Напиши хоть раз ко мне такое же большое и такое ж жаркое письмо, чтоб оно топорщилось листвою и неслось по воздуху само. Чтоб шумели шелковые ветви, словно губы, спутавшись на «ты». Чтоб сияла марка на конверте желтоглазым зайцем золотым. [Spoiler (click to open)] Чтоб кололись буквы, точно иглы, растопившись в солнечном огне. Чтобы синь, которой мы достигли, взоры заволакивала мне. Чтоб потом, в нахмуренные хвои точно, ночь вошла темным-темна… Чтобы всё нам чувствовалось вдвое, как вдвоем гляделось из окна. Чтоб до часа утра, до шести нам, голову откинув на руке, пахло земляникой и жасмином в каждой перечеркнутой строке. У жасмина запах свежей кожи, земляникой млеет леса страсть. Чтоб и позже - осенью погожей - нам не разойтись, не запропасть. Только знаю: так ты не напишешь… Стоит мне на месяц отойти - по-другому думаешь и дышишь, о другом ты думаешь пути. И другие дни тебе по нраву, по-другому смотришься в зрачки… И письмо про новую забаву разорву я накрест, на клочки.