Икона калчара
Автор: Евгений Минко.
Джерело: : Інтернет-видання PROZA :: pornomag about culture and future, 26.11.2005.
Повергающий в прах всех своих недоброжелателей одной лишь легкой улыбкой, Михаил Поплавский достоин стать официально признанной Иконой.
Мне очень нравится то, как босс мракобесного американского издательства Feral House Адам Парфрей называет на своем корпоративном сайте раздел, посвященный книгам о культуре. Он называет его словом kulchur. Словом, невероятно точно соответствующим реалиям сегодняшнего дня. Вот именно так. Не консервативным culture, вызывающим у более-менее живого ума раздражение и ассоциацию с замшелыми любителями «высокой культуры», «традиционной живописи», «классической литературы» и прочих систем, давно отдавших концы и выброшенных на свалку цивилизации.
В этом самом разделе рядом красуются «Культура Апокалипсиса», скомпилированная самим Парфреем, художественный альбом «Оргазмотрон», и, к примеру, исследования проекта Алистера Кроули.
Калчар - это то, что пришло на смену обычной культуре, с ее субординацией, системой координат, классифицируемыми пластами аудитории и прочим. Можно сказать, что калчар - это культура редуцированная до поля знаков, всего лишь набор приемов, использование которых и указывает на то, что это культура. Если ты рисуешь - это калчар, поешь - калчар, пишешь прозу - калчар. Убираешь продукты актов дефекации за животными в зоопарке - не калчар. Несмотря на заверения Бойса о том, что искусство - это все, уборка за животными - это не калчар. Нет.
В то же время, калчар не задается вопросом, что есть высокое, а что есть китч. Калчар может объединить в рамках одного произведения нечто, условно определяемое как «высокое искусство» и откровенный трэш. Это помогает калчару избегать определений, которые редуцируют его мощь.
В калчаре всегда находится место иррациональному, в частности, обычным человеческим проявлениям. Здравомыслию, остроумию, теплоте общения, забывчивости, нелепости. Вслушайтесь в звучание слова kulchur, проследите за теми ощущениями, которое вызывает произнесение “kulchur” в ротовой полости. Сколько в этом слове нежности, мягкости, покатости и так часто недостающей нашему роботизированному обществу витальности.
Пожалуй, главная характеристика калчара заключается в том, что любому его проявлению имманентна критика самого себя. Каждый творец может разнести свое произведение к чертовой матери, детально пояснив, почему оно отвратительно, а сам он - никчемный маргинал. Критиковать могут и наблюдатели - творец, в таком случае, будет наблюдать за их потугами (а то и помогать им) и получать от этого критиканства удовольствие. Ведь критика произведения столь же никчемна, как и само произведение. Зачем же волноваться?
Может возникнуть искушение воскликнуть «Но это же помо!». Давайте уточним. Помо - кстати, почему мысль о его смерти приходит в голову так часто? - это modus vivendi и modus operandi. Он слишком велик для того, чтобы определять им лишь одно-единственное семиотическое поле. Потому если речь идет об особой области человеческой деятельности, то давайте, не мудрствуя лукаво, и окрестим ее отдельным термином - калчар.
Все люди, занимающиеся сегодня тем, что по привычке называется искусством, на самом деле занимаются калчаром. Абсолютно все. От гениальных японских пианисток до художественной группы «Р.Э.П.». Но у калчара есть и настоящие герои, точно выражающие его, калчара, дух. Это Мэрилин Мэнсон. Это Майкл Джексон (это ультракалчар - похоже, что сам певец никакого отношения к формированию своего дискурса уже не имеет). Это комик Саша Барон Коэн, давеча вызвавший гнев казахских властей, недостаточно правдоподобно отыграв роль казаха на европейском цирковом представлении MTV. Это множество других ярких фигур, которых, дай нам господь, будет становиться только больше. Признание их талантов заключается в широком спектре человеческих реакций - от традиционного рок-н-рольного идолопоклонства до нарочитого тыканья пальцем и осмеяния. Все эти оценки для героев калчара одинаково хороши, поскольку являются лишь признанием самого факта существования производителя калчара.
На сегодняшний день, в украинском секторе калчара пока есть только одна достойная фигура. Но именно этот человек, как никто другой из местных деятелей калчара, достоин уважения, если не поклонения, широких масс. Это Михаил Поплавский.
Это не звезда. Это не кумир. Это Икона. И я говорю совершенно серьезно.
Михаил Поплавский - это сосредоточие всех тех атрибутов калчара, которые указывают на максимальный его резонанс и эффективность. На максимальный результат от деятельности человека, занимающегося калчаром и делающего это настолько захватывающе, что пятидесятимиллионная страна как будто в состоянии гипноза наблюдает за ним уже с десяток лет, оказавшись не в силах присвоить Поплавскому какой-либо устойчивый ярлык. Уничтожающих все живое дефиниций Михаил Михайлович избегает благодаря глубине своей личности и несомненному таланту. Таланту построения дискурса, каждая попытка критики которого невероятным образом действует только на укрепление этого дискурса. Как бы злопыхатели не пытались опустить Поплавского, критикуя его то за отсутствие певческих данных, то за сомнительную ценность дипломов, выдаваемых в курируемом им учебном заведении, то бог знает еще за что - они остаются проигравшими. Потому что дискурс Поплавского, как истинный дискурс калчара, поглощает любую критику и выдает ее за собственное достоинство. И, черт побери, ни у кого из украинских певцов, актеров, телеведущих, художников и прочей калчарной мишуры нет тех достоинств, которыми обладает Поплавский.
Я понял, что Поплавский это Икона, уже довольно давно. Когда-то ректор Киевского государственного института культуры, а сегодня почетный ректор Киевского национального университета культуры и искусств и Народный депутат Украины Михаил Михайлович заворожил меня едва ли не с момента появления на музыкальной сцене.
Но, кажется, значение фигуры Поплавского для украинского калчара стало очевидным для всего общества лишь 24-го ноября этого года, во время трансляции на телеканале М1 программы «Амазонки», гостем которой был Михаил Михайлович. Шоу это знаменовалось тем, что Поплавский попал в самое логово современной поп-культуры, представители которой онтологически противостоят Поплавскому, обвиняя его в безвкусице и бесталанности. А то просто якобы не замечают Поплавского. Это должна была быть Последняя Битва - ведь на днях Поплавский уходит со сцены, и где мы его потом увидим, одному богу известно.
Конечно, Поплавский оправдал все мои ожидания. Продюсеры М1 должны праздновать свою несомненную победу. Форматная беседа четырех беззубых (к сожалению, только в плане журналистского мастерства, ведь людей с натуральными промежутками в зубном ряду на ТВ практически никогда не берут) красавиц с Михаилом Михайловичем превратилось в самое яркое и провокационное шоу, когда-либо виденное на М1. Потренировавшись на кучке скользких эстрадных гомосексуалистов, ранее бывших гостями программы, девицы решили, что едва они приступят к Поплавскому, тот неминуемо треснет по швам (разве не так должны были думать настоящие амазонки?). Естественно, этого не произошло. Не было даже симуляции противостояния. Девушки-ведущие на фоне титана калчара оказались не более чем заискивающими соплюшками. Михаил Михайлович же, как всегда, был остроумен, находчив, невероятно обаятелен. В отличие от идиотичных украинских звезд, он если и строит из себя большую фифу, то сразу же деконструирует этот образ - поразительный пример калчара, ничему подобному его конкуренты по поп-сцене не научились и вряд ли научатся.
Практически каждый вопрос амазонок оборачивался для них позором. Думаю, это происходило потому, что амазонки до конца не могли понять кто же сидит перед ними - певец? ректор? политик? скандалист? - но не оставляли попыток идентифицировать Поплавского, подогнать его под какие-то стандарты. Они повторяли ошибку, которую до этой передачи сделали тысячи их коллег - не замечая живого человека, они пытались общаться с ролевой моделью, которую он должен представлять. А Поплавский - это просто живой человек, который живо реагирует на происходящее вокруг него. Его обычная жизнь и является репрезентируемым проектом (все-таки, привет Бойсу). Это не рок-герой, который стоит на оранжевых баррикадах и натужно распевает «Милая моя! Как я без тебя!». Михаил Поплавский - это просто Михаил Поплавский, потому он жаждет любви, и потому он вправе на нее рассчитывать. Он не умеет петь, и всю жизнь открыто в этом признается. Более того, именно отсутствие вокальных данных Поплавского является в рамках его проекта той причиной, по которой он выступал на сцене. Разве это не чудесно? Это ярчайший образец калчара, которым мы вправе гордиться.
На любую насмешку в свою сторону Михаилу Михайловичу есть что ответить. К примеру, на вопрос амазонок М1 о том, много ли у Михаила Михайловича дисков, которые могут купить его поклонники (потому как в магазинах этих дисков что-то не видно), Поплавский, не моргнув, ответил, что их немного, но достаточно.
Боже мой, ну зачем спрашивать Поплавского о том, каким образом зафиксировано его искусство? Очевидно ведь, что ценность песен Поплавского настолько невелика, что в массовом их распространении на носителях нет никакого толка. Михаил Михайлович, похоже, сам был в некотором недоумении от этого вопроса. Зачем приписывать Поплавскому те смыслы, на которые он никогда не претендовал?
Зато Михаил Михайлович, опять же, в отличие от других украинских знаменитостей, в полную силу эксплуатирует другой традиционный для поп-культуры механизм - собственную сексуальность. Вот здесь-то, в отличие от своих коллег, очевидно страдающих половыми расстройствами и оттого традиционно шизофренически реагирующих на попытки публичного обсуждения своей сексуальности, Михаил Михайлович ведет себя как настоящая поп-звезда. В публичных выступлениях он постоянно обращается к теме своей сексуальности и призывает своих собеседников муссировать эту тему так, как им только взбредет в голову. Это произошло и в беседе с амазонками - сексуальность Поплавского стала на какое-то время центральной темой интервью, включая рассказы о студентах, жаждущих родить от него ребенка и т.д. Может ли себе позволить подобные высказывания кто-либо еще из отечественных знаменитостей, да еще сделать это так, чтобы зрителю хотелось улыбнуться, а не выключить телевизор и принять двойную дозу валидола?
Я уверен, что, как и у всех приличных поп-звезд (если обратиться к декларируемым опытам Мадонны или Боя Джорджа), в реальной жизни сексуальность Михаила Михайловича вряд ли занимает его так сильно, как на публике, и едва ли пересекает обычные рамки приватности. То есть, законы калчара Поплавский совсем не игнорирует. Напротив. Его готовность играть по правилам современности завораживает.
Дискурс Поплавского захватил меня, мое сознательное и бессознательное, едва ли не сразу после появления Михаила Михайловича на сцене с песней «Юний орел». Проучившись с месяц в одном столичном институте, я бросил его ради университета культуры и искусств. Почему? Потому что он находится ближе к моему дому. Это ли не логика Поплавского?
И как же нравится мне умиляться кислым мордам людей, которые на вопрос о том, где я учился, слышат правдивый ответ. У кислой морды есть альтернатива - злорадствующий оскал. И это просто здорово - Поплавский в их мозгах нивелирует всю ценность украинского высшего образования, поскольку в его университете за деньги работают представители «престижных» вузов, всяких институтов журналистики, экономических университетов и т.д. Каждый раз, когда их студенты посмеиваются над коллегами из университета культуры, они уничтожают сами себя. Браво Поплавскому! Его проект функционирует отлично.
Люди, подобные этим студентишкам, либо не осознают того, как глубоко Поплавский влияет на их восприятие реальности, либо пытаются этого не демонстрировать. Но иногда все-таки я получаю возможность убедиться в том, насколько велика роль Поплавского в украинском сознании.
Когда лет пять назад мне случилось работать в киевской средней школе, одна из тамошних преподавательниц, оглядываясь по сторонам и говоря полушепотом, призналась мне, что это именно она написала текст для кавера песни Рикки Мартина, который впоследствии исполнил Михаил Михайлович. Лгала она, преследуя какие-то только ей известные цели, или говорила правду - эта история лишь подчеркивает значение фигуры Поплавского для украинского общества. Либо Поплавский тот человек, сотрудничество с которым ставит на тебе позорное клеймо, от коего невозможно избавиться, либо это великий Творец, о встрече с которым преподавательница могла только мечтать, перенося свои фантазии в разговор с доступным ей собеседником. О подобном восприятии аудиторией не может мечтать ни одна другая отечественная поп-звезда.
В это воскресенье Михаил Михайлович обещает попрощаться со сценой, дав последний концерт в столичном храме калчара под названием «Украина». Жаль, что из всех столичных «Украин» Поплавский для своего прощального перформанса выбрал всего лишь дворец культуры, а не универмаг. Эстетика универмага только бы подчеркнула потребительскую ценность искусства Михаила Михайловича в глазах украинского общества, которое, не моргнув и глазом, потребляет это искусство именно таким образом, каким задумывал продуцирующий его человек.
Тем не менее, для тысяч людей этот вечер окажется праздником, иные тысячи расстроятся, а третьи и вовсе по-прежнему будут пребывать в глубоком недоумении относительно фигуры Поплавского. Но мне бы очень хотелось, чтобы человек, чьи заслуги, наконец, необходимо признать по достоинству, по достоинству и завершил свою певческую карьеру и принялся покорять новые области жизнедеятельности.
Как сообщает официальный сайт Михаила Михайловича, на сегодняшний день он признан заслуженным деятелем искусств Украины. Дискурс Поплавского, вполне настроенный на абсорбцию сценариев власти, предполагает, что на своем прощальном концерте Михаил Михайлович получит звание народного артиста. Не меньше.
Но и, что очень обидно, не больше. Звание народного артиста подходит лишь представителям той самой культуры, которая уже пребывает в забвении. Оно ни к чему героям калчара. А вот определение «Икона», в одинаковой степени указывающее на талант человека, на его сексуальность и теоретическую базу, подходит Поплавскому гораздо больше.
И потому я прошу украинское правительство, приняв во внимание все написанное мной выше, присвоить Михаилу Михайловичу Поплавскому официальный титул Иконы.
Разве он этого не достоин?