учёного-медика и глубокую действенную религиозность. Именно эта вторая сторона жизни и творчества Н. И. Пирогова, о которой умалчивалось в многочисленных работах о нем, подробно раскрывается Дмитрием Евгеньевичем [1, 3, 6].
Одновременно «с помощью Н. И. Пирогова» он поставил глубоко правдивый диагноз состояния нравственного и духовного воспитания в нашем обществе. Оно вполне совпадает с тем, о чём с тревогой говорится теперь с самых высоких трибун: «Нравственное воспитание вовсе не заключает в себе необходимости заглянуть в себя, прислушаться к голосу совести»… «Перед юношеством не встают задачи поисков мировоззрения и борьбы за него. Оно даётся в готовом виде, и поэтому даже для тех, кто его перенимает, редко оказывается подлинным убеждением» [3].
Д. Е. Мелехов был человеком очень глубокого ума. При общении с ним, даже не по профессиональным вопросам, постоянно ощущалось его мощное интеллектуальное влияние и редкостное человеческое обаяние. Такое же интеллектуальное обаяние, о котором Дмитрий Евгеньевич говорил в отношении П. Б. Ганнушкина, было в высшей степени присуще ему самому, человеку чрезвычайно скромному. Он обладал даром неослабевающего, живого интереса к самым разным сторонам жизни, способностью увлекаться новыми сколь-либо значительными её явлениями [1].
Очень тепло о Дмитрии Евгеньевиче отзывается его сестра М. Е. Мелехова: «Митя с раннего детства был очень добродушным, общительным, весёлым мальчиком, очень подвижным, но никаких грубостей и своеволия не проявлял…». Всегда всем помогал по дому, с глубоким почитанием и любовью относился к матери, самостоятельно научился читать. Любовь к музыке сохранил на всю жизнь, что в последствии ему пригодилось при работе в психиатрической клинике, где музыке придавали большое значение при лечении больных. Всегда помогал близким, после смерти семьи сестры Веры Евгеньевны усыновил ихнего сына, дал образование и до конца своей жизни заботился о нём, заменив отца и мать» [7].
Д. Е. Мелехов является автором 170 научных работ, в том числе 5 монографий. Ему принадлежит основополагающий вклад в разработку теоретических положений в области врачебно-трудовой экспертизы и социально-трудового устройства психически больных. Он внёс вклад в установление зависимости клинического и трудового прогноза шизофрении от типа течения заболевания, разработал типологию личностных изменений и структуры ремиссий; дал рекомендации по трудовому устройству больных при различных типах и стадиях заболевания. Им выявлены основные условия, способствующие компенсации посттравматических расстройств головного мозга, вскрыт сложный патогенез неблагоприятного течения невроза и патологического развития личности при утрате трудоспособности. Его перу принадлежат следующие основные работы: «Трудовая терапия и трудоустройство в системе организации психиатрической помощи» (1939); «Диагностика дефектных состояний при шизофрении (к постановке вопроса)» (1941); «Врачебно-трудовая экспертиза в трудоустройстве инвалидов Отечественной войны с нервно-психическими заболеваниями» (1945); «Основные клинические итоги изучения психически больных в условиях трудовой деятельности» (1947); «Общие принципы врачебно-трудовой экспертизы при психических заболеваниях» (1960); «Прогноз и восстановление трудоспособности при шизофрении» (1960); «Шизофрения» (1960); «Клинические основы прогноза трудоспособности при шизофрении» (1963); «Development and results of social psychiatry in USSR» (1968); «Теоретические и организационные основы реабилитации психически больных в СССР» (1977) [1, 2, 8].
Свою научную, лечебную, экспертную и педагогическую деятельность Дмитрий Евгеньевич совмещал с большой общественно-организационной работой: был членом правления и председателем секции реабилитации Всесоюзного и Всероссийского обществ невропатологов и психиатров, редактором редакционного отдела «Психиатрия» БМЭ. Награждён орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Следует отметить, что профессор Д. Е. Мелехов является одним из самых цитируемых в отечественной специальной литературе исследователей.
Умер Д. Е. Мелехов 13 мая 1979 года. Его жизненным кредо были слова святого Игнатия Брянчанинова: «И слепому, и прокажённому, и повреждённому рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и язычнику окажи почтение, как образу Божию. Что тебе до его немощей и недостатков? Наблюдай за собой, чтобы тебе не иметь недостатка в любви».
Теперь, когда понятию «милосердие» возвращается его первоначальный смысл, когда создаются предпосылки сближения науки и религии, церкви и медицины во благо человека, нет сомнения, что и работы профессора Д. Е. Мелехова станут активными участниками этого животворного процесса.
Вне сомнения, творческая биография и научное наследие Дмитрия Евгеньевича представляет большой интерес для истории отечественной науки и нуждается в дальнейшем тщательном исследовании.
Профессор Дмитрий Евгеньевич Мелехов - крупный учёный-психиатр, один из
основателей отечественной социальной психиатрии и верующий человек (к 105-летию
со дня рождения)
www.psychiatry.ua
http://kuz1.pstbi.ccas.ru/cgi-htm/db.exe/ans/nm/?HYZ9EJxGHoxITcGZeu-yPn2n9XAk**