Один летний день
Это в городе от солнца жарко, душно, пыльно и вообще жизнь есть только рядом с вентилятором. А в деревне от солнца наливаются силой ягоды и кабачки, вишни с яблонями рисуют узорчатые тени, расползаются плети девичьего винограда, роз и настурции. Кошки рано утром возвращаются с ночной охоты и сонно лезут дремать на чердак, днем там натуральная духовка, но этим любителям теплых батарей оно, видимо, и кажется филиалом рая на земле.. Бодро спускаются ближе к вечеру, заслышав хлопанье крышки холодильника. Мама не перестает удивляться: "Ну как, как они понимают, что я достала курицу??" А не варенье, к примеру :)
В семь утра мир залит солнцем! В восемь приходится потихоньку просыпаться, поскольку мир - это и комната тоже, шторы не очень-то спасают. Зато на улице еще есть остатки ночных запахов, а крыльцо уже нагрелось, и так замечательно сонно выкатиться из дома, подышать и постоять босыми ступнями на теплом железе, отмахиваясь от чрезмерно дружелюбной псины, которая не спит, по-моему, вообще никогда... К девяти, когда я выхожу за зеленью к завтраку, от понятия "утренняя свежесть" остается только роса там, где трава повыше и тень погуще. Но если успеть в гамак до полудня, то в тени большой березы еще можно отлично поваляться! Читать, вязать и наблюдать за небом. Оно очень большое в Кобралово, и очень синее в июле, и самолеты по нему часто пролетают, сияющие и бликующие, и даже облака случаются. А сколько всего слышно на гамаке - собаки перегавкиваются, соседский младенец завозмущался, трактор пыхтит, у кого-то в машине есть колонки, но нет конциционера, жизнь идет. После полудня на улице тоже хорошо, если соорудить из одеял лежбище под сливами, да только ничем полезным заниматься уже не хочется, так и клонит к подушкам. Если кто-то из кошек остался после завтрака блуждать на природе, то их в это время тоже обычно почему-то клонит к моим подушкам.
Ну, после обеда и часов до пяти-шести лучше из прохладного дома нос не высовывать. Разве чтобы ягод поесть - они от солнца такие теплые, ароматные. А после шести уже можно отправляться на фотоохоту, например. Или обратно в гамак, теперь там тень с другой стороны. К восьми мама берется за полив ненаглядных огурцов, а заодно и доброй половины огорода. А потом можно потихоньку собираться гулять в поля - к половине десятого температура окружающей среды уже это позволяет.
В полях сейчас разнотравье - полынь, пижма, ромашки, колокольчики, герань - разноцветье! На дороге мелкий белый клевер и здоровенный подорожник. По небу - огромный, пока еще желтый закат. Пес, не веря своему счастью, носится по целине. Над головой вьется мошкара, в цветочных зарослях кто-то стрекочет, от дальних кустов возле самого леса отчетливо тянет влагой. К одиннадцати от заката остается широкая красная полоса, а мы поворачиваем к дому. Пес активно против, но в конце концов он отловлен и водворен, дома же после полей отчаянно не хватает воздуха. Зато хорошо засыпается. А если случайно проснуться часа в четыре утра, то за окном можно обнаружить внезапный туман. Густой, низкий. Сквозь него не видно ничего, а поверх - красная крыша соседнего дома, макушка старой ивы и едва начинающее розоветь небо.
В семь утра мир залит солнцем! В восемь приходится потихоньку просыпаться, поскольку мир - это и комната тоже, шторы не очень-то спасают. Зато на улице еще есть остатки ночных запахов, а крыльцо уже нагрелось, и так замечательно сонно выкатиться из дома, подышать и постоять босыми ступнями на теплом железе, отмахиваясь от чрезмерно дружелюбной псины, которая не спит, по-моему, вообще никогда... К девяти, когда я выхожу за зеленью к завтраку, от понятия "утренняя свежесть" остается только роса там, где трава повыше и тень погуще. Но если успеть в гамак до полудня, то в тени большой березы еще можно отлично поваляться! Читать, вязать и наблюдать за небом. Оно очень большое в Кобралово, и очень синее в июле, и самолеты по нему часто пролетают, сияющие и бликующие, и даже облака случаются. А сколько всего слышно на гамаке - собаки перегавкиваются, соседский младенец завозмущался, трактор пыхтит, у кого-то в машине есть колонки, но нет конциционера, жизнь идет. После полудня на улице тоже хорошо, если соорудить из одеял лежбище под сливами, да только ничем полезным заниматься уже не хочется, так и клонит к подушкам. Если кто-то из кошек остался после завтрака блуждать на природе, то их в это время тоже обычно почему-то клонит к моим подушкам.
Ну, после обеда и часов до пяти-шести лучше из прохладного дома нос не высовывать. Разве чтобы ягод поесть - они от солнца такие теплые, ароматные. А после шести уже можно отправляться на фотоохоту, например. Или обратно в гамак, теперь там тень с другой стороны. К восьми мама берется за полив ненаглядных огурцов, а заодно и доброй половины огорода. А потом можно потихоньку собираться гулять в поля - к половине десятого температура окружающей среды уже это позволяет.
В полях сейчас разнотравье - полынь, пижма, ромашки, колокольчики, герань - разноцветье! На дороге мелкий белый клевер и здоровенный подорожник. По небу - огромный, пока еще желтый закат. Пес, не веря своему счастью, носится по целине. Над головой вьется мошкара, в цветочных зарослях кто-то стрекочет, от дальних кустов возле самого леса отчетливо тянет влагой. К одиннадцати от заката остается широкая красная полоса, а мы поворачиваем к дому. Пес активно против, но в конце концов он отловлен и водворен, дома же после полей отчаянно не хватает воздуха. Зато хорошо засыпается. А если случайно проснуться часа в четыре утра, то за окном можно обнаружить внезапный туман. Густой, низкий. Сквозь него не видно ничего, а поверх - красная крыша соседнего дома, макушка старой ивы и едва начинающее розоветь небо.