Безумец или гений?
Оригинал взят у ochendaje в Безумец или гений?
Он работал над своим главным творением почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Скупая у заводов бракованную плитку, он создал свой стиль, узнаваемый во всем мире. Величие гения и трагедия настоящего Человека.
Об архитекторе Антонио Гауди из Барселоны слышали абсолютно все. Конечно, больше всего мы знаем о шедеврах архитектуры, а не о нем самом, Антонио Гауди, человеком из плоти и крови, который жил, любил, страдал, мечтал, и еще знал, что-то такое, что давало ему право говорить: «Мой заказчик никуда не торопится!» и строить не делая точных проектов на бумаге.
Он терпеть не мог черчение, мало кто знает, что Гауди провалил этот экзамен на подготовительных курсах при поступлении в Высшую Архитектурную Школу.
Пожалуй, прежде всего на Антонио повлияла местность, где он родился - Каталония. Многие бывали в Испании, в этом удивительном городе - Барселоне - столице Каталонии. Кто был, тот не даст мне соврать, что каталонцы довольно необычные люди. Их национальная гордость иногда граничит с абсурдом. Каталония держится особняком от остальной Испании.
Здесь не любят корриду. Кажется, здесь коррида, вообще, запрещена. И больше всего местные раздражаются, когда Каталонию называют Испанией.
Здесь говорят на своем, каталанском, языке. Здесь не танцуют фламенко, предпочитая сардану - групповой танец, похожий на греческий сиртаки.
Стремление к независимости и превосходству у каталонцев в крови. А корни подобного к себе отношения уходят в глубь веков - во времена Великой Римской империи.
То есть, к моменту появления на белый свет Антонио Гауди, в 1852 году, в пригороде Барселоны, в городе Реусе, все это имело место быть и Антонио впитал чувство Национальной Гордости вместе с молоком матери.
Он был настолько упрямым националистом, что вполне мог поплатиться за это. Был такой случай. Когда Гауди уже был именитым архитектором и работал над своим самым крупным проектом Саграда Фамилиа, Барселону посетил Король Испании. Гауди отказался разговаривать с королем на испанском. Король прекрасно понимал каталанский, и они так и разговаривали, король по испански, а Гауди с ним по каталански. Беседа затянулась на несколько часов. Видимо, Король Испании был очень мудрым и спокойным человеком. Представляете, что сделал бы Петр I, если бы при знании языка с ним пожелали бы разговаривать, скажем, на армянском.
Город Реус в наши дни. Центр старого города.
Итак, Антонио Гауди появился на свет 25 июня 1852 год. У его матери, Антонии были тяжелые, травматические, затяжные роды... Ребенок родился настолько слабым, что его крестили на следующий день, так боялись, что не выживет. Он был не первым ребенком в семье, у него был брат на год старше, и сестра младше его, но до этого все дети в этой семье умирали, едва родившись.
Родители его очень любили, отец часто брал с собой на работу, в кузницу, где мальчик мог наблюдать, как раскаленная медь или железо становятся пластичными и превращаются в удивительные предметы, к примеру дверные ручки или решетку ограды.
В детстве у Гауди было слабое здоровье, ревматические боли в ногах не давали свободно двигаться. И как это бывает у таких детей, Гауди брал умом там, где другие побеждали проворством. Антонио любил рисовать с малых лет. Однажды, в школе детям задали нарисовать город Вифлием в момент Рождения Христа. Дети стали смеяться над странными домиками Антонио, но учителю рисунок понравился своей лаконичностью и точностью.
Мать Гауди, Антония, прививала мальчику любовь к религии. Она внушила ему, что раз уж господь оставил ему жизнь, то он, Антонио, обязательно должен выяснить для чего. Единственное развлечение в маленьком провинциальном городе Реусе, где жила семья Гауди, был воскресный поход в церковь.
Христианская доктрина, христианская мораль и история религии составляли существенную часть среднего образования в то время. Большую часть учебного времени дети распевали псалмы. Думается,что это тоже наложило свой сильный отпечаток на восприятие мира будущим архитектором.
Все это он изучал наряду с греческим языком, латынью, геометрией, историей, риторикой и поэзией. Неудивительно, что любимым предметом у Гауди была геометрия.
Однажды он подслушал разговор родителей и доктора, который сказал, с таким букетом болезней Антонио проживет пять-семь лет. Сам Гауди вспоминал, что в этот момент он почувствовал непреодолимое желание жить. Он всегда был склонен к фатализму, с самого рождения он воспринимал происходящие с ним события, как судьбу или рок. Тогда, подслушав разговор родителей, он решил жить. Жить, во что бы это ни стало! И позднее, он был твердо уверен, что его жизнь - это знак Божий.
Не обращая внимание на боли и приступы он много ходил по окрестностям вместе с друзьями. Когда же он не мог передвигаться, он фантазировал и наблюдал за природой. Врачи предлагали ему костыли, но он был упрям и отказывался от них. Больше всего Гауди любил наблюдать за облаками, лежа на траве. Может быть там он и подсмотрел идеи для своих будущих архитектурных шедевров?
Маленький Гауди смотрел на горы, и ему говорили, что когда-нибудь он сможет отправиться туда и увидит своими глазами святыню, парящую в вышине громаду горы Монсеррат.
Нужно отдать должное родителям Антонио Гауди, они совершили настоящий подвиг, сумели дать детям высшее образование! Старший брат Гауди получил высшее медицинское. В то время иметь начальное образование было более, чем достаточно, особенно для потомственного кузнеца, сына простого ремесленника. Закончить школу - означало быть уважаемым образованным гражданином, ну, а высшее, слов нет, открывало дорогу в жизнь! Для Франсиска, отца Антонио, образование детей обошлось очень дорого, ему пришлось продать кузницу и земли в Реусе. Но отец был твердо уверен в том, что его дети должны добиться большего, чем быть просто ремесленниками.
Гауди всегда гордился своей родословной: «Своим хорошим пространственным воображением я обязан тому, что я сын, внук и правнук котельщика. Мой отец был кузнецом, и мой дед был кузнецом. Со стороны матери в семье тоже были кузнецы; один ее дед бондарь (мастер выделывающий бочки, иногда мастер по изготовлению корабельных мачт), а другой - моряк - а это тоже люди пространства и расположения. Все эти поколения дали мне необходимую подготовку».
Антонио Гауди курит на заднем плане, отец в центре, племянница и старший брат Франсиск.
Приехав в Барселону Гауди окунулся в водоворот событий. В это время в Европе набирала обороты промышленная революция. Барселона стала значительным индустриальным центром, где процветало производство вина, железа, пробкового дерева и хлопка. Также росла и культурная значимость города. Появлялись богатые буржуа, которым требовались красивые дома. Стремление разбогатевших горожан выделиться, пустить пыль в глаза, открывало широкие возможности для архитектора. Множество прекраснейших зданий, подстегивало фантазию Антонио.
Собор Святого Креста и Святой Евлалии (дворец епископа)
Старая Барселона, очень узкие улицы, прохладно и интересно. Ему хотелось просто заблудиться в бесконечных лабиринтах улиц. Гауди покорила готика, по-каталонски, массивная, нарочито тяжеловесная, с квадратными формами и явным устремлением вперед.
Высшая Архитектурная Школа в Барселоне славилась своими талантливыми выпускниками, и поступить туда было не так то просто. У Гауди ушло пять (!) лет на подготовку к поступлению. Он брался за любую работу, за все возможные заказы, чтобы как - то свести концы с концами. Он был полон амбиций и жажды жизни, не смотря на свое скромное материальное положение, одевался, очень изысканно. Антонио был настоящим красавцем!
Его темно-каштановые волосы с медным отливом и ярко-голубые глаза могли сразить наповал. Он покупал себе исключительного качества лайковые перчатки на улице Рамбла и там же, в самом дорогом шляпном ателье, для него держали индивидуальную болванку, как для постоянного клиента.
Антонио Гауди, 26 лет.
Наконец, после пяти лет подготовки, в возрасте 22 лет Гауди поступил в Высшую Архитектурную Школу.
Это было учебное заведение нового типа, преподаватели делали все, чтобы обучение не превратилось в рутину. В Школе студенты поощрялись, имея возможность участия в настоящих проектах, а практический опыт всегда очень ценен для архитектора. Учился Антонио с удовольствием и энтузиазмом, по вечерам засиживался в библиотеке, выучил немецкий и французский языки, для того чтобы иметь возможность читать литературу по профилю. Антонио был одним из лучших учеников, но никогда не был любимым.
Студенческая работа Гауди. Дверная кованая ручка.
Его сложный, непокладистый характер, склонность любой ценой добиться признания своей правоты, настраивали преподавателей против него. Однажды ему поручили разработать проект кладбищенских ворот, а он принялся рисовать похоронную процессию во всех подробностях. Преподаватель возмутился его подходом к делу, а Гауди заявил, что преподаватель ничего не смыслит в красоте и покинул аудиторию, хлопнув дверью.
Именно в это время и родилась фраза: «Гений или сумасшедший», (которая цитируется во всех статьях о Гауди). Так преподаватели отзывались об упрямце, который, впрочем, знал все предметы назубок и экзамены сдавал на «отлично»… Если дело не доходило до принципиальных споров. Тогда Гауди был бескомпромиссен. И отличная оценка тут же превращалась в неудовлетворительную.
Пожалуй, это время было самым счастливым в его жизни. Гауди снимал квартиру вместе со своим братом Франсиском, они носили один гардероб на двоих, поэтому казалось, что у Антонио несметное количество одежды. Они вместе ходили на вечеринки, участвовали в общественных мероприятиях. Молодые люди украшали карнавальные платформы и разыгрывали политические и исторические пародии из жизни известных в Каталонии людей, путешествовали по Каталонии. К ним часто приезжал отец, а мама каждый день писала письма.
Студенческий проект Уличные Фонари для Пла де Палау и Пласа Реаль.
Внезапно все оборвалось. Скоропостижно скончался старший брат Антонио - Франсиск. Все случилось настолько быстро, что врачи не успели поставить диагноз. Многообещающая медицинская карьера Франсиска оборвалась так и не успев начаться. Антонио обезумел от горя. Для него Франсиск был самым близким человеком. Гауди всегда выглядел старше своих лет, а тут он просто в одночасье постарел. Едва оправившись от этого горя, семью Гауди постигает новый удар. Умирает мама, которая так и не смогла перенести потерю старшего сына. Вне себя от горя Антонио углубляется в учебу, в свободное время бесцельно бродит по Барселоне, пока держат ноги, а приходя домой, он падает без сил, забываясь тяжелым сном до следующего дня.
Через некоторое время Гауди решает перевезти к себе в Барселону отца и младшую сестру Розу с дочерью. Одиночество для него невыносимо. После переезда семьи Антонио приходится работать гораздо больше, чтобы прокормить всех. Кроме этого, ему нужно готовить дипломный проект. Для проекта он выбрал как раз те злополучные кладбищенские ворота, из-за которых было столько споров.
С большим трудом, преодолев препятствия обиженных преподавателей, в 1878 году Антонио Гауди получил диплом архитектора.
Один из первых его проектов был рабочий поселок Матаро, проект поселения, созданный Гауди по заказу рабочего кооператива. Этот поселок остался лишь на бумаге и в макете. Но для того, чтобы понять что нужно рабочим, которые трудятся на заводах и фабриках Гауди посещал рабочие слободки в пригородах Барселоны.
В одном из таких поселков Антонио познакомился с Жозефиной Морей. Жозефина работала в поселке учительницей.Она была на несколько лет старше его, и гораздо опытней, поскольку была разведена. Жозефина имела строптивый характер, прекрасно развитое чувство пространства и ощущение прекрасного. Она была прелестна. Темные волосы до плеч, тонкие черты лица и умение дать отпор любому, кто попробует посягнуть на ее свободу. Гауди был по-настоящему очарован.
Удивительна история и самой Жозефины.
Будучи шестнадцатилетней девушкой, Пепита (ее уменьшительное имя) влюбилась во французского красавца моряка и сбежала из дома своего зажиточного папаши. Быстро поженившись молодые поселились в Марселе, крупном морском портовом городе Франции. Супруг Пепиты нещадно пил и поколачивал молодую жену, а вскоре записался на уходящее судно и отбыл в неизвестном направлении.
Сильный характер и хорошее образование не дали Жозефине скатиться на самое дно. Она зарабатывала себе на жизнь в трактирах Марселя игрой на фортепиано, пением и испанскими танцами. Через некоторое время Жозефина связалась с отцом и выпросив у него прощение, вернулась домой в Барселону. Знание французского очень пригодилось ей в жизни. Получив образование, она стала работать в школе учительницей математики и французского языка.
(Ни одной фотографии Жозефины не сохранилось. Но она могла выглядеть примерно так.) Эдуард Мане.1881 год "Жанна".
Однажды Гауди получил заказ на оформление витрины магазина перчаток. Как всегда, наш герой подошел к выполнению работы с большой фантазией. Он решил изобразить перчаточный город. Одни перчатки были у него деревьями, другие улицами и домами, третьи изображали влюбленные парочки, прогуливающиеся по бульвару, а четвертые он впрягал, как лошадей в экипажи, которые тоже были... перчатками. Антонио так увлекся работой, что никого и ничего не замечал. Его отвлек владелец магазина с просьбой познакомиться с господином...
"- Эусебио Гуэль", - представился тот, "Мне нравится, как вы работаете!"
"Вообще-то, я архитектор!", - гордо ответил Гауди.
Гуэль спросил есть ли у Гауди проекты и пригласил его к себе домой на ужин. Так Гауди встретил своего друга, главного заказчика, покровителя и мецената.
Эусебио Гуэль .1881 год.
По сути дела, эта встреча была главной в жизни Гения Антонио Гауди, потому что каждый мастер знает, что какой бы гений и талант не родился на свет, без воплощения своих идей, он мало чего стоит.
Все проекты Гауди стоили баснословных вложений. И без Гуэля, вполне возможно, мы бы с вами и не узнали, что на свете жил такой архитектор, как Антонио Гауди.
По свидетельствам близких и современников, характер Гауди представлял собой клубок противоречий: гордый и мелочный, щеголь и бродяга, мудрый и чувствительный, остроумный и скучный. Все эти наблюдения принадлежат людям, которые хорошо его знали.
Эусебио Гуэль настолько значимая фигура в жизни Гауди, что хотелось бы остановиться на его жизни подробнее.
Гуэль сын разбогатевшего крестьянина, сколотившего свое состояние на Кубе. Эусебио получил прекрасное экономическое и юридическое образование, продолжил учебу во Франции и Англии, владел тремя языками. В доме Гуэля бывал весь интеллектуальный цвет Барселоны. Здесь постоянно звучали стихи. Гуэль был старше Гауди всего на шесть лет и неудивительно, что они быстро подружились. Побывав впервые в доме Гуэля и встретив там радушный прием, Гауди пришел еще раз, потом еще. И - стал самым желанным гостем в доме своего покровителя и мецената. Гуэль с большим интересом просматривал наброски Антонио, которые тот приносил ему во время каждого визита. Выделил один, самый масштабный - проект кооператива Матаро. И сказал, что если его доработать, то вполне можно участвовать с ним на Всемирной выставке в Париже.
Гауди с вдохновением взялся за доработку. Гуэль был членом городского совета Барселоны, депутатом и сенатором законодательного собрания Каталонии. За его заслуги король Альфонс присвоил ему дворянское звание. Именно Гуэль похлопотал перед комиссией, чтобы проект никому не известного Гауди попал на Всемирную выставку в Париже. Учитывая то, что выставку посетили три миллиона человек и проект Гауди был действительно очень интересным, Антонио Гауди в одночасье стал известным архитектором.
Гуэль рекомендовал Гауди Висенсу Монтанера, крупному фабриканту керамической плитки, и Гауди получил свой первый крупный заказ.
Дом Висенса 1888.
Гауди был счастлив! У него стало получаться, жизнь налаживалась!
Милая Жозефина, Эусебио Гуэль, семья, первые заказы, все это до краев наполняло его жизнь. Теперь в гости к Гуэлю он приходил с Жозефиной, которой нравилось, что ее принимают в высших слоях общества. Частенько Гауди приглашал Жозефину на прогулки вдоль моря, во время которых рассказывал о своих идеях, которые он мечтал воплотить в архитектуре. Речь шла о гиперболических параболоидах и их сечениях, гиперболоидах и геликоидах. В переводе на человеческий язык, параболоиды это пространственные фигуры, которые имеют форму седла или форму перевернутой рюмки
Гауди мог рассчитывать такие пространственные формы в уме, не делая вычислений и чертежей на бумаге, в этом тоже было проявление его гения. Имея математическое образование Жозефина иногда спорила с Антонио, Гауди был в восторге, потому что она действительно понимала о чем идет речь. Им было хорошо вместе, Жозефина ждала предложения руки и сердца. Но Антонио не спешил жениться. Он хотел быть уверенным в своем материальном положении.
Эусебио Гуэль очень хорошо умел считать деньги. Но при этом не стремился получить выгоду мгновенно. Он отлично понимал, что самым надежным вложением капитала является недвижимость. И не просто дома, а уникальные архитектурные сооружения, несущие в себе уникальный стиль создавшего их человека. Рожденный и воспитанный в Барселоне, Гуэль знал толк в хорошей архитектуре. Вскоре Гуэль поручил Гауди строительство усадьбы.
Усадьба Гуэля 1884 год.
В то время Гауди еще работал чертежником в архитектурном бюро у своего бывшего преподавателя Высшей Архитектурной школы Вильяра. И это тоже сыграло интересную роль в дальнейшей жизни Гауди. Строительство Собора Сограда Фамилия шло уже несколько лет. Стал вопрос о замене архитектора. Вильяр посоветовал кандидатуру Гауди. И, как ни странно, Церковный Совет ее принял. Так Гауди возглавил строительство Великого Собора Святого Семейства.
По совету Гуэля Гауди оставил работу у Вильяра, основал свое архитектурное бюро, набрал штат помощников и с головой окунулся в работу.
Часто упоминают о фантастических способностях Гауди строить дома без чертежей, пользуясь только набросками в импрессионистском духе или создаваемыми по ходу работ моделями так, что незаконченные архитектором здания не мог закончить больше никто. Например, макет будущего Храма Святого Семейства, составленный из подвешенных мешочков с песком, смогли "прочитать" только современные компьютеры.
Соединив точки-мешки исследователи получили пространственную модель собора. А чтобы не "резать" помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий, и только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов.
Макет Собора Сограда Фамилия.
Дворец Гуэля 1886 год
Гауди не вылезает со строительных площадок. Он носится с объекта на объект, и с горящими глазами отдает распоряжения.
Новый удар для Антонио. Умирает его младшая сестра Роза.
Да и племянница не радует, частенько Антонио вытаскивает ее, пьяную, из близлежащих заведений. Болеет отец, ему тоже нужно уделять внимание.
Возможно, Антонио пропустил момент, когда отношения с Жозефиной стали прохладными. Он не мог уделить ей должного внимания, и она стала отдаляться. Когда Гауди это понял, то решился сделать ей предложение. Но было уже слишком поздно. Жозефина отказала ему. Уже немного зная характер нашего героя, неудивительно, что услышав отказ, Антонио покинул дом Жозефины Морей, чтобы никогда уже туда не возвращаться. Он не предпринял ни одной попытки, чтобы вернуть любимую.
Нервный и физический срыв сильно выбивают Антонио из колеи. Он покидает Барселону на два месяца, живет у монахов, постится, горячо молится и возвращается в Барселону другим человеком. Со своей склонностью к фатализму он решает, что разрыв с Жозефиной - это Знак Божий и отныне у него только две Любви - это Религия и Архитектура.
Он с головой уходит в работу. Но не забывает общаться с отцом, чтобы быть с ним больше времени он перетаскивает свой рабочий стол, в комнату, где лежит отец.
В это время он принимает участие во Всемирной Ярмарке в Барселоне. Он представляет экспозицию Испании.
Фото из удостоверения участника Всемирной Ярмарки.
Гауди все меньше и меньше думает о себе. Одевается как попало, становится жестким вегетарианцем. Питается орехами, фруктами, молоком и хлебом. Это и понятно, Гауди одинок, а трапеза подразумевает общение близких да столом. Любящая женщина должна была встретить его, усталого, дома, улыбнуться и велеть быстро мыть руки и садиться к столу, потому что она сегодня приготовила его любимую паэлью. Гауди-младший должен был бы забраться ему на колени и спросить, заглядывая в глаза, о том, как там строятся его кривые домики, а он должен был, улыбаясь, объяснять, что кривое это красиво. потому что в природе нет прямых линий.
В это время он проектирует дом Кальвет.
Он посвящал чертежам каждый час бодрствования, вечно искал совершенства, никогда не колебался делая выбор и не оглядывался назад, если выбор был сделан. Часто исправляя проекты, он упорно начинал заново, обнаруживая новую возможность, погружался в нее целиком. Иногда он врывался на стройплощадку и распоряжался рушить только что возведенную стену, потому, что ему ночью пришла в голову новая идея. Он становился совершенно нетерпим, ссорился с заказчиками, заявляя, что если они хотят, чтобы на них работал сам Гауди, они должны всецело ему доверять.
Гуэль заказывает Гауди парк. В 1900 году Эусебио Гуэль решил воплотить в жизнь грандиозный план, рассчитывая на талант и трудолюбие своего лучшего друга Антонио Гауди… Гуэль, который в то время увлекался утопическими идеями «идеального поселения", вознамерился превратить унылую гору в зеленую загородную зону. Здесь, по его задумке, должны были появиться сорок домов - с садами, удобными дорожками, полянами для игр и отдыха.
Выбор места с точки зрения Гуэля был идеальный семейный дом Гуэлей. К слову, Гауди переезжает жить в один из домов, с отцом и племянницей.
Собор Святого Семейства строился на пожертвования Граждан, и когда не было средств на строительство, стройка останавливалась. В это время Гауди брал светские заказы. Так был построен дом Батло.
Заказчик, крупный промышленник дон Хосе Батло Касанавас. Мастер оставил нам совершенно фантастический дом Батло, с волнистой чешуйчатой крышей наподобие гигантского змея и башней в виде копья, вонзающегося в драконье тело с балконами, похожими на карнавальные маски, и плиточной облицовкой богатейшей цветовой гаммы, от бело-голубой до насыщенно-синей.
Дом Батло 1904-1906
Последний светский проект Гауди, это Дом Мила, Каса-Мила, жилой дом, построенный в 1906-1910 Гауди для семьи Мила. Он интересен нам, поскольку раскрывает его отношение к деньгам. Строительство Собора Святого Семейства опять остановилось, а он чувствовал себя все хуже.
Гауди нужны были деньги для строительства Собора Святого Семейства. Он строил его почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Дом Мила он построил за три года, так торопился. Пока все это сооружалось, богатый Пере Мила стал бедным, поскольку уже заплатил 100 тысяч песет за нарушения Гауди норм строительства. Поэтому ближе к завершению сказал вдруг: платить не буду. А Гауди сказал:" Ну, сам и достраивай." И они разошлись, похлопывая по пустым карманам, понося друг друга и передав дело в суд. Тяжба началась. Гауди включил в сумму иска все штрафы, 1916 году из суда сообщают, что Пере Мила проиграл и оставшийся без гонорара архитектор может получить свои кровные 105 тысяч песет. Шла Мировая война, у Пере Мила богатства не росли, и, чтобы отдать сумасшедшему Гауди сполна, он заложил свой доходный Каса Мила, оставшись полностью разорен. И жестокий Гауди не пожалел бедняка. Недрогнувшей рукою он взял деньги и понес их... в кассу Храма....
Дом Мила 1910 год
Через некоторое время Гауди сильно заболел. Подхватил бруцеллез, или мальтийскую лихорадку, диагностировать которую трудно и сегодня. Медики считают, что «бруцеллез отличают резкие смены настроения, приводящие к суицидальной депрессии. Перемежаясь со вспышками гнева и периодами рассеянности, это подавленное настроение сопровождается физическим истощением, мучительными головными болями и болезненным артритом» Лекарств против этой болезни не было.
Может быть этим и можно объяснить, почему Гауди так сильно изменился в худшую сторону, пока еще были живы племянница с отцом, что-то его еще держало в этой жизни, но когда он остался совсем один, он перестал замечать себя.
Он разгуливал в каких-то обвисших, в пятнах плесени, пиджаках, брюки болтались вокруг ног, которые он от холода обматывал бинтами. И никакого нижнего белья, да и верхнюю одежду не менял, пока не превращалась в лохмотья. Ел то, что сунут в руку, обычно кусок хлеба, шел и ел на ходу. Если ничего не совали, ничего не ел. Пил воду. Когда очень долго ничего не ел, ложился и начинал умирать. Но приходил кто-нибудь из учеников, менял на нем одежду, (новая вскоре опять превращалась в нечто непотребное), кормил, и он поднимался.
Комната Гауди, где он жил в последние годы
Он не проповедовал, ни к кому не приставал с гениальными идеями, не пророчил и не оглашал улицы и площади проклятиями. Он протягивал руку и смотрел на встречного совершенно не испанскими, выцветшими синими глазами. Глазами стрелка. Без пощады. Рафолс, его помощник, утверждал, что у него были «неотразимые глаза пророка», нет, самым жутким для встречных было другое: «казалось, он способен глазами передвигать предметы и людей».
Он никого и никогда не хвалил. Однажды замучил всех, заставляя раз двадцать переделывать винтовую лестницу, и когда озверевшие рабочие наконец позвали его: «Сеньор Гауди, мы сделали все, как вы хотели!» - и он пришел, все поняли, что, тьфу-тьфу-тьфу, удалось. Ему явно нравилось. Но, взглянув на их довольные физиономии одним глазом, как курица, он буркнул злобно: сломайте все! Нет-нет, был случай, когда одному каменщику он сказал: «Хосе, ты хороший работник!» И этот Хосе заплакал...
И вот стоит перед вами такое создание. Безумно смотрит и протягивает руку. Ему нужны деньги на строительство Храма. Поэтому встречные, завидев его, сразу переходили на другую сторону улицы или прятались, так он и шел по пустеющим впереди улицам, протягивая руку каждому. Так шел он и в тот июньский день 1926 года, никого не видя и ничего не замечая, не заметил он и трамвай, который пустили в тот день в Барселоне. Водитель потом рассказывал, что этот бродяга сам кинулся ему под колеса. А три дня спустя Антонио Гауди, Великого Зодчего, хоронила вся Барселона.
Могила Гауди в крипте церкви
Гению тесно в рамках времени, стиля и традиций. В творчестве им движет внутренняя сила, потребность души, не зависящая от внешних обстоятельств. Как бы к Гауди не относились, он делал свое дело, потому что именно для этого он и родился на этот Свет.
Автор текста: Наталия Рыкова
Источники: (1), (2), (3), (4), (5), (6), (7), (8)
Неделя Каталонии в Блоге:
Он работал над своим главным творением почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Скупая у заводов бракованную плитку, он создал свой стиль, узнаваемый во всем мире. Величие гения и трагедия настоящего Человека.
Об архитекторе Антонио Гауди из Барселоны слышали абсолютно все. Конечно, больше всего мы знаем о шедеврах архитектуры, а не о нем самом, Антонио Гауди, человеком из плоти и крови, который жил, любил, страдал, мечтал, и еще знал, что-то такое, что давало ему право говорить: «Мой заказчик никуда не торопится!» и строить не делая точных проектов на бумаге.
Он терпеть не мог черчение, мало кто знает, что Гауди провалил этот экзамен на подготовительных курсах при поступлении в Высшую Архитектурную Школу.
Пожалуй, прежде всего на Антонио повлияла местность, где он родился - Каталония. Многие бывали в Испании, в этом удивительном городе - Барселоне - столице Каталонии. Кто был, тот не даст мне соврать, что каталонцы довольно необычные люди. Их национальная гордость иногда граничит с абсурдом. Каталония держится особняком от остальной Испании.
Здесь не любят корриду. Кажется, здесь коррида, вообще, запрещена. И больше всего местные раздражаются, когда Каталонию называют Испанией.
Здесь говорят на своем, каталанском, языке. Здесь не танцуют фламенко, предпочитая сардану - групповой танец, похожий на греческий сиртаки.
Стремление к независимости и превосходству у каталонцев в крови. А корни подобного к себе отношения уходят в глубь веков - во времена Великой Римской империи.
То есть, к моменту появления на белый свет Антонио Гауди, в 1852 году, в пригороде Барселоны, в городе Реусе, все это имело место быть и Антонио впитал чувство Национальной Гордости вместе с молоком матери.
Он был настолько упрямым националистом, что вполне мог поплатиться за это. Был такой случай. Когда Гауди уже был именитым архитектором и работал над своим самым крупным проектом Саграда Фамилиа, Барселону посетил Король Испании. Гауди отказался разговаривать с королем на испанском. Король прекрасно понимал каталанский, и они так и разговаривали, король по испански, а Гауди с ним по каталански. Беседа затянулась на несколько часов. Видимо, Король Испании был очень мудрым и спокойным человеком. Представляете, что сделал бы Петр I, если бы при знании языка с ним пожелали бы разговаривать, скажем, на армянском.
Город Реус в наши дни. Центр старого города.
Итак, Антонио Гауди появился на свет 25 июня 1852 год. У его матери, Антонии были тяжелые, травматические, затяжные роды... Ребенок родился настолько слабым, что его крестили на следующий день, так боялись, что не выживет. Он был не первым ребенком в семье, у него был брат на год старше, и сестра младше его, но до этого все дети в этой семье умирали, едва родившись.
Родители его очень любили, отец часто брал с собой на работу, в кузницу, где мальчик мог наблюдать, как раскаленная медь или железо становятся пластичными и превращаются в удивительные предметы, к примеру дверные ручки или решетку ограды.
В детстве у Гауди было слабое здоровье, ревматические боли в ногах не давали свободно двигаться. И как это бывает у таких детей, Гауди брал умом там, где другие побеждали проворством. Антонио любил рисовать с малых лет. Однажды, в школе детям задали нарисовать город Вифлием в момент Рождения Христа. Дети стали смеяться над странными домиками Антонио, но учителю рисунок понравился своей лаконичностью и точностью.
Мать Гауди, Антония, прививала мальчику любовь к религии. Она внушила ему, что раз уж господь оставил ему жизнь, то он, Антонио, обязательно должен выяснить для чего. Единственное развлечение в маленьком провинциальном городе Реусе, где жила семья Гауди, был воскресный поход в церковь.
Христианская доктрина, христианская мораль и история религии составляли существенную часть среднего образования в то время. Большую часть учебного времени дети распевали псалмы. Думается,что это тоже наложило свой сильный отпечаток на восприятие мира будущим архитектором.
Все это он изучал наряду с греческим языком, латынью, геометрией, историей, риторикой и поэзией. Неудивительно, что любимым предметом у Гауди была геометрия.
Однажды он подслушал разговор родителей и доктора, который сказал, с таким букетом болезней Антонио проживет пять-семь лет. Сам Гауди вспоминал, что в этот момент он почувствовал непреодолимое желание жить. Он всегда был склонен к фатализму, с самого рождения он воспринимал происходящие с ним события, как судьбу или рок. Тогда, подслушав разговор родителей, он решил жить. Жить, во что бы это ни стало! И позднее, он был твердо уверен, что его жизнь - это знак Божий.
Не обращая внимание на боли и приступы он много ходил по окрестностям вместе с друзьями. Когда же он не мог передвигаться, он фантазировал и наблюдал за природой. Врачи предлагали ему костыли, но он был упрям и отказывался от них. Больше всего Гауди любил наблюдать за облаками, лежа на траве. Может быть там он и подсмотрел идеи для своих будущих архитектурных шедевров?
Маленький Гауди смотрел на горы, и ему говорили, что когда-нибудь он сможет отправиться туда и увидит своими глазами святыню, парящую в вышине громаду горы Монсеррат.
Нужно отдать должное родителям Антонио Гауди, они совершили настоящий подвиг, сумели дать детям высшее образование! Старший брат Гауди получил высшее медицинское. В то время иметь начальное образование было более, чем достаточно, особенно для потомственного кузнеца, сына простого ремесленника. Закончить школу - означало быть уважаемым образованным гражданином, ну, а высшее, слов нет, открывало дорогу в жизнь! Для Франсиска, отца Антонио, образование детей обошлось очень дорого, ему пришлось продать кузницу и земли в Реусе. Но отец был твердо уверен в том, что его дети должны добиться большего, чем быть просто ремесленниками.
Гауди всегда гордился своей родословной: «Своим хорошим пространственным воображением я обязан тому, что я сын, внук и правнук котельщика. Мой отец был кузнецом, и мой дед был кузнецом. Со стороны матери в семье тоже были кузнецы; один ее дед бондарь (мастер выделывающий бочки, иногда мастер по изготовлению корабельных мачт), а другой - моряк - а это тоже люди пространства и расположения. Все эти поколения дали мне необходимую подготовку».
Антонио Гауди курит на заднем плане, отец в центре, племянница и старший брат Франсиск.
Приехав в Барселону Гауди окунулся в водоворот событий. В это время в Европе набирала обороты промышленная революция. Барселона стала значительным индустриальным центром, где процветало производство вина, железа, пробкового дерева и хлопка. Также росла и культурная значимость города. Появлялись богатые буржуа, которым требовались красивые дома. Стремление разбогатевших горожан выделиться, пустить пыль в глаза, открывало широкие возможности для архитектора. Множество прекраснейших зданий, подстегивало фантазию Антонио.
Собор Святого Креста и Святой Евлалии (дворец епископа)
Старая Барселона, очень узкие улицы, прохладно и интересно. Ему хотелось просто заблудиться в бесконечных лабиринтах улиц. Гауди покорила готика, по-каталонски, массивная, нарочито тяжеловесная, с квадратными формами и явным устремлением вперед.
Высшая Архитектурная Школа в Барселоне славилась своими талантливыми выпускниками, и поступить туда было не так то просто. У Гауди ушло пять (!) лет на подготовку к поступлению. Он брался за любую работу, за все возможные заказы, чтобы как - то свести концы с концами. Он был полон амбиций и жажды жизни, не смотря на свое скромное материальное положение, одевался, очень изысканно. Антонио был настоящим красавцем!
Его темно-каштановые волосы с медным отливом и ярко-голубые глаза могли сразить наповал. Он покупал себе исключительного качества лайковые перчатки на улице Рамбла и там же, в самом дорогом шляпном ателье, для него держали индивидуальную болванку, как для постоянного клиента.
Антонио Гауди, 26 лет.
Наконец, после пяти лет подготовки, в возрасте 22 лет Гауди поступил в Высшую Архитектурную Школу.
Это было учебное заведение нового типа, преподаватели делали все, чтобы обучение не превратилось в рутину. В Школе студенты поощрялись, имея возможность участия в настоящих проектах, а практический опыт всегда очень ценен для архитектора. Учился Антонио с удовольствием и энтузиазмом, по вечерам засиживался в библиотеке, выучил немецкий и французский языки, для того чтобы иметь возможность читать литературу по профилю. Антонио был одним из лучших учеников, но никогда не был любимым.
Студенческая работа Гауди. Дверная кованая ручка.
Его сложный, непокладистый характер, склонность любой ценой добиться признания своей правоты, настраивали преподавателей против него. Однажды ему поручили разработать проект кладбищенских ворот, а он принялся рисовать похоронную процессию во всех подробностях. Преподаватель возмутился его подходом к делу, а Гауди заявил, что преподаватель ничего не смыслит в красоте и покинул аудиторию, хлопнув дверью.
Именно в это время и родилась фраза: «Гений или сумасшедший», (которая цитируется во всех статьях о Гауди). Так преподаватели отзывались об упрямце, который, впрочем, знал все предметы назубок и экзамены сдавал на «отлично»… Если дело не доходило до принципиальных споров. Тогда Гауди был бескомпромиссен. И отличная оценка тут же превращалась в неудовлетворительную.
Пожалуй, это время было самым счастливым в его жизни. Гауди снимал квартиру вместе со своим братом Франсиском, они носили один гардероб на двоих, поэтому казалось, что у Антонио несметное количество одежды. Они вместе ходили на вечеринки, участвовали в общественных мероприятиях. Молодые люди украшали карнавальные платформы и разыгрывали политические и исторические пародии из жизни известных в Каталонии людей, путешествовали по Каталонии. К ним часто приезжал отец, а мама каждый день писала письма.
Студенческий проект Уличные Фонари для Пла де Палау и Пласа Реаль.
Внезапно все оборвалось. Скоропостижно скончался старший брат Антонио - Франсиск. Все случилось настолько быстро, что врачи не успели поставить диагноз. Многообещающая медицинская карьера Франсиска оборвалась так и не успев начаться. Антонио обезумел от горя. Для него Франсиск был самым близким человеком. Гауди всегда выглядел старше своих лет, а тут он просто в одночасье постарел. Едва оправившись от этого горя, семью Гауди постигает новый удар. Умирает мама, которая так и не смогла перенести потерю старшего сына. Вне себя от горя Антонио углубляется в учебу, в свободное время бесцельно бродит по Барселоне, пока держат ноги, а приходя домой, он падает без сил, забываясь тяжелым сном до следующего дня.
Через некоторое время Гауди решает перевезти к себе в Барселону отца и младшую сестру Розу с дочерью. Одиночество для него невыносимо. После переезда семьи Антонио приходится работать гораздо больше, чтобы прокормить всех. Кроме этого, ему нужно готовить дипломный проект. Для проекта он выбрал как раз те злополучные кладбищенские ворота, из-за которых было столько споров.
С большим трудом, преодолев препятствия обиженных преподавателей, в 1878 году Антонио Гауди получил диплом архитектора.
Один из первых его проектов был рабочий поселок Матаро, проект поселения, созданный Гауди по заказу рабочего кооператива. Этот поселок остался лишь на бумаге и в макете. Но для того, чтобы понять что нужно рабочим, которые трудятся на заводах и фабриках Гауди посещал рабочие слободки в пригородах Барселоны.
В одном из таких поселков Антонио познакомился с Жозефиной Морей. Жозефина работала в поселке учительницей.Она была на несколько лет старше его, и гораздо опытней, поскольку была разведена. Жозефина имела строптивый характер, прекрасно развитое чувство пространства и ощущение прекрасного. Она была прелестна. Темные волосы до плеч, тонкие черты лица и умение дать отпор любому, кто попробует посягнуть на ее свободу. Гауди был по-настоящему очарован.
Удивительна история и самой Жозефины.
Будучи шестнадцатилетней девушкой, Пепита (ее уменьшительное имя) влюбилась во французского красавца моряка и сбежала из дома своего зажиточного папаши. Быстро поженившись молодые поселились в Марселе, крупном морском портовом городе Франции. Супруг Пепиты нещадно пил и поколачивал молодую жену, а вскоре записался на уходящее судно и отбыл в неизвестном направлении.
Сильный характер и хорошее образование не дали Жозефине скатиться на самое дно. Она зарабатывала себе на жизнь в трактирах Марселя игрой на фортепиано, пением и испанскими танцами. Через некоторое время Жозефина связалась с отцом и выпросив у него прощение, вернулась домой в Барселону. Знание французского очень пригодилось ей в жизни. Получив образование, она стала работать в школе учительницей математики и французского языка.
(Ни одной фотографии Жозефины не сохранилось. Но она могла выглядеть примерно так.) Эдуард Мане.1881 год "Жанна".
Однажды Гауди получил заказ на оформление витрины магазина перчаток. Как всегда, наш герой подошел к выполнению работы с большой фантазией. Он решил изобразить перчаточный город. Одни перчатки были у него деревьями, другие улицами и домами, третьи изображали влюбленные парочки, прогуливающиеся по бульвару, а четвертые он впрягал, как лошадей в экипажи, которые тоже были... перчатками. Антонио так увлекся работой, что никого и ничего не замечал. Его отвлек владелец магазина с просьбой познакомиться с господином...
"- Эусебио Гуэль", - представился тот, "Мне нравится, как вы работаете!"
"Вообще-то, я архитектор!", - гордо ответил Гауди.
Гуэль спросил есть ли у Гауди проекты и пригласил его к себе домой на ужин. Так Гауди встретил своего друга, главного заказчика, покровителя и мецената.
Эусебио Гуэль .1881 год.
По сути дела, эта встреча была главной в жизни Гения Антонио Гауди, потому что каждый мастер знает, что какой бы гений и талант не родился на свет, без воплощения своих идей, он мало чего стоит.
Все проекты Гауди стоили баснословных вложений. И без Гуэля, вполне возможно, мы бы с вами и не узнали, что на свете жил такой архитектор, как Антонио Гауди.
По свидетельствам близких и современников, характер Гауди представлял собой клубок противоречий: гордый и мелочный, щеголь и бродяга, мудрый и чувствительный, остроумный и скучный. Все эти наблюдения принадлежат людям, которые хорошо его знали.
Эусебио Гуэль настолько значимая фигура в жизни Гауди, что хотелось бы остановиться на его жизни подробнее.
Гуэль сын разбогатевшего крестьянина, сколотившего свое состояние на Кубе. Эусебио получил прекрасное экономическое и юридическое образование, продолжил учебу во Франции и Англии, владел тремя языками. В доме Гуэля бывал весь интеллектуальный цвет Барселоны. Здесь постоянно звучали стихи. Гуэль был старше Гауди всего на шесть лет и неудивительно, что они быстро подружились. Побывав впервые в доме Гуэля и встретив там радушный прием, Гауди пришел еще раз, потом еще. И - стал самым желанным гостем в доме своего покровителя и мецената. Гуэль с большим интересом просматривал наброски Антонио, которые тот приносил ему во время каждого визита. Выделил один, самый масштабный - проект кооператива Матаро. И сказал, что если его доработать, то вполне можно участвовать с ним на Всемирной выставке в Париже.
Гауди с вдохновением взялся за доработку. Гуэль был членом городского совета Барселоны, депутатом и сенатором законодательного собрания Каталонии. За его заслуги король Альфонс присвоил ему дворянское звание. Именно Гуэль похлопотал перед комиссией, чтобы проект никому не известного Гауди попал на Всемирную выставку в Париже. Учитывая то, что выставку посетили три миллиона человек и проект Гауди был действительно очень интересным, Антонио Гауди в одночасье стал известным архитектором.
Гуэль рекомендовал Гауди Висенсу Монтанера, крупному фабриканту керамической плитки, и Гауди получил свой первый крупный заказ.
Дом Висенса 1888.
Гауди был счастлив! У него стало получаться, жизнь налаживалась!
Милая Жозефина, Эусебио Гуэль, семья, первые заказы, все это до краев наполняло его жизнь. Теперь в гости к Гуэлю он приходил с Жозефиной, которой нравилось, что ее принимают в высших слоях общества. Частенько Гауди приглашал Жозефину на прогулки вдоль моря, во время которых рассказывал о своих идеях, которые он мечтал воплотить в архитектуре. Речь шла о гиперболических параболоидах и их сечениях, гиперболоидах и геликоидах. В переводе на человеческий язык, параболоиды это пространственные фигуры, которые имеют форму седла или форму перевернутой рюмки
Гауди мог рассчитывать такие пространственные формы в уме, не делая вычислений и чертежей на бумаге, в этом тоже было проявление его гения. Имея математическое образование Жозефина иногда спорила с Антонио, Гауди был в восторге, потому что она действительно понимала о чем идет речь. Им было хорошо вместе, Жозефина ждала предложения руки и сердца. Но Антонио не спешил жениться. Он хотел быть уверенным в своем материальном положении.
Эусебио Гуэль очень хорошо умел считать деньги. Но при этом не стремился получить выгоду мгновенно. Он отлично понимал, что самым надежным вложением капитала является недвижимость. И не просто дома, а уникальные архитектурные сооружения, несущие в себе уникальный стиль создавшего их человека. Рожденный и воспитанный в Барселоне, Гуэль знал толк в хорошей архитектуре. Вскоре Гуэль поручил Гауди строительство усадьбы.
Усадьба Гуэля 1884 год.
В то время Гауди еще работал чертежником в архитектурном бюро у своего бывшего преподавателя Высшей Архитектурной школы Вильяра. И это тоже сыграло интересную роль в дальнейшей жизни Гауди. Строительство Собора Сограда Фамилия шло уже несколько лет. Стал вопрос о замене архитектора. Вильяр посоветовал кандидатуру Гауди. И, как ни странно, Церковный Совет ее принял. Так Гауди возглавил строительство Великого Собора Святого Семейства.
По совету Гуэля Гауди оставил работу у Вильяра, основал свое архитектурное бюро, набрал штат помощников и с головой окунулся в работу.
Часто упоминают о фантастических способностях Гауди строить дома без чертежей, пользуясь только набросками в импрессионистском духе или создаваемыми по ходу работ моделями так, что незаконченные архитектором здания не мог закончить больше никто. Например, макет будущего Храма Святого Семейства, составленный из подвешенных мешочков с песком, смогли "прочитать" только современные компьютеры.
Соединив точки-мешки исследователи получили пространственную модель собора. А чтобы не "резать" помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий, и только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов.
Макет Собора Сограда Фамилия.
Дворец Гуэля 1886 год
Гауди не вылезает со строительных площадок. Он носится с объекта на объект, и с горящими глазами отдает распоряжения.
Новый удар для Антонио. Умирает его младшая сестра Роза.
Да и племянница не радует, частенько Антонио вытаскивает ее, пьяную, из близлежащих заведений. Болеет отец, ему тоже нужно уделять внимание.
Возможно, Антонио пропустил момент, когда отношения с Жозефиной стали прохладными. Он не мог уделить ей должного внимания, и она стала отдаляться. Когда Гауди это понял, то решился сделать ей предложение. Но было уже слишком поздно. Жозефина отказала ему. Уже немного зная характер нашего героя, неудивительно, что услышав отказ, Антонио покинул дом Жозефины Морей, чтобы никогда уже туда не возвращаться. Он не предпринял ни одной попытки, чтобы вернуть любимую.
Нервный и физический срыв сильно выбивают Антонио из колеи. Он покидает Барселону на два месяца, живет у монахов, постится, горячо молится и возвращается в Барселону другим человеком. Со своей склонностью к фатализму он решает, что разрыв с Жозефиной - это Знак Божий и отныне у него только две Любви - это Религия и Архитектура.
Он с головой уходит в работу. Но не забывает общаться с отцом, чтобы быть с ним больше времени он перетаскивает свой рабочий стол, в комнату, где лежит отец.
В это время он принимает участие во Всемирной Ярмарке в Барселоне. Он представляет экспозицию Испании.
Фото из удостоверения участника Всемирной Ярмарки.
Гауди все меньше и меньше думает о себе. Одевается как попало, становится жестким вегетарианцем. Питается орехами, фруктами, молоком и хлебом. Это и понятно, Гауди одинок, а трапеза подразумевает общение близких да столом. Любящая женщина должна была встретить его, усталого, дома, улыбнуться и велеть быстро мыть руки и садиться к столу, потому что она сегодня приготовила его любимую паэлью. Гауди-младший должен был бы забраться ему на колени и спросить, заглядывая в глаза, о том, как там строятся его кривые домики, а он должен был, улыбаясь, объяснять, что кривое это красиво. потому что в природе нет прямых линий.
В это время он проектирует дом Кальвет.
Он посвящал чертежам каждый час бодрствования, вечно искал совершенства, никогда не колебался делая выбор и не оглядывался назад, если выбор был сделан. Часто исправляя проекты, он упорно начинал заново, обнаруживая новую возможность, погружался в нее целиком. Иногда он врывался на стройплощадку и распоряжался рушить только что возведенную стену, потому, что ему ночью пришла в голову новая идея. Он становился совершенно нетерпим, ссорился с заказчиками, заявляя, что если они хотят, чтобы на них работал сам Гауди, они должны всецело ему доверять.
Гуэль заказывает Гауди парк. В 1900 году Эусебио Гуэль решил воплотить в жизнь грандиозный план, рассчитывая на талант и трудолюбие своего лучшего друга Антонио Гауди… Гуэль, который в то время увлекался утопическими идеями «идеального поселения", вознамерился превратить унылую гору в зеленую загородную зону. Здесь, по его задумке, должны были появиться сорок домов - с садами, удобными дорожками, полянами для игр и отдыха.
Выбор места с точки зрения Гуэля был идеальный семейный дом Гуэлей. К слову, Гауди переезжает жить в один из домов, с отцом и племянницей.
Собор Святого Семейства строился на пожертвования Граждан, и когда не было средств на строительство, стройка останавливалась. В это время Гауди брал светские заказы. Так был построен дом Батло.
Заказчик, крупный промышленник дон Хосе Батло Касанавас. Мастер оставил нам совершенно фантастический дом Батло, с волнистой чешуйчатой крышей наподобие гигантского змея и башней в виде копья, вонзающегося в драконье тело с балконами, похожими на карнавальные маски, и плиточной облицовкой богатейшей цветовой гаммы, от бело-голубой до насыщенно-синей.
Дом Батло 1904-1906
Последний светский проект Гауди, это Дом Мила, Каса-Мила, жилой дом, построенный в 1906-1910 Гауди для семьи Мила. Он интересен нам, поскольку раскрывает его отношение к деньгам. Строительство Собора Святого Семейства опять остановилось, а он чувствовал себя все хуже.
Гауди нужны были деньги для строительства Собора Святого Семейства. Он строил его почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Дом Мила он построил за три года, так торопился. Пока все это сооружалось, богатый Пере Мила стал бедным, поскольку уже заплатил 100 тысяч песет за нарушения Гауди норм строительства. Поэтому ближе к завершению сказал вдруг: платить не буду. А Гауди сказал:" Ну, сам и достраивай." И они разошлись, похлопывая по пустым карманам, понося друг друга и передав дело в суд. Тяжба началась. Гауди включил в сумму иска все штрафы, 1916 году из суда сообщают, что Пере Мила проиграл и оставшийся без гонорара архитектор может получить свои кровные 105 тысяч песет. Шла Мировая война, у Пере Мила богатства не росли, и, чтобы отдать сумасшедшему Гауди сполна, он заложил свой доходный Каса Мила, оставшись полностью разорен. И жестокий Гауди не пожалел бедняка. Недрогнувшей рукою он взял деньги и понес их... в кассу Храма....
Дом Мила 1910 год
Через некоторое время Гауди сильно заболел. Подхватил бруцеллез, или мальтийскую лихорадку, диагностировать которую трудно и сегодня. Медики считают, что «бруцеллез отличают резкие смены настроения, приводящие к суицидальной депрессии. Перемежаясь со вспышками гнева и периодами рассеянности, это подавленное настроение сопровождается физическим истощением, мучительными головными болями и болезненным артритом» Лекарств против этой болезни не было.
Может быть этим и можно объяснить, почему Гауди так сильно изменился в худшую сторону, пока еще были живы племянница с отцом, что-то его еще держало в этой жизни, но когда он остался совсем один, он перестал замечать себя.
Он разгуливал в каких-то обвисших, в пятнах плесени, пиджаках, брюки болтались вокруг ног, которые он от холода обматывал бинтами. И никакого нижнего белья, да и верхнюю одежду не менял, пока не превращалась в лохмотья. Ел то, что сунут в руку, обычно кусок хлеба, шел и ел на ходу. Если ничего не совали, ничего не ел. Пил воду. Когда очень долго ничего не ел, ложился и начинал умирать. Но приходил кто-нибудь из учеников, менял на нем одежду, (новая вскоре опять превращалась в нечто непотребное), кормил, и он поднимался.
Комната Гауди, где он жил в последние годы
Он не проповедовал, ни к кому не приставал с гениальными идеями, не пророчил и не оглашал улицы и площади проклятиями. Он протягивал руку и смотрел на встречного совершенно не испанскими, выцветшими синими глазами. Глазами стрелка. Без пощады. Рафолс, его помощник, утверждал, что у него были «неотразимые глаза пророка», нет, самым жутким для встречных было другое: «казалось, он способен глазами передвигать предметы и людей».
Он никого и никогда не хвалил. Однажды замучил всех, заставляя раз двадцать переделывать винтовую лестницу, и когда озверевшие рабочие наконец позвали его: «Сеньор Гауди, мы сделали все, как вы хотели!» - и он пришел, все поняли, что, тьфу-тьфу-тьфу, удалось. Ему явно нравилось. Но, взглянув на их довольные физиономии одним глазом, как курица, он буркнул злобно: сломайте все! Нет-нет, был случай, когда одному каменщику он сказал: «Хосе, ты хороший работник!» И этот Хосе заплакал...
И вот стоит перед вами такое создание. Безумно смотрит и протягивает руку. Ему нужны деньги на строительство Храма. Поэтому встречные, завидев его, сразу переходили на другую сторону улицы или прятались, так он и шел по пустеющим впереди улицам, протягивая руку каждому. Так шел он и в тот июньский день 1926 года, никого не видя и ничего не замечая, не заметил он и трамвай, который пустили в тот день в Барселоне. Водитель потом рассказывал, что этот бродяга сам кинулся ему под колеса. А три дня спустя Антонио Гауди, Великого Зодчего, хоронила вся Барселона.
Могила Гауди в крипте церкви
Гению тесно в рамках времени, стиля и традиций. В творчестве им движет внутренняя сила, потребность души, не зависящая от внешних обстоятельств. Как бы к Гауди не относились, он делал свое дело, потому что именно для этого он и родился на этот Свет.
Автор текста: Наталия Рыкова
Источники: (1), (2), (3), (4), (5), (6), (7), (8)
Неделя Каталонии в Блоге: