(no subject)
Забавно и то, что я научилась-таки жить в жару. То есть, раньше я ждала полгода и более, а потом валялась счастливым теплым трупом под вентилятором, а нынче могу и работать, и даже думать иногда. Впрочем, от раздолбайства это не спасает. Дел уйма, а я пропинываю все виртуознейшими способами. Умелец я. Узкий специалист, один на миллион.
Где я только в последнее время ни была, что только ни видела, а все мало как-то, что ли. Летом всего хочется много. Часов в сутках чтобы было больше, движений и достижений в час - тоже. А между тем всюду вокруг - вареные люди, воздух-тянучка, и весь мир задает какой-то свой ритм, призывает не спешить, дать еще посидеть в тени. И этот звук газонокосилки ровно в одиннадцать, запах скошенной травы (о, это наркотик), одинокие человечки на солнцепеке, не смертельно, но серьезно раненные полуденным солнышком. И вечера, когда лавочки можно бронировать. Так же безрезультатно, как столик в очень хорошем ресторане. И еще девушки, разумеется. Летние девушки, загнанные лани, кобылицы в пене: цокот копыт, печальные глаза, попы, ножки, хвостики.
Индусы, обосновавшиеся в наших домах небольшой общиной, хором декламируют что-то нараспев. В это время большой пес пытается попить из спортивной бутылочки, которую смилостивившийся хозяин предложил ему. В это время совсем нет птиц, кроме пары ласточек в небе. Самолеты летают удивительно низко, малыши повожают их почетным эскортом из маленьких игрушечных самолетиков. В это самое время музыка ветра, висящая у меня в комнате, бъет на одной ноте восемь часов вечера. Два мотылька снова живут в моем доме и не пытаются переехать в летние домики. Они пляшут вокруг настолькой лампы и у них нет шанса сгореть.
Банки черной смородины как не было. Внутри скручивается мааааленькая пружинка. Говорить не можется, вслушиваешься в это - и как-то отвлекаешься от того, что говоришь. В полдень, наверное, начнется новый день. Меня разбудит механический будильник с тем замым незабываемым звонком: ТРРРРРРРРРРРРРРРРРЗДЫНЬ!
Не забывайте двигаться, пока цепляетесь за землю и деревья. Не забывайте что вы, где вы и когда вы. Если не помните, сбились и потерялись, надо просто помолчать и послушать. Не знаю, к чему это, как это часто случается.
Где я только в последнее время ни была, что только ни видела, а все мало как-то, что ли. Летом всего хочется много. Часов в сутках чтобы было больше, движений и достижений в час - тоже. А между тем всюду вокруг - вареные люди, воздух-тянучка, и весь мир задает какой-то свой ритм, призывает не спешить, дать еще посидеть в тени. И этот звук газонокосилки ровно в одиннадцать, запах скошенной травы (о, это наркотик), одинокие человечки на солнцепеке, не смертельно, но серьезно раненные полуденным солнышком. И вечера, когда лавочки можно бронировать. Так же безрезультатно, как столик в очень хорошем ресторане. И еще девушки, разумеется. Летние девушки, загнанные лани, кобылицы в пене: цокот копыт, печальные глаза, попы, ножки, хвостики.
Индусы, обосновавшиеся в наших домах небольшой общиной, хором декламируют что-то нараспев. В это время большой пес пытается попить из спортивной бутылочки, которую смилостивившийся хозяин предложил ему. В это время совсем нет птиц, кроме пары ласточек в небе. Самолеты летают удивительно низко, малыши повожают их почетным эскортом из маленьких игрушечных самолетиков. В это самое время музыка ветра, висящая у меня в комнате, бъет на одной ноте восемь часов вечера. Два мотылька снова живут в моем доме и не пытаются переехать в летние домики. Они пляшут вокруг настолькой лампы и у них нет шанса сгореть.
Банки черной смородины как не было. Внутри скручивается мааааленькая пружинка. Говорить не можется, вслушиваешься в это - и как-то отвлекаешься от того, что говоришь. В полдень, наверное, начнется новый день. Меня разбудит механический будильник с тем замым незабываемым звонком: ТРРРРРРРРРРРРРРРРРЗДЫНЬ!
Не забывайте двигаться, пока цепляетесь за землю и деревья. Не забывайте что вы, где вы и когда вы. Если не помните, сбились и потерялись, надо просто помолчать и послушать. Не знаю, к чему это, как это часто случается.