(no subject)
"В Томской области на территории завода нашли надгробие 1912 года"
"На территории найден исторический артефакт. Камень из черного гранита был обнаружен возле одного из цехов завода разделения изотопов при проведении работы по уборке территории…. Гранитный камень весом около 350 килограммов представляет собой часть надгробного памятника томской купчихи второй гильдии Акулины Григорьевны Харитоновой, личности в дореволюционном Томске достаточно известной", - говорится на сайте.
Увидев эту заметку, вспомнил один случай - во время срочной службы в СА в Бендерской крепости, в 1986 году. Помню как нас, солдат-срочников послали по каким-то делам в район города Бендеры, называемый БАМ.
Там на одном из пустырей, пока мы чего-то ждали и все принялись курить, я как всегда, стал рассматривать окрестности. И увидел на пустыре в большом количестве валяющиеся разбитые старинные могильные плиты. Кроме меня, они никого не заинтересовали. Я их долго рассматривал, собирая по кускам. Больно было видеть такое равнодушие людей к ушедшим, это разгромленное, видимо уже давно, кладбище.
Запала в память надпись на одной из плит. Там в дореволюционной орфографии, с ятями, было написано:
"Моей дочери Лизоньке, семи лет от роду, безвременно скончавшейся от холеры. 1837 год".
"На территории найден исторический артефакт. Камень из черного гранита был обнаружен возле одного из цехов завода разделения изотопов при проведении работы по уборке территории…. Гранитный камень весом около 350 килограммов представляет собой часть надгробного памятника томской купчихи второй гильдии Акулины Григорьевны Харитоновой, личности в дореволюционном Томске достаточно известной", - говорится на сайте.
Увидев эту заметку, вспомнил один случай - во время срочной службы в СА в Бендерской крепости, в 1986 году. Помню как нас, солдат-срочников послали по каким-то делам в район города Бендеры, называемый БАМ.
Там на одном из пустырей, пока мы чего-то ждали и все принялись курить, я как всегда, стал рассматривать окрестности. И увидел на пустыре в большом количестве валяющиеся разбитые старинные могильные плиты. Кроме меня, они никого не заинтересовали. Я их долго рассматривал, собирая по кускам. Больно было видеть такое равнодушие людей к ушедшим, это разгромленное, видимо уже давно, кладбище.
Запала в память надпись на одной из плит. Там в дореволюционной орфографии, с ятями, было написано:
"Моей дочери Лизоньке, семи лет от роду, безвременно скончавшейся от холеры. 1837 год".