(no subject)
Все горести прогорит сразу и установит твой фен-шуй
Всего одна мужская фраза:"я все решу, не кипишуй"
Я смотрела на него, хмурого, саркастичного, с ноткой цинизма. Привыкшего держать бой и инстинктивно подобранного. А он прямо на глазах светлел. Словно камень твердый и серый от дорожной пыли опустился в горный ручей и загорелся, заискрился драгоценно, огранился. Он наконец-то видел вокруг себя человеческую красоту, любовался ею и раскрывался навстречу ей. Он наконец-то отдыхал! Наконец-то! Спустя годы и годы угрюмого напряжения. Он смеялся легко, принимал в себя нежный свет, рассеянный в мелкодисперсной водной взвеси. Он стал мягким и ласковым. Он! Критичный и недоверчивый! Даже он! Мое сердце взорвалось фейерверком и снова тут же собралось в огромный пылающий радостью шар, когда он на обратном пути сказал, что на фестивале было настолько хорошо, что ему не хочется возвращаться. Для меня это апогей. Последнее и самое важное подтверждение истинности всего того, что я сама переживаю всякий раз, соприкоснувшись с фестивалем. Преображение.
Мой брат-человек, с которым не страшно уйти в тайгу. С которым можно перейти горы, разделить и печаль и радость. Он является мерилом большинства ценностей в моей жизни. И теперь он так же, как и я ценит наш фестиваль.
А что же я? Я счастлива. По всем законам человеческого бытия. Потому что я любима и люблю. Да-да. Вы можете перебирать цветочки и дождинки в поисках того, что делает особенным фестиваль. Но дух фестиваля, которым так дорожат, и который так трепетно оберегают Оксана и о. Ярослав-это именно любовь. Без которой все драгоценное и красивое в нашем мире лишь медь звенящая, и нет в том никакой пользы. Придти в дом, в котором тебя любят, значит найти свое место на этой земле. И вот оно. Здесь. Мое место. Здесь я не боюсь уснуть на земле, потому что знаю, что меня тут же укроют, подсунут под голову что-нибудь мягкое и присядут рядышком сразу несколько человек. Просто так. Потому что рядышком. Здесь собираются люди, которым нет дела до твоего статуса, но которым не всё равно смеешься ты или плачешь.
Любовь. Истерзанное, измученное слово. Которое люди в своем безумстве тащат за собой во все свои пропасти. В которое не верят, потому что не могут разглядеть сквозь замаранные стекла своих коробков. Любовь. Самая настоящая, искренняя. Великая. Она здесь. На поле. В людях, от людей, среди людей! И люди в ней. Она существует, слышите? Она есть. Вот она, своими хрустальными струями омывает, преображает. И даже те, кто сомневался начинают верить. И вот они уже любят сами. И вот они счастливы.
Голос о. Ярослава из автомобильных динамиков. Слова даниных песен в голове, россыпью и по кругу. Цветы от Леши над рулевой колонкой, очень красивые. Полевые и от того живучие. Памятная денежка, специально привезенная из Бреста Ильей. Машина открытка. Ленин рисунок. Настина шоколадка. Сережки от Степы... Это все шлейф. Он тянется за мной через ночь, отгоняя сон, оберегая меня. И людей, мирно спящих в моей машине, мчащей нас в Москву. Через несколько часов разгорится новый день. И я, недоспав, побегу на работу, что бы весь день, а за ним следующий, а потом еще один улыбаться до ушей, вспоминая прогулки по Минску, смех под шатром, коней на старом крепостном валу и руку, заботливо укрывающую меня одеялком и гладящую по голове.
