(no subject)
Город, который был, - Алма-Ата. Теперь Алматы. Бывшая столица Казахстана. Утром всегда холодный ветер с гор, даже в разгар лета. Из крана течет вода с горного ледника. Вдоль улиц - ряды пирамидальных тополей. Урюк и яблони растут прямо на улицах, весной одеваются белыми и розовыми облаками цветения, в середине лета увешаны плодами.выгоревшие газоны вокруг домов, огромные розарии на площадях в центре, у школ, у кинотеатров и на бульварах (их несколько в городе. где две полосы асфальта разделены широкой полосой газона с цветами. Арыки вдоль улиц, между проезжей частью и тротуарами, вдоль арыков - карагачи и тополя. Деревья везде - жители сажают их вокруг домов, будь то частный домик на окраине, в Новоалексеевке, Казачьей станице или под горой Кок-тюбе, или вокруг пятиэтажек в микрорайонах. Когда мы въехали в наш дом, пятиэтажку по антисейсмическому спецпроекту, то первым делом посадили три сосны , сирень и вишню с восточной стороны дома, куда выходили наши окна. Соседи из угловой квартиры засадили палисадник возле подъезда рябинами. Во дворе росли два мощных карагача, за забором на подходе к радиополю - вишни.Сам радиоцентр был бывшим колхозным садом, яблони везде, несколько арыков, вдоль арыков - ежевика. Самым высоким зданием в городе была гостиница "Казахстан" в короне из золотых зубцов - аж 22 этажа!
Разумеется, этого города больше нет. Современный Алматы застроен двадцатидвухэтажками, кварталы частных домов по ту сторону дороги от нашего дома застроен новыми домами, как и бывший радиоцентр, во двор косо встала девятиэтажка - хотя тот карагач, кто был напротив нашего подъезда, еще жив. А вот ни сосен, ни вишни, ни сирени больше нет - с той стороны к дому пристроили кафе. Улицы в центре почти такие же, как я помню, но теперь центр не там. И даже вокруг бабушкиного дома на бульваре все перестроено, вместо дома пионеров с куполом для телескопа - красивая белая гостиница. Точнее, отель. Дорогой - все-таки исторический центр!
Города, который я любила, больше нет. Он ушел в сны, но там он не такой, каким был в реальности.
Горы, голубые тянь-шаньские ели по северным их склонам, солнце и небо, выгорающее летом, гора Кок-тюбе и гигантская серебряная игла телебашни остались прежними.
Город, который есть - Москва. Я не люблю его. Я люблю свои книги, рабочий стол, ночной дождь, бабушкины натюрморты с ирисами и одуванчиками, гитару (на которой почти не умею играть) и пианино.
Когда я покину этот город, я продам пианино, подарю гитару, раздам книги, выну из компьютера жесткий диск.
Два терабайта, старенький нетбук, коробка с мелочевкой вроде латунных "скандинавских" браслетов и фибул, немецкая кукла - моя ровесница, и, может быть, два десятка книжек. Какие-то книжки старше меня, они еще из Алма-Аты, какие-то подарены друзьями. Все это влезет в один чемодан и еще останется место на одежду.
Вы прослушали сеанс вытья на болотах.
Разумеется, этого города больше нет. Современный Алматы застроен двадцатидвухэтажками, кварталы частных домов по ту сторону дороги от нашего дома застроен новыми домами, как и бывший радиоцентр, во двор косо встала девятиэтажка - хотя тот карагач, кто был напротив нашего подъезда, еще жив. А вот ни сосен, ни вишни, ни сирени больше нет - с той стороны к дому пристроили кафе. Улицы в центре почти такие же, как я помню, но теперь центр не там. И даже вокруг бабушкиного дома на бульваре все перестроено, вместо дома пионеров с куполом для телескопа - красивая белая гостиница. Точнее, отель. Дорогой - все-таки исторический центр!
Города, который я любила, больше нет. Он ушел в сны, но там он не такой, каким был в реальности.
Горы, голубые тянь-шаньские ели по северным их склонам, солнце и небо, выгорающее летом, гора Кок-тюбе и гигантская серебряная игла телебашни остались прежними.
Город, который есть - Москва. Я не люблю его. Я люблю свои книги, рабочий стол, ночной дождь, бабушкины натюрморты с ирисами и одуванчиками, гитару (на которой почти не умею играть) и пианино.
Когда я покину этот город, я продам пианино, подарю гитару, раздам книги, выну из компьютера жесткий диск.
Два терабайта, старенький нетбук, коробка с мелочевкой вроде латунных "скандинавских" браслетов и фибул, немецкая кукла - моя ровесница, и, может быть, два десятка книжек. Какие-то книжки старше меня, они еще из Алма-Аты, какие-то подарены друзьями. Все это влезет в один чемодан и еще останется место на одежду.
Вы прослушали сеанс вытья на болотах.