251. Портрет дня
Оригинал взят у nikolay_suslov в 251. Портрет дня
На фронте лейтенант Михаил Владимирович Ашик
трижды был ранен и получил три боевых ордена.
Но главным боем в своей жизни офицер считает
десант на Эстергомский плацдарм 20 марта 1945.
Об этом героическом десанте Михаил Владимирович впервые поведал нам -
своим подчинённым - 45 лет назад, 23 февраля 1972 года. В то время
полковник Ашик был заместителем начальника Высшего политического
училища МВД СССР и выступал на вечере перед курсантами первого курса.
На парадном кителе отважного офицера мы впервые увидели боевые награды
и Золотую Звезду Героя Советского Союза!
Михаил Владимирович Ашик: лейтенант образца 1946 и полковник - 2016...
Главный бой морпеха Ашика
(отрывок из воспоминаний Михаила Владимировича Ашика)
1941 год. Позади 7 классов. Он, как многие питерские мальчишки, бредил морем, поэтому поступил учиться в Ленинградский морской техникум. Но началась война. Вместо занятий несостоявшиеся мореходы рыли окопы на подступах к городу, дежурили на крышах домов, сбрасывали с них зажигалки, строили укрепления. А после первой страшной блокадной зимы в марте 1942 года Михаил с родителями был эвакуирован по льду Ладожского озера на Большую Землю.
- Привезли на Кубань живой скелет, - говорит фронтовик, - иначе не назвать.
За лето и осень в хлебном краю юноше удалось справиться с дистрофией. И 2 февраля 1943 года Михаил в 17 лет был призван в армию. Сначала воевал в 387-й дивизии, был ранен.
Первые ордена
- После ранения фронтовая мельница опять приняла меня на свои жернова, - рассказывает ветеран. - Отправили на курсы младших лейтенантов, чтобы стал офицером, командиром взвода. А потом получил предписание прибыть в прославленную 83-ю отдельную бригаду морской пехоты.
О лучшей участи ленинградец и мечтать не мог! Военные будни у юного морпеха шли своим чередом. Освободили Севастополь, Одессу, форсировали Днестр. За героизм, проявленный при форсировании Днестровского лимана, младший лейтенант Ашик был награждён орденом Красной Звезды (17.10.1944).
Затем отбили у фашистов крепость Аккерман (ныне Белгород-Днестровский). Следом - Румыния, Болгария - единственная страна, где в боях 144-й батальон не потерял ни одного человека. А потом была Югославия и, наконец, Венгрия.
За личную смелость и умелое руководство подчинёнными в бою в составе десанта под городом Дунапентели командир взвода Михаил Ашик был удостоен редкой награды - ордена Богдана Хмельницкого третьей степени (11.02.1945). За участие в освобождении венгерской столицы на груди бесстрашного офицера появились медали "За отвагу" и "За взятие Будапешта". Но самые ожесточённые бои за освобождение Венгрии и Австрии ещё были впереди...
Героический десант в Эстергом
Морпехам лейтенанта Ашика была поставлена очень ответственная задача! 144-му батальону с приданной артиллерией и медиками в ночь на 20 марта 1945 года на бронекатерах предстояло прорваться через линию фронта, пройти вверх по Дунаю более 40 километров и высадиться в тылу немецкой группировки. В операции участвовало 536 морских пехотинцев.
Десантники должны были захватить дорогу, идущую от Будапешта через Эстергом к Вене, закрепиться и в дальнейшем перекрыть отступление немцев, а также не дать подойти к ним подкреплению. С одной стороны находились горы, а с другой - Дунай. Фашистам деваться некуда. И чем прочнее будет держаться «десантная пробка» на дороге, тем надёжнее будет окружение вражеской группировки.
По расчётам командования на выполнение приказа должно уйти не более суток. А раз так, то десантники еще перед посадкой на катера освободились от тяжёлых буханок хлеба, банок с консервами. Вместо них - набили вещмешки гранатами и коробками с патронами!
- Из морских пехотинцев сформировали десять групп. На берег нас выбросили 10 бронекатеров. В мою, кроме стрелков взвода, включили 45-миллиметровую пушку, два станковых пулемёта, три миномёта, шесть противотанковых ружей и отделение сапёров с противотанковыми минами.
- На нашей позиции: между Дунаем и дорогой, - вспоминает Михаил Владимирович, - командир батальона расположил, как на наиболее танкоопасном направлении, всю имевшуюся артиллерию - две 45-мм противотанковые пушки.
С рассветом показались тяжелые бронированные машины. Первые атаки отбили сравнительно легко. "Сорокапятки" и шесть противотанковых ружей создавали плотный огневой щит. Ни один танк не вышел на наши позиции: либо загорались, либо отворачивали!
После этого немцы начали накрывать десантников миномётным огнём, прямой наводкой расстреливать из орудий, осыпать пулемётным огнём. Снаряд попал в пушку, перебил и поранил весь орудийный расчёт. К вечеру из шести противотанковых ружей осталось три. Держались два станковых, четыре ручных пулемёта, автоматчики...
Ночью к морским пехотинцам пробился десантный бронекатер. На него погрузили раненых.
- Утро второго дня началось с артиллерийского обстрела. Обстрел прекратился - загудели танки. А это значит, что теперь надо взять в руку гранату и ждать танка, не поднимаясь до поры выше прошлогодней травы. Одновременно обрушился шквал миномётного огня. У немцев такое взаимодействие - обычное дело. Артиллерия, миномёты, танки умеют бить в одну точку. В данном случае эта «точка» - наша десантная группа.
Ещё одно точное попадание немецкого снаряда подбило оставшуюся сорокапятку. Убит расчёт. Вслед за ним погибли два «пэтээровца», и на моём рубеже осталось последнее противотанковое ружьё у Николая Почивалина. Никто не хныкал. Хотели только одного - патронов.
К концу третьего дня от нашей десантной группы, численностью 65 человек, в строю оставалось 13, не считая раненых...
- Четвёртый день проходил без ураганной стрельбы, без атак. Устала, видно, немчура, - вспоминает полковник. - Вдруг показалась вся в камуфлированных разводах самоходка. Остановилась метров за двести. Из-за кормы вышел офицер с биноклем. Кто-то пальнул из карабина, но не попал. Немец даже ухом не повёл. Ничего себе ухарь! Фриц ещё раз посмотрел в бинокль и удалился за самоходную пушку. Она завелась и задним ходом ушла, так и не сделав ни одного выстрела.
Здесь стоит на смерть 144-й
Теперь надо было ожидать атаку. Но немцы развернулись и драпанули сдаваться накатывавшемуся из-за гор сухопутному гвардейскому корпусу. Морским пехотинцам сдаваться в плен фашисты не рискнули.
- От селения Тат навстречу нам галопом несся всадник в бескозырке и распахнутом черном бушлате. Конь - без седла. Возбужденный моряк кричит:
- Где сто сорок четвертый?
А мы - к нему навстречу и охрипшими глотками отвечаем:
- Мы, мы сто сорок четвертый!
Моряк прямо с коня бросился обниматься. Впервые за четверо суток боевая цепь нарушилась, сломалась: к всаднику в бушлате бежали люди с побуревшими от запекшейся крови повязками, с воспаленными от бессонницы глазами.
А вскоре на «виллисе» примчался командир бригады полковник Смирнов, - продолжает рассказ Михаил Владимирович. - Не говоря ни слова, он принялся целовать наши грязные, прокопчённые физиономии. По его щеке катилась слеза. Он отвернул голову и стал осматривать место боя. Увидев сгоревшие танки, немецкие трупы, изрытую снарядами землю, растерзанные "сорокапятки", он спросил, кто здесь командовал. Ему доложили обо мне. Полковник не стал никого выслушивать, а просто обнял за плечи и назвал Героем. На следующий день он написал представление о присвоении мне этого звания...
Лейтенанту Ашику было 19 лет. Это был его главный бой на войне!
Указ о присвоении Михаилу Владимировичу Ашику и его 5 подчинённым звания Героя Советского Союза состоялся только 15 мая 1946 года. Комбриг Смирнов своё слово сдержал!
В 2017 году 24 июня Михаилу Владимировичу исполнится 92 года.
Дай Бог ветерану-герою доброго здоровья и долгих лет!
На фронте лейтенант Михаил Владимирович Ашик
трижды был ранен и получил три боевых ордена.
Но главным боем в своей жизни офицер считает
десант на Эстергомский плацдарм 20 марта 1945.
Об этом героическом десанте Михаил Владимирович впервые поведал нам -
своим подчинённым - 45 лет назад, 23 февраля 1972 года. В то время
полковник Ашик был заместителем начальника Высшего политического
училища МВД СССР и выступал на вечере перед курсантами первого курса.
На парадном кителе отважного офицера мы впервые увидели боевые награды
и Золотую Звезду Героя Советского Союза!
Михаил Владимирович Ашик: лейтенант образца 1946 и полковник - 2016...
Главный бой морпеха Ашика
(отрывок из воспоминаний Михаила Владимировича Ашика)
1941 год. Позади 7 классов. Он, как многие питерские мальчишки, бредил морем, поэтому поступил учиться в Ленинградский морской техникум. Но началась война. Вместо занятий несостоявшиеся мореходы рыли окопы на подступах к городу, дежурили на крышах домов, сбрасывали с них зажигалки, строили укрепления. А после первой страшной блокадной зимы в марте 1942 года Михаил с родителями был эвакуирован по льду Ладожского озера на Большую Землю.
- Привезли на Кубань живой скелет, - говорит фронтовик, - иначе не назвать.
За лето и осень в хлебном краю юноше удалось справиться с дистрофией. И 2 февраля 1943 года Михаил в 17 лет был призван в армию. Сначала воевал в 387-й дивизии, был ранен.
Первые ордена
- После ранения фронтовая мельница опять приняла меня на свои жернова, - рассказывает ветеран. - Отправили на курсы младших лейтенантов, чтобы стал офицером, командиром взвода. А потом получил предписание прибыть в прославленную 83-ю отдельную бригаду морской пехоты.
О лучшей участи ленинградец и мечтать не мог! Военные будни у юного морпеха шли своим чередом. Освободили Севастополь, Одессу, форсировали Днестр. За героизм, проявленный при форсировании Днестровского лимана, младший лейтенант Ашик был награждён орденом Красной Звезды (17.10.1944).
Затем отбили у фашистов крепость Аккерман (ныне Белгород-Днестровский). Следом - Румыния, Болгария - единственная страна, где в боях 144-й батальон не потерял ни одного человека. А потом была Югославия и, наконец, Венгрия.
За личную смелость и умелое руководство подчинёнными в бою в составе десанта под городом Дунапентели командир взвода Михаил Ашик был удостоен редкой награды - ордена Богдана Хмельницкого третьей степени (11.02.1945). За участие в освобождении венгерской столицы на груди бесстрашного офицера появились медали "За отвагу" и "За взятие Будапешта". Но самые ожесточённые бои за освобождение Венгрии и Австрии ещё были впереди...
Героический десант в Эстергом
Морпехам лейтенанта Ашика была поставлена очень ответственная задача! 144-му батальону с приданной артиллерией и медиками в ночь на 20 марта 1945 года на бронекатерах предстояло прорваться через линию фронта, пройти вверх по Дунаю более 40 километров и высадиться в тылу немецкой группировки. В операции участвовало 536 морских пехотинцев.
Десантники должны были захватить дорогу, идущую от Будапешта через Эстергом к Вене, закрепиться и в дальнейшем перекрыть отступление немцев, а также не дать подойти к ним подкреплению. С одной стороны находились горы, а с другой - Дунай. Фашистам деваться некуда. И чем прочнее будет держаться «десантная пробка» на дороге, тем надёжнее будет окружение вражеской группировки.
По расчётам командования на выполнение приказа должно уйти не более суток. А раз так, то десантники еще перед посадкой на катера освободились от тяжёлых буханок хлеба, банок с консервами. Вместо них - набили вещмешки гранатами и коробками с патронами!
- Из морских пехотинцев сформировали десять групп. На берег нас выбросили 10 бронекатеров. В мою, кроме стрелков взвода, включили 45-миллиметровую пушку, два станковых пулемёта, три миномёта, шесть противотанковых ружей и отделение сапёров с противотанковыми минами.
- На нашей позиции: между Дунаем и дорогой, - вспоминает Михаил Владимирович, - командир батальона расположил, как на наиболее танкоопасном направлении, всю имевшуюся артиллерию - две 45-мм противотанковые пушки.
С рассветом показались тяжелые бронированные машины. Первые атаки отбили сравнительно легко. "Сорокапятки" и шесть противотанковых ружей создавали плотный огневой щит. Ни один танк не вышел на наши позиции: либо загорались, либо отворачивали!
После этого немцы начали накрывать десантников миномётным огнём, прямой наводкой расстреливать из орудий, осыпать пулемётным огнём. Снаряд попал в пушку, перебил и поранил весь орудийный расчёт. К вечеру из шести противотанковых ружей осталось три. Держались два станковых, четыре ручных пулемёта, автоматчики...
Ночью к морским пехотинцам пробился десантный бронекатер. На него погрузили раненых.
- Утро второго дня началось с артиллерийского обстрела. Обстрел прекратился - загудели танки. А это значит, что теперь надо взять в руку гранату и ждать танка, не поднимаясь до поры выше прошлогодней травы. Одновременно обрушился шквал миномётного огня. У немцев такое взаимодействие - обычное дело. Артиллерия, миномёты, танки умеют бить в одну точку. В данном случае эта «точка» - наша десантная группа.
Ещё одно точное попадание немецкого снаряда подбило оставшуюся сорокапятку. Убит расчёт. Вслед за ним погибли два «пэтээровца», и на моём рубеже осталось последнее противотанковое ружьё у Николая Почивалина. Никто не хныкал. Хотели только одного - патронов.
К концу третьего дня от нашей десантной группы, численностью 65 человек, в строю оставалось 13, не считая раненых...
- Четвёртый день проходил без ураганной стрельбы, без атак. Устала, видно, немчура, - вспоминает полковник. - Вдруг показалась вся в камуфлированных разводах самоходка. Остановилась метров за двести. Из-за кормы вышел офицер с биноклем. Кто-то пальнул из карабина, но не попал. Немец даже ухом не повёл. Ничего себе ухарь! Фриц ещё раз посмотрел в бинокль и удалился за самоходную пушку. Она завелась и задним ходом ушла, так и не сделав ни одного выстрела.
Здесь стоит на смерть 144-й
Теперь надо было ожидать атаку. Но немцы развернулись и драпанули сдаваться накатывавшемуся из-за гор сухопутному гвардейскому корпусу. Морским пехотинцам сдаваться в плен фашисты не рискнули.
- От селения Тат навстречу нам галопом несся всадник в бескозырке и распахнутом черном бушлате. Конь - без седла. Возбужденный моряк кричит:
- Где сто сорок четвертый?
А мы - к нему навстречу и охрипшими глотками отвечаем:
- Мы, мы сто сорок четвертый!
Моряк прямо с коня бросился обниматься. Впервые за четверо суток боевая цепь нарушилась, сломалась: к всаднику в бушлате бежали люди с побуревшими от запекшейся крови повязками, с воспаленными от бессонницы глазами.
А вскоре на «виллисе» примчался командир бригады полковник Смирнов, - продолжает рассказ Михаил Владимирович. - Не говоря ни слова, он принялся целовать наши грязные, прокопчённые физиономии. По его щеке катилась слеза. Он отвернул голову и стал осматривать место боя. Увидев сгоревшие танки, немецкие трупы, изрытую снарядами землю, растерзанные "сорокапятки", он спросил, кто здесь командовал. Ему доложили обо мне. Полковник не стал никого выслушивать, а просто обнял за плечи и назвал Героем. На следующий день он написал представление о присвоении мне этого звания...
Лейтенанту Ашику было 19 лет. Это был его главный бой на войне!
Указ о присвоении Михаилу Владимировичу Ашику и его 5 подчинённым звания Героя Советского Союза состоялся только 15 мая 1946 года. Комбриг Смирнов своё слово сдержал!
В 2017 году 24 июня Михаилу Владимировичу исполнится 92 года.
Дай Бог ветерану-герою доброго здоровья и долгих лет!