22 июня 1941 года глазами участников
Уже как-то упоминал про правильного немца.
Еще два эпизода по теме.
Эрих Менде, оберлейтенант из 8-й силезской пехотной дивизии, вспоминает разговор со своим начальником, состоявшийся в эти последние мирные минуты.
«Мой командир был в два раза старше меня, - рассказывает он, - и ему уже приходилось сражаться с русскими под Нарвой в 1917 году, когда он был в звании лейтенанта».
«Здесь на этих бескрайних просторах, мы найдем свою смерть, как Наполеон», не скрывал он пессимизма. К 23 часам 21 июня нам доложили, что время «Ч» останется неизменным, таким образом, операция начнется в3 часа 15 минут. «Менде, - обратился он ко мне, - запомните этот час, он знаменует конец прежней Германии. Finis Germania!».
Роберт Кершоу «Березовые кресты вместо железных. 1941 год глазами немцев».
Кладбище немецких солдат в советском населенном пункте
Вспоминает бывший старшина 3-й погранзаставы 87-го погранотряда Логинов А.М. : «Мы заняли новую государственную границу недалеко о Гродно. В Лобже у нас встал наш 87-й пограничный отряд. Я служил на Раковской 24-й погранзаставе. Перед войной послали на 3-ю старшиной заставы. Первое время немцы не безобразничали. А в 1940-м г. уже обстановка накалялась. Вытаскивали наши пограничные знаки, мы их назад забирали и ставили. Обстреливали. Мы видели передвижения войск. Подготовку к войне мы видели. И службу вели по усиленному варианту.
Началась война в 3:45 минут. Я как раз дежурил. А перед этим часа в 2 в 3-м на большой высоте прошли бомбардировщики. Начальник заставы отдыхал, политрук в отпуске. Старшина по старому уставу имел право ставить боевую задачу по охране Государственной границы. Поставил я задачу очередному наряду. Небо покрылось заревом. Красноармейцы-пограничники сами знают, что делать, без команды к бою: «Ну что старшина война или провокация?» - «Война, ребята. Беловский участок обстреливают. Сорокинский обстреливают. Занимайте позиции. Будем воевать». Артиллерия их отстрелялась минут за десять, и пошла пехота не скажу, что валом. Танки прошли стороной. Оружие у нас было хорошее: два станковых пулемета, винтовки СВТ, у меня автомат ППШ. Снайпера были хорошие. Пограничники вообще стрелки хорошие. Нас учили стрелять по звуку, по вспышкам. Два снайпера у нас были со снайперскими винтовками.
А ведь чуть было нас не обезоружили. Дня за 3 до войны приехал начальник техснабжения отряда. А у меня для двух пулеметов 24 ленты, снаряженные патронами. Он приезжает, смотрит: «Ленты разрядить, просушить». А ведь снаряжали их руками! Потом надо проверить, чтобы перекоса не было. Я одну коробку взял, начинаю разряжать. Как только он ухал, зарядили эту ленту и поставили обратно. А через три дня война. Если бы все 24 ленты разрядили… Поэтому мы дрались с ними примерно до пяти часов. Ребята 3-4 раза поднимались в контратаку. Конюшня загорелась, мы выпустили лошадей. Потом они ворвались. В половине пятого с вестовым из комендатуры поступил приказ оставить Государственную границу и влиться в регулярные части Красной Армии. Я дал красную ракету, это сигнал пограничникам, сниматься и идти на заставу. Пришли в комендатуру, сформировали подразделения. Мы свое дело сделали. Мы знали, что вернемся. Я не вернулся, а войска вернулись, поздно, но вернулись».
А. Драбкин, А. Исаев «22 июня. «Черный день календаря».
Советские пограничники в дозоре на западной границе СССР
Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до войны.
Еще два эпизода по теме.
Эрих Менде, оберлейтенант из 8-й силезской пехотной дивизии, вспоминает разговор со своим начальником, состоявшийся в эти последние мирные минуты.
«Мой командир был в два раза старше меня, - рассказывает он, - и ему уже приходилось сражаться с русскими под Нарвой в 1917 году, когда он был в звании лейтенанта».
«Здесь на этих бескрайних просторах, мы найдем свою смерть, как Наполеон», не скрывал он пессимизма. К 23 часам 21 июня нам доложили, что время «Ч» останется неизменным, таким образом, операция начнется в3 часа 15 минут. «Менде, - обратился он ко мне, - запомните этот час, он знаменует конец прежней Германии. Finis Germania!».
Роберт Кершоу «Березовые кресты вместо железных. 1941 год глазами немцев».
Кладбище немецких солдат в советском населенном пункте
Вспоминает бывший старшина 3-й погранзаставы 87-го погранотряда Логинов А.М. : «Мы заняли новую государственную границу недалеко о Гродно. В Лобже у нас встал наш 87-й пограничный отряд. Я служил на Раковской 24-й погранзаставе. Перед войной послали на 3-ю старшиной заставы. Первое время немцы не безобразничали. А в 1940-м г. уже обстановка накалялась. Вытаскивали наши пограничные знаки, мы их назад забирали и ставили. Обстреливали. Мы видели передвижения войск. Подготовку к войне мы видели. И службу вели по усиленному варианту.
Началась война в 3:45 минут. Я как раз дежурил. А перед этим часа в 2 в 3-м на большой высоте прошли бомбардировщики. Начальник заставы отдыхал, политрук в отпуске. Старшина по старому уставу имел право ставить боевую задачу по охране Государственной границы. Поставил я задачу очередному наряду. Небо покрылось заревом. Красноармейцы-пограничники сами знают, что делать, без команды к бою: «Ну что старшина война или провокация?» - «Война, ребята. Беловский участок обстреливают. Сорокинский обстреливают. Занимайте позиции. Будем воевать». Артиллерия их отстрелялась минут за десять, и пошла пехота не скажу, что валом. Танки прошли стороной. Оружие у нас было хорошее: два станковых пулемета, винтовки СВТ, у меня автомат ППШ. Снайпера были хорошие. Пограничники вообще стрелки хорошие. Нас учили стрелять по звуку, по вспышкам. Два снайпера у нас были со снайперскими винтовками.
А ведь чуть было нас не обезоружили. Дня за 3 до войны приехал начальник техснабжения отряда. А у меня для двух пулеметов 24 ленты, снаряженные патронами. Он приезжает, смотрит: «Ленты разрядить, просушить». А ведь снаряжали их руками! Потом надо проверить, чтобы перекоса не было. Я одну коробку взял, начинаю разряжать. Как только он ухал, зарядили эту ленту и поставили обратно. А через три дня война. Если бы все 24 ленты разрядили… Поэтому мы дрались с ними примерно до пяти часов. Ребята 3-4 раза поднимались в контратаку. Конюшня загорелась, мы выпустили лошадей. Потом они ворвались. В половине пятого с вестовым из комендатуры поступил приказ оставить Государственную границу и влиться в регулярные части Красной Армии. Я дал красную ракету, это сигнал пограничникам, сниматься и идти на заставу. Пришли в комендатуру, сформировали подразделения. Мы свое дело сделали. Мы знали, что вернемся. Я не вернулся, а войска вернулись, поздно, но вернулись».
А. Драбкин, А. Исаев «22 июня. «Черный день календаря».
Советские пограничники в дозоре на западной границе СССР
Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до войны.