Зимний урожай;-)
А между тем с Зимней Фендомной битвы прошло уже столько времени, что скоро начнется Летняя... а я еще не отчиталась кое о чем, чему бы точно стоило быть тут - то есть о стихах.
Ну так вот...
Один предмет завалялся у меня невыложенным еще с декабря, кажется, 2019 года (это был поезд в очередной архивный Смоленск), а остальное подтянулось именно в процессе зимы - и было отправлено в выкладки, а теперь добирается и сюда.
При этом даю ссылки на АО3, потому что там к стихам есть совершенно прекрасные коллажи от МКБ-10.
Итак...
- То самое запоздавшее.
La Complainte a mon frere
https://archiveofourown.org/works/28998399
Стоял тогда октябрь и снег летел в траву,
Я понял, что недолго на свете проживу.
Прощай, отец и мама, прощайте, вся родня -
Отныне вам придется остаться без меня.
Послушайте, как было - я мало видел сам,
Но знал - в конце дорога уходит к небесам.
Я помнил: смерть приходит, когда ее не ждешь
И холодом могильным свою угасит дрожь.
Перед зимой то было - дороги замело.
Мне оставалось мало - но ясно и светло.
Вы смотрите печально на брата, на сестру -
Пусть я теперь не с вами, не бойтесь, что умру.
И веря, что вернемся, мы сможем все посметь,
А вспомнив, засмеемся, как нас пугала смерть,
Но после с небосвода упало, как зерно,
Что вечность и свобода - и там, и здесь - одно.
…Раздернется завеса, свет брызнет по лесам,
И мы придем в Трилесы, а дальше - к небесам.
Об источнике вдохновения (а также размера, ритма и некоторой части содержания) - из примечаний к выкладке:
"La Complainte a mon frere" - французская песня, название которой можно перевести как «Исповедь моему брату». Наше стихотворение - не перевод, а, так сказать, творческая переработка французской исповеди и переложение ее на события осени 1825 года.
Песня и французский текст есть здесь: https://fr.lyrsense.com/bruno_pelletier/la_complainte_a_mon_frere
(И, как показывают минимальные раскопки, происходит она из какого-то канадского фильма о событиях середины XX века.... но чтоб нам когда это мешало!)
*
И уже из более нового, но о том же герое (в том числе)... с другой стороны:
(Под луной петербургской)
https://archiveofourown.org/works/28988151
Не о том запечалится слушатель Кругликов,
Что ему не досталось баранок и бубликов,
Не о том, что в галерке места все позаняты,
А о том, что все ближе и ближе экзамены.
И беда - не в ученья его содержании
(Хоть прилежно ворчит на свое прилежание),
А беда - Бог помилуй и все им грехи прости! -
С декабря позасели все лекторы в крепости.
Не читали они вольнодумные антики,
А учили черчению и математике,
Прямо до декабря, для служения славного…
Одного, говорят, расстреляют как главного.
А все-то печальнее слушатель Кругликов
Под луной петербургской, туманной и кругленькой, -
Порасскажут газеты, добавит молва еще -
Что в живых одного не увидит товарища.
Что, неправильно это? Да ты поучи еще!
Нет его - ну а к лету не будет училища, -
И - к случайным полкам, как пойдет, как получится…
А его - к облакам тянут тропы-разлучницы.
Не твоя, не твоё - времена и история…
«Это я, Муравьёв!» - повторяет и вторит он.
Но безмолвна луна над заснеженным садиком
И звенят стремена пролетевшего всадника.
Опять же из комментариев:
У Василия Кругликова, слушателя Училища колонновожатых, скоро экзамены, а он думает о том, что происходит вокруг и о своем товарище, Ипполите Муравьеве. А на дворе январь 1826 года…
Из письма Василия Кругликова (или его брата Александра) родителям от 12 января 1826 г.: «Главное же дело состоит в том, что все лекторы наши, кроме двух (Болотова и Искрицкого) схвачены как замешанные в последней истории. Вы помните нашего экзаменатора и после лектора Корниловича, гр. Коновницына, Палицына, Крюкова? Первый из них, как вы, может быть, знаете, был из главных заговорщиком, и его, кажется, расстреляют; последние сидят в каземате. (…) Вы, без сомнения, читали про бунт в Черниговской губернии и нашли там убитого Муравьева на стороне бунтовщиков. Это тот, который, помните, сиживал у Бол[отова?]. Под сей наружностью скрывался отличнейший ум. Фамилия Муравьевых сильно потерпела. (…) …всех 9 или 10, попались и найдены главными заговорщиками».
(И да, когда я прошлый раз наткнулась на эти выписки в архиве (не зная, что есть и публикация), они меня тоже растрясли на стихи. Что-то там такое... у этих Кругликовых, не знаю. В общем, там два: https://kemenkiri.livejournal.com/597634.html )
*
(Николай Крюков)
https://archiveofourown.org/works/28998690
Кто скачет, кто мчится осеннею мглой?
Вдали от столицы - ездок молодой.
Проселком, отвилком - свести все концы.
Он мчится Васильков, несется в Линцы.
Он едет по воле без прав и бумаг,
«Там завтра - хоть в поле», до «выступить» - шаг,
Там знают солдаты, за кем и зачем….
Чуть в мареве даты, как кровь на мече.
«Кому там не спится?» - по хатам вздохнут.
Но мчится и мчится, не сдавшийся сну.
Усталость разбита на гнев и на смех,
И только копыта, копыта во тьме!
Как ветер, как птица, как сполох в глазах, -
Все мчится и мчится, туда - и назад,
И времени мало, и ноша чиста…
Вези «Интегралы» в обертке холста.
Успей и надейся, о том же, что зря -
Не смей. и не смейся в глаза ноября.
Отыщут. Осудят. Сберут торжество…
Все будет. не сбудется же - ничего.
Итог? Не убили, а скрыли тайком…
….Он вспомнит в Сибири. Он знает, о ком.
(Сюда попало немало разных отзвуков и ассоциаций, - и одна совершенно реальная безумная поездка осени 1825 года...)
*
(Арион)
https://archiveofourown.org/works/29921166/chapters/73797204#workskin
- здесь моего - вторая глава, т.е. второе стихотворение, которое сложилось в ответ на первое, от Любелии
…ты - это то, что за собой оставил:
твои рисунки, формулы, стихи,
и в годовое жалованье долг -
все знают! - «за набратые напитки»,
часы, не очень крупные долги,
и звезды - ярче нет - и сад, и память,
немолкнущая память Тульчина.
Ты это все оставил и ушел,
и думал - оставаться больше нечем…
Но - опускаю занавес над тайной,
на всей тревогой двух или трех лет,
и - …ты читаешь чье-то-там письмо,
и на полях, чтоб точно не забыть
в двух языках напишешь: «святцы, краски» -
заметка для заботливой сестры.
…затем, что мир вновь обретает краски,
и звезды, и байкальская вода,
песок и грязь, холмы над горной чашей,
а дальше… «дальше» будет, но пока,
хранится за завесою иною,
лишь смутно знаешь - в утренний мороз
рассветный жемчуг выкатится - город,
построенный над брегом Иртыша
(который, говорят, не Ипокрена,
а потому - и хватит слов о нем)…
…а кто нашел для мира эти краски -
о том, конечно, святцы не расскажут,
но в них найдешь иное - имена,
и соберешь - по бусине - родные,
и с Ним поговоришь о них… а нам
останется в витринах и архивах,
как отблеском нездешнего рассвета,
все то, что за собой оставил ты.
****
Ну вот как-то так;-)
Ну так вот...
Один предмет завалялся у меня невыложенным еще с декабря, кажется, 2019 года (это был поезд в очередной архивный Смоленск), а остальное подтянулось именно в процессе зимы - и было отправлено в выкладки, а теперь добирается и сюда.
При этом даю ссылки на АО3, потому что там к стихам есть совершенно прекрасные коллажи от МКБ-10.
Итак...
- То самое запоздавшее.
La Complainte a mon frere
https://archiveofourown.org/works/28998399
Стоял тогда октябрь и снег летел в траву,
Я понял, что недолго на свете проживу.
Прощай, отец и мама, прощайте, вся родня -
Отныне вам придется остаться без меня.
Послушайте, как было - я мало видел сам,
Но знал - в конце дорога уходит к небесам.
Я помнил: смерть приходит, когда ее не ждешь
И холодом могильным свою угасит дрожь.
Перед зимой то было - дороги замело.
Мне оставалось мало - но ясно и светло.
Вы смотрите печально на брата, на сестру -
Пусть я теперь не с вами, не бойтесь, что умру.
И веря, что вернемся, мы сможем все посметь,
А вспомнив, засмеемся, как нас пугала смерть,
Но после с небосвода упало, как зерно,
Что вечность и свобода - и там, и здесь - одно.
…Раздернется завеса, свет брызнет по лесам,
И мы придем в Трилесы, а дальше - к небесам.
Об источнике вдохновения (а также размера, ритма и некоторой части содержания) - из примечаний к выкладке:
"La Complainte a mon frere" - французская песня, название которой можно перевести как «Исповедь моему брату». Наше стихотворение - не перевод, а, так сказать, творческая переработка французской исповеди и переложение ее на события осени 1825 года.
Песня и французский текст есть здесь: https://fr.lyrsense.com/bruno_pelletier/la_complainte_a_mon_frere
(И, как показывают минимальные раскопки, происходит она из какого-то канадского фильма о событиях середины XX века.... но чтоб нам когда это мешало!)
*
И уже из более нового, но о том же герое (в том числе)... с другой стороны:
(Под луной петербургской)
https://archiveofourown.org/works/28988151
Не о том запечалится слушатель Кругликов,
Что ему не досталось баранок и бубликов,
Не о том, что в галерке места все позаняты,
А о том, что все ближе и ближе экзамены.
И беда - не в ученья его содержании
(Хоть прилежно ворчит на свое прилежание),
А беда - Бог помилуй и все им грехи прости! -
С декабря позасели все лекторы в крепости.
Не читали они вольнодумные антики,
А учили черчению и математике,
Прямо до декабря, для служения славного…
Одного, говорят, расстреляют как главного.
А все-то печальнее слушатель Кругликов
Под луной петербургской, туманной и кругленькой, -
Порасскажут газеты, добавит молва еще -
Что в живых одного не увидит товарища.
Что, неправильно это? Да ты поучи еще!
Нет его - ну а к лету не будет училища, -
И - к случайным полкам, как пойдет, как получится…
А его - к облакам тянут тропы-разлучницы.
Не твоя, не твоё - времена и история…
«Это я, Муравьёв!» - повторяет и вторит он.
Но безмолвна луна над заснеженным садиком
И звенят стремена пролетевшего всадника.
Опять же из комментариев:
У Василия Кругликова, слушателя Училища колонновожатых, скоро экзамены, а он думает о том, что происходит вокруг и о своем товарище, Ипполите Муравьеве. А на дворе январь 1826 года…
Из письма Василия Кругликова (или его брата Александра) родителям от 12 января 1826 г.: «Главное же дело состоит в том, что все лекторы наши, кроме двух (Болотова и Искрицкого) схвачены как замешанные в последней истории. Вы помните нашего экзаменатора и после лектора Корниловича, гр. Коновницына, Палицына, Крюкова? Первый из них, как вы, может быть, знаете, был из главных заговорщиком, и его, кажется, расстреляют; последние сидят в каземате. (…) Вы, без сомнения, читали про бунт в Черниговской губернии и нашли там убитого Муравьева на стороне бунтовщиков. Это тот, который, помните, сиживал у Бол[отова?]. Под сей наружностью скрывался отличнейший ум. Фамилия Муравьевых сильно потерпела. (…) …всех 9 или 10, попались и найдены главными заговорщиками».
(И да, когда я прошлый раз наткнулась на эти выписки в архиве (не зная, что есть и публикация), они меня тоже растрясли на стихи. Что-то там такое... у этих Кругликовых, не знаю. В общем, там два: https://kemenkiri.livejournal.com/597634.html )
*
(Николай Крюков)
https://archiveofourown.org/works/28998690
Кто скачет, кто мчится осеннею мглой?
Вдали от столицы - ездок молодой.
Проселком, отвилком - свести все концы.
Он мчится Васильков, несется в Линцы.
Он едет по воле без прав и бумаг,
«Там завтра - хоть в поле», до «выступить» - шаг,
Там знают солдаты, за кем и зачем….
Чуть в мареве даты, как кровь на мече.
«Кому там не спится?» - по хатам вздохнут.
Но мчится и мчится, не сдавшийся сну.
Усталость разбита на гнев и на смех,
И только копыта, копыта во тьме!
Как ветер, как птица, как сполох в глазах, -
Все мчится и мчится, туда - и назад,
И времени мало, и ноша чиста…
Вези «Интегралы» в обертке холста.
Успей и надейся, о том же, что зря -
Не смей. и не смейся в глаза ноября.
Отыщут. Осудят. Сберут торжество…
Все будет. не сбудется же - ничего.
Итог? Не убили, а скрыли тайком…
….Он вспомнит в Сибири. Он знает, о ком.
(Сюда попало немало разных отзвуков и ассоциаций, - и одна совершенно реальная безумная поездка осени 1825 года...)
*
(Арион)
https://archiveofourown.org/works/29921166/chapters/73797204#workskin
- здесь моего - вторая глава, т.е. второе стихотворение, которое сложилось в ответ на первое, от Любелии
…ты - это то, что за собой оставил:
твои рисунки, формулы, стихи,
и в годовое жалованье долг -
все знают! - «за набратые напитки»,
часы, не очень крупные долги,
и звезды - ярче нет - и сад, и память,
немолкнущая память Тульчина.
Ты это все оставил и ушел,
и думал - оставаться больше нечем…
Но - опускаю занавес над тайной,
на всей тревогой двух или трех лет,
и - …ты читаешь чье-то-там письмо,
и на полях, чтоб точно не забыть
в двух языках напишешь: «святцы, краски» -
заметка для заботливой сестры.
…затем, что мир вновь обретает краски,
и звезды, и байкальская вода,
песок и грязь, холмы над горной чашей,
а дальше… «дальше» будет, но пока,
хранится за завесою иною,
лишь смутно знаешь - в утренний мороз
рассветный жемчуг выкатится - город,
построенный над брегом Иртыша
(который, говорят, не Ипокрена,
а потому - и хватит слов о нем)…
…а кто нашел для мира эти краски -
о том, конечно, святцы не расскажут,
но в них найдешь иное - имена,
и соберешь - по бусине - родные,
и с Ним поговоришь о них… а нам
останется в витринах и архивах,
как отблеском нездешнего рассвета,
все то, что за собой оставил ты.
****
Ну вот как-то так;-)