Коварство и любовь
Бывает, ты чего-то жутко боишься чего-то серьезного и неприятного, что предстоит.
И те, кто тебя любит, начинают говорить: "Ничего страшного, не забивай голову ерундой раньше времени".
А ты им:"Ага. Что я, дурочка?"
И мы пьем на кухне чай. Спокойно. Болтаем себе.
А когда кто-то, забывшись, спросит: "Ну как ты?", делаешь вид, что вообще не понимаешь, о чем речь, и нечего тебе напоминать Все дураки. Ты встаешь из-за стола и вот-вот хлопнешь дверью. Тебе очень страшно.
"Да, мы дураки, прости нас, - суетятся близкие. - Это мы - разговор поддержать".
"То-то же, - ворчишь ты, - и хватит на ночь о всяких глупостях".
А потом мы танцуем полонез с каменными лицами профессиональных пофигистов.
Но когда наступает час Х, на серьезный вопрос дают ответ, ты мучаешь телефон смс-ками и звонками. Тут-то и выясняется, какие же мы все коварные - те, кто любит. Две недели мы изображали спокойствие друг перед другом, а сами места себе не находили от страха.
В ответных смсках одно сплошное "уфф", и даже никто пока не радуется. "Как же мы боялись за тебя", - скажут.
И повторят снова: "Уфф".
А потом мы накупим длинных эклеров в дорогущей кондитерской, много бутылок вина, разных сыров и мягкого хлеба, а серьезной еды не надо - она скучна. Мы перестанем лицемерить, а полонез сменится джигой. Мы будем травить анекдоты и горланить песни.
И в этом шуме ты подсядешь ко мне и скажешь: "Ты очень устала. Мы оба. Скоро мы снова научимся радоваться, поверь". И мы подумаем о том, каким бывает настоящий страх и ожидание - и быстро накатим вина, чтобы забыть.
И те, кто тебя любит, начинают говорить: "Ничего страшного, не забивай голову ерундой раньше времени".
А ты им:"Ага. Что я, дурочка?"
И мы пьем на кухне чай. Спокойно. Болтаем себе.
А когда кто-то, забывшись, спросит: "Ну как ты?", делаешь вид, что вообще не понимаешь, о чем речь, и нечего тебе напоминать Все дураки. Ты встаешь из-за стола и вот-вот хлопнешь дверью. Тебе очень страшно.
"Да, мы дураки, прости нас, - суетятся близкие. - Это мы - разговор поддержать".
"То-то же, - ворчишь ты, - и хватит на ночь о всяких глупостях".
А потом мы танцуем полонез с каменными лицами профессиональных пофигистов.
Но когда наступает час Х, на серьезный вопрос дают ответ, ты мучаешь телефон смс-ками и звонками. Тут-то и выясняется, какие же мы все коварные - те, кто любит. Две недели мы изображали спокойствие друг перед другом, а сами места себе не находили от страха.
В ответных смсках одно сплошное "уфф", и даже никто пока не радуется. "Как же мы боялись за тебя", - скажут.
И повторят снова: "Уфф".
А потом мы накупим длинных эклеров в дорогущей кондитерской, много бутылок вина, разных сыров и мягкого хлеба, а серьезной еды не надо - она скучна. Мы перестанем лицемерить, а полонез сменится джигой. Мы будем травить анекдоты и горланить песни.
И в этом шуме ты подсядешь ко мне и скажешь: "Ты очень устала. Мы оба. Скоро мы снова научимся радоваться, поверь". И мы подумаем о том, каким бывает настоящий страх и ожидание - и быстро накатим вина, чтобы забыть.