"Утром в газете, вечером в куплете"
Впервые с женой собрались и съездили в Куремяэский монастырь.
Ну суть да дело и медку прикупили для внучки.
А там два хрена терлись, журналисты мы говорят.
И вот результат.
Текст под фотографией в чудной газете "Маалехт": Скромная дама из Кохтла-Ярве стоя у стойки с мёдом, уверяет, что все её медовые запасы происходят из Куремяэ. А равно и всех знакомых. А так же всех гостей из России всенепременно в монастырь отвозит, что бы припали к святости и мёду.
Я вот ей честно же советовал - пошли этих товарищей нахуй, все одно херню напишут.
А я в монастыре Танеля нашего Падара встретил.
- Здравствуй, грю - Танель.
Он так подумал немного и отвечает - Добрый день.
Не помнит собака, как я его по морскомум бережку в ночной темноте от фанаток увалакивал и чуть казенный фонарик при этом не пролюбил.
Но я не в обиде.
Певец хороший и выпить будь здоров может, и опять же после выпить вполне себе петь в состоянии.
А щелкоперам этим пускай в ложке с мёдом пчела попадётся.
Ну суть да дело и медку прикупили для внучки.
А там два хрена терлись, журналисты мы говорят.
И вот результат.
Текст под фотографией в чудной газете "Маалехт": Скромная дама из Кохтла-Ярве стоя у стойки с мёдом, уверяет, что все её медовые запасы происходят из Куремяэ. А равно и всех знакомых. А так же всех гостей из России всенепременно в монастырь отвозит, что бы припали к святости и мёду.
Я вот ей честно же советовал - пошли этих товарищей нахуй, все одно херню напишут.
А я в монастыре Танеля нашего Падара встретил.
- Здравствуй, грю - Танель.
Он так подумал немного и отвечает - Добрый день.
Не помнит собака, как я его по морскомум бережку в ночной темноте от фанаток увалакивал и чуть казенный фонарик при этом не пролюбил.
Но я не в обиде.
Певец хороший и выпить будь здоров может, и опять же после выпить вполне себе петь в состоянии.
А щелкоперам этим пускай в ложке с мёдом пчела попадётся.