О гурманах?
Как-то ко мне в офис заглянула коллега по работе - очаровательная китаянка с изысканными манерами в стиле Одри Хэпберн, при этом прекрасный специалист в своей области. Свободный час после обеденного перерыва был у нас обеих - мы могли немного поболтать.
- Меня тут угостили коробочкой японских сладостей, может, чаю попьем? - предложила она.
Отчего же не попить? Я вытащила кружки.
- Интересные они, эти японцы, - продолжала щебетать коллега, - представляешь, делают сладости из ёмоги! Мы в Китае ёмоги, может быть, только в моющих средствах используем, а тут даже сладости изготавливают. Не представляю, что за вкус может быть! Ты пробовала?
Я, конечно же, не пробовала и даже, к стыду своему, не знала, что за диковинка такая - эти ёмоги, но на всякий случай поддакнула, мол, действительно, ужас какой, если даже в Китае «это» не едят. Любопытно попробовать, сладости я вообще люблю, вне зависимости от их национальной принадлежности.
Изящная белая коробочка под красивой оберткой была перевязана золотистым шнуром, внутри лежало 5 объёмных кусочков, каждый завернут отдельно в тонкую рисовую бумагу. Обожаю всё изысканное, - еще не попробовав, я уже полюбила эти таинственные сласти из ёмоги.
- Написано, что надо надкусывать аккуратно, начинка жидковата, - заметила моя китайская Одри Хэпберн, и мы достали по свёрточку.
Внутри оказалось страстно любимое мной рисовое тесто с начинкой, которая и вправду была жидковата, но зелена, ароматна и в меру пряна. Мне понравилось. «Надо запомнить и как-нибудь купить домой», - решила я, и, когда мы с коллегой распрощались, залезла в словарь: «ёмоги», «ёмоги» - а, вот оно: «полынь»...
Полынь - сколько ни вспоминала рассказы мамы, бабушек, не было ощущения, что ее когда-то на Руси использовали в пищу. О крапиве говорили, о лебеде, о белене из поговорок да сказок известно, но о полыни? Я привыкла считать, что все эти травки добровольно никто не ест. Помнится, бабушку упрашивала: давай, мол, я крапивы нарву, а ты мне что-нибудь приготовишь, просто, чтобы попробовать - нет, не упросила. Мама объясняла этот ее упорный отказ тягостными воспоминаниями военных лет. Так и росло наше поколение на картошке да булках. Ничего плохого не хочу сказать про наше меню. Но ведь были когда-то в России блюда из лебеды, из крапивы, да мало ли из чего. Думаете, съедобно, но не вкусно? Наверное, японцы тоже не от хорошей жизни полынь попробовали. И, наверное, не сразу сообразили, каким образом довести ее вкус до совершенства. Зато спросит внучка: «Бабуль, а что ты кушала, когда маленькой была?» - а бабуля ей на стол укажет, - мол, то же, что и ты.
Говорят, у корейцев есть поговорка, что-то вроде такой: «покуда последний кореец умеет готовить кимчи, корейская культура будет жива». У нас русская культура сразу ассоциируется с литературой, но можно ли сказать: «покуда последний русский умеет писать, русская культура будет жива»? Смотря, конечно, что и где писать. Да и то - не каждый русский пишет, как Толстой. Даже и не каждый русский читал этого самого Толстого. Вот и получается, что культура, традиции начинаются с ежедневных мелочей, если можно назвать мелочью наше питание.
При всем своем сытом благополучии, японцы с трепетной любовью относятся к своим традиционным продуктам, например, к тривиальным бобовым. Каждый из десятка-другого видов бобов скрупулезно изучен и определен на свое место. Один вид идеален в похлебке, из другого делают только «джем», из третьего - соусы, с помощью четвертого, пятого, шестого готовят определенные закуски. Не дай бог перепутать, это фактически то же, что для нас сделать морковное пюре вместо картофельного. От количества видов соевого соуса и его производных в супермаркете рябит в глазах. Японской редьке - дайкону - тут поклоняются как основе основ, ее смакуют в свежем виде, маринуют и солят, варят и парят. И с упоением изучают. У вареного дайкона в похлебке более свежий вкус, чем у картошки, и консистенция легче. Какой делаем вывод?
А вы пробовали когда-нибудь нашу былинную пареную репу? Я - нет. Только слышала, что проще ничего быть не может. Сама-то парить не берусь, не повар. Что я там напарю, не зная секретов, - хочется на современную научную основу опереться. Зато каждый из нас из заморского картофеля, кровью внедренного Петром, сто одно блюдо может приготовить. Как бы совместить своё, исконное, но забытое с ассимилированным на одной кухне? Я иной раз размечтаюсь: вот бы подавали у нас в ресторанах доведенную до совершенства «пареную репу по-русски», да такую, что пальчики оближешь, и чтобы ни единый человек не заедал ее хлебом, а прямо так смаковал. Чтобы сбитни всех сортов продавались в универмагах, а не только квас, чтобы меды можно было попробовать, такие же, как в сказках да былинах - или еще вкуснее. Чтобы в изысканных коробках с золотым шнуром национальные русские лепешки из лебеды или сладости из крапивы с бобами, как ели когда-то наши прабабушки и прадеды, но только еще вкуснее, до совершенства доведенные... Может быть, у наших стариков боль воспоминаний притупилась бы - если бы все всегда это ели, да еще и со вкусом работали на улучшение.
Помнится, до плотного знакомства с Японией меня поразил факт из романа «русского француза» Андрея Макина о том, как когда-то французский повар «сочинил» новый суп и посвятил его Наполеону. Это меня просто возмутило! Какая проза жизни: не поэт сочинил оду - повар сочинил суп - НАПОЛЕОНУ?! Тогда я была еще очень далека от понимания телесных радостей. Толстой и кимчи не уживались в моей системе ценностей.
По приезде в Японию дико раздражало местное телевидение. Включаешь телевизор в любое время - на одном-двух каналах обязательно кто-то что-то дегустирует, готовит или состязается в готовке и дегустации. У нас в прайм-тайм острые политические репортажи, а у них какие-нибудь «Секреты особого вкуса»; у нас - шоу «Угадай мелодию», а у них - нечто вроде «Угадай блюдо». Дают участникам, допустим, пробовать два вида вина, и те должны угадать, какое вино стоит 30, а какое - 300 долларов за бутылку. Приучают народ к гурманству. Очень долго это выводило меня из себя: мол, сколько можно учиться питаться, кроме еды нечем голову забить, что ли? Потом привыкла. Начала уличать себя в удовольствии, которое стало приносить разнообразие вкусов.
И вот недавно, попробовав черепаший суп, когда-то бытовавший только в императорском меню («зеленые», погодите бросать в меня камень!), я вдруг осознала, что этот суп прекрасен. Почти как... ода Наполеону, или допустим, хайку Басё.
На воспитание потребовалось всего каких-то 3-4 года в среде, где относятся к питанию внимательно и непредвзято. Теперь перспектива голодной смерти на зеленом необитаемом острове навряд ли меня напугает.
Оказывается, что отсутствие привычных блюд на столе - это не трагедия, это просто фантастическая возможность обогатить свой внутренний мир - не только желудок. Способ познать чужую, непривычную культуру наиболее естественным путем. И главное - способ вспомнить и оценить по достоинству собственную, русскую, вечно недооцененную культуру! Вы еще не согласны?
- Меня тут угостили коробочкой японских сладостей, может, чаю попьем? - предложила она.
Отчего же не попить? Я вытащила кружки.
- Интересные они, эти японцы, - продолжала щебетать коллега, - представляешь, делают сладости из ёмоги! Мы в Китае ёмоги, может быть, только в моющих средствах используем, а тут даже сладости изготавливают. Не представляю, что за вкус может быть! Ты пробовала?
Я, конечно же, не пробовала и даже, к стыду своему, не знала, что за диковинка такая - эти ёмоги, но на всякий случай поддакнула, мол, действительно, ужас какой, если даже в Китае «это» не едят. Любопытно попробовать, сладости я вообще люблю, вне зависимости от их национальной принадлежности.
Изящная белая коробочка под красивой оберткой была перевязана золотистым шнуром, внутри лежало 5 объёмных кусочков, каждый завернут отдельно в тонкую рисовую бумагу. Обожаю всё изысканное, - еще не попробовав, я уже полюбила эти таинственные сласти из ёмоги.
- Написано, что надо надкусывать аккуратно, начинка жидковата, - заметила моя китайская Одри Хэпберн, и мы достали по свёрточку.
Внутри оказалось страстно любимое мной рисовое тесто с начинкой, которая и вправду была жидковата, но зелена, ароматна и в меру пряна. Мне понравилось. «Надо запомнить и как-нибудь купить домой», - решила я, и, когда мы с коллегой распрощались, залезла в словарь: «ёмоги», «ёмоги» - а, вот оно: «полынь»...
Полынь - сколько ни вспоминала рассказы мамы, бабушек, не было ощущения, что ее когда-то на Руси использовали в пищу. О крапиве говорили, о лебеде, о белене из поговорок да сказок известно, но о полыни? Я привыкла считать, что все эти травки добровольно никто не ест. Помнится, бабушку упрашивала: давай, мол, я крапивы нарву, а ты мне что-нибудь приготовишь, просто, чтобы попробовать - нет, не упросила. Мама объясняла этот ее упорный отказ тягостными воспоминаниями военных лет. Так и росло наше поколение на картошке да булках. Ничего плохого не хочу сказать про наше меню. Но ведь были когда-то в России блюда из лебеды, из крапивы, да мало ли из чего. Думаете, съедобно, но не вкусно? Наверное, японцы тоже не от хорошей жизни полынь попробовали. И, наверное, не сразу сообразили, каким образом довести ее вкус до совершенства. Зато спросит внучка: «Бабуль, а что ты кушала, когда маленькой была?» - а бабуля ей на стол укажет, - мол, то же, что и ты.
Говорят, у корейцев есть поговорка, что-то вроде такой: «покуда последний кореец умеет готовить кимчи, корейская культура будет жива». У нас русская культура сразу ассоциируется с литературой, но можно ли сказать: «покуда последний русский умеет писать, русская культура будет жива»? Смотря, конечно, что и где писать. Да и то - не каждый русский пишет, как Толстой. Даже и не каждый русский читал этого самого Толстого. Вот и получается, что культура, традиции начинаются с ежедневных мелочей, если можно назвать мелочью наше питание.
При всем своем сытом благополучии, японцы с трепетной любовью относятся к своим традиционным продуктам, например, к тривиальным бобовым. Каждый из десятка-другого видов бобов скрупулезно изучен и определен на свое место. Один вид идеален в похлебке, из другого делают только «джем», из третьего - соусы, с помощью четвертого, пятого, шестого готовят определенные закуски. Не дай бог перепутать, это фактически то же, что для нас сделать морковное пюре вместо картофельного. От количества видов соевого соуса и его производных в супермаркете рябит в глазах. Японской редьке - дайкону - тут поклоняются как основе основ, ее смакуют в свежем виде, маринуют и солят, варят и парят. И с упоением изучают. У вареного дайкона в похлебке более свежий вкус, чем у картошки, и консистенция легче. Какой делаем вывод?
А вы пробовали когда-нибудь нашу былинную пареную репу? Я - нет. Только слышала, что проще ничего быть не может. Сама-то парить не берусь, не повар. Что я там напарю, не зная секретов, - хочется на современную научную основу опереться. Зато каждый из нас из заморского картофеля, кровью внедренного Петром, сто одно блюдо может приготовить. Как бы совместить своё, исконное, но забытое с ассимилированным на одной кухне? Я иной раз размечтаюсь: вот бы подавали у нас в ресторанах доведенную до совершенства «пареную репу по-русски», да такую, что пальчики оближешь, и чтобы ни единый человек не заедал ее хлебом, а прямо так смаковал. Чтобы сбитни всех сортов продавались в универмагах, а не только квас, чтобы меды можно было попробовать, такие же, как в сказках да былинах - или еще вкуснее. Чтобы в изысканных коробках с золотым шнуром национальные русские лепешки из лебеды или сладости из крапивы с бобами, как ели когда-то наши прабабушки и прадеды, но только еще вкуснее, до совершенства доведенные... Может быть, у наших стариков боль воспоминаний притупилась бы - если бы все всегда это ели, да еще и со вкусом работали на улучшение.
Помнится, до плотного знакомства с Японией меня поразил факт из романа «русского француза» Андрея Макина о том, как когда-то французский повар «сочинил» новый суп и посвятил его Наполеону. Это меня просто возмутило! Какая проза жизни: не поэт сочинил оду - повар сочинил суп - НАПОЛЕОНУ?! Тогда я была еще очень далека от понимания телесных радостей. Толстой и кимчи не уживались в моей системе ценностей.
По приезде в Японию дико раздражало местное телевидение. Включаешь телевизор в любое время - на одном-двух каналах обязательно кто-то что-то дегустирует, готовит или состязается в готовке и дегустации. У нас в прайм-тайм острые политические репортажи, а у них какие-нибудь «Секреты особого вкуса»; у нас - шоу «Угадай мелодию», а у них - нечто вроде «Угадай блюдо». Дают участникам, допустим, пробовать два вида вина, и те должны угадать, какое вино стоит 30, а какое - 300 долларов за бутылку. Приучают народ к гурманству. Очень долго это выводило меня из себя: мол, сколько можно учиться питаться, кроме еды нечем голову забить, что ли? Потом привыкла. Начала уличать себя в удовольствии, которое стало приносить разнообразие вкусов.
И вот недавно, попробовав черепаший суп, когда-то бытовавший только в императорском меню («зеленые», погодите бросать в меня камень!), я вдруг осознала, что этот суп прекрасен. Почти как... ода Наполеону, или допустим, хайку Басё.
На воспитание потребовалось всего каких-то 3-4 года в среде, где относятся к питанию внимательно и непредвзято. Теперь перспектива голодной смерти на зеленом необитаемом острове навряд ли меня напугает.
Оказывается, что отсутствие привычных блюд на столе - это не трагедия, это просто фантастическая возможность обогатить свой внутренний мир - не только желудок. Способ познать чужую, непривычную культуру наиболее естественным путем. И главное - способ вспомнить и оценить по достоинству собственную, русскую, вечно недооцененную культуру! Вы еще не согласны?