Белла Ахмадулина о Марине Цветаевой...
«Меня часто называли красивой, но сама я думала иначе. Красивая - Марина Цветаева. Точнее, она больше, чем красивая, не просто и не только красивая. И, красивая, конечно, но красивая как античная богиня. Больше всего стихов я посвятила Марине Ивановне, хотя мы никогда не встречались. А с Анной Ахматовой я была знакома. Ахматова тоже красивая, но её красота явная, которую легко описать и определить. А красоту Цветаевой определить нельзя.
Марина Цветаева, её имя, всё, что названо этим именем, вынуждают нас к особенному стеснению сердца, к особенной спёртости воздуха в горле....»
Незадолго до своей кончины Белла Ахмадулина дала интервью:
- Ахмадулина и Ахматова. Созвучно. Скажите, кто ближе Вам как поэту?
- Больше стихов я посвятила Марине Ивановне. И вместе с Борисом Мессерером нам удалось установить памятник Цветаевой в Тарусе. Что касается гениев, к которым я отношу Марину Ивановну, как, разумеется, и Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Льва Толстого, то они даны нам не для фамильярного знакомства. Только этакий капризник может хотеть познакомиться с Пушкиным. Что же касается моего выбора - Цветаева или Ахматова, о котором меня часто спрашивают, то я всегда говорю, что сердцу -должно быть просторно, поэтому в нём есть место и для Ахматовой, и для Цветаевой. Но Марину Ивановну я считаю - Гением, а Анну Ахматову - великим поэтом.
- Как бы отнеслась сама Марина Ивановна к своему памятнику?
- Я и Борису сказала, что для Марины Ивановны было бы абсолютно безразлично, есть её памятник или нет. Она была Выше Славы как Прижизненной, так и, думаю, Посмертной. Забегая вперед, скажу, что мне тоже глубоко всё равно, будет ли мне где-либо установлен памятник.
- На месте памятника Цветаевой десятилетиями стоял Ленин...
- Всё равно аура Марины витала в воздухе Тарусы. И даже злополучный 101-й километр (он находится как раз рядом с Тарусой), куда убирали из Москвы неблагонадёжных людей (или благородных мучеников, как Иосифа Бродского) наравне с криминальным элементом, не повлиял на поэтическую атмосферу города.
- Как относитесь к популярной версии, будто сын Цветаевой Георгий не погиб на фронте, а бежал во Францию?
- Это невозможно. Мне кажется, в судьбе Марины Цветаевой могло быть только два варианта - или в живых остаются все члены её семьи, или - никто . В эмиграции и после у Цветаевой не было дома, но всегда была семья, с которой она решила остаться.
