Большевики выпускают Кракена. Удар по штабам Генуэзской конференции.
Большевики выпускают Кракена. Удар по штабам Генуэзской конференции.
Большевики выпускают Кракена. Удар по штабам Генуэзской конференции.
Как мы помним, глубоким вечером 15 апреля 1922 года, после долгих и трудных переговоров на вилле Альбертис, представитель Франции Луи Барту попрощался с советской делегацией следующими словами: "Господину Чичерину нужно со всей ясностью сказать "да" или "нет" по долгам. Особенно по частным долгам наших граждан, интересы которых мы поклялись защищать!".
Наших проводили, и Барту с Ллойд Джорджем вышли к осаждавшим виллу журналистам. Ллойд Джордж отпустил пару шуточек про твердолобость большевиков, а Барту слово в слово повторил журналистам сказанное нам на прощание.
Через некоторое время Чичерина пригласили к телефону. В трубке он услышал два слова: "Барту повторил".
Георгий Васильевич положил трубку и отдал команду: "Выпускайте Кракена! Телеграфируйте Ленину!"
Когда Ленину на стол положили телеграмму, он сбросил на Париж атомную бомбу.
Но сначала немного предыстории.
Французы нас любили и совершенно искренне. До 1917 года. Причин было две:
- Франко-Русский союз. Франция теперь не одна против германского монстра;
- Царские займы у французских банкиров и, как следствие, беспрецедентные льготы для французского капитала в России. Многие предприятия в стране либо принадлежат французам, либо их акционеры участвуют в распределении прибыли. Французы участвуют в наиболее прибыльных проектах: добыча полезных ископаемых, железные дороги, уральская промышленность и т.д.
Если по первому пункту все ясно, то по второму необходимо добавить следующее.
Франция тогда - это страна по преимуществу финансового капитала. Это страна ренты и, соответственно, рантье. Тысячи французских буржуа (один из "столпов нации") являются вкладчиками как самого государства (облигации по большей части), так и французского капитала, который с 1870-х вкладывается в российские предприятия и выплачивает вкладчиком дивиденды из получаемых в России сверхприбылей. Огромное число французов живут за счет этих дивидендов.
В 1917 году мы предали Францию (а в 1918-м еще и в душу ей плюнули) и разорили ее средний класс.
Для Франции аннулирование ренты чистого дохода явилось более серьезным ударом, чем для Англии, которая тогда еще жила собственной промышленностью. У Франции бомбит жестче и сильнее всех.
Что происходит в 1921 году. В Франции знают о Голоде. Письмо Горького напечатано во всех крупнейших газетах. На страницах "Figaro", "Le Temps" и других изданий начинается пора жарких споров: помогать или морить тварей? В парламенте доходит до рукопашных. Сознание общества и руководства страны расколото. Франция ловит когнитивный диссонанс: бросить на произвол судьбы голодающих, особенно на фоне начавшейся помощи АРА и Нансена - потерять честь; подать помощь большевикам - опять потерять честь и совесть и нарушить обязательства перед белой эмиграцией.
Уже в сентябре 1921 года во Франции по подпискам и частным инициативам собрали на помощь нам 6.000.000 франков. Эти деньги поступили на счет Французского Красного Креста. ФКК отказался от участия в Нансеновском комитете (не подобает Великой Франции идти в подчинение какому-то норвежскому выскочке) и заявил, что будет действовать самостоятельно. И тут сработал диссонанс. Руководителем ФКК и председателем комиссии помощи голодающим России назначают.... Нуланса!
Бывший посол Франции в РИ. Один из ключевых организаторов иностранной интервенции в 1918 году. Более ярого антибольшевика трудно представить. Назначить его на эту должность - дать пощечину Советскому правительству.
Нуланс сразу заявляет: "Большевистская диктатура является препятствием ко всякой помощи, направленной к спасению России". Другими словами: пока большевики у власти, ни одного су Россия не получит.
То есть пат.
Во Франции начались волнения: что за хрень - деньги-то собрали, хоть детей там накормите!
Нуланс на это ответил, что вести с большевиками переговоры бесполезно. На Нуланса надавили парламент и левые газеты. В октябре он послал в Москву даже не письмо, а ультиматум - признайте долги и получите помощь. И раструбил, что вот, мол, посмотрите - никакого ответа не будет.
А осень 1921 года в России - это Отчаяние как оно есть.
28 октября Нуланс получил ноту советского НКИД, в которой говорилось буквально следующее: "Советское правительство идет на встречу желаниям многочисленных мелких и частных держателей русских государственных займов, для которых признание царских долгов представляет жизненный интерес". Вернуть заводы и фабрики мы отказались, а вот помочь попавшим на бабки частным лицам согласились.
Нуланс эту ноту попросту убрал в стол.
Зимой во Франции снова сменилась власть, главой Правительства стал Пуанкаре
Решив горящие внутриполитические проблемы, он отправил наконец ФКК в Россию. Но больше скидок большевикам и он не желал делать. Задача Барту на Генуэзской конференции, (помимо аннигилирования Германии, естественно) - выбивание совместно с англичанами и итальянцами долгов из РСФСР.
Вот.
Теперь бомба.
16 апреля 1922 года к Пуанкаре пришли специальные люди и положили перед ним ту самую ноту от 28 октября. И сказали, что вечером это будет во всех левых газетах в контексте заявления Барту и в парламенте. То, что новость узнает вся Франция и ее перепечатают газеты всего мира, нет никакого сомнения.
Вряд ли можно представить что-то ужаснее состояния Пуанкаре, когда до него дошло. Коммунисты ладно, но тысячи, если не миллион, буржуа на улицах жаждущих крови, вопли избирателей "Они нам врали! От нас скрывали!".. Да у него перед глазами встали гильотины и собственная голова на пике.
Франция получила нокаут. Вышла из него только после 20 апреля. Барту лежал "больной".
Французский МИД наконец заговорил с советским НКИД, Париж начал договариваться с Москвой.
Большевики выпускают Кракена. Удар по штабам Генуэзской конференции.
Как мы помним, глубоким вечером 15 апреля 1922 года, после долгих и трудных переговоров на вилле Альбертис, представитель Франции Луи Барту попрощался с советской делегацией следующими словами: "Господину Чичерину нужно со всей ясностью сказать "да" или "нет" по долгам. Особенно по частным долгам наших граждан, интересы которых мы поклялись защищать!".
Наших проводили, и Барту с Ллойд Джорджем вышли к осаждавшим виллу журналистам. Ллойд Джордж отпустил пару шуточек про твердолобость большевиков, а Барту слово в слово повторил журналистам сказанное нам на прощание.
Через некоторое время Чичерина пригласили к телефону. В трубке он услышал два слова: "Барту повторил".
Георгий Васильевич положил трубку и отдал команду: "Выпускайте Кракена! Телеграфируйте Ленину!"
Когда Ленину на стол положили телеграмму, он сбросил на Париж атомную бомбу.
Но сначала немного предыстории.
Французы нас любили и совершенно искренне. До 1917 года. Причин было две:
- Франко-Русский союз. Франция теперь не одна против германского монстра;
- Царские займы у французских банкиров и, как следствие, беспрецедентные льготы для французского капитала в России. Многие предприятия в стране либо принадлежат французам, либо их акционеры участвуют в распределении прибыли. Французы участвуют в наиболее прибыльных проектах: добыча полезных ископаемых, железные дороги, уральская промышленность и т.д.
Если по первому пункту все ясно, то по второму необходимо добавить следующее.
Франция тогда - это страна по преимуществу финансового капитала. Это страна ренты и, соответственно, рантье. Тысячи французских буржуа (один из "столпов нации") являются вкладчиками как самого государства (облигации по большей части), так и французского капитала, который с 1870-х вкладывается в российские предприятия и выплачивает вкладчиком дивиденды из получаемых в России сверхприбылей. Огромное число французов живут за счет этих дивидендов.
В 1917 году мы предали Францию (а в 1918-м еще и в душу ей плюнули) и разорили ее средний класс.
Для Франции аннулирование ренты чистого дохода явилось более серьезным ударом, чем для Англии, которая тогда еще жила собственной промышленностью. У Франции бомбит жестче и сильнее всех.
Что происходит в 1921 году. В Франции знают о Голоде. Письмо Горького напечатано во всех крупнейших газетах. На страницах "Figaro", "Le Temps" и других изданий начинается пора жарких споров: помогать или морить тварей? В парламенте доходит до рукопашных. Сознание общества и руководства страны расколото. Франция ловит когнитивный диссонанс: бросить на произвол судьбы голодающих, особенно на фоне начавшейся помощи АРА и Нансена - потерять честь; подать помощь большевикам - опять потерять честь и совесть и нарушить обязательства перед белой эмиграцией.
Уже в сентябре 1921 года во Франции по подпискам и частным инициативам собрали на помощь нам 6.000.000 франков. Эти деньги поступили на счет Французского Красного Креста. ФКК отказался от участия в Нансеновском комитете (не подобает Великой Франции идти в подчинение какому-то норвежскому выскочке) и заявил, что будет действовать самостоятельно. И тут сработал диссонанс. Руководителем ФКК и председателем комиссии помощи голодающим России назначают.... Нуланса!
Бывший посол Франции в РИ. Один из ключевых организаторов иностранной интервенции в 1918 году. Более ярого антибольшевика трудно представить. Назначить его на эту должность - дать пощечину Советскому правительству.
Нуланс сразу заявляет: "Большевистская диктатура является препятствием ко всякой помощи, направленной к спасению России". Другими словами: пока большевики у власти, ни одного су Россия не получит.
То есть пат.
Во Франции начались волнения: что за хрень - деньги-то собрали, хоть детей там накормите!
Нуланс на это ответил, что вести с большевиками переговоры бесполезно. На Нуланса надавили парламент и левые газеты. В октябре он послал в Москву даже не письмо, а ультиматум - признайте долги и получите помощь. И раструбил, что вот, мол, посмотрите - никакого ответа не будет.
А осень 1921 года в России - это Отчаяние как оно есть.
28 октября Нуланс получил ноту советского НКИД, в которой говорилось буквально следующее: "Советское правительство идет на встречу желаниям многочисленных мелких и частных держателей русских государственных займов, для которых признание царских долгов представляет жизненный интерес". Вернуть заводы и фабрики мы отказались, а вот помочь попавшим на бабки частным лицам согласились.
Нуланс эту ноту попросту убрал в стол.
Зимой во Франции снова сменилась власть, главой Правительства стал Пуанкаре
Решив горящие внутриполитические проблемы, он отправил наконец ФКК в Россию. Но больше скидок большевикам и он не желал делать. Задача Барту на Генуэзской конференции, (помимо аннигилирования Германии, естественно) - выбивание совместно с англичанами и итальянцами долгов из РСФСР.
Вот.
Теперь бомба.
16 апреля 1922 года к Пуанкаре пришли специальные люди и положили перед ним ту самую ноту от 28 октября. И сказали, что вечером это будет во всех левых газетах в контексте заявления Барту и в парламенте. То, что новость узнает вся Франция и ее перепечатают газеты всего мира, нет никакого сомнения.
Вряд ли можно представить что-то ужаснее состояния Пуанкаре, когда до него дошло. Коммунисты ладно, но тысячи, если не миллион, буржуа на улицах жаждущих крови, вопли избирателей "Они нам врали! От нас скрывали!".. Да у него перед глазами встали гильотины и собственная голова на пике.
Франция получила нокаут. Вышла из него только после 20 апреля. Барту лежал "больной".
Французский МИД наконец заговорил с советским НКИД, Париж начал договариваться с Москвой.