Медицинское пессимистическое.
На выставку ездила со знакомой, врач эндокринолог, работает в частной клинике.
Получала сорок две тысячи, парковку для работников оплачивал работодатель. С нового года, кого сократили, кого перевели на полставки, оплата парковки закончилась, кризис, денег нет.
Её перевели на полставки, двадцать три тысячи. На машине до работы десять минут, на метро час. Парковочный абонемент на месяц стоит четыре восемьсот. Так что на работу теперь только на метро.
С первого июля разослали смс, что зарплата всем урезается на пятнадцать процентов, сроком на полгода. Аренда всех офисов в Москве в у.е., в рублях только за МКАД. Владельцы площадей требуют оплату по растущему курсу, так что если кто-то будет больше пить, значит кто-то будет меньше есть.
Спросила, на что же она живёт, если зарплаты хватает только на коммуналку, машину, корм собаке.
Спасают клинические исследования. Институт ведёт большую исследовательскую работу, заказчики фармацевтические корпорации, которые щедро оплачивают этот труд. Конкретно у неё несколько человек, которых надо обследовать несколько раз в неделю, собирать, систематизировать данные, делать выводы. Один минус, корпорации платят не каждый месяц, а несколько раз в год. У всех по разному, зависит от исследований и программы. У неё четыре раза в год существенные суммы, но их надо рассчитывать до следующего транша.
Сказала, что институт завален заказами на научные изыскания, можно заниматься только наукой, без врачебной практики, но спонсоры исключительно крупный частный бизнес, от государства ничего.
Попутно рассказала историю про карательную советскую психиатрию.
Одной из родственниц диагностировали шизофрению. Ей уже за сорок, никогда не работала, про насущный хлеб думать не надо. Муж зарабатывал много, продолжает этим заниматься и сейчас. На шизофрению наложился запойный женский алкоголизм.
Все родственники в курсе, потому как основные приступы активности у дамы по ночам. Все уже научились отключать телефоны, дверные звонки, домофоны.
Так как никакой управы на сумасшедших найти нельзя, то больная перешла к следующему этапу. По ночам громит чужие подъезды, выбивает стёкла, пытается поджечь двери. Милиция приезжает и уезжает, со словами "психические не наш профиль, вызывайте скорую".
Скорая отвечает, что психиатрической скорой больше не существует, на учёте женщина не состоит, госпитализировать не можем. Приводите, пусть подпишет бумагу о том, что согласна на госпитализацию и лечение, иначе не имеем права. Или когда убьёт кого-нибудь.
С ножом на мужа она уже бросается, но пока ему удавалось отбиться. Сейчас выгоняет мужа и сына из квартиры, попутно размещая в инете объявы о срочном сборе денег, на лечение всеми брошенной, умирающей женщине. То есть ей.
Поразительно, что в этом процессе, нездоровой активно помогают подруги. Шизофреники могут быть весьма убедительными, им верят безусловно.
Имеет право и будет развлекаться до тех пор, пока кого-нибудь не покалечит. Или не убьёт. Полная победа либерастии.
Получала сорок две тысячи, парковку для работников оплачивал работодатель. С нового года, кого сократили, кого перевели на полставки, оплата парковки закончилась, кризис, денег нет.
Её перевели на полставки, двадцать три тысячи. На машине до работы десять минут, на метро час. Парковочный абонемент на месяц стоит четыре восемьсот. Так что на работу теперь только на метро.
С первого июля разослали смс, что зарплата всем урезается на пятнадцать процентов, сроком на полгода. Аренда всех офисов в Москве в у.е., в рублях только за МКАД. Владельцы площадей требуют оплату по растущему курсу, так что если кто-то будет больше пить, значит кто-то будет меньше есть.
Спросила, на что же она живёт, если зарплаты хватает только на коммуналку, машину, корм собаке.
Спасают клинические исследования. Институт ведёт большую исследовательскую работу, заказчики фармацевтические корпорации, которые щедро оплачивают этот труд. Конкретно у неё несколько человек, которых надо обследовать несколько раз в неделю, собирать, систематизировать данные, делать выводы. Один минус, корпорации платят не каждый месяц, а несколько раз в год. У всех по разному, зависит от исследований и программы. У неё четыре раза в год существенные суммы, но их надо рассчитывать до следующего транша.
Сказала, что институт завален заказами на научные изыскания, можно заниматься только наукой, без врачебной практики, но спонсоры исключительно крупный частный бизнес, от государства ничего.
Попутно рассказала историю про карательную советскую психиатрию.
Одной из родственниц диагностировали шизофрению. Ей уже за сорок, никогда не работала, про насущный хлеб думать не надо. Муж зарабатывал много, продолжает этим заниматься и сейчас. На шизофрению наложился запойный женский алкоголизм.
Все родственники в курсе, потому как основные приступы активности у дамы по ночам. Все уже научились отключать телефоны, дверные звонки, домофоны.
Так как никакой управы на сумасшедших найти нельзя, то больная перешла к следующему этапу. По ночам громит чужие подъезды, выбивает стёкла, пытается поджечь двери. Милиция приезжает и уезжает, со словами "психические не наш профиль, вызывайте скорую".
Скорая отвечает, что психиатрической скорой больше не существует, на учёте женщина не состоит, госпитализировать не можем. Приводите, пусть подпишет бумагу о том, что согласна на госпитализацию и лечение, иначе не имеем права. Или когда убьёт кого-нибудь.
С ножом на мужа она уже бросается, но пока ему удавалось отбиться. Сейчас выгоняет мужа и сына из квартиры, попутно размещая в инете объявы о срочном сборе денег, на лечение всеми брошенной, умирающей женщине. То есть ей.
Поразительно, что в этом процессе, нездоровой активно помогают подруги. Шизофреники могут быть весьма убедительными, им верят безусловно.
Имеет право и будет развлекаться до тех пор, пока кого-нибудь не покалечит. Или не убьёт. Полная победа либерастии.