Mar 22, 2017 17:56
А меня не взяли в евреи. Было мне восемнадцать, я оторвала в букинистическом вавилонский Талмуд в старом еще переводе. Строго говоря это был Брахот, но мне хватило. Я не расставалась с ним месяц, потом отшлифовала его кусочками из Зогар, и крыша моя восхитительно поехала. Мне захотелось вовнутрь вот этого всего. А известно, что если я, хоть и редко, чего-то хочу, то лучше мне это немедленно дать, иначе я попытаюсь взять сама и будут пострадавшие. Равви, к которому меня направили перетереть насчет гиюра, долго и цветисто меня отговаривал. Пугал огнем, змеями и львами рыкающими. Потом однажды просто молча закрыл дверь перед моей недоумевающей физиономией. Тогда мне, наконец, объяснили, что это все часть ритуала и я должна преодолеть эти духовные препятствия, чтобы, цитирую, почувствовать себя евреем. Но я не почувствовала себя евреем. Я почувствовала себя быком, которого не пускают в теплое стойло. И принялась так пылко преследовать равви, что под конец он, кажется, по-настоящему струхнул. Начал разговаривать со мной мягко, короткими предложениями, осторожно подбирая слова. Как с буйной помешанной. Но я только упоенно кивала и соглашалась на все. В конце концов, отговорил меня мой тогдашний муж (сам еврей), который твердо заявил, что с правоверной еврейкой жить не станет, точка. А я была в него влюблена, и гормоны оказались сильнее религиозного экстаза. По крайней мере в моем случае.
книжное,
любопытное,
автобиографический момэнт