Об именах детей (окончание)
5. Арье-Лейб
Следующий ребенок свалился на нас тоже в качестве подарка. Наверное, наверху решили сначала, что нам нужен мальчик, и к нему - еще мальчик в компанию, не может ведь Моше быть один в девчачьем царстве? К этому времени я убедилась, что мальчик - это совсем не страшно, и новому мальчику была рада, а девицы были рады и первому мальчику с самого начала.
А имя я вдруг вспомнила. Еще давно, когда и будущего мужа на горизонте не было, мне хотелось, чтоб, когда у меня будут дети, чтоб был мальчик по имени Арье-Лейб. А у разных моих знакомых рождались мальчики, и они давали им это имя, я даже на них про себя обижалась - если столько детей с одним и тем же именем, куда мне уж там втолпиться? А потом, за всей жизненной свистопляской, я об этом совершенно забыла.
На тот момент, когда должен был родиться наш Арик, те Арье-Лейбы уже стали взрослыми. Так что у меня никаких сомнений не было, и когда муж пытался обсудить со мной имя, я говорила - только Арье-Лейб. Это, если кто не знает - лев на иврите и на идиш. Есть еще еврейские имена, двойные с одинаковым значением - Цви-Гирш, Дов-Бер. И почему-то моему мужу такая идея не нравилась. И он со мной спорил, говорил - пусть будет Арье-Давид, например. Я от всех этих предложений аж тряслась - Давид само по себе мощное имя, зачем же его вторым именем ставить? И не хотела ничего слышать. И к тому времени, как ребенок родился, а там и день обрезания подоспел, мы так и не пришли к согласию по поводу имени.
Обрезание было не в простой день, а в праздник Шавуот - день дарования Торы. Поэтому у нас не было возможности самим назначать время церемонии, нам его назначили, и это было 7 утра в синагоге прямо во время утренней молитвы - после того, как в Шавуот мужчины всю ночь учат Тору в синагоге, сразу после этого они читают утреннюю молитву, так что я своего мужа не видела практически с вечера. Рано утром он забежал домой взять вещи для обрезания (в синагоге потом кидуш для всех делали), снова предложил прицепом какое-то имя к Арье, я на него нарычала - и все. К семи утра понесла ребенка к синагоге, там уже оказалось несколько самоотверженных знакомых - это нелегко ведь проснуться так рано в праздник, когда и будильник не завести, да еще и топать куда-то на обрезание!
И вот, когда все закончилось, и мне отдали нашего младенца, мы все вместе вышли на улицу, где я села на лавочку покормить его. Меня начали все спрашивать, как его назвали (в синагоге во время церемонии нам не было слышно на женской половине), а я не знаю! Народ удивляется - как это, а я говорю - не договорились. Все под эту лавочку штабелями укладываются, а тут какие-то мальчики к нам подходят и говорят - вы его назвали Арье-Лейб, мы все правильно расслышали? Тут я говорю: "О да!", и тут же говорю народу: "Наверное, Баруху хотелось сегодня домой попасть." Такие вот дела.
А потом уже наши соседи 2 недели приносили нам каждый день еду и многие, кому я говорила, как мы назвали ребенка, тут же отвечали: ой, а у меня папу так звали, а у меня брата так зовут, а у меня - сына, а у меня - еще кого-то... И это был ответ мужу на то, что такое имя не принято.
И еще об уникальности имен. У евреев трудно с этим, т.к. традиция именно в том, чтоб имя переходило по цепочке из поколения в поколение. Но мне вначале удалась эта уникальность с именами девиц - вокруг нас в поселениях, где мы жили, не было больше ни одной девочки с таким именем, как у нас. Даже Ширы не было, почему-то распространено было имя Шир, но не Шира.
А вот когда мы переехали в Иерусалим, то в наших интересах было поменьше отличаться от окружающего населения, чтоб поскорее вписаться в общество. И вот удивительно - вокруг оказалось много девочек и женщин с такими же именами, как у наших девиц. Ну, а уж Моше и Арье - тут и говорить нечего, только и слышно было из окон: "Моше, иди домой! Арье, иди домой!" Так что с чем-с чем, а с именами мы отлично вписались.
У Арика целая куча нянек и друзей по играм в виде сестричек и братика, и ему очень не нравится, когда кого-то нет долго дома, перечисляет всех и спрашивает, где они. А прошлым летом все уехали на неделю отдыхать на Кинерет, и только я с Ариком осталась дома, т.к. не понимаю, как можно в самое жаркое время ехать в самое жаркое место в Израиле. Так Арик на следующий день заболел - была температура 40, и больше ничего, и пока все не вернулись, он так и горел у меня на руках все это время, я уже была не рада, что не поехала. Как только все стало дома, как обычно - ребенок выздоровел.
Вот, ребятки, и закончилась эта серия, спасибо, что прочитали.
Следующий ребенок свалился на нас тоже в качестве подарка. Наверное, наверху решили сначала, что нам нужен мальчик, и к нему - еще мальчик в компанию, не может ведь Моше быть один в девчачьем царстве? К этому времени я убедилась, что мальчик - это совсем не страшно, и новому мальчику была рада, а девицы были рады и первому мальчику с самого начала.
А имя я вдруг вспомнила. Еще давно, когда и будущего мужа на горизонте не было, мне хотелось, чтоб, когда у меня будут дети, чтоб был мальчик по имени Арье-Лейб. А у разных моих знакомых рождались мальчики, и они давали им это имя, я даже на них про себя обижалась - если столько детей с одним и тем же именем, куда мне уж там втолпиться? А потом, за всей жизненной свистопляской, я об этом совершенно забыла.
На тот момент, когда должен был родиться наш Арик, те Арье-Лейбы уже стали взрослыми. Так что у меня никаких сомнений не было, и когда муж пытался обсудить со мной имя, я говорила - только Арье-Лейб. Это, если кто не знает - лев на иврите и на идиш. Есть еще еврейские имена, двойные с одинаковым значением - Цви-Гирш, Дов-Бер. И почему-то моему мужу такая идея не нравилась. И он со мной спорил, говорил - пусть будет Арье-Давид, например. Я от всех этих предложений аж тряслась - Давид само по себе мощное имя, зачем же его вторым именем ставить? И не хотела ничего слышать. И к тому времени, как ребенок родился, а там и день обрезания подоспел, мы так и не пришли к согласию по поводу имени.
Обрезание было не в простой день, а в праздник Шавуот - день дарования Торы. Поэтому у нас не было возможности самим назначать время церемонии, нам его назначили, и это было 7 утра в синагоге прямо во время утренней молитвы - после того, как в Шавуот мужчины всю ночь учат Тору в синагоге, сразу после этого они читают утреннюю молитву, так что я своего мужа не видела практически с вечера. Рано утром он забежал домой взять вещи для обрезания (в синагоге потом кидуш для всех делали), снова предложил прицепом какое-то имя к Арье, я на него нарычала - и все. К семи утра понесла ребенка к синагоге, там уже оказалось несколько самоотверженных знакомых - это нелегко ведь проснуться так рано в праздник, когда и будильник не завести, да еще и топать куда-то на обрезание!
И вот, когда все закончилось, и мне отдали нашего младенца, мы все вместе вышли на улицу, где я села на лавочку покормить его. Меня начали все спрашивать, как его назвали (в синагоге во время церемонии нам не было слышно на женской половине), а я не знаю! Народ удивляется - как это, а я говорю - не договорились. Все под эту лавочку штабелями укладываются, а тут какие-то мальчики к нам подходят и говорят - вы его назвали Арье-Лейб, мы все правильно расслышали? Тут я говорю: "О да!", и тут же говорю народу: "Наверное, Баруху хотелось сегодня домой попасть." Такие вот дела.
А потом уже наши соседи 2 недели приносили нам каждый день еду и многие, кому я говорила, как мы назвали ребенка, тут же отвечали: ой, а у меня папу так звали, а у меня брата так зовут, а у меня - сына, а у меня - еще кого-то... И это был ответ мужу на то, что такое имя не принято.
И еще об уникальности имен. У евреев трудно с этим, т.к. традиция именно в том, чтоб имя переходило по цепочке из поколения в поколение. Но мне вначале удалась эта уникальность с именами девиц - вокруг нас в поселениях, где мы жили, не было больше ни одной девочки с таким именем, как у нас. Даже Ширы не было, почему-то распространено было имя Шир, но не Шира.
А вот когда мы переехали в Иерусалим, то в наших интересах было поменьше отличаться от окружающего населения, чтоб поскорее вписаться в общество. И вот удивительно - вокруг оказалось много девочек и женщин с такими же именами, как у наших девиц. Ну, а уж Моше и Арье - тут и говорить нечего, только и слышно было из окон: "Моше, иди домой! Арье, иди домой!" Так что с чем-с чем, а с именами мы отлично вписались.
У Арика целая куча нянек и друзей по играм в виде сестричек и братика, и ему очень не нравится, когда кого-то нет долго дома, перечисляет всех и спрашивает, где они. А прошлым летом все уехали на неделю отдыхать на Кинерет, и только я с Ариком осталась дома, т.к. не понимаю, как можно в самое жаркое время ехать в самое жаркое место в Израиле. Так Арик на следующий день заболел - была температура 40, и больше ничего, и пока все не вернулись, он так и горел у меня на руках все это время, я уже была не рада, что не поехала. Как только все стало дома, как обычно - ребенок выздоровел.
Вот, ребятки, и закончилась эта серия, спасибо, что прочитали.