Эгги-Пецкий город Хургада: изнутри и снаружи.
Худощавый черноволосый юноша в белой рубашке жадно пожимает мне руку. Он спешно перебежал через две полосы шоссе и теперь глядит широко распахнутыми чёрными глазами - прямо в тёмные стёкла моих очков. Это верное торговое правило: неотрывно смотреть потенциальному клиенту прямо в очи. Ответное правило: никогда не выходить в Арабский город, не надев тёмных очков. Желательно таких, что хорошо отражают свет. Бликуют, рассеивая внимание.
Не выпуская моей руки, египтянин бормочет по-русски, старательно подбирая на ходу слова: "Как тебя зовут? - Альварэс, брат. А тебя? - Меня зовут Азис... Я открыл магазин - вон там, через дорогу. Я буду продавать сувениры и мне надо делать рекламу..." Господи-Боже-мой! Вот уже как здесь теперь. Увидел белого - не пропускай мимо, а то и вовсе останешься без покупателей. Первая линия отелей у Красного Моря, новый магазин, начало торговли, туристы... Реклама... Азис, ты опоздал на звёздный час торговли сувенирами.
Сейчас уже не то время, когда возить из Хургады подделки культурного наследия Египта было престижной традицией. Теперь не то время и уже не тот контингент белых туристов. Вижу, что ты это понимаешь, Азис. Но лишь отчасти. Понимал бы лучше, не стал бы открывать магазин.
Впрочем, сейчас февраль - мёртвый сезон для туризма. Во многих отелях вовсю отдыхают местные, белых туристов мало. Вернее, их довольно много и они повсюду: на корабликах в Море, на пляжах, в аэропорту... Но на улицах их практически нет. Не теоретически - именно практически. Не то время и место, чтобы разгуливать по улицам арабского города, когда ты приехал всего на неделю, дабы отдохнуть на тропическом Море среди снежной зимы, охватившей Мир у тебя дома. Возможно, летом туристов станет больше. Если у них будут деньги и желание поехать именно в Хургаду, где не побывал до сих пор только ленивый. Или совсем уж бедный. Посмотри на этот новый, выросший в пустыне квадратно-гнездовой город, Азис: повсюду замерло строительство. Ибо в остальной Мир пришёл кризис. А чтобы строить, нужны деньги из карманов туристов. Здесь нет иного дохода для возведения бетонных коробок. Вокруг пустыня. Строительство замерло повсюду: стоят пустынные недотрои отелей - прямо на первой линии, в окружении стихийно возникших помоек. На них открываются роскошные виды из окон других отелей, которые успели достроить.
Азис, это - первая линия. Здесь самая дорогая земля. способная приносить огромную прибыль - в сравнении с твоим магазином. Он сам теперь будет как сувенир, памятник ушедшей эпохе "новых русских", безразменно швырявшихся сотенными купюрами. Землю на первой линии никто не выкупает, ибо у тех, кто мог бы и хотел, просто не стало на это денег. Зато в городе не убавилось мусора - и лени, чтобы вывозить его с глаз долой.
Замерло строительство жилых домов: где-тот на уровне зияющих перекрытиями коробок, где-то - на стадии арматуры, торчащей теперь к небу рядом со старенькими лачугами. Вблизи моря.
Стоит недостроенной огромная мечеть: ни кранов, ни прочей техники, ни рабочих... Только роскошный бетонный остов. Здесь всё строят из бетона и арматуры - быстро и дёшево. Только воздвигай каркасы из деревянных панелей, заливай раствор на арматурные прутья и жди, когда застынет. По местным меркам, это надёжно. Но монументальный комплекс так и стоит - заброшенным на половине воздвижения. Огромное собрание серых куполов.
Теперь именно самая прибрежная часть города светится скопищем недостроев. Остальной-то город успел вырасти. Он не для туристов, там живут простые люди - обычной неторопливой жизнью небольшого города. Тоже квадратно-гнездового, слепленного из бетона. Но самого обычного, без туристов. Уже со второй улицы от Моря.
В остальном городе есть лавки для своих, кафе для своих, магазинчики под открытым небом, где торгуют лодками. Старенькими и поношенными, залатанными по швам и дырам, но ещё готовыми к выходу в Море.
Есть неприметный, хоть и под яркой синей вывеской, морской ресторан. Отличный рыбный ресторан, где цены проставлены за килограммы морепродуктов - сюда заходят большей частью местные, но бывают и гости. Проворный официант говорит на трёх языках. Можно заказать большущую порцию жареных моллюсков или кучу красных от варки крабов, или рыбину целиком, или изумительный суп с кальмарами и прочей морской снедью. Здесь же подают изумительный кофе по-турецки. И всё это - за весьма скромные деньги.
Азис, ты открыл не тот магазин. Торговал бы лучше фруктами с лотка. Их берут не только гости, местные тоже едят апельсины. Иногда к тебе подходили бы и туристы... И делал бы ты непроницаемо-уверенное лицо под засаленным платком, сообщая им неимоверно задранную цену. Так делают обычные торговцы, это традиция - задирать туристам цену на апельсины или сочную гуаву. Они всё равно заплатят. Они привыкли к таким ценам у себя дома. И к латку фруктовому подойдут с большей вероятностью, чем заглянут в твой роскошный магазин... на первой линии... где любые сувениры по определению дороги.
Я снимаю очки и откровенно смотрю в глаза этому простодушному парню, так безнадёжно цепляющемуся за мою руку. "Азис, сейчас я не пойду в твой магазин. Мне не нужны сувениры. - Хорошо, когда пойдёшь обратно - заходи ко мне тогда. Мне надо... разговаривать, говорить про товар. Мы будем пить чай и разговаривать. - Может быть, я когда-нибудь зайду к тебе. Но не сегодня.\ И не сейчас." Египтянин отпускает мою кисть и отдаляется довольный. Раскланиваемся учтиво и остаёмся каждый при своих: я - деньгах, незадачливый торговец - при намерениях успешно рекламировать свой товар. Вечер, полутёмная улица, самая граница первой линии отелей, где начинаются дома обычных горожан. Слева - огороженный сквер, где местные сидят на скамеечках под навесами, играя во что-то им привычное, неторопливое и слегка азартное, или просто беседуют, попивая кофе. За ним поднимаются тускло светящиеся окнами коробки жилых домов - таких же, как и справа, через два шоссе, которые переходит Азис, возвращаясь к себе в кальянно-бусовую лавку. По шоссе проносятся машины, отчаянно сигналя клаксонами нашей скромной компании. Неважно, в какую сторону они едут и сколько у них внутри людей - всё равно сигналят. Просто по традиции, чтобы обратить на себя внимание гостей - "не надо ли подвезти?" Сигналят, ибо привыкли. Такси здесь дешёвое: 10 фунтов в любую точку города. Но водители молчаливо хотят больше. Обычно - по 15. Это не с носа, это со всех пассажиров сразу. Если ты дал ему 20 фунтов, сдачи тебе дадут только 5. Если 10 - выйдя из машины и протянув их в окошко - это нормально. Конечно же, попадаются особенно отчаянно взыскательные шофера. Такие бегут за тобой до самого отеля, требуя доплатить. но за дверями их ожидает суровый усатый полисмен в мундире из чёрного сукна и берете. Этому человеку не жарко в такой плотной одежде в 30-ти-градусную жару. Он суров и горд своей работой, крайне престижной в любом арабском обществе. И он мирно выставит незадачливого таксиста обратно за стеклянную дверь. Чтобы не зарывался. и не распугивал туристов своими глупыми выходками.
К слову - такси в Хургаде очень много. Они оранжево-синие и с характерными символами. По которым легко отличить такси почти в любом городе Мира. Есть и маршрутки. Они дешевле, всего 1-2 фунта (5-10 рублей). Но ходят реже, чем такси.
Город за чертой первой линии мы увидели только благодаря тому, что заблудились в его хитросплетениях, выйдя из рыбного ресторана. Пошли не по той улице от перекрёстка. Зато посмотрели на жилые кварталы, простых горожан и их обыденную жизнь, а также на памятники эпохи разгульного "новорусского" туризма, застывшие теперь по пыльным обочинам. Этого добра скопилось тут много. Рыбки и сфинксы в два человеческих роста, вылепленные из дешёвого гипса для нужд фотографии на память. В недавнем прошлом с ними фотографировались за деньги: мол, были всем семейством в Египте, на Красном Море - не хуже знакомых, друзей и соседей. Теперь весь этот реквизит стоит на придорожных свалках.
В этой части города нам уже никто не махал руками, не зазывал нас в лавки и не сигналил, проезжая мимо. Здесь мы были просто люди: почти такие же, как остальные, неторопливо спешившие по своим делам. Почти - ибо на нас всё же оглядывались, но скорее недоумённо, чем с интересом. "Что это они делают здесь...?" И только вездесущие детишки смотрели на нас во все глаза, хитро и с деловитым прищуром, и даже что-то кричали вслед. На английском.
Ещё мы видели на краю города, у самого Моря, обширный судоремонтный портал. Просто скопище корабликов, расположившихся на стапелях под открытым небом для ремонта и покраски. Вся эта густо забитая ботами и большими лодками территория прилегала своим забором прямо к территории строящейся мечети. Вид у ботов был фундаментальный, пусть и слегка обшарпанный. Заметно было, что кораблики здесь чинят со всем возможным усердием - как основной источник дохода из кармана туристов, готовых не только лежать на пляже.
Но о кораблях и прочем, с ними связанном в Хургаде, я расскажу вам в следующих раз.