С сирийской бойни - в российскую школу
Дети беженцев из Сирии осваиваются в школах Адыгеи и КБР
В Адыгее и Кабардино-Балкарии новый учебный год начался не только для местных школьников. В школы республик пошли и дети из Сирии. Как им дается обучение в новой стране, с какими трудностями сталкиваются они и их родители в новых для них условиях.
Необычность обычной гимназии
Школьное утро в Адыгейской республиканской гимназии ничем не отличается от прочих учебных заведений республики: суета, дети, спешащие на уроки и сентябрьская прохлада, которая особенно остро ощущается в этом году.
Отсюда, за время существования гимназии вышли десятки, если не сотни талантливых выпускников: известные танцоры, артисты, писатели и художники. Сегодня гимназия - один из главных центров обучения иностранных ребят. Из Сирии здесь учатся 32 человека, в разных классах и параллелях.
Всего же в школы Адыгеи в этом году пошли 90 детей из Сирии, это на 20 больше, чем в прошлом. Кроме традиционных общешкольных предметов этим ученикам приходится осваивать еще одну науку - русский язык, без которого, собственно, не выучишь ни один урок.
Выпускной класс и ожидание ЕГЭ…
Первый урок в 11 «Б» - география. Тема: «Состав Европейского региона и его экономико-географическое положение». Омар Салим, вышедший отвечать иногда путает Австрию с Австралией.
Не потому, что «не дружит» с картой, а исключительно из-за фонетической похожести этих русских слов. Таких, как он в классе пятеро, приехавших из Сирии, где школьные занятия из-за военных действий и политических распрей давно перестали быть национальным приоритетом.
Они бежали от войны семьями. В родном Дамаске Омара сейчас все тихо, но вокруг сплошные руины. В Адыгее парень уже больше года, за это время довольно успешно овладел русским языком и завел много новых друзей.
В отличие от многих адыгов, приехавших из Сирии, он знал язык предков. В разговоре, конечно, еще путает многие слова и говорит с сильным акцентом, но адаптационный прорыв налицо.
- Когда я пришел в класс, я только улыбался,- говорит Омар,- ничего не понимал. Но с адыгами, я говорил по-адыгски и они мне помогали. Они очень хорошие, очень приятные для меня. И со временем я стал все лучше и лучше говорить по-русски. Сегодня у меня здесь даже больше друзей, чем в Сирии было. Я хочу жить в Майкопе, Адыгея моя родина и я все здесь хочу: учиться, создать семью.
У Омара Салима далеко идущие планы. Он, как и его одноклассник Заур Сулейман хочет стать инженером. Главным барьером для ребят остается язык, но эти иностранцы из-за всех сил пытаются его преодолеть, добросовестно корпя над заданиями и штурмуя учебники. В разговоре с Зауром понимаешь, что времени на освоение языка для учеников выпускного класса совсем мало.
- Мне нужно учиться, чтобы сдать ЕГЭ, а это очень трудно. Даже не знаю, как это у нас у всех получится. Конечно, я хочу остаться, но первое мне надо учиться. Я хочу поступить в хороший вуз в Краснодаре или в Москве. В Адыгее мне люди очень нравятся, все хорошо приняли. Это моя историческая родина и я ей горжусь. Плохо, что война нас заставила покинуть Сирию, но хорошо, что мы снова обрели то, что потеряли много лет назад, нашу историческую родину.
С одноклассниками этим ребятам повезло, никаких тебе смешков, подколов и показательных жестов классного превосходства у местных. Бислан Керашев вспоминает, как оностранцы появились в классе в прошлом году.
- Пришли совсем ничего не знали, не понимали, но мы начали с ними общаться и они уже гораздо лучше заговорили. Ничем они не отличаются от нас, такие же обычные парни, только разговаривают на другом языке и все.
Учителя считают детей репатриантов - самыми прилежными учениками. Они вежливые, улыбчивые, очень трудолюбивые и исполнительные. Личных дел с предыдущих сирийских школ у большинства нет, как и медицинских карт. В классы берут по возрасту, иногда намеренно занижая параллель. Заниматься с ними, конечно, непросто, но дело это благодарное, отмечают учителя.
История Даниэля Хаджмусы
Этот год для Даниэля начался с нового класса - хореографического. В республиканской гимназии такой формируют каждые два года из талантливых детей. Несколько раз в неделю согласно новой школьной программе он ходит в училище искусств, где занимается любимым делом.
Рядом с Даниэлем Анас и Зоя - тоже дети из Сирии. Сейчас их главная мечта, когда вырастут, попасть в знаменитый «Нальмэс». Из хореографических классов вышли почти все танцоры известного в республике, да и во всем мире Государственного академического ансамбля народного танца Адыгеи. В Сирии Даниэль занимался танцами и даже выступал в одном из местных коллективов. Когда приехал с родителями в Адыгею, думал, эта идея погибла навсегда.
Но хореография, хореографией, а все остальное - строго по школьной программе. В 8 «Д» он единственный иностранец. На уроке обществознания вместе со всеми постигают различные сферы деятельности человека: политическую, экономическую, общественную и духовную.
По росту в классе он один из самых маленьких, особенно это бросается в глаза рядом с рослыми одноклассницами. У всех идеальные осанки, грациозные фигуры и гордо поднятый танцевальный подбородок.
В Адыгее Даниэль больше года, но до ЕГЭ ему еще далеко, потому, учебе внимания уделяет не больше, не меньше, чем любой другой мальчишка его возраста. После звонка бежит на улицу, а после уроков домой и на танцы. В конце года у него были в основном тройки.
- Мне тяжелей всего дается русский язык, а любимый предмет у меня история. У меня была только одна четверка по информатике.
Семья репатриантов
Учебный год только начался, потому в школьном дневнике Даниэля пока мало оценок. За успеваемостью в семье мама с папой следят пристально, но без фанатизма. Маамун Хаджмуса - глава семейства, пожалуй, один из немногих иностранцев, который считает русский далеко не самым сложным языком.
В 90-е годы он закончил инженерно-технический факультет Кабардино-Балкарского госуниверситета. В соседнюю республику тогда попал по приглашению «Адыгэ-Хасэ» КБР.
На историческую родину вернулся из-за войны в Сирии, вместе с женой и тремя сыновьями, двое из которых уже учатся в Адыгейском Госуниверситете. За Даниэля отец не волнуется, считая, что со временем все встанет на свои места, а с освоением языка учеба в школе пойдет быстрее.
- Он младше и способнее своих братьев, так что адаптируется быстрее, все будет хорошо. Любому человеку сложно в чужой стране первые несколько лет, а русский что? Вот арабский в сотню раз сложнее (улыбается).
Гораздо больше я волнуюсь за тех, кто все еще остался в Сирии. Вот у меня, например, старший брат с семьей в Дамаске. Мы ему послали приглашение, но им не дали визы, без объяснений, просто не дали и всё. Очень многие хотят сюда приехать, но у них не получается.
У мамы мечты гораздо прозаичней: чтобы все дети выучились, остались работать и жить в Адыгее. Рауа совсем не говорит по-русски, дома разговаривают на арабском или, в присутствии старших, на адыгейском.
Проблемы родителей - проблемы детей
Проблемы родителей, бежавших из зоны вооруженного конфликта, автоматически становятся проблемами детей. Чтобы жить, семьям надо снимать квартиру, обеспечивать быт, питаться, одеваться и много чего еще.
Но найти постоянную работу сложно из-за незнания языка. Разорвать замкнутый круг помогает Комитет РА по делам национальностей, связям с соотечественниками и СМИ. Совместно с Министерством образования и науки комитет организовал специальные бесплатные курсы по изучению русского языка, помогает репатриантам решать текущие материальные вопросы, привлекая спонсоров.
С момента начала вооруженного конфликта сюда обратилось более 700 человек, 234 из них в этом году. Что касается школы, то проблем с обучением и приемом детей в школы в республике нет, считает председатель Аскер Шхалахлов.
Есть частные моменты, будь то школьная форма, которую с этого года родителям надо приобретать в обязательном порядке или учебники для старшеклассников. Но эти вопросы тоже удалось решить.
Главная проблема сегодня - отсутствие квот для приезжающих соотечественников. Судьба 12 человек сейчас остается под вопросом. Их визы уже продлялись несколько раз и заканчиваются со дня на день.
- Проблем с детьми у нас нет, есть проблемы со взрослыми, - говорит председатель комитета Аскер Шхалахов.- Сейчас заканчиваются квоты, и кто приезжающие испытывают большие сложности.
Визы гостевые 90 дней, если бы они приезжали в ноябре -декабре, проблему можно было бы снять переходящими на следующий год визами, тогда подойдут новые квоты и они получат разрешение на временное проживание.
Сейчас, конечно, мы обращается к ним, если есть возможность переждать в Турции или еще где-то. Сейчас заезд нужно прекратить, так как по российскому законодательству отсутствие квот не позволяет проживать здесь…..
Что Кабардино-Балкария?
В Кабардино-Балкарии сегодня проживает немного меньше репатриантов из Сирии, чем в Адыгее, около шестисот человек. По словам председателя общественной организации по оказанию помощи соотечественникам в репатриации и обустройстве на родине предков «Пэрыт» Ахмета Сташа проблем с квотами на приём мигрантов на сегодняшний день в республике нет.
В этом году квоты увеличили более, чем вдвое, с 450 прошлогодних до 1000 нынешних. Что касается школьников, то большая часть из них проживает вместе с родителями в Нальчике. Там же они и начали учебный год. Отдельные семьи проживают в селении Кременчуг-Константиновское Баксанского района, селе Благовещенка Прохладненского района и населенных пунктах Лискинского района республики. Главной проблемой, как и в Адыгее для сирийских черкесов остается русский язык, освоение которого первый и главный шаг в адаптации на исторической родине.
Татьяна Белова
фото: Татьяна Белова
В Адыгее и Кабардино-Балкарии новый учебный год начался не только для местных школьников. В школы республик пошли и дети из Сирии. Как им дается обучение в новой стране, с какими трудностями сталкиваются они и их родители в новых для них условиях.
Необычность обычной гимназии
Школьное утро в Адыгейской республиканской гимназии ничем не отличается от прочих учебных заведений республики: суета, дети, спешащие на уроки и сентябрьская прохлада, которая особенно остро ощущается в этом году.
Отсюда, за время существования гимназии вышли десятки, если не сотни талантливых выпускников: известные танцоры, артисты, писатели и художники. Сегодня гимназия - один из главных центров обучения иностранных ребят. Из Сирии здесь учатся 32 человека, в разных классах и параллелях.
Всего же в школы Адыгеи в этом году пошли 90 детей из Сирии, это на 20 больше, чем в прошлом. Кроме традиционных общешкольных предметов этим ученикам приходится осваивать еще одну науку - русский язык, без которого, собственно, не выучишь ни один урок.
Выпускной класс и ожидание ЕГЭ…
Первый урок в 11 «Б» - география. Тема: «Состав Европейского региона и его экономико-географическое положение». Омар Салим, вышедший отвечать иногда путает Австрию с Австралией.
Не потому, что «не дружит» с картой, а исключительно из-за фонетической похожести этих русских слов. Таких, как он в классе пятеро, приехавших из Сирии, где школьные занятия из-за военных действий и политических распрей давно перестали быть национальным приоритетом.
Они бежали от войны семьями. В родном Дамаске Омара сейчас все тихо, но вокруг сплошные руины. В Адыгее парень уже больше года, за это время довольно успешно овладел русским языком и завел много новых друзей.
В отличие от многих адыгов, приехавших из Сирии, он знал язык предков. В разговоре, конечно, еще путает многие слова и говорит с сильным акцентом, но адаптационный прорыв налицо.
- Когда я пришел в класс, я только улыбался,- говорит Омар,- ничего не понимал. Но с адыгами, я говорил по-адыгски и они мне помогали. Они очень хорошие, очень приятные для меня. И со временем я стал все лучше и лучше говорить по-русски. Сегодня у меня здесь даже больше друзей, чем в Сирии было. Я хочу жить в Майкопе, Адыгея моя родина и я все здесь хочу: учиться, создать семью.
У Омара Салима далеко идущие планы. Он, как и его одноклассник Заур Сулейман хочет стать инженером. Главным барьером для ребят остается язык, но эти иностранцы из-за всех сил пытаются его преодолеть, добросовестно корпя над заданиями и штурмуя учебники. В разговоре с Зауром понимаешь, что времени на освоение языка для учеников выпускного класса совсем мало.
- Мне нужно учиться, чтобы сдать ЕГЭ, а это очень трудно. Даже не знаю, как это у нас у всех получится. Конечно, я хочу остаться, но первое мне надо учиться. Я хочу поступить в хороший вуз в Краснодаре или в Москве. В Адыгее мне люди очень нравятся, все хорошо приняли. Это моя историческая родина и я ей горжусь. Плохо, что война нас заставила покинуть Сирию, но хорошо, что мы снова обрели то, что потеряли много лет назад, нашу историческую родину.
С одноклассниками этим ребятам повезло, никаких тебе смешков, подколов и показательных жестов классного превосходства у местных. Бислан Керашев вспоминает, как оностранцы появились в классе в прошлом году.
- Пришли совсем ничего не знали, не понимали, но мы начали с ними общаться и они уже гораздо лучше заговорили. Ничем они не отличаются от нас, такие же обычные парни, только разговаривают на другом языке и все.
Учителя считают детей репатриантов - самыми прилежными учениками. Они вежливые, улыбчивые, очень трудолюбивые и исполнительные. Личных дел с предыдущих сирийских школ у большинства нет, как и медицинских карт. В классы берут по возрасту, иногда намеренно занижая параллель. Заниматься с ними, конечно, непросто, но дело это благодарное, отмечают учителя.
История Даниэля Хаджмусы
Этот год для Даниэля начался с нового класса - хореографического. В республиканской гимназии такой формируют каждые два года из талантливых детей. Несколько раз в неделю согласно новой школьной программе он ходит в училище искусств, где занимается любимым делом.
Рядом с Даниэлем Анас и Зоя - тоже дети из Сирии. Сейчас их главная мечта, когда вырастут, попасть в знаменитый «Нальмэс». Из хореографических классов вышли почти все танцоры известного в республике, да и во всем мире Государственного академического ансамбля народного танца Адыгеи. В Сирии Даниэль занимался танцами и даже выступал в одном из местных коллективов. Когда приехал с родителями в Адыгею, думал, эта идея погибла навсегда.
Но хореография, хореографией, а все остальное - строго по школьной программе. В 8 «Д» он единственный иностранец. На уроке обществознания вместе со всеми постигают различные сферы деятельности человека: политическую, экономическую, общественную и духовную.
По росту в классе он один из самых маленьких, особенно это бросается в глаза рядом с рослыми одноклассницами. У всех идеальные осанки, грациозные фигуры и гордо поднятый танцевальный подбородок.
В Адыгее Даниэль больше года, но до ЕГЭ ему еще далеко, потому, учебе внимания уделяет не больше, не меньше, чем любой другой мальчишка его возраста. После звонка бежит на улицу, а после уроков домой и на танцы. В конце года у него были в основном тройки.
- Мне тяжелей всего дается русский язык, а любимый предмет у меня история. У меня была только одна четверка по информатике.
Семья репатриантов
Учебный год только начался, потому в школьном дневнике Даниэля пока мало оценок. За успеваемостью в семье мама с папой следят пристально, но без фанатизма. Маамун Хаджмуса - глава семейства, пожалуй, один из немногих иностранцев, который считает русский далеко не самым сложным языком.
В 90-е годы он закончил инженерно-технический факультет Кабардино-Балкарского госуниверситета. В соседнюю республику тогда попал по приглашению «Адыгэ-Хасэ» КБР.
На историческую родину вернулся из-за войны в Сирии, вместе с женой и тремя сыновьями, двое из которых уже учатся в Адыгейском Госуниверситете. За Даниэля отец не волнуется, считая, что со временем все встанет на свои места, а с освоением языка учеба в школе пойдет быстрее.
- Он младше и способнее своих братьев, так что адаптируется быстрее, все будет хорошо. Любому человеку сложно в чужой стране первые несколько лет, а русский что? Вот арабский в сотню раз сложнее (улыбается).
Гораздо больше я волнуюсь за тех, кто все еще остался в Сирии. Вот у меня, например, старший брат с семьей в Дамаске. Мы ему послали приглашение, но им не дали визы, без объяснений, просто не дали и всё. Очень многие хотят сюда приехать, но у них не получается.
У мамы мечты гораздо прозаичней: чтобы все дети выучились, остались работать и жить в Адыгее. Рауа совсем не говорит по-русски, дома разговаривают на арабском или, в присутствии старших, на адыгейском.
Проблемы родителей - проблемы детей
Проблемы родителей, бежавших из зоны вооруженного конфликта, автоматически становятся проблемами детей. Чтобы жить, семьям надо снимать квартиру, обеспечивать быт, питаться, одеваться и много чего еще.
Но найти постоянную работу сложно из-за незнания языка. Разорвать замкнутый круг помогает Комитет РА по делам национальностей, связям с соотечественниками и СМИ. Совместно с Министерством образования и науки комитет организовал специальные бесплатные курсы по изучению русского языка, помогает репатриантам решать текущие материальные вопросы, привлекая спонсоров.
С момента начала вооруженного конфликта сюда обратилось более 700 человек, 234 из них в этом году. Что касается школы, то проблем с обучением и приемом детей в школы в республике нет, считает председатель Аскер Шхалахлов.
Есть частные моменты, будь то школьная форма, которую с этого года родителям надо приобретать в обязательном порядке или учебники для старшеклассников. Но эти вопросы тоже удалось решить.
Главная проблема сегодня - отсутствие квот для приезжающих соотечественников. Судьба 12 человек сейчас остается под вопросом. Их визы уже продлялись несколько раз и заканчиваются со дня на день.
- Проблем с детьми у нас нет, есть проблемы со взрослыми, - говорит председатель комитета Аскер Шхалахов.- Сейчас заканчиваются квоты, и кто приезжающие испытывают большие сложности.
Визы гостевые 90 дней, если бы они приезжали в ноябре -декабре, проблему можно было бы снять переходящими на следующий год визами, тогда подойдут новые квоты и они получат разрешение на временное проживание.
Сейчас, конечно, мы обращается к ним, если есть возможность переждать в Турции или еще где-то. Сейчас заезд нужно прекратить, так как по российскому законодательству отсутствие квот не позволяет проживать здесь…..
Что Кабардино-Балкария?
В Кабардино-Балкарии сегодня проживает немного меньше репатриантов из Сирии, чем в Адыгее, около шестисот человек. По словам председателя общественной организации по оказанию помощи соотечественникам в репатриации и обустройстве на родине предков «Пэрыт» Ахмета Сташа проблем с квотами на приём мигрантов на сегодняшний день в республике нет.
В этом году квоты увеличили более, чем вдвое, с 450 прошлогодних до 1000 нынешних. Что касается школьников, то большая часть из них проживает вместе с родителями в Нальчике. Там же они и начали учебный год. Отдельные семьи проживают в селении Кременчуг-Константиновское Баксанского района, селе Благовещенка Прохладненского района и населенных пунктах Лискинского района республики. Главной проблемой, как и в Адыгее для сирийских черкесов остается русский язык, освоение которого первый и главный шаг в адаптации на исторической родине.
Татьяна Белова
фото: Татьяна Белова