Das Parfum
В детстве мы часто ходили с подружками в кино на утренний сеанс. Даже на "Человека-Анфибию" ходили, я тогда всех уверяла, что в зале во время сеанса пахло морем. Я моря никогда в жизни не видела, но многочисленные родственники частенько дарили мне черноморских мумифицированных крабов, приклеенных моментом к таинственно шуршащим белесым раковинам. Мне папа тогда все очень научно объяснил, говорил про физику, механику, но я все равно не поверила. Потому что тогда в кинотеатре пахло морем.
Я на "Парфюмера" идти не хотела, я ведь прекрасно понимала, что не почувствую в зале запаха духов. Всем давно известно, что в кинотеатре пахнет попкорном, чипсами и кока-колой. Ну, в редких случаях пивом и орбитом без сахара. Иногда пахнет застарелым замшлым велюром сидений, или чистящим средством для ковролина. Потом пахнет. А духами - никогда.
Я на "Парфюмера" идти боялась. Слишком сильная книга, слишком насыщенный язык, слишком одиозный сюжет. В английском языке, есть такое понятие "hooked", когда книга ловит читателя на крючок, и не дает беспомощной жертве сорваться до последней строчки. Я помню, что "Парфюмера" я читала, морщась от омерзения и пойманная в ловушку безмерного восхищения словом. Чтобы описать аромат, у Зюскинда были только слова, но их хватило с лихвой. Можно ли ощутить аромат на белой простыне экрана? Я сомневалась.
Я "Парфюмера" все же посмотрела, из любопытства. А вдруг что-то получится. Хотя я заведомо была уверена, что ничего не получится. В романе нет диалогов, в романе нет динамики, в романе нет морали, нет любовной истории, нет захватывающего детективного сюжета, нет ничего, чтобы снять фильм.
А фильм получился. Очень затягивающий, местами омерзительно-красивый, местами жестоко-ошеломляющий. Тому Тыкверу удалось перенести на экран аромат книги, переливами насыщенного цвета, точно вписанной в повествование нежной музыкой, несказанно красивым визуальным рядом, где каждый кадр - это законченная картина, где каждое движение - продуманный жест. Слишком красиво. В этом излишестве теряется смысл, приукрашивается циничность повествования, расплывается сюжет. Если не читать книги, то Жан-Батист, кажется невнятным маньяком, не разобравшимся в своих сексуальных пристрастиях. А в финале ощущается привкус жертвенности и слезливый намек на чувства. В конечном счете, открытый цинизм не приносит таких хороших кассовых сборов, как мелодрама.
И не смотря на то, что мне очень хотелось зарыться в подушку при виде пищащей крысы или очередной хладнокровно и бездушно препарированной жертвы, я не могла оторвать глаз от экрана. В какой-то момент, я готова была поклясться, что уловила в темноте кинотеатра тонкий аромат. Но я логически успокоила расшалившееся воображение: в кинотеатре никогда не пахнет духами.
Я на "Парфюмера" идти не хотела, я ведь прекрасно понимала, что не почувствую в зале запаха духов. Всем давно известно, что в кинотеатре пахнет попкорном, чипсами и кока-колой. Ну, в редких случаях пивом и орбитом без сахара. Иногда пахнет застарелым замшлым велюром сидений, или чистящим средством для ковролина. Потом пахнет. А духами - никогда.
Я на "Парфюмера" идти боялась. Слишком сильная книга, слишком насыщенный язык, слишком одиозный сюжет. В английском языке, есть такое понятие "hooked", когда книга ловит читателя на крючок, и не дает беспомощной жертве сорваться до последней строчки. Я помню, что "Парфюмера" я читала, морщась от омерзения и пойманная в ловушку безмерного восхищения словом. Чтобы описать аромат, у Зюскинда были только слова, но их хватило с лихвой. Можно ли ощутить аромат на белой простыне экрана? Я сомневалась.
Я "Парфюмера" все же посмотрела, из любопытства. А вдруг что-то получится. Хотя я заведомо была уверена, что ничего не получится. В романе нет диалогов, в романе нет динамики, в романе нет морали, нет любовной истории, нет захватывающего детективного сюжета, нет ничего, чтобы снять фильм.
А фильм получился. Очень затягивающий, местами омерзительно-красивый, местами жестоко-ошеломляющий. Тому Тыкверу удалось перенести на экран аромат книги, переливами насыщенного цвета, точно вписанной в повествование нежной музыкой, несказанно красивым визуальным рядом, где каждый кадр - это законченная картина, где каждое движение - продуманный жест. Слишком красиво. В этом излишестве теряется смысл, приукрашивается циничность повествования, расплывается сюжет. Если не читать книги, то Жан-Батист, кажется невнятным маньяком, не разобравшимся в своих сексуальных пристрастиях. А в финале ощущается привкус жертвенности и слезливый намек на чувства. В конечном счете, открытый цинизм не приносит таких хороших кассовых сборов, как мелодрама.
И не смотря на то, что мне очень хотелось зарыться в подушку при виде пищащей крысы или очередной хладнокровно и бездушно препарированной жертвы, я не могла оторвать глаз от экрана. В какой-то момент, я готова была поклясться, что уловила в темноте кинотеатра тонкий аромат. Но я логически успокоила расшалившееся воображение: в кинотеатре никогда не пахнет духами.