Русская канарейка. Желтухин.
Вчера дочитала первую часть романа Дины Рубиной "Русская канарейка. Желтухин" Почти месяц на нее ушел, но книга крышесносная, по крайней мере, для меня точно. Я ее прочитала в несколько присестов, времени вечно не было нормально читать, но на выходных заглотила, как с голодного края. Попробую уложить всю бурю эмоций и передать хоть приблизительно сюжет, хотя он сложен, неуловим, я бы даже сказала, запутан, многообразен. По всем параметрам книжка уникальная и, думаю, со временем может претендовать на звание классики. Я бы точно хотела, чтобы мои гипотетические дети читали этот роман.
Очень ценю, что в этой книге - семейной саге - нет политической, общественной подоплеки, по крайней мере, в первой книге романа, которую я прочла, ее нет, но не думаю, что будет. Там не показана жизнь семьи на фоне политического строя, жизнь страны через отдельно взятые семьи, как часто у серьезных авторов бывает. Все очень частно и индивидуально, общественный строй не волнует, а именно только судьбы отдельных людей, двух семей. Показана история двух родов, из Алма-аты и Одессы с конца 19-начала 20 века и до современности, когда их потомкам суждено встретиться. Как там говориться "два потомка одной канарейки". Причем про каждого предка и члена семьи рассказывается подробно, и ты словно проживаешь его жизнь экспресс-курсом. И только ты проникся, начал сочувствовать и сопереживать этому герою, бах, и повествование переносит тебя "в гости" к другой семье - и рассказывается уже совсем другая история про других людей. И вот одна семья "Дом Этингера" из Одессы - музыкальная элита, некоторые из них обладают еще и очень сильными голосами. В романе есть описание звучащей музыки с помощью профессиональных терминов - это жесть, пару непонятно ничего абзацев, я ведь совсем без образования в этой сфрере. Но есть и с точки зрения волны эмоций описание звучащей музыки, пения.
Предок современной героини, который работал вместе с беглым членом семьи Этингеров, тот стал одним из предводителей красных, после революции приносит в кинотеатр, где играла на фортепьяно cестра этого предводителя, клетку с кенарем потомком Желтухина, который потом очень полюбился главе семьи, старику-певцу.
А в другой семье, этот самый предок разводил певчих канареек, много описывается разных интересных деталей канареечного пения, элиты и вообще жизни. У него есть внук, который потом продолжает традицию, а его дочь - рождается глухой, не может слышать прекрасного пения птичек и вообще ничего, там потом рассказывается, как ее обучили говорить, она великолепно читает по губам и чувствует вибрацию голоса, не отсталая и больная, а очень талантливая и с характером, уезжает из дома, когда вырастает, становится фотографом, потому что может увидеть и запечатлеть красоту момента.
Главный герой - обладатель уникального контратенора, насколько я поняла, тонкий голос, близкий к кастратам, Леон Этингер - сын женщины из этого семейства и неизвестного арабского юноши. Он звезда оперной сцены и кто-то типа разведчика, секретного агента, несовсем понятно из первой части, он там только появился. Глухая девушка прочитала по его губам песенку, которую всегда пел их кенарь, и обомлела, то была малоизвестная старинная песенка, ставшая уже чем-то вроде семейного гимна. Они пока еще не познакомились. Будет книга о любви и о всяких шпионских играх, но семейная сага - в первую очередь. Каждый персонаж - личность абсолютно живая, интересная, по-своему необычная и все-таки жизненная. Вспоминаю, и мне в жизни попадались разные похожие люди.
Еще интересны флешбеки - части, выделенные курсивом, экскурсы в прошлое, описания запаха, музыки или чего-то подобного и даже в будущее заглянуть давали читателям.Кроме того, курсивом выделялись просторечные и диалектные словечки и выражения, которыми пестрит текст. Только за них книгу уже можно бесконечно любить. И все же, несмотря на все великолепие романа, я остаюсь при своем касательно языка - он чересчур витиеватый, вкусный, вычурный и в описаниях порой литературный до неестественности. И только ты растворишься в сюжете, в колоритном говоре местных жителей, описаниях, как бац, и будет какой-нибудь совершенно невообразимый образ, о который ты запинаешься, потому что он не реальный, а поэтический, и ты осознаешь, что все - только текст, тебя сразу выносит из потока сознания и в общем-то это рушит всю магию.
Но меня переполняет буря эмоций не по поводу сюжета и даже языка, а из-за совершенно небывалого еще у меня чувства самоидентификации с текстом. Детские воспоминания и взрослые ощущение героев, то, как они переданы, это же и мои воспоминания и ощущения, совсем другие у меня, но ощущаются так же, как и те, которые по-настоящему мои, словно взяты из моей внутренней копилки чувств, не прочитанных, а пережитых. И этот южный колорит так напоминает мне мое детство и Тирасполь, говор, погода, запахи - все из моей памяти словно взято, что-то очень родное, интимное и совершенно точно мое и только мое! И вдруг оно все оказывается на страницах книги, которую я читаю, случайно выбрала. Значит, не только мое, оно общее, что ли? Но быть не может, просто ощущение, что роман настроили на мою эмоциональную волну, память, восприятие такое же, как у меня, у героев книги.
И там еще есть север, Норильск, в котором я жила лет до 3-4х, с ним связаны первые в жизни воспоминания, и в романе этот город и его специфика, как она мной ощущалась. Это что-то за гранью моего понимания. Как так? Если бы я писала книгу о тех своих местах, то я бы писала, расставляя те же чувственные акценты, точно так же бы воспринимала и передавала бы те же ощущения, связанные со всем окружающим и происходящим, но совсем другим языком.Вот что меня напугало, калька с моего внутреннего мира, как бы его "научное" объяснение в этой книге я для себя нашла. Сразу понятно, почему я такая, какая есть, а не другая, и что другой с моей биографией и быть не могла. И вот это было мне объяснено на страницах, хотя, конечно, у автора не было такой задачи. Она объяснила мне мои составляющие лучше, чем я сама смогла бы их препарировать. Это жутко страшно, но еще и тайфун радостей.
И совершенно роскошные, южного размаха просторечия. А грубые слова на фоне всех этих сложных метафор, одно "выблядок" чего стоит!
Второй том "Русская канарейка. Голос" уже стоит и ждет своего часа. Я не могу пока думать ни о чем другом и делать что-то другое для меня мучительно. А если учесть, что 3й заключительный том романа выйдет осенью то, что мне делать? Нет, чтоб сначала написать все три, а потом сразу выпустить с интервалом в несколько недель, как с первыми двумя частями получилось.
Не знаю, имеет ли смысл советовать его всем, только по тому, что я для себя открыла несколько ключевых аспектов своей личности, прочитав эту книгу, но роман очень талантливый, несмотря на все дебри красивых словесных завитушек через которые порой приходится прорываться!
Очень ценю, что в этой книге - семейной саге - нет политической, общественной подоплеки, по крайней мере, в первой книге романа, которую я прочла, ее нет, но не думаю, что будет. Там не показана жизнь семьи на фоне политического строя, жизнь страны через отдельно взятые семьи, как часто у серьезных авторов бывает. Все очень частно и индивидуально, общественный строй не волнует, а именно только судьбы отдельных людей, двух семей. Показана история двух родов, из Алма-аты и Одессы с конца 19-начала 20 века и до современности, когда их потомкам суждено встретиться. Как там говориться "два потомка одной канарейки". Причем про каждого предка и члена семьи рассказывается подробно, и ты словно проживаешь его жизнь экспресс-курсом. И только ты проникся, начал сочувствовать и сопереживать этому герою, бах, и повествование переносит тебя "в гости" к другой семье - и рассказывается уже совсем другая история про других людей. И вот одна семья "Дом Этингера" из Одессы - музыкальная элита, некоторые из них обладают еще и очень сильными голосами. В романе есть описание звучащей музыки с помощью профессиональных терминов - это жесть, пару непонятно ничего абзацев, я ведь совсем без образования в этой сфрере. Но есть и с точки зрения волны эмоций описание звучащей музыки, пения.
Предок современной героини, который работал вместе с беглым членом семьи Этингеров, тот стал одним из предводителей красных, после революции приносит в кинотеатр, где играла на фортепьяно cестра этого предводителя, клетку с кенарем потомком Желтухина, который потом очень полюбился главе семьи, старику-певцу.
А в другой семье, этот самый предок разводил певчих канареек, много описывается разных интересных деталей канареечного пения, элиты и вообще жизни. У него есть внук, который потом продолжает традицию, а его дочь - рождается глухой, не может слышать прекрасного пения птичек и вообще ничего, там потом рассказывается, как ее обучили говорить, она великолепно читает по губам и чувствует вибрацию голоса, не отсталая и больная, а очень талантливая и с характером, уезжает из дома, когда вырастает, становится фотографом, потому что может увидеть и запечатлеть красоту момента.
Главный герой - обладатель уникального контратенора, насколько я поняла, тонкий голос, близкий к кастратам, Леон Этингер - сын женщины из этого семейства и неизвестного арабского юноши. Он звезда оперной сцены и кто-то типа разведчика, секретного агента, несовсем понятно из первой части, он там только появился. Глухая девушка прочитала по его губам песенку, которую всегда пел их кенарь, и обомлела, то была малоизвестная старинная песенка, ставшая уже чем-то вроде семейного гимна. Они пока еще не познакомились. Будет книга о любви и о всяких шпионских играх, но семейная сага - в первую очередь. Каждый персонаж - личность абсолютно живая, интересная, по-своему необычная и все-таки жизненная. Вспоминаю, и мне в жизни попадались разные похожие люди.
Еще интересны флешбеки - части, выделенные курсивом, экскурсы в прошлое, описания запаха, музыки или чего-то подобного и даже в будущее заглянуть давали читателям.Кроме того, курсивом выделялись просторечные и диалектные словечки и выражения, которыми пестрит текст. Только за них книгу уже можно бесконечно любить. И все же, несмотря на все великолепие романа, я остаюсь при своем касательно языка - он чересчур витиеватый, вкусный, вычурный и в описаниях порой литературный до неестественности. И только ты растворишься в сюжете, в колоритном говоре местных жителей, описаниях, как бац, и будет какой-нибудь совершенно невообразимый образ, о который ты запинаешься, потому что он не реальный, а поэтический, и ты осознаешь, что все - только текст, тебя сразу выносит из потока сознания и в общем-то это рушит всю магию.
Но меня переполняет буря эмоций не по поводу сюжета и даже языка, а из-за совершенно небывалого еще у меня чувства самоидентификации с текстом. Детские воспоминания и взрослые ощущение героев, то, как они переданы, это же и мои воспоминания и ощущения, совсем другие у меня, но ощущаются так же, как и те, которые по-настоящему мои, словно взяты из моей внутренней копилки чувств, не прочитанных, а пережитых. И этот южный колорит так напоминает мне мое детство и Тирасполь, говор, погода, запахи - все из моей памяти словно взято, что-то очень родное, интимное и совершенно точно мое и только мое! И вдруг оно все оказывается на страницах книги, которую я читаю, случайно выбрала. Значит, не только мое, оно общее, что ли? Но быть не может, просто ощущение, что роман настроили на мою эмоциональную волну, память, восприятие такое же, как у меня, у героев книги.
И там еще есть север, Норильск, в котором я жила лет до 3-4х, с ним связаны первые в жизни воспоминания, и в романе этот город и его специфика, как она мной ощущалась. Это что-то за гранью моего понимания. Как так? Если бы я писала книгу о тех своих местах, то я бы писала, расставляя те же чувственные акценты, точно так же бы воспринимала и передавала бы те же ощущения, связанные со всем окружающим и происходящим, но совсем другим языком.Вот что меня напугало, калька с моего внутреннего мира, как бы его "научное" объяснение в этой книге я для себя нашла. Сразу понятно, почему я такая, какая есть, а не другая, и что другой с моей биографией и быть не могла. И вот это было мне объяснено на страницах, хотя, конечно, у автора не было такой задачи. Она объяснила мне мои составляющие лучше, чем я сама смогла бы их препарировать. Это жутко страшно, но еще и тайфун радостей.
И совершенно роскошные, южного размаха просторечия. А грубые слова на фоне всех этих сложных метафор, одно "выблядок" чего стоит!
Второй том "Русская канарейка. Голос" уже стоит и ждет своего часа. Я не могу пока думать ни о чем другом и делать что-то другое для меня мучительно. А если учесть, что 3й заключительный том романа выйдет осенью то, что мне делать? Нет, чтоб сначала написать все три, а потом сразу выпустить с интервалом в несколько недель, как с первыми двумя частями получилось.
Не знаю, имеет ли смысл советовать его всем, только по тому, что я для себя открыла несколько ключевых аспектов своей личности, прочитав эту книгу, но роман очень талантливый, несмотря на все дебри красивых словесных завитушек через которые порой приходится прорываться!