До встречи!
Я была в тоске. Пока хороший Милый был в Германии и повышал нашу покупательскую способность - я пила глинтвейн на катке и падала в объятия команды хоккеистов. Верные подруги спасали зарождающуюся ячейку общества от неминуемой гибели и отбирали у меня глинтвейн. Когда игра в хоккей прекратилась, а мой силуэт уже невозможно было вычислить в толпе клюшек, подруги отобрали коньки, натянули мне валенки и повели разговаривать наши женские разговоры.
Разговоры были долгие и очень женские. Я была в тоске.
Следующим утром я нажарила котлет хорошему Милому и укатила в Питер. Поднимать настроение, развеивать печаль и улучшать свой гормональный фон.
Питер - как всегда. Хорош. Исключителен. Непередаваем.
В Питере - все как обычно. Зябкий воздух, кофе в чуть ли не единственном круглосуточном кафе. Драгоценный Питер, с его уже привычной и такой желанной сыростью. И снова - все как обычно - эта долгожданная встреча на перроне. И я узнаю тебя еще по ботинкам. Неловкая нежность, и трепетное рукопожатие и почти неуловимый, долгожданный поцелую в шею. И дальше тоже - все как обычно - Невский проспект, и вообще-то рабочий день - и потому тебе все таки нужно появиться в своем офисе, и эти улицы, немыслимая по счету, но как обычно интересная обзорная экскурсия по городу, магазин чая, пышки, утки, мостовые, удивительное ощущения спокойствия и счастья в душе.
Ты освобождаешься через 15 минут. Вдруг в голове мелькнула мысль - а хорошо ли я поступаю? Но она так быстро мелькнула, что даже не успела ни за что зацепиться. Хорошо. Очень хорошо. Слишком хорошо чтобы этого не делать.
Мы идем ужинать, едим суп, потом суши, потом десерт, запиваем все пивом, чаем, лимонадом. И это все так удивительно вкусно и сладко.
Ставшая уже родной гостиница на Невском, ты приносишь коньяк, яблоки и коробку конфет. Мы пьем, смеемся, улыбаемся друг другу, заглядываем в глаза. Ты поправляешь мне волосы, целуешь мои пальцы, прижимаешь к себе, рассказываешь - о работе, о том, что твой кот заболел, о том, что завтра тебе отвозить машину в ремонт, о том, что улицы в Питере посыпают солью, которая въедается в обувь, о том, что у твоей подруги родился ребенок, о том, что тебе сегодня снилось. Это все так удивительно и не похоже на правду. Я снова здесь, мы снова рядом, мне снова - хорошо. Потом мы гуляем по ночному городу, кидаем монетки на Чижика - мы никогда еще не делали этого ночью, мы допиваем коньяк по очереди из бутылки, знакомимся с толпой подростков возле Вечного Огня на Марсовом поле, возвращаемся в гостиницу. Мы рядом и мы вдвоем. И удивительно - как это бывает хорошо. Быть просто рядом. Ты прижимаешь меня к себе так - как это делал папа в детстве. Я засыпаю у тебя в руках, но сквозь сон слышу еще - про Павла, которого посадили в Петропавловскую крепость, про Екатерину, про всадника, даже почему-то плачу. И засыпаю. Не надолго - на пару часов. Но очень сладко. Мы завтракаем, гуляем, греемся, прижимаемся, болтаем. У тебя есть дела. И у меня - наверное тоже должны быть какие-то дела. Но все это так хорошо. Слишком хорошо чтобы этого не делать.
Мы вдруг оказываемся снова на перроне. Рукопожатие. И поцелуй в шею. И мне непонятно - куда и зачем я должна уезжать и почему проводник меня трогает за руку, и почему ты вдруг оказываешься за окном - такой маленький и исчезающий где-то вдали. На твоих ладонях остается запах моих волос.
Вот и все. До следующего похода на каток, до следующего глинтвейна, до следующей поездки в целях повышения покупательской способности. До следующего отчаянного приступа тоски. До встречи.