из городов, окружающих эту точку на карте
*
Вообще, конечно, то, что творится в центральных регионах РФ - это (немного) ужасает.
Мне кажется, всё дело в Москве и её положении - то есть это такой гигантский пылесос-миллионник, высасывающий из городов, окружающих эту точку на карте, все силы: вот очерти кольцо между Смоленском, Брянском, Орлом, Липецком, Тамбовом, Муромом, Нижним Новгородом, Ярославлем и Тверью. Отсюда рекрутируются составляющие прокремлёвских "молодёжек" в своих наиболее блядовитых составляющих; а молодые люди чуть постарше, родившиеся здесь в 90-х, не уехавшие в Мск., и не ставшие "средним классом" повально подались (видимо, после армии) в структуры типа ОМОНа: это такая свинообразная масса, вызывающее ощущение (исходящей от них) странной трусоватой безнаказанности. Они не способны спокойно убивать, они способны только на извращённое насилие мутировавших бегемотиков. Впрочем, это параноидальное ощущение: на самом деле, это простая, тяжёлая работа - в ней надо учиться сцепляться локтями, крепко стоять на ногах, и стараться не причинить людям сильных увечий. В некотором роде они добры и похуистичны: они обратная сторона невероятного терпения жителей этих мест. Терпение идёт от привычки к "правильной жизни", она такая - растительная, дровяная, пирожковая, очень женская, немного куриная. Видимо, обратной её стороной идёт ксенофобия жителей этих мест и привычка аппелировать к "властям". Совершенно непонятно, чем здесь занимаются губернаторы и администрация, видимо, пользуясь близостью к столице и админресурсом, занимаются туповатым распильным бизнесом. В городах, находящихся "в ближнем кольце" - т.е Владимире, Калуге, Туле, Рязани ситуация другая - она более промежуточная и размытая; в них больше приезжих и сохраняется траффик между Москвой и Подмосковьем.
Наиболее стрёмное (пугающее) во всём этом - это то, что стихи, например, Кирилла Медведева становятся очень актуальны. Например:
Жена активиста, погибшего при невыясненных обстоятельствах,
скорее всего, несчастный случай,
говорит мне, что её трясет от всего происходящего,
от того, как прессуют и сажают...
Ты конечно знаешь говорит она, историю с У.
Рабочий активист, подбросили наркотики… Пять лет тюрьмы.
Никакие, даже международные кампании не помогают.
Да, говорю, знаю, конечно.
Но что же делать, говорит она, какую акцию надо замутить,
чтоб все узнали? И как быть вообще?
Я говорю, что вижу два варианта - либо терпеливое строительство
профсоюзов… а если нет тогда надо совсем жестко действовать,
потому что никакие радикальные художества тут не помогут,
не проймут этих козлов,
да говорит она, ну а что? террор? это сейчас все равно что вылезти из окопа,
подставить себя…
а насчет профсоюзов, говорит она,
да, я общаюсь с профсоюзниками,
они молодцы, но
всё так медленно…
сколько же еще времени потребуется,
впрочем, наверное это и правда единственный путь.
Ведь в конечном счете профсоюзы это действительно
школа коммунизма.
Да, говорю я, сейчас это действительно так,
что бы кто ни говорил,
дальше будет видно, а пока
у передовых профсоюзников политическое сознание
выше, чем у профессоров,
жаль только что их так мало…
но стратегически это важнее сейчас;
в общем профсоюз контролеров мне так и не удалось создать,
они слишком зависят от личных интересов… говорит она;
наступает вечер
и струи холода вьются вьются вьются вокруг
и проникают
за ворот, и в рукава,
проходят сквозь кожу
и попадают в кровь
а где-то в теплых комнатах
на мягкой кровати на белых
простынях
холеная мама
поглаживает сытого младенца
спи спи мой сладкий
спи мой малышик
спи спи не слушай
грохот ветра не слушай
шелест машин
спи крепче набирайся сил
много сил потребуется
храбрые крепкие мужественные бойцы будут нужны рабочему классу
тяжелые впереди времена
В принципе, если не заняться вплотную этими городами, то здесь будет социальный взрыв. Подростки, с которыми так обращаются, через 5 лет станут мужчинами; в этих местах много националистически настроенной молодёжи; если у них появятся "вожаки" и организованная структура, то они просто будут убивать своих старших форменных бегемотиков: не составляет никакого труда залезть на крышу и заняться тихим прицельным отстрелом. Это ужасно и этот момент легко пропустить. В этих местах мало регионального ТВ (из-за близости к Москве); там мало журналистов и редко бывают иностранные. Даже жители Москвы очень не-часто бывают даже в Нижнем, это Захар Прилепин из Нижнего мотается на Кубу побухать.
Единственный выход (как временная затычка) - это залить регион финансами, но, видимо, тогда нужен будет не-местный контроль на уровне глав администраций. Параллельно необходима социальная и культурная политика, иначе всё будет печально, муторно, тошнотворно, опасно.
Примерно такие - сугубо субъективные - ощущения возникают после просмотра данного видео от 10 марта 2012 года в Нижнем Новгороде.
*
Вообще, конечно, то, что творится в центральных регионах РФ - это (немного) ужасает.
Click to viewМне кажется, всё дело в Москве и её положении - то есть это такой гигантский пылесос-миллионник, высасывающий из городов, окружающих эту точку на карте, все силы: вот очерти кольцо между Смоленском, Брянском, Орлом, Липецком, Тамбовом, Муромом, Нижним Новгородом, Ярославлем и Тверью. Отсюда рекрутируются составляющие прокремлёвских "молодёжек" в своих наиболее блядовитых составляющих; а молодые люди чуть постарше, родившиеся здесь в 90-х, не уехавшие в Мск., и не ставшие "средним классом" повально подались (видимо, после армии) в структуры типа ОМОНа: это такая свинообразная масса, вызывающее ощущение (исходящей от них) странной трусоватой безнаказанности. Они не способны спокойно убивать, они способны только на извращённое насилие мутировавших бегемотиков. Впрочем, это параноидальное ощущение: на самом деле, это простая, тяжёлая работа - в ней надо учиться сцепляться локтями, крепко стоять на ногах, и стараться не причинить людям сильных увечий. В некотором роде они добры и похуистичны: они обратная сторона невероятного терпения жителей этих мест. Терпение идёт от привычки к "правильной жизни", она такая - растительная, дровяная, пирожковая, очень женская, немного куриная. Видимо, обратной её стороной идёт ксенофобия жителей этих мест и привычка аппелировать к "властям". Совершенно непонятно, чем здесь занимаются губернаторы и администрация, видимо, пользуясь близостью к столице и админресурсом, занимаются туповатым распильным бизнесом. В городах, находящихся "в ближнем кольце" - т.е Владимире, Калуге, Туле, Рязани ситуация другая - она более промежуточная и размытая; в них больше приезжих и сохраняется траффик между Москвой и Подмосковьем.
Наиболее стрёмное (пугающее) во всём этом - это то, что стихи, например, Кирилла Медведева становятся очень актуальны. Например:
Жена активиста, погибшего при невыясненных обстоятельствах,
скорее всего, несчастный случай,
говорит мне, что её трясет от всего происходящего,
от того, как прессуют и сажают...
Ты конечно знаешь говорит она, историю с У.
Рабочий активист, подбросили наркотики… Пять лет тюрьмы.
Никакие, даже международные кампании не помогают.
Да, говорю, знаю, конечно.
Но что же делать, говорит она, какую акцию надо замутить,
чтоб все узнали? И как быть вообще?
Я говорю, что вижу два варианта - либо терпеливое строительство
профсоюзов… а если нет тогда надо совсем жестко действовать,
потому что никакие радикальные художества тут не помогут,
не проймут этих козлов,
да говорит она, ну а что? террор? это сейчас все равно что вылезти из окопа,
подставить себя…
а насчет профсоюзов, говорит она,
да, я общаюсь с профсоюзниками,
они молодцы, но
всё так медленно…
сколько же еще времени потребуется,
впрочем, наверное это и правда единственный путь.
Ведь в конечном счете профсоюзы это действительно
школа коммунизма.
Да, говорю я, сейчас это действительно так,
что бы кто ни говорил,
дальше будет видно, а пока
у передовых профсоюзников политическое сознание
выше, чем у профессоров,
жаль только что их так мало…
но стратегически это важнее сейчас;
в общем профсоюз контролеров мне так и не удалось создать,
они слишком зависят от личных интересов… говорит она;
наступает вечер
и струи холода вьются вьются вьются вокруг
и проникают
за ворот, и в рукава,
проходят сквозь кожу
и попадают в кровь
а где-то в теплых комнатах
на мягкой кровати на белых
простынях
холеная мама
поглаживает сытого младенца
спи спи мой сладкий
спи мой малышик
спи спи не слушай
грохот ветра не слушай
шелест машин
спи крепче набирайся сил
много сил потребуется
храбрые крепкие мужественные бойцы будут нужны рабочему классу
тяжелые впереди времена
В принципе, если не заняться вплотную этими городами, то здесь будет социальный взрыв. Подростки, с которыми так обращаются, через 5 лет станут мужчинами; в этих местах много националистически настроенной молодёжи; если у них появятся "вожаки" и организованная структура, то они просто будут убивать своих старших форменных бегемотиков: не составляет никакого труда залезть на крышу и заняться тихим прицельным отстрелом. Это ужасно и этот момент легко пропустить. В этих местах мало регионального ТВ (из-за близости к Москве); там мало журналистов и редко бывают иностранные. Даже жители Москвы очень не-часто бывают даже в Нижнем, это Захар Прилепин из Нижнего мотается на Кубу побухать.
Единственный выход (как временная затычка) - это залить регион финансами, но, видимо, тогда нужен будет не-местный контроль на уровне глав администраций. Параллельно необходима социальная и культурная политика, иначе всё будет печально, муторно, тошнотворно, опасно.
Примерно такие - сугубо субъективные - ощущения возникают после просмотра данного видео от 10 марта 2012 года в Нижнем Новгороде.
*