О стране сновидений
Летние сны. Полупрозрачные, с зеленой дымкой. Они оставляют после себя мятное послевкусие и еле уловимый аромат воспоминаний. Тебе кажется, что ты помнишь все ярко и четко. Но с каждой секундой сон ускользает, тает, испаряется. Остается только то самое послевкусие, намек на то, что еще недавно складывалось в такую полную картинку.
Я часто вижу этот дом во сне. Он вырастает такой огромный, темный, полный шорохов. Но он не пугает меня, не смотря на то, что я знаю - он совершенно пуст. Там нет никого. И нет уже давно. Туда уже никто не вернется, не осветит комнаты уютом. Не зажжет настольную лампу. Не поставит в холодные вазы цветы из сада. Такие мелкие, что растут, как сорняки повсюду. Не завернется в плед и не сядет на балконе с чашкой горячего травяного чая.
Хотя какой балкон? Разве в этом доме раньше был балкон? Разве был сам дом таким большим, каким видится мне во сне? По-моему, все было не так. Но сон играет со мной образами. И, возможно, показывает то, что могло бы быть, но почему-то не случилось. Возможно просто перепутались миры и кусочки прошлой, настоящей, будущей жизни. Так бывает. Иногда нам показывают знакомые картинки, хотя на самом деле мы понимает, что никогда раньше этого не видели, да и не могли. Но образы настолько кажутся родными, что поневоле начинаешь путаться и верить - это было.
Я вхожу внутрь. И дом сразу принимает меня. Мы с ним давно знакомы. Он рад, что я снова здесь. А я не могу понять, что чувствую. Точно не радость, но как в детстве - мне интересно, что будет дальше и что я здесь найду. Я прохожу по сумеречным комнатам. Под ногами поскрипывают темные от времени доски. На распахнутых окнах колышутся белые, льняные шторы. Мне видно кусочек заросшего сада и давно не стриженных деревьев.
Раньше мы часто приезжали сюда. Мы любили бывать в этом доме, гулять по округе. Здесь недалеко есть поля, где растет высокая, ароматная трава с зонтиками медовых цветочков и кровохлебкой. Мы бродили там как-то со старым пленочным фотоаппаратом. А в другой стороне есть озеро с мутной, теплой водой. Мы как-то купались там поздно вечером в начинающемся тумане. Было страшно и здорово одновременно. А еще пару раз сидели на шершавых от времени мостках, уходящих в темную озерную воду.
Все вещи в доме стоят на своих местах. Старые журналы лежат там, где мы их когда-то оставили. Пыльная керосиновая лампа стоит на столе с кружевной салфеткой. Мне хочется ее зажечь, но страшно, что тогда сумерки могут сгуститься в темноту и этот огонек останется единственным островком среди пустоты вокруг.
Я торопливо выхожу в сад. Под яблонями стоит, утопая в траве, плетеная мебель. На столике поднос с чашками и еще почти не остывший чай в белом заварнике. Этого точно здесь раньше не было. Но мне всегда хотелось иметь такой уголок, в котором мы могли бы проводить время по утрам. Пить крепкий чай с клубничным бисквитом. А по вечерам здесь можно было бы, расстелив на траве яркий плед, лежать, подставив лица звездам. Да, я знаю - я не исправимый романтик. Ну и пусть.
Я сажусь в кресло, накрываю ноги длинной юбкой и жду. Сама не знаю чего. Может быть тебя. Может того, что мне еще покажет страна сновидений. Мне спокойно, совсем не страшно. Хотя в обычной жизни я боюсь оставаться одна в совершенно безлюдных местах. Я точно знаю, что здесь на много-много километров нет ни одного человека. Здесь Пусто. Но не Пустынно. Здесь так - как будто это место ждет, чтобы его заполнили. Оно даже изменилось под стать нам самим. Здесь есть то, что у нас было и было любимо нами. И здесь теперь есть то, чего нам всегда хотелось, но было недостижимым.
И когда я понимаю это - я ухожу из сада. Оставляю далеко за собой этот большой дом. Он тает на глазах. Он становится меньше, словно врастает в землю. И я остаюсь, по колено в траве. Ее колышет ветер, он треплет мне волосы. Может быть это то самое поле, что было тут когда-то. Может быть это уже другое место. От дома и сада с плетеной мебелью остались лишь еле уловимые образы. В руках у меня чашка с теплым чаем. После него остается мятное послевкусие на губах. И это все, что я еще могу поймать, увидеть из того сна. Только вкус, запах и ощущения. Образы ускользают от меня. И я уже толком не помню, что видела недавно.
Я знаю, что увиденное мной, никогда не было правдой.
Я знаю, что увиденное мной, было когда-то.
Я часто вижу этот дом во сне. Он вырастает такой огромный, темный, полный шорохов. Но он не пугает меня, не смотря на то, что я знаю - он совершенно пуст. Там нет никого. И нет уже давно. Туда уже никто не вернется, не осветит комнаты уютом. Не зажжет настольную лампу. Не поставит в холодные вазы цветы из сада. Такие мелкие, что растут, как сорняки повсюду. Не завернется в плед и не сядет на балконе с чашкой горячего травяного чая.
Хотя какой балкон? Разве в этом доме раньше был балкон? Разве был сам дом таким большим, каким видится мне во сне? По-моему, все было не так. Но сон играет со мной образами. И, возможно, показывает то, что могло бы быть, но почему-то не случилось. Возможно просто перепутались миры и кусочки прошлой, настоящей, будущей жизни. Так бывает. Иногда нам показывают знакомые картинки, хотя на самом деле мы понимает, что никогда раньше этого не видели, да и не могли. Но образы настолько кажутся родными, что поневоле начинаешь путаться и верить - это было.
Я вхожу внутрь. И дом сразу принимает меня. Мы с ним давно знакомы. Он рад, что я снова здесь. А я не могу понять, что чувствую. Точно не радость, но как в детстве - мне интересно, что будет дальше и что я здесь найду. Я прохожу по сумеречным комнатам. Под ногами поскрипывают темные от времени доски. На распахнутых окнах колышутся белые, льняные шторы. Мне видно кусочек заросшего сада и давно не стриженных деревьев.
Раньше мы часто приезжали сюда. Мы любили бывать в этом доме, гулять по округе. Здесь недалеко есть поля, где растет высокая, ароматная трава с зонтиками медовых цветочков и кровохлебкой. Мы бродили там как-то со старым пленочным фотоаппаратом. А в другой стороне есть озеро с мутной, теплой водой. Мы как-то купались там поздно вечером в начинающемся тумане. Было страшно и здорово одновременно. А еще пару раз сидели на шершавых от времени мостках, уходящих в темную озерную воду.
Все вещи в доме стоят на своих местах. Старые журналы лежат там, где мы их когда-то оставили. Пыльная керосиновая лампа стоит на столе с кружевной салфеткой. Мне хочется ее зажечь, но страшно, что тогда сумерки могут сгуститься в темноту и этот огонек останется единственным островком среди пустоты вокруг.
Я торопливо выхожу в сад. Под яблонями стоит, утопая в траве, плетеная мебель. На столике поднос с чашками и еще почти не остывший чай в белом заварнике. Этого точно здесь раньше не было. Но мне всегда хотелось иметь такой уголок, в котором мы могли бы проводить время по утрам. Пить крепкий чай с клубничным бисквитом. А по вечерам здесь можно было бы, расстелив на траве яркий плед, лежать, подставив лица звездам. Да, я знаю - я не исправимый романтик. Ну и пусть.
Я сажусь в кресло, накрываю ноги длинной юбкой и жду. Сама не знаю чего. Может быть тебя. Может того, что мне еще покажет страна сновидений. Мне спокойно, совсем не страшно. Хотя в обычной жизни я боюсь оставаться одна в совершенно безлюдных местах. Я точно знаю, что здесь на много-много километров нет ни одного человека. Здесь Пусто. Но не Пустынно. Здесь так - как будто это место ждет, чтобы его заполнили. Оно даже изменилось под стать нам самим. Здесь есть то, что у нас было и было любимо нами. И здесь теперь есть то, чего нам всегда хотелось, но было недостижимым.
И когда я понимаю это - я ухожу из сада. Оставляю далеко за собой этот большой дом. Он тает на глазах. Он становится меньше, словно врастает в землю. И я остаюсь, по колено в траве. Ее колышет ветер, он треплет мне волосы. Может быть это то самое поле, что было тут когда-то. Может быть это уже другое место. От дома и сада с плетеной мебелью остались лишь еле уловимые образы. В руках у меня чашка с теплым чаем. После него остается мятное послевкусие на губах. И это все, что я еще могу поймать, увидеть из того сна. Только вкус, запах и ощущения. Образы ускользают от меня. И я уже толком не помню, что видела недавно.
Я знаю, что увиденное мной, никогда не было правдой.
Я знаю, что увиденное мной, было когда-то.