Друзья, я свободен!!!
Здравствуйте, мои дорогие друзья, патриоты и борцы за возрождение Руси! Прошу прощения за то, что столь долго не писал в свой дневник - я не мог освещать вехи своей борьбы из-за того, что сидел в бендеровских застенках. Теперь, когда я вышел на свободу, спешу рассказать о своих злоключениях.
В марте месяце от товарищей с тернопольского Русского Клуба я получил информацию, что галицийские фашисты во главе с Тягнибоком собираются всяческими способами добиться победы на выборах в Облраду. Эта информация встревожила меня - именно с таких "констутиционных шагов" началось восхождение Гитлера к власти, что вылилось в Великую Отечественную Войну и миллионы смертей невинных мирных русских людей. Хотя времени оставалось в обрез, мы решили действовать немедленно - в таких вопросах промедление смерти подобно.
Отобрав 10 наиболее толковых представителей нашего Молодёжного Отделения, запрещённая на Малороссии партия "За Русь Святую Триединую!" решила провести дерзкий рейд на территории, временно оккупированные оранжевым режимом - в Тернопольскую область. Из-за нехватки времени мы не заготовили никаких плакатов и транспарантов, что заставило нас импровизировать, и весьма удачно, скажу я вам. Целью рейда была не так попытка сорвать попытку тягнибоковцев взять власть (мы трезво оцениваем свои силы во враждебном окружении), сколько намерение активно заявить о своем существовании и напомнить бендеровцам, что волю русских к объединению Русских земель не сломить ни пропагандой, ни репрессиями.
В Тернополь мы прибыли утром 14 марта, и, сверившись с картой, определили цели - три избирательные участки. Как это водится, они располагались в школах. Внимательно изучив местность и наметив возможные пути отступления, мы заночевали в парке близ пригородного вокзала. Молодёжи не спалось - юные русские сердца рвались в бой, и остаток ночи мы провели в уточнении деталей нашего плана действий.
Утром 15 марта мы поместили вещи, обратные билеты, документы и деньги в три камеры хранения (по количеству групп) на вокзале - на случай, если случится непредвиденное. Дальнейшие события показали, что эта осторожность была не лишней.
В то время, как две группы по четыре человека ушли на свои избирательные участки, я с двумя бойцами Молодёжного Отделения (фамилии в целях конспирации я не называю) вышел к избирательному участку, расположенном в школе №12. Парни стали поотдали от меня, под деревьями, зорко следя за обстановкой, а я же начал действовать.
Мы условились действовать следующим образом. Две другие группы своей целевой аудиторией избрали пенсионеров - потому что пример молодых борцов за Русь Святую Триединую должен был вселить в их сердца надежду и веру в будущее Руси. К пенсионеру подходил наш активист, здоровался и спрашивал "Скажите, как вы относитесь к борьбе за возрождение Руси Святой Триединой?". Если люди охотно шли на контакт, им разъясняли, что надо делать - поверх бюллетеня написать "За Русь Святую Триединую!!!", рядом нарисовать квадратик и поставить в нём галочку. Конечно, это эффектно бы выглядело, если бы писалось это толстим маркером, но денег на раздачу канцтоваров у нас ввиду сжатых сроков подготовки не было.
К сожалению, успехов наши молодые активисты не добились. Только два сторонники Коммунистической Партии признали, что не против объединения Русских земель, но решительно отказались портить бюллетени, чтобы их голоса за Компартию не пропадали. Остальные оказались либо зомбированными ющенко-тягныбоковской пропагандой, либо бендеровцами старой закалки - бросались на невинных парней с матами, кулаками и палками. В результате они натравили на бедных активистов милицию, и обе группы вынуждены были бежать с мест агитации.
Я же своей целевой аудиторией выбрал молодежь - ввиду своего ума и возраста я обладаю достаточным авторитетом для убеждения собеседников. Но, как оказалось, собеседников лишь здравомыслящих…
Свой диалог я начинал просто: "Добрый день! Молодой человек, извините, пожалуйста, можно задать вам пару вопросов?". Если юнец соглашался, я отводил его в сторону и вкратце рассказывал о партии "За Русь Святую Триединую!", в конце апеллируя к его патриотическим чувствам. Я предлагал заявить о своей преданности Руси надписью на бюллетене "За Русь Святую Триединую!", квадратиком и галочкой. При согласии для того, чтобы компенсировать потерю калорий из-за переживаний (всё-таки это дело рискованное), я предлагал молодым людям бутерброды с московской колбасой. Большее поощрения патриотизма ждало студентов при фотодокументировании содеянного акта патриотизма - за фотографию на мобильном телефоне я был готов вознаградить молодого человека одной тысячей русских рублей. Поскольку молодежь в Тернополе в большинстве своём - безработные, это должно было стать приятной неожиданностью.
Первые три молодые люди не захотели общаться со мной ввиду незнания, по их словах, Русского языка. (Вот оно - оглупливание масс в действии!!! Из-за оранжевых реформ образования русские неспособны понимать и разговаривать на Русском языке!!!) Следующие двое терпеливо меня выслушали, но отказались как от бутербродов, так и от идеи заявить о своей русской самоидентичности путём надписи на бюллетене. Опросив еще с дюжину человек, я не нашел ни одного, который бы не боялся активно протестовать против засилия тягныбоковщины! Вот она - самая свободная страна в мире, где русские боятся быть русскими, и где пропаганда активно промывает мозги молодёжи!!! В ходе бесед я сталкивался с совершенно агрессивными типами, которые порывались избить меня, угрожали и говорили фразы вроде "Москаляку на гыляку", "Ничого, щэ потычэ москальська кров в Чорнэ морэ". Наверное, среди опрошенных кто-то был информатором, поскольку вскоре из избирательного участка вышли трое мордоворотов с лицами, не отягощёнными интеллектом, с повязками "национальна дружына", подошли ко мне и, не сказав ни слова, начали меня избивать.
Я попытался вырватся, но нападавших было намного больше. Они сбили меня с ног, бросили на землю портфель, растоптали бутерброды, которые выпали из портфеля, и начали пинать меня ногами. От нестерпимой боли я закричал, и на этот крик из участка вышел милиционер. Он приказал "дружынныкам" остановится, но вместо того, чтобы отпустить меня или разобраться в ситуации, он надел на меня наручники и вызвал по рации воронок. Я немного успокоился, поняв, что двое моих активистов успели скрытся и не попали в лапы этих зверей. Через некоторое время меня повезли в райотдел, кинув на пол багажника огромного патрульного джипа.
…В то время, как мне крутили руки, милиция с тягныбоковскими "национальнымы дружинныкамы" поймала двух наших активистов с другой группы. Затащив их в школьный подвал, их обыскали, и, найдя документы (оказалось, они не оставили их в камерах хранения вопреки моим указаниям), удостоверились, что мальчикам нет 18 лет. Озверев от досады, что их нельзя арестовать ввиду несовершеннолетия, бендеровцы жестоко избили детей, привязав их предварительно к металлическим стульям. Избивали их грамотно, замотав в прочные полиэтиленовые пакеты по шесть-восемь апельсинов: это позволяло наносить ими болезненные удары, не оставляя следов. После того, как одному из бойцов разбили нос, а другой потерял сознание, их погрузили в автозак, вывезли за город и бросили вблизи городской мусорной свалки, предварительно отобрав личные вещи (мобильные телефоны, папиросы, зажигалки, деньги), оставив лишь мелочь - приблизительно две грывны монетками. "На маршрутку собакам выстачыть" - на прощание "пошутил" один из милиционеров под хохот тягныбоковских штурмовиков.
Добрались они к вокзалу только поздним вечером, так как никто из водителей не захотел подобрать ребят. Вот она - пресловутая "захидноукрайинська гостыннисть"!
Когда меня бросили в "обезьянник" (даже не сняв наручники, но обыскав, отобрав все личные вещи, немного денег; портфель с русскими рублями и остатком бутербродов они предусмотрительно забрали себе еще когда сковали мне руки), я заявил, что они нарушают мои права человека, что меня задержали ни за что, и что я требую вызвать судмедэксперта, чтобы снять с меня побои. На мое удивление, через полчаса приехал эксперт, внимательно осмотрел меня и описал все мои травмы. Затем он попросил в милиционеров стакан воды и дал мне таблетку, заявив, что это "успокоительное". Возможно, это было снотворное, так как через час после принятия таблетки я уснул мёртвым сном без сновидений до следующего утра.
В понедельник начались издевательства, которых не довелось людям терпеть даже в застенках царской охранки. В семь утра меня, подняв за ворот, выволокли из камеры и пинками погнали по длинному коридору в какой-то полуподвальный кабинет. Двое конвоиров постоянно насмехались надо мной и обещали сделать всё "швыдко и бэзболячэ". В самом "кабинете", который являл собой маленькую комнатушку с толстыми стенами, маленьким окошком с решеткой, стоял металлический стол, два стула, прикрученных к полу. На одном сидел лейтенант милиции, возле него стоял какой-то невзрачного вида человек с тремя большыми бородавками на лице (как я позже узнал - это был один из заправлял тягныбоковской "Свободы"). Начав издалека, спросив меня, как здоровье, самочуствие, они вдруг заявили, что я должен подписать чистосердечное признание "в антиукраинской деятельности". Когда я трижды отказался на это предложение, они вышли, зато вошли те двое "милициянтив"…
Меня избивали и пытали до самого вечера. Избивали грамотно, чтобы не оставлять синяков. Также они обещали устроить мне "Подвыг Бендеры" (Бендера был психически неуравновешенным с детства, и любил загонять себе иглы под ногти), показывая упаковку со швейными иглами. Ближе к вечеру они начали привязывать к моим коленям на вытянутых ногах доски - чтобы, как они объяснили, отбить мне почки, колотя дубинками по пяткам. По прямых ногах, фиксированных досками, удар бы передавался в таз… От этой экзекуции меня спасло только одно - в камеру вошел бородавчастый тягныбоковец, и приказал им прекратить, потому что он "нашел свидетелей".
Вбросив меня в камеру, эти сатрапы дали мне лишь кусок чёрствого хлеба и полуторалитровую пластиковую бутылку с водой, мотивируя это тем, что я формально не заключённый, и кормить меня не полагается. Вот она - "доброта" западенцев!
Следующего дня был скоротечный суд. С самого начала мне было ясно, что мне суждено быть козлом отпущения, и то же мне сказали и "милициянты". В зале суда не было ни присяжных, ни зрителей, даже представители Русского Клуба не смогли попасть на заседание. Но дух мой не был сломлен, и я ждал начала процесса с намерением заклеймить это продажное судилище, повторив подвиг Димитрова в фашистской Германии.
В начале процесса я заявил, что отказываюсь от продажного адвоката Стэпана Омэлянэнка, предоставленного государством, поскольку само государство "Украйина" считаю продажным. Судья Иванна Стэфанышын (на вид напоминавшая антическую Мессалину, то и дело пускавшая мерзкие похоливые взгляды на бугаеватого вида молодчика в форме судебного пристава) мерзко улыбнулась и согласилась с моим требованием, но на украинском языке. На мое требование говорить со мной по-русски, она смерила меня мерзким взглядом и заявила, что государственным языком в Украйине является "украйинска мова". Далее она зачитала обвинение.
Меня обвиняли в том, что я занимался агитацией в день выборов, намеревался совершить подкуп избирателей, а также нарушил запрет на деятельность партии "За Русь Святую Триединую!" (оперативно они про это узнали), вобщем, всё это объединялось формулировкой "Антигосударственная деятельность".
Когда слово предоставили мне, я заявил, что категорически не согласен со всеми обвинениями, поскольку я не совершал никакой агитации - партии "За Русь Святую Триединую!" не было в бюллетнях. Кроме того, отметил я, поощрение патриотизма и вознаграждение за патриотическую деятельность никогда не являлось преступлением. Особо я отметил, что не признаю себя виновным также потому, что со мной общаются не на моём родном языке, и что я не признаю существование государства "Украйина", а являюсь гражданином Руси Святой Триединой, и только по ее законам меня и могут судить. Далее я назвал весь процесс фарсом, и сообщил им, что когда русские наконец-то воссоединятся вместе, то этим геббельсам и герингам не поздоровится от народного гнева.
На суде я также заявил, что при моем задержании были допущены грубые нарушения, в частности - меня избили, чему есть подтверждение - освидетельствование побоев. Судья рассмеялась и и сказала, чтобы я не лгал на суде. Вот тут-то и проявилось коварство "захиднякив"! Протокол снятия побоев, написанный экспертом, был датирован следующим днём! Как следовало из вывода, в райотдел меня привезли целого и невредимого (второй, фальсифицированный протокол это "подтверждал"), а потом я в камере (!) сам себе нанёс (!!!) все травмы, включая гематомы под глазом и рассечение скулы сапогом!!!
После того, как эта Стэфанышын сотоварищи удалилась в комнату совещаний и пришла, она огласила приговор. Всё сводилось к:
- агитации в день выборов;
- попытке подкупа избирателей;
- оскорблении судьи и суда;
- оскорблении государства "Украйина";
- систематической лжи;
- антигосударственной деятельности в целом.
В результате мне присудили 6 месяцев тюремного заключения и штрафу в размере 8 000 грывен.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
Штраф оплатить мне помогли товарищи из тернопольского Русского Клуба и моя партия "За Русь Святую Триединую!". Кроме того, они дали взятку кому-то, и 2 сентября с формулировкой "выпущен досрочно за примерное поведение" я переступил порог тернопольской городской тюрьмы, став опять свободным русским человеком.
В марте месяце от товарищей с тернопольского Русского Клуба я получил информацию, что галицийские фашисты во главе с Тягнибоком собираются всяческими способами добиться победы на выборах в Облраду. Эта информация встревожила меня - именно с таких "констутиционных шагов" началось восхождение Гитлера к власти, что вылилось в Великую Отечественную Войну и миллионы смертей невинных мирных русских людей. Хотя времени оставалось в обрез, мы решили действовать немедленно - в таких вопросах промедление смерти подобно.
Отобрав 10 наиболее толковых представителей нашего Молодёжного Отделения, запрещённая на Малороссии партия "За Русь Святую Триединую!" решила провести дерзкий рейд на территории, временно оккупированные оранжевым режимом - в Тернопольскую область. Из-за нехватки времени мы не заготовили никаких плакатов и транспарантов, что заставило нас импровизировать, и весьма удачно, скажу я вам. Целью рейда была не так попытка сорвать попытку тягнибоковцев взять власть (мы трезво оцениваем свои силы во враждебном окружении), сколько намерение активно заявить о своем существовании и напомнить бендеровцам, что волю русских к объединению Русских земель не сломить ни пропагандой, ни репрессиями.
В Тернополь мы прибыли утром 14 марта, и, сверившись с картой, определили цели - три избирательные участки. Как это водится, они располагались в школах. Внимательно изучив местность и наметив возможные пути отступления, мы заночевали в парке близ пригородного вокзала. Молодёжи не спалось - юные русские сердца рвались в бой, и остаток ночи мы провели в уточнении деталей нашего плана действий.
Утром 15 марта мы поместили вещи, обратные билеты, документы и деньги в три камеры хранения (по количеству групп) на вокзале - на случай, если случится непредвиденное. Дальнейшие события показали, что эта осторожность была не лишней.
В то время, как две группы по четыре человека ушли на свои избирательные участки, я с двумя бойцами Молодёжного Отделения (фамилии в целях конспирации я не называю) вышел к избирательному участку, расположенном в школе №12. Парни стали поотдали от меня, под деревьями, зорко следя за обстановкой, а я же начал действовать.
Мы условились действовать следующим образом. Две другие группы своей целевой аудиторией избрали пенсионеров - потому что пример молодых борцов за Русь Святую Триединую должен был вселить в их сердца надежду и веру в будущее Руси. К пенсионеру подходил наш активист, здоровался и спрашивал "Скажите, как вы относитесь к борьбе за возрождение Руси Святой Триединой?". Если люди охотно шли на контакт, им разъясняли, что надо делать - поверх бюллетеня написать "За Русь Святую Триединую!!!", рядом нарисовать квадратик и поставить в нём галочку. Конечно, это эффектно бы выглядело, если бы писалось это толстим маркером, но денег на раздачу канцтоваров у нас ввиду сжатых сроков подготовки не было.
К сожалению, успехов наши молодые активисты не добились. Только два сторонники Коммунистической Партии признали, что не против объединения Русских земель, но решительно отказались портить бюллетени, чтобы их голоса за Компартию не пропадали. Остальные оказались либо зомбированными ющенко-тягныбоковской пропагандой, либо бендеровцами старой закалки - бросались на невинных парней с матами, кулаками и палками. В результате они натравили на бедных активистов милицию, и обе группы вынуждены были бежать с мест агитации.
Я же своей целевой аудиторией выбрал молодежь - ввиду своего ума и возраста я обладаю достаточным авторитетом для убеждения собеседников. Но, как оказалось, собеседников лишь здравомыслящих…
Свой диалог я начинал просто: "Добрый день! Молодой человек, извините, пожалуйста, можно задать вам пару вопросов?". Если юнец соглашался, я отводил его в сторону и вкратце рассказывал о партии "За Русь Святую Триединую!", в конце апеллируя к его патриотическим чувствам. Я предлагал заявить о своей преданности Руси надписью на бюллетене "За Русь Святую Триединую!", квадратиком и галочкой. При согласии для того, чтобы компенсировать потерю калорий из-за переживаний (всё-таки это дело рискованное), я предлагал молодым людям бутерброды с московской колбасой. Большее поощрения патриотизма ждало студентов при фотодокументировании содеянного акта патриотизма - за фотографию на мобильном телефоне я был готов вознаградить молодого человека одной тысячей русских рублей. Поскольку молодежь в Тернополе в большинстве своём - безработные, это должно было стать приятной неожиданностью.
Первые три молодые люди не захотели общаться со мной ввиду незнания, по их словах, Русского языка. (Вот оно - оглупливание масс в действии!!! Из-за оранжевых реформ образования русские неспособны понимать и разговаривать на Русском языке!!!) Следующие двое терпеливо меня выслушали, но отказались как от бутербродов, так и от идеи заявить о своей русской самоидентичности путём надписи на бюллетене. Опросив еще с дюжину человек, я не нашел ни одного, который бы не боялся активно протестовать против засилия тягныбоковщины! Вот она - самая свободная страна в мире, где русские боятся быть русскими, и где пропаганда активно промывает мозги молодёжи!!! В ходе бесед я сталкивался с совершенно агрессивными типами, которые порывались избить меня, угрожали и говорили фразы вроде "Москаляку на гыляку", "Ничого, щэ потычэ москальська кров в Чорнэ морэ". Наверное, среди опрошенных кто-то был информатором, поскольку вскоре из избирательного участка вышли трое мордоворотов с лицами, не отягощёнными интеллектом, с повязками "национальна дружына", подошли ко мне и, не сказав ни слова, начали меня избивать.
Я попытался вырватся, но нападавших было намного больше. Они сбили меня с ног, бросили на землю портфель, растоптали бутерброды, которые выпали из портфеля, и начали пинать меня ногами. От нестерпимой боли я закричал, и на этот крик из участка вышел милиционер. Он приказал "дружынныкам" остановится, но вместо того, чтобы отпустить меня или разобраться в ситуации, он надел на меня наручники и вызвал по рации воронок. Я немного успокоился, поняв, что двое моих активистов успели скрытся и не попали в лапы этих зверей. Через некоторое время меня повезли в райотдел, кинув на пол багажника огромного патрульного джипа.
…В то время, как мне крутили руки, милиция с тягныбоковскими "национальнымы дружинныкамы" поймала двух наших активистов с другой группы. Затащив их в школьный подвал, их обыскали, и, найдя документы (оказалось, они не оставили их в камерах хранения вопреки моим указаниям), удостоверились, что мальчикам нет 18 лет. Озверев от досады, что их нельзя арестовать ввиду несовершеннолетия, бендеровцы жестоко избили детей, привязав их предварительно к металлическим стульям. Избивали их грамотно, замотав в прочные полиэтиленовые пакеты по шесть-восемь апельсинов: это позволяло наносить ими болезненные удары, не оставляя следов. После того, как одному из бойцов разбили нос, а другой потерял сознание, их погрузили в автозак, вывезли за город и бросили вблизи городской мусорной свалки, предварительно отобрав личные вещи (мобильные телефоны, папиросы, зажигалки, деньги), оставив лишь мелочь - приблизительно две грывны монетками. "На маршрутку собакам выстачыть" - на прощание "пошутил" один из милиционеров под хохот тягныбоковских штурмовиков.
Добрались они к вокзалу только поздним вечером, так как никто из водителей не захотел подобрать ребят. Вот она - пресловутая "захидноукрайинська гостыннисть"!
Когда меня бросили в "обезьянник" (даже не сняв наручники, но обыскав, отобрав все личные вещи, немного денег; портфель с русскими рублями и остатком бутербродов они предусмотрительно забрали себе еще когда сковали мне руки), я заявил, что они нарушают мои права человека, что меня задержали ни за что, и что я требую вызвать судмедэксперта, чтобы снять с меня побои. На мое удивление, через полчаса приехал эксперт, внимательно осмотрел меня и описал все мои травмы. Затем он попросил в милиционеров стакан воды и дал мне таблетку, заявив, что это "успокоительное". Возможно, это было снотворное, так как через час после принятия таблетки я уснул мёртвым сном без сновидений до следующего утра.
В понедельник начались издевательства, которых не довелось людям терпеть даже в застенках царской охранки. В семь утра меня, подняв за ворот, выволокли из камеры и пинками погнали по длинному коридору в какой-то полуподвальный кабинет. Двое конвоиров постоянно насмехались надо мной и обещали сделать всё "швыдко и бэзболячэ". В самом "кабинете", который являл собой маленькую комнатушку с толстыми стенами, маленьким окошком с решеткой, стоял металлический стол, два стула, прикрученных к полу. На одном сидел лейтенант милиции, возле него стоял какой-то невзрачного вида человек с тремя большыми бородавками на лице (как я позже узнал - это был один из заправлял тягныбоковской "Свободы"). Начав издалека, спросив меня, как здоровье, самочуствие, они вдруг заявили, что я должен подписать чистосердечное признание "в антиукраинской деятельности". Когда я трижды отказался на это предложение, они вышли, зато вошли те двое "милициянтив"…
Меня избивали и пытали до самого вечера. Избивали грамотно, чтобы не оставлять синяков. Также они обещали устроить мне "Подвыг Бендеры" (Бендера был психически неуравновешенным с детства, и любил загонять себе иглы под ногти), показывая упаковку со швейными иглами. Ближе к вечеру они начали привязывать к моим коленям на вытянутых ногах доски - чтобы, как они объяснили, отбить мне почки, колотя дубинками по пяткам. По прямых ногах, фиксированных досками, удар бы передавался в таз… От этой экзекуции меня спасло только одно - в камеру вошел бородавчастый тягныбоковец, и приказал им прекратить, потому что он "нашел свидетелей".
Вбросив меня в камеру, эти сатрапы дали мне лишь кусок чёрствого хлеба и полуторалитровую пластиковую бутылку с водой, мотивируя это тем, что я формально не заключённый, и кормить меня не полагается. Вот она - "доброта" западенцев!
Следующего дня был скоротечный суд. С самого начала мне было ясно, что мне суждено быть козлом отпущения, и то же мне сказали и "милициянты". В зале суда не было ни присяжных, ни зрителей, даже представители Русского Клуба не смогли попасть на заседание. Но дух мой не был сломлен, и я ждал начала процесса с намерением заклеймить это продажное судилище, повторив подвиг Димитрова в фашистской Германии.
В начале процесса я заявил, что отказываюсь от продажного адвоката Стэпана Омэлянэнка, предоставленного государством, поскольку само государство "Украйина" считаю продажным. Судья Иванна Стэфанышын (на вид напоминавшая антическую Мессалину, то и дело пускавшая мерзкие похоливые взгляды на бугаеватого вида молодчика в форме судебного пристава) мерзко улыбнулась и согласилась с моим требованием, но на украинском языке. На мое требование говорить со мной по-русски, она смерила меня мерзким взглядом и заявила, что государственным языком в Украйине является "украйинска мова". Далее она зачитала обвинение.
Меня обвиняли в том, что я занимался агитацией в день выборов, намеревался совершить подкуп избирателей, а также нарушил запрет на деятельность партии "За Русь Святую Триединую!" (оперативно они про это узнали), вобщем, всё это объединялось формулировкой "Антигосударственная деятельность".
Когда слово предоставили мне, я заявил, что категорически не согласен со всеми обвинениями, поскольку я не совершал никакой агитации - партии "За Русь Святую Триединую!" не было в бюллетнях. Кроме того, отметил я, поощрение патриотизма и вознаграждение за патриотическую деятельность никогда не являлось преступлением. Особо я отметил, что не признаю себя виновным также потому, что со мной общаются не на моём родном языке, и что я не признаю существование государства "Украйина", а являюсь гражданином Руси Святой Триединой, и только по ее законам меня и могут судить. Далее я назвал весь процесс фарсом, и сообщил им, что когда русские наконец-то воссоединятся вместе, то этим геббельсам и герингам не поздоровится от народного гнева.
На суде я также заявил, что при моем задержании были допущены грубые нарушения, в частности - меня избили, чему есть подтверждение - освидетельствование побоев. Судья рассмеялась и и сказала, чтобы я не лгал на суде. Вот тут-то и проявилось коварство "захиднякив"! Протокол снятия побоев, написанный экспертом, был датирован следующим днём! Как следовало из вывода, в райотдел меня привезли целого и невредимого (второй, фальсифицированный протокол это "подтверждал"), а потом я в камере (!) сам себе нанёс (!!!) все травмы, включая гематомы под глазом и рассечение скулы сапогом!!!
После того, как эта Стэфанышын сотоварищи удалилась в комнату совещаний и пришла, она огласила приговор. Всё сводилось к:
- агитации в день выборов;
- попытке подкупа избирателей;
- оскорблении судьи и суда;
- оскорблении государства "Украйина";
- систематической лжи;
- антигосударственной деятельности в целом.
В результате мне присудили 6 месяцев тюремного заключения и штрафу в размере 8 000 грывен.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
Штраф оплатить мне помогли товарищи из тернопольского Русского Клуба и моя партия "За Русь Святую Триединую!". Кроме того, они дали взятку кому-то, и 2 сентября с формулировкой "выпущен досрочно за примерное поведение" я переступил порог тернопольской городской тюрьмы, став опять свободным русским человеком.