Наши в городе
Не6ритый блюзмэн из Антверпена уже минут двадцать туманно намекал Засубботину на готовность достать нечто баснословно дорогое и редкое, но за пол-цены, если деньги передать ему вот прямо сейчас и подождать здесь, пока он сам будет проворачивать где-то в другом месте эту свою сомнительную комбинацию. Блюзмен всё дышал Засубботину в ухо вчерашним пивом, сипел по-английски и никак не хотел уходить, будучи уже дважды за эти двадцать минут, посланным в пешее эротическое путешествие.
Что будем делать, Виктор Эдуардович? Как дошли до жизни такой? Операцию Вы провалили, документы физиологической жидкостью забрызгали, пистолет испортили. Пружинку вот, от него потеряли где-то. Где потеряли-то, а, Виктор Эдуардович? Засубботин угрюмо сопел и сосредоточенно сверлил взглядом сутулую спину блюзмэна, который уже успел отсесть за соседний столик и увлечённо окучивал другую потенциальную жертву своей хитромудрой комбинации.
Ну, вот что, Виктор Эдуардович. Мы поступим следующим образом - Четвергов размашисто затянулся сигаретою и вонзил её в тарталетку с чёрной икрой. Даю вам сутки всё исправить. Исправите - орден, не исправите - ордер. На арест. А как Вы хотели? Любишь кататься, люби и саночки возить. Не плюй в колодец - вылетит, не поймаешь!.. А Вы ещё здесь? - Время пошло! Засубботин медленно встал, как бы в раздумье взял пустую бутылку, внимательно рассмотрел её всю, и без замаха опустил на голову блюзмена, после чего снял с него резинку для волос и приспособил её к своему пистолету заместо потерянной пружины.
Браво! Совсем другое дело, исправляетесь на глазах! Я так Воскресенскому и скажу - мол, не волнуйтесь, Гаврила Игнатич, исправляется наш охламон на глазах! - Четвергов первый раз за этот вечер заразительно улыбнулся, и стало понятно, что Четвергов, в общем-то, является задушевным и светлым человеком. - Ступайте, Засубботин, ступайте и не стесняйтесь в средствах.
Спустя минуту Четвергову подали творог с брусникой, и Четвергов с молодым аппетитом стал уписывать этот творог за обе щёки, одобрительно кивая в такт удаляющейся уличной пальбе. Молодой ещё, горячий, - думал Четвергов - но толк будет! Будет толк!.. А спустя некоторое время, после того, как уж как-то по-особенному оглушительно жахнуло и в окрестных домах повылетали оконные переплёты, Четвергов отряхнул с плеч побелку, попросил счёт, расплатился и, неторопливо похрустывая битым стеклом, пошёл в сторону выхода, всё кивая в такт и улыбаясь своим мыслям.
Что будем делать, Виктор Эдуардович? Как дошли до жизни такой? Операцию Вы провалили, документы физиологической жидкостью забрызгали, пистолет испортили. Пружинку вот, от него потеряли где-то. Где потеряли-то, а, Виктор Эдуардович? Засубботин угрюмо сопел и сосредоточенно сверлил взглядом сутулую спину блюзмэна, который уже успел отсесть за соседний столик и увлечённо окучивал другую потенциальную жертву своей хитромудрой комбинации.
Ну, вот что, Виктор Эдуардович. Мы поступим следующим образом - Четвергов размашисто затянулся сигаретою и вонзил её в тарталетку с чёрной икрой. Даю вам сутки всё исправить. Исправите - орден, не исправите - ордер. На арест. А как Вы хотели? Любишь кататься, люби и саночки возить. Не плюй в колодец - вылетит, не поймаешь!.. А Вы ещё здесь? - Время пошло! Засубботин медленно встал, как бы в раздумье взял пустую бутылку, внимательно рассмотрел её всю, и без замаха опустил на голову блюзмена, после чего снял с него резинку для волос и приспособил её к своему пистолету заместо потерянной пружины.
Браво! Совсем другое дело, исправляетесь на глазах! Я так Воскресенскому и скажу - мол, не волнуйтесь, Гаврила Игнатич, исправляется наш охламон на глазах! - Четвергов первый раз за этот вечер заразительно улыбнулся, и стало понятно, что Четвергов, в общем-то, является задушевным и светлым человеком. - Ступайте, Засубботин, ступайте и не стесняйтесь в средствах.
Спустя минуту Четвергову подали творог с брусникой, и Четвергов с молодым аппетитом стал уписывать этот творог за обе щёки, одобрительно кивая в такт удаляющейся уличной пальбе. Молодой ещё, горячий, - думал Четвергов - но толк будет! Будет толк!.. А спустя некоторое время, после того, как уж как-то по-особенному оглушительно жахнуло и в окрестных домах повылетали оконные переплёты, Четвергов отряхнул с плеч побелку, попросил счёт, расплатился и, неторопливо похрустывая битым стеклом, пошёл в сторону выхода, всё кивая в такт и улыбаясь своим мыслям.