Слова
Некоторые люди утопают в мире слов. Они строят из слов параллельную реальность, которая почти не имеет ничего общего с настоящей. Они строят из слов замки, стены, города, мир. Слушаешь их и думаешь: верно, верно, логично, логично. И вдруг на двухсотой связке причина-следствие осознаешь, что тебе лапшу на уши вешают. Говорящий утоп в своей лапше, сам верит в то, что говорит, но на деле это все чушь, чушь. Как в логических задачках: Все параллелограммы крокодилы, некоторые параллелограммы с пампушкой, следовательно, некоторые крокодилы с пампушкой. Все идеально точно и идеально бредово.
В идеале слова должны отражать реальность. А в случае крокодилов и пампушек они отражают сами себя. Как в зеркальном лабиринте. Слова - протез для действительности, несовершенный способ передачи информации. И когда они начинают воспроизводить сами себя, протез для протеза протеза протеза - это патологично.
Обычно эту ситуацию выражают фразой: "Нуу, эдак до такоооого можно договориться!" И правда, если оперировать только словами, то договориться можно до чего угодно. Можно говорить, говорить, плести, плести паутинку, класть, класть кирпичик за кирпичиком, стеночку за полом, пол за потолочком собирать, и самого себя запереть в самой высокой словесной башенке. Чтоб потом с нее сброситься и разбиться, только уже по-настоящему.
Вот вы говорите, скажем: "Мы живем один раз, все мы умрем, с собой ничего не заберешь, все равно все кончается смертью, может, сегодня последний день, может, завтра, стоит жить каждый день как последний. А может наоборот. Может каждый как первый" и тп тп тп и все такое все такое. А потом идете и булочку покупаете. С изюмом. За 12 рублей 30 копеек. И продавщица кричит: "Мелочь найди!11" А потом в маршрутку. Едешь и думаешь: "Черт, поскорее бы домой, в туалет хочется". Вот оно, абсурд, столкновение слов с реальностью. Реальность не в жизни и смерти, реальность не в словах и в понятиях. Она в тридцати копейках, кусочке изюма, который у вас в зубах застрял и потертом кресле в маршрутке.
Я с какого-то момента перестала слушать слова. Потому что это заразно. Потому что потом слова неделями крутятся у меня в голове, порождают новые слова, а те еще и еще, и так бесконечно. Пока вдруг однажды кто-нибудь не хлопнет меня по щеке: "Проснись!" И тогда я вдруг очнусь, и словесная пленка порвется, и я увижу мир таким, какой он есть на самом деле. Как пыль с картины сотру.
В идеале слова должны отражать реальность. А в случае крокодилов и пампушек они отражают сами себя. Как в зеркальном лабиринте. Слова - протез для действительности, несовершенный способ передачи информации. И когда они начинают воспроизводить сами себя, протез для протеза протеза протеза - это патологично.
Обычно эту ситуацию выражают фразой: "Нуу, эдак до такоооого можно договориться!" И правда, если оперировать только словами, то договориться можно до чего угодно. Можно говорить, говорить, плести, плести паутинку, класть, класть кирпичик за кирпичиком, стеночку за полом, пол за потолочком собирать, и самого себя запереть в самой высокой словесной башенке. Чтоб потом с нее сброситься и разбиться, только уже по-настоящему.
Вот вы говорите, скажем: "Мы живем один раз, все мы умрем, с собой ничего не заберешь, все равно все кончается смертью, может, сегодня последний день, может, завтра, стоит жить каждый день как последний. А может наоборот. Может каждый как первый" и тп тп тп и все такое все такое. А потом идете и булочку покупаете. С изюмом. За 12 рублей 30 копеек. И продавщица кричит: "Мелочь найди!11" А потом в маршрутку. Едешь и думаешь: "Черт, поскорее бы домой, в туалет хочется". Вот оно, абсурд, столкновение слов с реальностью. Реальность не в жизни и смерти, реальность не в словах и в понятиях. Она в тридцати копейках, кусочке изюма, который у вас в зубах застрял и потертом кресле в маршрутке.
Я с какого-то момента перестала слушать слова. Потому что это заразно. Потому что потом слова неделями крутятся у меня в голове, порождают новые слова, а те еще и еще, и так бесконечно. Пока вдруг однажды кто-нибудь не хлопнет меня по щеке: "Проснись!" И тогда я вдруг очнусь, и словесная пленка порвется, и я увижу мир таким, какой он есть на самом деле. Как пыль с картины сотру.