(no subject)
А вот чего некоторые дважды букеровские лауреатки творят:
Master Richard is at home with his wife, the king is saying his prayers, or perchance he labours with the queen to please her; birds have tucked their heads beneath their wings, the prisoners of London are snoring in the Tower and the Marshalsea, the Clink and the Fleet. In the precincts of Austin Friars, Dick Purser has loosed the watchdogs. God is in His Heaven. The bolts are on the gates.
Хочет писать "он", когда это вообще-то нельзя, пишет; хочет, чтобы Томас Кромвель сочинил одну из самых знаменитых строк в английской поэзии за несколько веков до ее появления - и не отказывает себе в этом удовольствии. И вот удивительно, запаса suspension of disbelief хватает, чтобы принять это как должное.
Мало того. У Браунинга утро, у Мантел - ночь. У Браунинга: "God's in his Heaven/All's right with the world". В мыслях Кромвеля, тем же поэтическим размером: "God is in His Heaven. The bolts are on the gates". То есть в мире Кромвеля запертые засовы = в мире все хорошо. Просто фантастически красиво.
В по-настоящему постмодернистском переводе на место "Пиппы" надо было вы вставить цитату из чего-нибудь отечественного, но во-первых, ничего такого не вспоминается, а во-вторых и в-третьих самоочевидны.
Master Richard is at home with his wife, the king is saying his prayers, or perchance he labours with the queen to please her; birds have tucked their heads beneath their wings, the prisoners of London are snoring in the Tower and the Marshalsea, the Clink and the Fleet. In the precincts of Austin Friars, Dick Purser has loosed the watchdogs. God is in His Heaven. The bolts are on the gates.
Хочет писать "он", когда это вообще-то нельзя, пишет; хочет, чтобы Томас Кромвель сочинил одну из самых знаменитых строк в английской поэзии за несколько веков до ее появления - и не отказывает себе в этом удовольствии. И вот удивительно, запаса suspension of disbelief хватает, чтобы принять это как должное.
Мало того. У Браунинга утро, у Мантел - ночь. У Браунинга: "God's in his Heaven/All's right with the world". В мыслях Кромвеля, тем же поэтическим размером: "God is in His Heaven. The bolts are on the gates". То есть в мире Кромвеля запертые засовы = в мире все хорошо. Просто фантастически красиво.
В по-настоящему постмодернистском переводе на место "Пиппы" надо было вы вставить цитату из чего-нибудь отечественного, но во-первых, ничего такого не вспоминается, а во-вторых и в-третьих самоочевидны.