Авдеевка «освобожденная». Реалии войны глазами дончанки
Прежде, чем вы прочтете эту очень яркую публикацию, уточню: Авдеевка - это не Донецк. Потому неверное называть автора дончанкой. И еще для тех, кто не знает: Авдеевка - это подконтрольная территория.
Анна Хмелярова, Авдеевка
Однажды в 2015 году я сдавала документы в университет Вернадского в Симферополе: тогда Путин еще не издал указ о признании документов ДНР, и Крым дал нам, студентам донецкого вуза, шанс получить дипломы России. Запомнилось общение с клерком в банке, который, увидев в моем паспорте прописку в Авдеевке, посетовал, что у крымчан тоже, мол, большая психологическая травма. До сих пор думаю, что он имел в виду, и возвращаюсь мысленно в прошлое.
Я жила с семьей в небольшом городе Авдеевка, в 18 км севернее Донецка. Тихий городок с населением не более 40 тысяч. Основное место работы многих - Авдеевский коксохимический завод, одно из гигантских владений олигарха Рината Ахметова.
Освещенные чистые улицы, дешевое отопление в домах, трамвайчик, бегающий по кругу, бесплатный Дворец культуры со множеством секций и кружков были бонусом к проживанию в промышленном районе.
Уже три года, как у меня нет дома, а мой город находится на линии огня и не сходит с лент новостей. Мою семью «освободила» от него украинская армия. Там в недрах разрушенной квартиры, возможно, всё еще висят две вышиванки - одна моя, другая - маленькой дочки. Надеть их когда-нибудь вряд ли возникнет желание.
«Освобождение»
Бои за Авдеевку в 2014 году были непродолжительными: украинская армия просто накрыла город среди бела дня из «градов», хотя там никогда не было серьезных блокпостов ополченцев. Нещадная бомбежка впервые загнала жителей в подвалы. Я хорошо запомнила тот день 27 июля 2014 года.
Это был подвал школы №7. Рядом сидела беременная, она дышала открытым ртом и руками держала огромный живот. Дышать в подвальной сырости тяжело любому человеку, а когда легкие сдавлены диафрагмой, и подавно. Мне поручили переписать людей, телефоны их родных, на случай, если нас завалит. В списке было около 300 человек.
Тогда в Авдеевке еще можно было встретить плачущих людей. Позже они так устали от ежедневной задачи выживания под обстрелами, что на слезы сил уже не было, как и на популярные ранее разговоры о политике. Многие спускались в подвал с домашними животными. Не только кошки и карманные собаки, но даже овчарки кротко жались к ногам хозяев. Удивительно, но никто из животных не шипел, не рычал друг на друга. Ни дать, ни взять Ноев ковчег.
Тот подвал под обычной общеобразовательной школой был, это я теперь понимаю, номером люкс. Там даже были импровизированные кровати - на кирпичи клали школьные двери, сверху какие-то одеяла и вот там спали дети, прижавшись друг к другу. Позже я видела подвалы, больше похожие на ямы. Там люди сидели согнувшись, по ногам прыгали подвальные блохи, а во время взрывов ржавчина с труб сыпалась на голову.
Пустыня Авдеевка
С момента «освобождения» в городе совсем исчезла вода, а потом не стало и света. Жители домов, где только электроплиты, готовили еду прямо во дворах. Вокруг копошились грязные дети. На улице сложно было встретить прохожих без баклажек, канистр и тележек. О воде говорили, воду добывали, водой жили. Иногда воду в наши дворы привозила украинская нацгвардия: жители обреченно выстраивались в многочасовые очереди, но для многих было унизительно идти к ним. Наша семья в коротких промежутках между обстрелами ходила в старую часть города, к колодцу. Ручки баклажек связывали веревками и крепили морскими узлами, эти гирлянды вешали на велосипед и бережно везли домой. Воду научились использовать в три этапа: купание детей в миске, в этой же воде мелкая постирушка и только потом смывание унитаза. Пищу готовили только ту, что не требовала большого количества воды.
На операции и роды в больницу в первую очередь требовали воду, а не благодарности или медикаменты.
Добывать воду было опасно. Однажды людская очередь, стоящая за водой, была обстреляна. Было много погибших и раненых.
Снаряды гимнов не поют
С того времени обстрелы Авдеевки стали ежедневной данностью. Описать их невозможно. У моей знакомой от этих звуков во время бомбежки ребенок просто терял сознание. Так маленький мозг защищал себя от невыносимого ужаса. Мы научились определять вид орудия, различать входящий от исходящего. Конечно, непросто определить, кто стреляет: снаряды гимнов не поют. Но, когда между залпом и падением не успеваешь сказать «один», то понимаешь, что тебя обстреливают твои же «освободители».
«Хочешь посмеяться - посмотри украинское телевидение, - горько усмехается Алексей, работник Авдеевского коксохимического завода, который остается в городе с первых дней войны. - Недавно в городе появился свет, поэтому смеемся регулярно, хотя на самом деле плакать хочется. Сообщают, что город обстреливают террористы с Донецка. А я своими глазами вижу, что летит со стороны Песок, Опытного, а иногда прямо с позиций украинской армии в нашем городе. Летит в дома, магазины, школы, завод. А блокпост украинских героев цел и невредим! Не странно? Может, хватит держать нас за дураков?»
Сводки новых жертв и разрушений сменяют друг друга в этой новой реальности с невыносимой скоростью. У горожан даже нет времени, чтобы осознать весь ужас происходящего.
Одноклассник сына потерял руку. Соседи погибли в собственной квартире, сгорели. Многодетной матери оторвало ноги. Коллегу разорвало во дворе собственного дома, хоронили в закрытом гробу. Родственники остались без дома - осколки не пощадили ничего, только фотография их сына с международного фестиваля по танцам, где тот занял первое место, осталась целой.
Ничто не слишком ради кадра ТВ
Иногда причиной очередных взрывов была картинка для приехавших украинских репортеров. В один из таких визитов моих друзей, возвращавшихся с заводской смены, остановили перед въездом в город на украинском блокпосту с предупреждением, что там сейчас будут стрелять. Все происходило цинично и буднично. Когда оговоренное количество залпов, видимо, уже прозвучало, ребят пропустили дальше.
В тот день дом моих знакомых был разрушен, хозяин получил осколочное ранение легких, а все украинские зрители - отличный репортаж, как «сепаратисты уничтожают Авдеевку».
«Прошу, не верь ничему, что видишь отсюда, - попросил меня друг. - Здесь ничего не слишком, чтобы показать Донецк чудовищем, а значит и Россию. На прошлой неделе жителям было объявлено, что в 10.00 возле городской школы № 2 будут выдавать гуманитарку от ООН. И вдруг в 9.30 минометный обстрел. Чудом никто не пострадал. Как ты думаешь, кому это выгодно?»
Товарищ прощается со мной фразой «До скорого! Пошел я в свое Алеппо». Люди еще не разучились там шутить.
К слову сказать, гуманитарная помощь от ООН включает 100 гр йодированной соли, 3 кг сахара, 7 кг макарон, 6 банок сардин и целых 7 банок консервированной кукурузы.
Наверное, обилие различных СМИ сыграло злую шутку с украинской пропагандой. В сети быстро распространилось видео из Авдеевки журналиста BBC, на котором прямо рядом с 9-этажкой стоят украинские танки. А рядом с ними как ни в чем не бывало машины наблюдателей ОБСЕ. То есть тактика прикрываться мирными гражданами вовсю используется Украиной, чему есть и подтверждение. Но традиционно обвинят в этом армию ДНР.
Освободителей потрибно любыти и годуваты
Произвол и анархия с приходом украинской армии уже никого не удивляют. «Воины света» запросто занимали оставленные жилища без лишних размышлений. Квартиры взламывались и вычищались. Добычей «освободителей» становились не только компьютеры, телевизоры, но даже затоптанные коврики из прихожей и банки с консервацией.
Был в Авдеевке детский приют, где работала моя знакомая: из него не только телевизоры и компьютеры вынесли, но и детские одеяла и постельное. Рядом с приютом обчистили музей, забрав у старика-директора музея раритетные фотоаппараты.
Но это мелочи, в сравнении с тем, как складываются взаимоотношения у освободителей и освобожденных.
В 2016 году мэра Юрия Черкасова попросили освободить кресло, городом теперь управляет военно-гражданская администрация с выходцем из Западной Украины. Повсюду украинские флаги и все в городе разукрашено в их цвета. Любые праздники проходят с украинской доминантой: вышиванки, рушнычки, жовто-блакытность во всем. 22 улицы, не спросив мнения тех, кто на них живет, переименовали в порыве борьбы с наследием «совка». Людей теперь вообще никто не спрашивает. По квартирам и домам регулярно проходят рейды с целью «чисток» - выявления сепаратистов. Люди запуганы. Но даже, если ты симпатизируешь войскам ВСУ, это не гарантирует, что тебя не убьют они же, перед этим жестоко избив и выпотрошив карманы. Недавнее жестокое убийство местного жителя Володи Еремина (он с симпатией относился к ВСУшникам), потрясло в очередной раз всех. Украинские «освободители» вывезли парня в посадку, долго избивали, а потом отобрали крестик и мобильный телефон. По нему и были вычислены. Будут ли наказаны убийцы, вопрос риторический.
«Люди здесь запуганы невероятно, постоянно облавы, рейды по квартирам, - сквозь слезы в отчаянии говорит Наталья, местная жительница. - Недавно задержали подростков, которые просто фотографировали на мобильные телефоны городской бульвар, их заставили уничтожить фото. Авдеевцы живут в настоящем гетто, где у местных жителей нет никаких прав. Посмотришь Захарченко: программы защиты какие-то пишут. Хочется спросить, вы зачем Авдеевку сдали за два часа в 2014 году, чтобы сейчас в ней жителей истребляли да по Донецку стреляли?:
Мой изнасилованный город
Авдеевский завод - это вся таблица Менделеева, с 2014 года он борется за выживание. Не раз от обстрелов на рабочем месте гибли рабочие, не раз гасили обширные пожары. Из-за постоянных перебоев с электроснабжением и транспортной блокады работа половины структурных подразделений завода приостановлена. Экологическая катастрофа более чем реальна, именно ею шантажируют дончан.
И как-то так получается, что кошмарить завод и город начинают перед важными встречами и переговорами.
С помощью Авдеевки делают картинку для еще большей демонизации России, за которой никто не видит разрушенной Горловки, пылающих окраин Донецка, гибели мирных жителей там. Все это стало не более чем строчкой в новостях.
У меня в городе была знакомая блокадница Лидия Кудряшова. Она пережила ту войну, а теперь переживает эту - голодная, но не сломленная. В ее квартирке давно нет окон. Я носила ей крупу и муку и запомнила ее слова: «Та война была не такой лживой и жестокой, как эта».
«Мы уже устали ждать чуда, - признается мой друг, - хотя до сих пор еще мечтаем, что когда-нибудь и к нам придут «русские вежливые оккупанты», ведь Авдеевка без Донецка убогая провинция. Плохо нам без вас».
Сейчас в городе осталась половина от прежнего количества жителей, перманентные обстрелы не затихают ни на день, в периоды их обострения жители остаются неделями без воды и света, а зимой и без отопления, которое поставляет АКХЗ. Ляжет завод - вымрет город, и наоборот. Интересно, как там насчет психологической травмы у авдеевцев?
Анна Хмелярова, Авдеевка
Однажды в 2015 году я сдавала документы в университет Вернадского в Симферополе: тогда Путин еще не издал указ о признании документов ДНР, и Крым дал нам, студентам донецкого вуза, шанс получить дипломы России. Запомнилось общение с клерком в банке, который, увидев в моем паспорте прописку в Авдеевке, посетовал, что у крымчан тоже, мол, большая психологическая травма. До сих пор думаю, что он имел в виду, и возвращаюсь мысленно в прошлое.
Я жила с семьей в небольшом городе Авдеевка, в 18 км севернее Донецка. Тихий городок с населением не более 40 тысяч. Основное место работы многих - Авдеевский коксохимический завод, одно из гигантских владений олигарха Рината Ахметова.
Освещенные чистые улицы, дешевое отопление в домах, трамвайчик, бегающий по кругу, бесплатный Дворец культуры со множеством секций и кружков были бонусом к проживанию в промышленном районе.
Уже три года, как у меня нет дома, а мой город находится на линии огня и не сходит с лент новостей. Мою семью «освободила» от него украинская армия. Там в недрах разрушенной квартиры, возможно, всё еще висят две вышиванки - одна моя, другая - маленькой дочки. Надеть их когда-нибудь вряд ли возникнет желание.
«Освобождение»
Бои за Авдеевку в 2014 году были непродолжительными: украинская армия просто накрыла город среди бела дня из «градов», хотя там никогда не было серьезных блокпостов ополченцев. Нещадная бомбежка впервые загнала жителей в подвалы. Я хорошо запомнила тот день 27 июля 2014 года.
Это был подвал школы №7. Рядом сидела беременная, она дышала открытым ртом и руками держала огромный живот. Дышать в подвальной сырости тяжело любому человеку, а когда легкие сдавлены диафрагмой, и подавно. Мне поручили переписать людей, телефоны их родных, на случай, если нас завалит. В списке было около 300 человек.
Тогда в Авдеевке еще можно было встретить плачущих людей. Позже они так устали от ежедневной задачи выживания под обстрелами, что на слезы сил уже не было, как и на популярные ранее разговоры о политике. Многие спускались в подвал с домашними животными. Не только кошки и карманные собаки, но даже овчарки кротко жались к ногам хозяев. Удивительно, но никто из животных не шипел, не рычал друг на друга. Ни дать, ни взять Ноев ковчег.
Тот подвал под обычной общеобразовательной школой был, это я теперь понимаю, номером люкс. Там даже были импровизированные кровати - на кирпичи клали школьные двери, сверху какие-то одеяла и вот там спали дети, прижавшись друг к другу. Позже я видела подвалы, больше похожие на ямы. Там люди сидели согнувшись, по ногам прыгали подвальные блохи, а во время взрывов ржавчина с труб сыпалась на голову.
Пустыня Авдеевка
С момента «освобождения» в городе совсем исчезла вода, а потом не стало и света. Жители домов, где только электроплиты, готовили еду прямо во дворах. Вокруг копошились грязные дети. На улице сложно было встретить прохожих без баклажек, канистр и тележек. О воде говорили, воду добывали, водой жили. Иногда воду в наши дворы привозила украинская нацгвардия: жители обреченно выстраивались в многочасовые очереди, но для многих было унизительно идти к ним. Наша семья в коротких промежутках между обстрелами ходила в старую часть города, к колодцу. Ручки баклажек связывали веревками и крепили морскими узлами, эти гирлянды вешали на велосипед и бережно везли домой. Воду научились использовать в три этапа: купание детей в миске, в этой же воде мелкая постирушка и только потом смывание унитаза. Пищу готовили только ту, что не требовала большого количества воды.
На операции и роды в больницу в первую очередь требовали воду, а не благодарности или медикаменты.
Добывать воду было опасно. Однажды людская очередь, стоящая за водой, была обстреляна. Было много погибших и раненых.
Снаряды гимнов не поют
С того времени обстрелы Авдеевки стали ежедневной данностью. Описать их невозможно. У моей знакомой от этих звуков во время бомбежки ребенок просто терял сознание. Так маленький мозг защищал себя от невыносимого ужаса. Мы научились определять вид орудия, различать входящий от исходящего. Конечно, непросто определить, кто стреляет: снаряды гимнов не поют. Но, когда между залпом и падением не успеваешь сказать «один», то понимаешь, что тебя обстреливают твои же «освободители».
«Хочешь посмеяться - посмотри украинское телевидение, - горько усмехается Алексей, работник Авдеевского коксохимического завода, который остается в городе с первых дней войны. - Недавно в городе появился свет, поэтому смеемся регулярно, хотя на самом деле плакать хочется. Сообщают, что город обстреливают террористы с Донецка. А я своими глазами вижу, что летит со стороны Песок, Опытного, а иногда прямо с позиций украинской армии в нашем городе. Летит в дома, магазины, школы, завод. А блокпост украинских героев цел и невредим! Не странно? Может, хватит держать нас за дураков?»
Сводки новых жертв и разрушений сменяют друг друга в этой новой реальности с невыносимой скоростью. У горожан даже нет времени, чтобы осознать весь ужас происходящего.
Одноклассник сына потерял руку. Соседи погибли в собственной квартире, сгорели. Многодетной матери оторвало ноги. Коллегу разорвало во дворе собственного дома, хоронили в закрытом гробу. Родственники остались без дома - осколки не пощадили ничего, только фотография их сына с международного фестиваля по танцам, где тот занял первое место, осталась целой.
Ничто не слишком ради кадра ТВ
Иногда причиной очередных взрывов была картинка для приехавших украинских репортеров. В один из таких визитов моих друзей, возвращавшихся с заводской смены, остановили перед въездом в город на украинском блокпосту с предупреждением, что там сейчас будут стрелять. Все происходило цинично и буднично. Когда оговоренное количество залпов, видимо, уже прозвучало, ребят пропустили дальше.
В тот день дом моих знакомых был разрушен, хозяин получил осколочное ранение легких, а все украинские зрители - отличный репортаж, как «сепаратисты уничтожают Авдеевку».
«Прошу, не верь ничему, что видишь отсюда, - попросил меня друг. - Здесь ничего не слишком, чтобы показать Донецк чудовищем, а значит и Россию. На прошлой неделе жителям было объявлено, что в 10.00 возле городской школы № 2 будут выдавать гуманитарку от ООН. И вдруг в 9.30 минометный обстрел. Чудом никто не пострадал. Как ты думаешь, кому это выгодно?»
Товарищ прощается со мной фразой «До скорого! Пошел я в свое Алеппо». Люди еще не разучились там шутить.
К слову сказать, гуманитарная помощь от ООН включает 100 гр йодированной соли, 3 кг сахара, 7 кг макарон, 6 банок сардин и целых 7 банок консервированной кукурузы.
Наверное, обилие различных СМИ сыграло злую шутку с украинской пропагандой. В сети быстро распространилось видео из Авдеевки журналиста BBC, на котором прямо рядом с 9-этажкой стоят украинские танки. А рядом с ними как ни в чем не бывало машины наблюдателей ОБСЕ. То есть тактика прикрываться мирными гражданами вовсю используется Украиной, чему есть и подтверждение. Но традиционно обвинят в этом армию ДНР.
Освободителей потрибно любыти и годуваты
Произвол и анархия с приходом украинской армии уже никого не удивляют. «Воины света» запросто занимали оставленные жилища без лишних размышлений. Квартиры взламывались и вычищались. Добычей «освободителей» становились не только компьютеры, телевизоры, но даже затоптанные коврики из прихожей и банки с консервацией.
Был в Авдеевке детский приют, где работала моя знакомая: из него не только телевизоры и компьютеры вынесли, но и детские одеяла и постельное. Рядом с приютом обчистили музей, забрав у старика-директора музея раритетные фотоаппараты.
Но это мелочи, в сравнении с тем, как складываются взаимоотношения у освободителей и освобожденных.
В 2016 году мэра Юрия Черкасова попросили освободить кресло, городом теперь управляет военно-гражданская администрация с выходцем из Западной Украины. Повсюду украинские флаги и все в городе разукрашено в их цвета. Любые праздники проходят с украинской доминантой: вышиванки, рушнычки, жовто-блакытность во всем. 22 улицы, не спросив мнения тех, кто на них живет, переименовали в порыве борьбы с наследием «совка». Людей теперь вообще никто не спрашивает. По квартирам и домам регулярно проходят рейды с целью «чисток» - выявления сепаратистов. Люди запуганы. Но даже, если ты симпатизируешь войскам ВСУ, это не гарантирует, что тебя не убьют они же, перед этим жестоко избив и выпотрошив карманы. Недавнее жестокое убийство местного жителя Володи Еремина (он с симпатией относился к ВСУшникам), потрясло в очередной раз всех. Украинские «освободители» вывезли парня в посадку, долго избивали, а потом отобрали крестик и мобильный телефон. По нему и были вычислены. Будут ли наказаны убийцы, вопрос риторический.
«Люди здесь запуганы невероятно, постоянно облавы, рейды по квартирам, - сквозь слезы в отчаянии говорит Наталья, местная жительница. - Недавно задержали подростков, которые просто фотографировали на мобильные телефоны городской бульвар, их заставили уничтожить фото. Авдеевцы живут в настоящем гетто, где у местных жителей нет никаких прав. Посмотришь Захарченко: программы защиты какие-то пишут. Хочется спросить, вы зачем Авдеевку сдали за два часа в 2014 году, чтобы сейчас в ней жителей истребляли да по Донецку стреляли?:
Мой изнасилованный город
Авдеевский завод - это вся таблица Менделеева, с 2014 года он борется за выживание. Не раз от обстрелов на рабочем месте гибли рабочие, не раз гасили обширные пожары. Из-за постоянных перебоев с электроснабжением и транспортной блокады работа половины структурных подразделений завода приостановлена. Экологическая катастрофа более чем реальна, именно ею шантажируют дончан.
И как-то так получается, что кошмарить завод и город начинают перед важными встречами и переговорами.
С помощью Авдеевки делают картинку для еще большей демонизации России, за которой никто не видит разрушенной Горловки, пылающих окраин Донецка, гибели мирных жителей там. Все это стало не более чем строчкой в новостях.
У меня в городе была знакомая блокадница Лидия Кудряшова. Она пережила ту войну, а теперь переживает эту - голодная, но не сломленная. В ее квартирке давно нет окон. Я носила ей крупу и муку и запомнила ее слова: «Та война была не такой лживой и жестокой, как эта».
«Мы уже устали ждать чуда, - признается мой друг, - хотя до сих пор еще мечтаем, что когда-нибудь и к нам придут «русские вежливые оккупанты», ведь Авдеевка без Донецка убогая провинция. Плохо нам без вас».
Сейчас в городе осталась половина от прежнего количества жителей, перманентные обстрелы не затихают ни на день, в периоды их обострения жители остаются неделями без воды и света, а зимой и без отопления, которое поставляет АКХЗ. Ляжет завод - вымрет город, и наоборот. Интересно, как там насчет психологической травмы у авдеевцев?