Порно в российском парламенте
"Порно весьма конкретно и однозначно - это вид искуства, в изобразительную основу которого положена сексуальная активность человека. И все. :) Все другие варианты толкования - невежественное мракобесие :)" semir
У alexalexxx прочитал об одном любопытном законопроекте, внесенном на днях в Государственную думу. Билль носит название "Об ограничении оборота продукции эротического и порнографического характера" (с текстом самого законопроекта, а также с текстом пояснительной записки к нему можно ознакомиться, например, здесь).
Пояснительная записка, inter alia, сообщает, что "продукция порнографического характера, содержащая изображение и (или) описание сексуальных действий с несовершеннолетними, с телами умерших или с животными, способствует формированию аномальных, в том числе криминальных форм сексуального поведения (педофилии, эфебофилии, некрофилии, зоофилии)" (дежурная ошибка отождествления той или иной "филии" с соответствующим поведением стала настолько дежурной, что иногда у меня появляются сомнения относительно ее ошибочности).
Сам законопроект в очередной раз пытается разграничить эротику и порнографию, которыми он называет соответственно "изображение, словесное описание или демонстрация сексуальных отношений людей, интимных частей человеческого тела (частично или полностью обнаженных), имеющие целью сексуальное возбуждение и не содержащие элементы порнографии"
и "детализированное, натуралистическое изображение, словесное описание или демонстрация полового акта, половых органов, имеющие целью сексуальное возбуждение". - Ранее мне всегда казалось, что спор об эротике и порнографии - это спор о допустимом и недопустимом, теперь же речь идет всего лишь о разных видах недопустимого. - Именно поэтому, на мой взгляд, дать определение эротике сложнее, чем порнографии, поскольку, несмотря на то, что дать исчерпывающее определение последней невозможно, ее всегда можно по-обывательски отграничить от любого иного изображения "чувственного" как нечто, расчитанное на определенный круг людей, интересующихся отдельными сторонами человеческой жизни и не предназначенное для "широкой публики".
Пояснительная записка, оправдывая введение вышеупомянутых дефиниций, напоминает о трудностях, с которыми сталкиваются правоохранительные органы при расследовании данной категории дел: "прямой умысел, с которым совершается преступление, предусмотренное ст. 242 УК РФ, предполагает, что субъект, не обладающий специальными познаниями, должен представлять, какой предмет является порнографическим. При неочевидности такого осознания нельзя говорить о прямом умысле виновного и, соответственно, становится возможным только объективное вменение, которое запрещено действующим уголовным законодательством". Однако законодатель, определяя понятие эротики (точнее, продукции эротического характера), использует такой критерий как "художественная ценность" - маловероятно, что вышеупомянутый "субъект, не обладающий специальными знаниями," сможет дать объективную оценку художественной ценности распространяемых им материалов, тем более, сама возможность такой оценки кажется мне чем-то фантастическим.
Далее законопроект достаточно подробно регламентирует "оборот продукции эротического и порнографического характера", отнеся к нему в частности, и "изготовление". - Дело в том, что в настоящий момент статья 242 Уголовного кодекса предусматривает уголовную ответственность лишь за изготовление "в целях распространения или рекламирования", в то время как проект Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "Об ограничении оборота продукции эротического и порнографического характера" предполагает, во-первых, наказывать за изготовление порно без цели распространения, а во-вторых, дополняет указанную статью УК второй частью, предусматривающей уголовную ответственность за факт хранения "продукции, включающей в себя изображение и (или) описание сексуальных действий с телами умерших или с животными" (то есть сам факт наличия у человека подобных изображений делает его преступником), кроме того, привлекает внимание то, что, в данном случае, законодатель не использует понятие "порнографиеческая продукция", заменяя его предельно широкой формулировкой, ставящей вне закона в том числе и произведения искусства (однако это кажется мне лишь примером небрежности и неаккуратности законодателя). Таким же недальновидным кажется мне и предусмотренная законопроектом корректировка статьи 242.1 (статьи о "детской порнографии"), исключающая слова о том, что изготовление или хранение "предметов с порнографическими изображениями заведомо несовершеннолетних" является преступлением лишь в том случае, если совершено "в целях распространения, публичной демонстрации или рекламирования", - при этом упускается из виду, что порно - это не только фото и видео, но и рисунки, рассказы и прочее... То есть, если кто-то нарисует мастурбирующего мальчика и будет хранить этот рисунок среди своих личных вещей, никому не показывая, формально (если понимать текст закона буквально) он уже является преступником. Более того, поскольку субъект состава преступления, предусмотренного статьей 242.1, является "общим" (то есть это лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста), уголовное дело должно быть возбуждено и в отношении подростка 16-17 лет, самостоятельно изготовившего порно с собственным участием без цели дальнейшего распространения.
Короче говоря, поправки предполагают регламентацию изготовления как такового, при этом никак не оговаривая, что изготавливаться соответствующая продукция может и частными лицами, то есть, устанавливая, что "деятельность по изготовлению продукции эротического и порнографического характера осуществляется в зданиях, строениях, сооружениях (единой обособленной части здания, строения, сооружения), являющихся объектами капитального строительства, не относящихся к объектам жилищного фонда", а также запрещая изготавливать порно в школах, цирках, библиотеках и других местах (среди прочего упомянуты и "здания, строения, сооружения, в которых расположены культовые и религиозные организации"), законодатель вводит запрет на изготовление порно и эротики, например, дома.
Кроме того, законопроект предусматривает, что "продукция эротического и порнографического характера не должна содержать... изображения образов несовершеннолетних". Если мы имеем дело с эротикой, то как быть, например, с фотографией обнаженного 17-летнего парня, снятого со спины?
Во-первых, мы должны решить, являются ли ягодицы "интимными частями человеческого тела" (то, что законодатель использует такую неясную формулировку, видимо, должно подразумевать, что он имеет в виду не только гениталии, однако ранее мне не приходилось встречать в законодательстве какое-либо определение "интимных частей").
Во-вторых, установить отсутствие художественной ценности (я так понимаю, сделать это можно лишь в том случае, если снимок сделан топорно, однако качество само по себе, на мой взгляд, еще не является достаточным критерием).
В-третьих, понять, что данное изображение "эксплуатирует в качестве основной идеи интерес к сексу". Человеческая нагота как таковая вообще как-то плохо вяжется с конкретными "идеями" - изображение обнаженного тела сродни изображению моря или луны.
Другими словами, попытка заключить "нехудожественную" эротику в жесткие правовые рамки выглядит даже более абсурдной, чем попытка в очередной раз дать определение порнографии.
Кроме всего прочего, в законопроекте есть интересное положение, запрещающее изготавливать и распространять порно наркоманам, а также удивительные формулировки вроде "посетителями специализированных магазинов являются лица, находящиеся в специализированных магазинах".
У alexalexxx прочитал об одном любопытном законопроекте, внесенном на днях в Государственную думу. Билль носит название "Об ограничении оборота продукции эротического и порнографического характера" (с текстом самого законопроекта, а также с текстом пояснительной записки к нему можно ознакомиться, например, здесь).
Пояснительная записка, inter alia, сообщает, что "продукция порнографического характера, содержащая изображение и (или) описание сексуальных действий с несовершеннолетними, с телами умерших или с животными, способствует формированию аномальных, в том числе криминальных форм сексуального поведения (педофилии, эфебофилии, некрофилии, зоофилии)" (дежурная ошибка отождествления той или иной "филии" с соответствующим поведением стала настолько дежурной, что иногда у меня появляются сомнения относительно ее ошибочности).
Сам законопроект в очередной раз пытается разграничить эротику и порнографию, которыми он называет соответственно "изображение, словесное описание или демонстрация сексуальных отношений людей, интимных частей человеческого тела (частично или полностью обнаженных), имеющие целью сексуальное возбуждение и не содержащие элементы порнографии"
и "детализированное, натуралистическое изображение, словесное описание или демонстрация полового акта, половых органов, имеющие целью сексуальное возбуждение". - Ранее мне всегда казалось, что спор об эротике и порнографии - это спор о допустимом и недопустимом, теперь же речь идет всего лишь о разных видах недопустимого. - Именно поэтому, на мой взгляд, дать определение эротике сложнее, чем порнографии, поскольку, несмотря на то, что дать исчерпывающее определение последней невозможно, ее всегда можно по-обывательски отграничить от любого иного изображения "чувственного" как нечто, расчитанное на определенный круг людей, интересующихся отдельными сторонами человеческой жизни и не предназначенное для "широкой публики".
Пояснительная записка, оправдывая введение вышеупомянутых дефиниций, напоминает о трудностях, с которыми сталкиваются правоохранительные органы при расследовании данной категории дел: "прямой умысел, с которым совершается преступление, предусмотренное ст. 242 УК РФ, предполагает, что субъект, не обладающий специальными познаниями, должен представлять, какой предмет является порнографическим. При неочевидности такого осознания нельзя говорить о прямом умысле виновного и, соответственно, становится возможным только объективное вменение, которое запрещено действующим уголовным законодательством". Однако законодатель, определяя понятие эротики (точнее, продукции эротического характера), использует такой критерий как "художественная ценность" - маловероятно, что вышеупомянутый "субъект, не обладающий специальными знаниями," сможет дать объективную оценку художественной ценности распространяемых им материалов, тем более, сама возможность такой оценки кажется мне чем-то фантастическим.
Далее законопроект достаточно подробно регламентирует "оборот продукции эротического и порнографического характера", отнеся к нему в частности, и "изготовление". - Дело в том, что в настоящий момент статья 242 Уголовного кодекса предусматривает уголовную ответственность лишь за изготовление "в целях распространения или рекламирования", в то время как проект Федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "Об ограничении оборота продукции эротического и порнографического характера" предполагает, во-первых, наказывать за изготовление порно без цели распространения, а во-вторых, дополняет указанную статью УК второй частью, предусматривающей уголовную ответственность за факт хранения "продукции, включающей в себя изображение и (или) описание сексуальных действий с телами умерших или с животными" (то есть сам факт наличия у человека подобных изображений делает его преступником), кроме того, привлекает внимание то, что, в данном случае, законодатель не использует понятие "порнографиеческая продукция", заменяя его предельно широкой формулировкой, ставящей вне закона в том числе и произведения искусства (однако это кажется мне лишь примером небрежности и неаккуратности законодателя). Таким же недальновидным кажется мне и предусмотренная законопроектом корректировка статьи 242.1 (статьи о "детской порнографии"), исключающая слова о том, что изготовление или хранение "предметов с порнографическими изображениями заведомо несовершеннолетних" является преступлением лишь в том случае, если совершено "в целях распространения, публичной демонстрации или рекламирования", - при этом упускается из виду, что порно - это не только фото и видео, но и рисунки, рассказы и прочее... То есть, если кто-то нарисует мастурбирующего мальчика и будет хранить этот рисунок среди своих личных вещей, никому не показывая, формально (если понимать текст закона буквально) он уже является преступником. Более того, поскольку субъект состава преступления, предусмотренного статьей 242.1, является "общим" (то есть это лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста), уголовное дело должно быть возбуждено и в отношении подростка 16-17 лет, самостоятельно изготовившего порно с собственным участием без цели дальнейшего распространения.
Короче говоря, поправки предполагают регламентацию изготовления как такового, при этом никак не оговаривая, что изготавливаться соответствующая продукция может и частными лицами, то есть, устанавливая, что "деятельность по изготовлению продукции эротического и порнографического характера осуществляется в зданиях, строениях, сооружениях (единой обособленной части здания, строения, сооружения), являющихся объектами капитального строительства, не относящихся к объектам жилищного фонда", а также запрещая изготавливать порно в школах, цирках, библиотеках и других местах (среди прочего упомянуты и "здания, строения, сооружения, в которых расположены культовые и религиозные организации"), законодатель вводит запрет на изготовление порно и эротики, например, дома.
Кроме того, законопроект предусматривает, что "продукция эротического и порнографического характера не должна содержать... изображения образов несовершеннолетних". Если мы имеем дело с эротикой, то как быть, например, с фотографией обнаженного 17-летнего парня, снятого со спины?
Во-первых, мы должны решить, являются ли ягодицы "интимными частями человеческого тела" (то, что законодатель использует такую неясную формулировку, видимо, должно подразумевать, что он имеет в виду не только гениталии, однако ранее мне не приходилось встречать в законодательстве какое-либо определение "интимных частей").
Во-вторых, установить отсутствие художественной ценности (я так понимаю, сделать это можно лишь в том случае, если снимок сделан топорно, однако качество само по себе, на мой взгляд, еще не является достаточным критерием).
В-третьих, понять, что данное изображение "эксплуатирует в качестве основной идеи интерес к сексу". Человеческая нагота как таковая вообще как-то плохо вяжется с конкретными "идеями" - изображение обнаженного тела сродни изображению моря или луны.
Другими словами, попытка заключить "нехудожественную" эротику в жесткие правовые рамки выглядит даже более абсурдной, чем попытка в очередной раз дать определение порнографии.
Кроме всего прочего, в законопроекте есть интересное положение, запрещающее изготавливать и распространять порно наркоманам, а также удивительные формулировки вроде "посетителями специализированных магазинов являются лица, находящиеся в специализированных магазинах".