От войны к террору: как перемирие в Донбассе может запустить волну терактов
Андрей Бабицкий
Вполне ожидаемая радость многих украинцев в социальных сетях по поводу теракта в Питере не заслуживала бы упоминания, если бы не одно но. Дело в том, что обстоятельства трагедии подарили этим людям новый повод для оптимизма: мол, Россия погибнет от рук исламских террористов. Они воспринимают исламский террор как близкого и вернейшего союзника, услугами которого они с удовольствием воспользовались бы в куда более значительных масштабах, нежели отдельный теракт в одном российском городе. А от этого настроя к идее использовать терроризм как средство борьбы с ненавистной Московией уже самостоятельно - всего один шаг.
Террор вообще не обязательно должен базироваться на идеях радикального ислама, мечтающего уничтожить цивилизацию неверных. Еще до первой чеченской войны Шамиль Басаев угнал самолет в Турцию, руководствуясь исключительно этно-сепаратистскими идеями отложения Чечни от России. Его рейд в Буденновск, и вылазка Радуева в Дагестан также никак не были связаны с набиравшим в Чечне силу ваххабизмом. Аналогий между Ичкерией и Украиной становится с каждым днем все больше. Очевидно, что, когда в Чечне во время первой войны шли боевые действия, террористическая активность была еще достаточно низкой, поскольку энергия ненависти использовалась как ресурс войны - она забирала все силы, не оставляя большого пространства для использования альтернативных террористических методов борьбы. Что-то похожее сейчас происходит и на Украине: операция АТО не оставляет места для самодеятельности. Она дает возможность канализировать ненависть к России в направлении Донбасса. Взрыв террористической активности в Чечне пришелся на период относительного мира - после заключения Хасавюртовских соглашений. Именно тогда, поделившие республику на части ваххабитские банды стали совершать рейды на сопредельные российские территории, заполыхали рынки Владикавказа и Пятигорска, был взорван дом в Буйнакске, где проживали пограничники. Тогда много всего происходило, всего сейчас и не припомнить. Энергия ненависти, уже не скованная войной, стала преображаться в набор террористических методов разной степени изобретательности. У меня есть предположение, что нечто похожее начнет происходить и с Украиной, если военные действия будут остановлены каким-нибудь мирным соглашением. Набравшие силу, узнавшие вкус вражеской крови, радикалы едва ли будут чем-то отличаться от своих ваххабитских побратимов. Именно об этом нам и говорят настроения той части украинского общества, что ликует по поводу питерского взрыва.
Нам необходимо быть готовым к тому, что рано или поздно в Россию придет новый вид террора. Считать, что неонацисты из украинских добробатов уступают чеченским ваххабитам в упоротости, злобе, бесстрашии и жестокости - крайне наивно. Кроме того, террор уже начинает потихоньку осваивать украинскую территорию. Пока это подрывы и убийства внутри самой страны: Шеремета, Вороненков, убийство полковника СБУ в Мариуполе… Ровно так же происходило и в Чечне, где поначалу, при дележе территории, бандиты убивали друг друга. Только потом им стало ясно, что следует перенаправить свою разрушительную силу на Россию. Конечно, полного сходства быть не может. Границы России на замке и рейды вооруженных групп на российскую территорию - дело сложное и затратное. Но украинцев, которые счастливы, когда в Питере гибнут люди, надо полагать, у нас немало. Кроме того, приехать в частном порядке, чтобы сделать дело и валяться с оторванной башкой где-нибудь в публичном месте, желающих может оказаться немало. Могут сказать, что я сгущаю краски. Это вполне возможно, но чисто теоретически вероятность, описанная мной, не выглядит нулевой, а потому надо просто заранее подготовиться.
Вполне ожидаемая радость многих украинцев в социальных сетях по поводу теракта в Питере не заслуживала бы упоминания, если бы не одно но. Дело в том, что обстоятельства трагедии подарили этим людям новый повод для оптимизма: мол, Россия погибнет от рук исламских террористов. Они воспринимают исламский террор как близкого и вернейшего союзника, услугами которого они с удовольствием воспользовались бы в куда более значительных масштабах, нежели отдельный теракт в одном российском городе. А от этого настроя к идее использовать терроризм как средство борьбы с ненавистной Московией уже самостоятельно - всего один шаг.
Террор вообще не обязательно должен базироваться на идеях радикального ислама, мечтающего уничтожить цивилизацию неверных. Еще до первой чеченской войны Шамиль Басаев угнал самолет в Турцию, руководствуясь исключительно этно-сепаратистскими идеями отложения Чечни от России. Его рейд в Буденновск, и вылазка Радуева в Дагестан также никак не были связаны с набиравшим в Чечне силу ваххабизмом. Аналогий между Ичкерией и Украиной становится с каждым днем все больше. Очевидно, что, когда в Чечне во время первой войны шли боевые действия, террористическая активность была еще достаточно низкой, поскольку энергия ненависти использовалась как ресурс войны - она забирала все силы, не оставляя большого пространства для использования альтернативных террористических методов борьбы. Что-то похожее сейчас происходит и на Украине: операция АТО не оставляет места для самодеятельности. Она дает возможность канализировать ненависть к России в направлении Донбасса. Взрыв террористической активности в Чечне пришелся на период относительного мира - после заключения Хасавюртовских соглашений. Именно тогда, поделившие республику на части ваххабитские банды стали совершать рейды на сопредельные российские территории, заполыхали рынки Владикавказа и Пятигорска, был взорван дом в Буйнакске, где проживали пограничники. Тогда много всего происходило, всего сейчас и не припомнить. Энергия ненависти, уже не скованная войной, стала преображаться в набор террористических методов разной степени изобретательности. У меня есть предположение, что нечто похожее начнет происходить и с Украиной, если военные действия будут остановлены каким-нибудь мирным соглашением. Набравшие силу, узнавшие вкус вражеской крови, радикалы едва ли будут чем-то отличаться от своих ваххабитских побратимов. Именно об этом нам и говорят настроения той части украинского общества, что ликует по поводу питерского взрыва.
Нам необходимо быть готовым к тому, что рано или поздно в Россию придет новый вид террора. Считать, что неонацисты из украинских добробатов уступают чеченским ваххабитам в упоротости, злобе, бесстрашии и жестокости - крайне наивно. Кроме того, террор уже начинает потихоньку осваивать украинскую территорию. Пока это подрывы и убийства внутри самой страны: Шеремета, Вороненков, убийство полковника СБУ в Мариуполе… Ровно так же происходило и в Чечне, где поначалу, при дележе территории, бандиты убивали друг друга. Только потом им стало ясно, что следует перенаправить свою разрушительную силу на Россию. Конечно, полного сходства быть не может. Границы России на замке и рейды вооруженных групп на российскую территорию - дело сложное и затратное. Но украинцев, которые счастливы, когда в Питере гибнут люди, надо полагать, у нас немало. Кроме того, приехать в частном порядке, чтобы сделать дело и валяться с оторванной башкой где-нибудь в публичном месте, желающих может оказаться немало. Могут сказать, что я сгущаю краски. Это вполне возможно, но чисто теоретически вероятность, описанная мной, не выглядит нулевой, а потому надо просто заранее подготовиться.