Я об думаю поподробнее писать. Но пока нет времени. Боюсь, краткие мысли будут не очень понятны.
(1) Смысл проблемы, как она есть, на практике - там где соответствующая система действует, таков. Государство создает машину, которая призвана гибко действовать в защите прав детей. Эта гибкость обоснована хорошими причинами - возможность действовать по конкретной ситуации - в действительности отсутствие четких, формализованных правовых критериев, которое налицо во многих ювенальных системах под маской "гибкости" - дает простор для произвола и для того, что называется по-английски "arbitrary decisions" - произвольные решения, зависящие от конкретного должностного лица.
На примере - парадоксальным образом и безнаказанность серьезных малолетних преступников, и лишение родителей родительских прав по неадекватным поводам, и лишение свободы самих детей под видом коррекции/терапии - все это указывает на одну и ту же проблему - проблему произвольности и бесконтрольности решений.
Готовящееся законодательство в области ювенальной юстиции у нас в этом плане ничем не лучше того, что за рубежом. Т.е. эту проблему оно коренным образом не решает и несет с собой.Зачем - непонятно. Очевидно, что это плохое решение - и нужно иное решение.
(2) Неверное правопонимание. Фактически, сложившийся узус таков, что в центре внимания оказываются права отдельного человека при нивелировании, или практическом несуществовании прав семьи в целом. Т.е. семья воспринимается как сумма отдельных личностей и не более. Фактически, при таком подходя семья не является субъектом права - а значит не является и ценностью, которой придается значение. Смещенный акцент на индивидуальные права неминуемо к этому ведет.
Не уделяется достаточного внимания такому праву ребенка, как право жить в семье. Оно начинает рассматриваться через субъективную призму. При этом, парадоксальным образом, борьба за права личности приводит к тоталитаризму. А связано это с тем, что в правовом поле эти самые права должен кто-то объективно определять. Если не признается трансцендентный источник права (а сейчас это так) - то выходит, что права личности определяются, по сути, общественным договором, выразителем которого государство считает себя. Государство, вместо положенной ему обязанности защищать объективные, не им данные естественные права, берет на себя права источника прав. Т.е. становится структурой, считающей себя способной дать права и судить, какие права у личности есть или нет. Суждение это по факту оказывается произвольным и зависит от общественного мнения (см. крен, скажем, в практике Евросуда последних лет).
Ну и еще немного:
Семья не рассматривается как субъект права и самостоятельная ценность. Автономия семейных общин не признается. Государство усваивает себе право, повинуясь общественным увлечениям, определять критерии правильного воспитания и формирования личности, узурпируя таким образом право, принадлежащее родителям (я говорю не об образовательных стандартах, а о все усиливающемся (по Европе) вмешательстве государства в дела семьи.
Индивидуальные права рассматриваются не в контексте действительного общественного блага. Семья считается достаточно искуственной общностью (даже при декларировании ее якобы ценности). Государство, присваивая себе регулятивную функцию во внутрисемейной жизни и, под предлогом превентивности, беря все большую долю семейной жизни под свой контроль, становится все более тоталитарным. Фактически, оно рассматривает детей как свою собственность, а родительские права - не как существующие объективно, независимо от воли государства, а как даваемые государством, осуществляемые под его управлением и т.п.
Это все происходит в рамках размывания вообще представления о семье, как естественной общности личностей. Семьи начинают восприниматься как временные, зависящие от прихоти союзы; семейная жизнь в сознании людей отделяется от темы рождения и воспитания детей и т.п.
Тут сложный комплекс факторов очень. Рекомендую почитать, например, весьма занятную книгу Аллана Карлсона (я давал ссылки в одном из последних постов).
(1) Смысл проблемы, как она есть, на практике - там где соответствующая система действует, таков. Государство создает машину, которая призвана гибко действовать в защите прав детей. Эта гибкость обоснована хорошими причинами - возможность действовать по конкретной ситуации - в действительности отсутствие четких, формализованных правовых критериев, которое налицо во многих ювенальных системах под маской "гибкости" - дает простор для произвола и для того, что называется по-английски "arbitrary decisions" - произвольные решения, зависящие от конкретного должностного лица.
На примере - парадоксальным образом и безнаказанность серьезных малолетних преступников, и лишение родителей родительских прав по неадекватным поводам, и лишение свободы самих детей под видом коррекции/терапии - все это указывает на одну и ту же проблему - проблему произвольности и бесконтрольности решений.
Готовящееся законодательство в области ювенальной юстиции у нас в этом плане ничем не лучше того, что за рубежом. Т.е. эту проблему оно коренным образом не решает и несет с собой.Зачем - непонятно. Очевидно, что это плохое решение - и нужно иное решение.
(2) Неверное правопонимание. Фактически, сложившийся узус таков, что в центре внимания оказываются права отдельного человека при нивелировании, или практическом несуществовании прав семьи в целом. Т.е. семья воспринимается как сумма отдельных личностей и не более. Фактически, при таком подходя семья не является субъектом права - а значит не является и ценностью, которой придается значение. Смещенный акцент на индивидуальные права неминуемо к этому ведет.
Не уделяется достаточного внимания такому праву ребенка, как право жить в семье. Оно начинает рассматриваться через субъективную призму. При этом, парадоксальным образом, борьба за права личности приводит к тоталитаризму. А связано это с тем, что в правовом поле эти самые права должен кто-то объективно определять. Если не признается трансцендентный источник права (а сейчас это так) - то выходит, что права личности определяются, по сути, общественным договором, выразителем которого государство считает себя. Государство, вместо положенной ему обязанности защищать объективные, не им данные естественные права, берет на себя права источника прав. Т.е. становится структурой, считающей себя способной дать права и судить, какие права у личности есть или нет. Суждение это по факту оказывается произвольным и зависит от общественного мнения (см. крен, скажем, в практике Евросуда последних лет).
Ну и еще немного:
Семья не рассматривается как субъект права и самостоятельная ценность. Автономия семейных общин не признается. Государство усваивает себе право, повинуясь общественным увлечениям, определять критерии правильного воспитания и формирования личности, узурпируя таким образом право, принадлежащее родителям (я говорю не об образовательных стандартах, а о все усиливающемся (по Европе) вмешательстве государства в дела семьи.
Индивидуальные права рассматриваются не в контексте действительного общественного
блага. Семья считается достаточно искуственной общностью (даже при декларировании ее якобы ценности). Государство, присваивая себе регулятивную функцию во внутрисемейной жизни и, под предлогом превентивности, беря все большую долю семейной жизни под свой контроль, становится все более тоталитарным. Фактически, оно рассматривает детей как свою собственность, а родительские права - не как существующие объективно, независимо от воли государства, а как даваемые государством, осуществляемые под его управлением и т.п.
Это все происходит в рамках размывания вообще представления о семье, как естественной общности личностей. Семьи начинают восприниматься как временные, зависящие от прихоти союзы; семейная жизнь в сознании людей отделяется от темы рождения и воспитания детей и т.п.
Тут сложный комплекс факторов очень. Рекомендую почитать, например, весьма занятную книгу Аллана Карлсона (я давал ссылки в одном из последних постов).
Reply
Leave a comment