Социальные роли и исполнители
- Я не был неправ. Все, что я сказал, было правдой.
Доктор Хаус.
Если вы думаете, что наша нормальная жизнь проще квантовой физики, то, уверяю вас, вы чего-то не знаете. Я сам не знаю. Но я знаю, что я не знаю и не думаю, что жизнь проще квантовой физики, в которой я вообще не разбираюсь.
Искренне ваш...
Недавно заметил, что вопросы, которые мне задают при встрече, интересуясь, что у меня и как, какие у меня новости и т.д., люди на самом деле спрашивают чаще для того, чтобы рассказать о себе. Так было не всегда, но так стало теперь. Я понимаю, почему всё стало сейчас так, но никак к этому не привыкну. Наверное, я к этому привыкну когда-нибудь. Скорее всего, никогда.
Фото: Андрей Агафонов, Саратов, 2023 / "Новая Фотографика"
Кроме того, что изменилась моя социальная роль, изменилось общество. А социальная роль - это тебе не статус в сети, не должность, не строчка в рейтинге, если, конечно, это не рейтинг «Forbes». Социальная роль - это некая «единица пользы», которую от тебя может получить человек, общество, страна. А какая от меня сейчас польза стране? Никакой, кроме налогов. Журналист, который не пишет. Издатель, который не выпускает журнал.
Я как герой Хабенского в фильме «В движении», модный, известный московский журналист, который в последних кадрах едет в пустом вагоне электрички. Так и я уехал за МКАД и сгинул, но не хтонь меня поглотила, я сам растворился и выпал в осадок под воздействием непреодолимых обстоятельств, которые всю предыдущую свою жизнь преодолевал или даже не замечал таковых.
24/7/365 - звонки, сообщения, письма. «Не могли бы вы?» Конечно, могу! «Срочно!» Уже еду. «Помогите». Не стоит благодарности. «Что вы думаете о…» Если честно, то для меня всё это - полная херня, так неожиданно…
Осознание, понимание и принятие того, что в изменившемся обществе роль, которую ты до этого играл, кто-то другой уже вычеркнул из пьесы, пришло не сразу. Мало того, что это было больно, когда выжил, первое, что подумал, - что ещё и времени потерял до хрена. Это тоже было нелегко принять, учитывая, что всю жизнь у меня всегда не было времени, мне его не хватало…
Всё когда-то бывает в первый раз, но опыт прошлой жизни мне подкинул пару проверенных вариантов, чтобы вернуть на место ушедшую из-под ног почву. Раньше земля горела, когда я стартовал на желтый, не дожидаясь зеленого сигнала, теперь я пешком и, зачастую, прогулочным шагом иду искать того, кому хуже, чем мне сейчас. Не для того, чтобы самому стало легче, а для того, чтобы разобраться с самим собой и, если надо и если смогу, оказать помощь такому же бедолаге.
Подобное притягивает подобное, даже тогда, когда одинаково заряженные частицы отталкиваются, потому что рыбак рыбака видит издалека. Хорошо сказал. Короче, на ловца и зверь бежит.
Фото: Андрей Агафонов, Саратов, 2023 / «Новая Фотографика»
Несколько историй, основанных на реальных событиях. Имена героев изменены. Потому что им ещё жить. Если получится.
Семейные ценности
I
Так получилось, что жизнь удалась. Дом полная чаша, «как у людей», «не хуже других», «не то, что у тех или этих». Муж - большой начальник в госкорпорации, дочь-умница, талантливый инженер-программист, разработчик в иностранной компании, замужем за приличным человеком, внук растёт - бабкина радость.
Это круче, чем любая трудовая книжка. По сути, она никогда не работала. Она жила. Всю жизнь она жила своей семьёй.
Компания дочери уходит из России. Релокация в США. Уезжают втроём. Остаётся муж, который «приходит с работы, включает VPN, открывает бутылку хорошего алкоголя, и с ним лучше не надо про новости, а больше, вроде, не о чем, если только не считать, что завтра надо будет туалетную бумагу купить и что-то придумать на ужин», - говорит Лена, прикуривая сигарету, хотя и бросила курить лет семь назад, но около трёх лет назад, когда зима кончалась, закурила опять…
И всё, собственно говоря. А была жизнь. Была семья. Осталось время дожития в коммуникации с близким человеком, который не приемлет, не поддерживает, не принимает того, что всё стало так, как есть. Точнее, он не принимает первопричину того, что всё стало так и понимает, и поддерживает дочь, разделяя с ней с её взгляды, её гражданскую позицию, радуясь её планам и большому будущему, которое у неё есть. А ей остаётся только умиляться сквозь слёзы картинкам в аккаунте дочери в запрещённой в России социальной сети, где «они колесят на приличной тачке по штатам от океана до океана, живут в хорошем доме, она с удовольствием и большим интересом работает, занимаясь любимым делом, имеет приличный доход. Внук шпарит на английском и заводит себе друзей в школе! Зять тоже при деле. А по телевизору каждый день говорят, что они там, вроде, в аду горят»…
II
- Тебе чай без сахара?
- Если с лимоном, тогда одну ложку.
Сидим на веранде во дворе частного дома: просевшего, покосившегося, с протекающей крышей, ветхого, аварийного, в общем-то, нормального, если руки приложить. Только никому ничего не надо.
Хозяин дома каждое утро уходит на любимый завод делать для страны любимые станки. Она каждое утро пьёт кофе, завтракает, кормит собаку и кошку, одевается, вызывает такси и едет на работу.
Муж возвращается, включает новости и ложится на диван под них засыпать. Она домой с работы не идёт. Она идёт к друзьям. Каждый вечер к друзьям и там пьёт каждый вечер. Пьёт и дома, когда к друзьям не идёт. Но каждое утро она пьёт кофе, завтракает, кормит собаку и кошку, одевается, вызывает такси и едет на работу.
Дочь работает в иностранной IT-компании, которая выбрала местом локации Грузию. Сына, понятное дело, с собой. Тут, как бы, и «до того как» в плане семейных отношений было всё свободно, и каждый жил своей отдельной жизнью, но семья всё-таки была. Номинально-то муж, жена в статусе бабушки и дедушки, дочь и, соответственно, внук.
- Теперь пару раз в год летаю к ним. И повидаться, и поговорить. Да и отдохнуть, если честно, от всего этого. Сам понимаешь. Внук чему-то и как-то на удалёнке учится, дочь работает, как и в России работала. Живут.
- Ну, а Денис-то как ко всему этому и про всё это что думает? - спрашиваю я, про мужа, прихлебывая чай.
- А то ты не знаешь?! Скрепя зубами, матерясь, на дерьмо исходит весь, переживает. Он же прям топит за СВО и за Путина. Первые полгода сводки всё время смотрел и слушал: сколько там убили, чего сожгли, какую деревню взяли. Сейчас, вроде, уже не так, но он всё время в теме, все новости смотрит, всё читает… Как ещё с ума не сошёл?! А может, и сошёл уже…
Когда дочь уезжала, оставила на попечительство родителей собаку. Добряк теперь для них и живая память, и главный любимец, и объект постоянной заботы. Так и живут в своей избушке: с разбитым корытом дед-патриот, сочувствующая всем бабка, пес-добряк и кошка, которая, как и полагается, гуляет сама по себе.
- А ничего не изменилось. Весной рассада, летом огород, осенью банки крутим, зимой чистим снег во дворе. Работаем. Всё нормально. Полная жопа, в общем-то.
Я чай допил и попрощался…
Продолжение следует. Как минимум, следует ждать продолжения.
Доктор Хаус.
Если вы думаете, что наша нормальная жизнь проще квантовой физики, то, уверяю вас, вы чего-то не знаете. Я сам не знаю. Но я знаю, что я не знаю и не думаю, что жизнь проще квантовой физики, в которой я вообще не разбираюсь.
Искренне ваш...
Недавно заметил, что вопросы, которые мне задают при встрече, интересуясь, что у меня и как, какие у меня новости и т.д., люди на самом деле спрашивают чаще для того, чтобы рассказать о себе. Так было не всегда, но так стало теперь. Я понимаю, почему всё стало сейчас так, но никак к этому не привыкну. Наверное, я к этому привыкну когда-нибудь. Скорее всего, никогда.
Фото: Андрей Агафонов, Саратов, 2023 / "Новая Фотографика"
Кроме того, что изменилась моя социальная роль, изменилось общество. А социальная роль - это тебе не статус в сети, не должность, не строчка в рейтинге, если, конечно, это не рейтинг «Forbes». Социальная роль - это некая «единица пользы», которую от тебя может получить человек, общество, страна. А какая от меня сейчас польза стране? Никакой, кроме налогов. Журналист, который не пишет. Издатель, который не выпускает журнал.
Я как герой Хабенского в фильме «В движении», модный, известный московский журналист, который в последних кадрах едет в пустом вагоне электрички. Так и я уехал за МКАД и сгинул, но не хтонь меня поглотила, я сам растворился и выпал в осадок под воздействием непреодолимых обстоятельств, которые всю предыдущую свою жизнь преодолевал или даже не замечал таковых.
24/7/365 - звонки, сообщения, письма. «Не могли бы вы?» Конечно, могу! «Срочно!» Уже еду. «Помогите». Не стоит благодарности. «Что вы думаете о…» Если честно, то для меня всё это - полная херня, так неожиданно…
Осознание, понимание и принятие того, что в изменившемся обществе роль, которую ты до этого играл, кто-то другой уже вычеркнул из пьесы, пришло не сразу. Мало того, что это было больно, когда выжил, первое, что подумал, - что ещё и времени потерял до хрена. Это тоже было нелегко принять, учитывая, что всю жизнь у меня всегда не было времени, мне его не хватало…
Всё когда-то бывает в первый раз, но опыт прошлой жизни мне подкинул пару проверенных вариантов, чтобы вернуть на место ушедшую из-под ног почву. Раньше земля горела, когда я стартовал на желтый, не дожидаясь зеленого сигнала, теперь я пешком и, зачастую, прогулочным шагом иду искать того, кому хуже, чем мне сейчас. Не для того, чтобы самому стало легче, а для того, чтобы разобраться с самим собой и, если надо и если смогу, оказать помощь такому же бедолаге.
Подобное притягивает подобное, даже тогда, когда одинаково заряженные частицы отталкиваются, потому что рыбак рыбака видит издалека. Хорошо сказал. Короче, на ловца и зверь бежит.
Фото: Андрей Агафонов, Саратов, 2023 / «Новая Фотографика»
Несколько историй, основанных на реальных событиях. Имена героев изменены. Потому что им ещё жить. Если получится.
Семейные ценности
I
Так получилось, что жизнь удалась. Дом полная чаша, «как у людей», «не хуже других», «не то, что у тех или этих». Муж - большой начальник в госкорпорации, дочь-умница, талантливый инженер-программист, разработчик в иностранной компании, замужем за приличным человеком, внук растёт - бабкина радость.
Это круче, чем любая трудовая книжка. По сути, она никогда не работала. Она жила. Всю жизнь она жила своей семьёй.
Компания дочери уходит из России. Релокация в США. Уезжают втроём. Остаётся муж, который «приходит с работы, включает VPN, открывает бутылку хорошего алкоголя, и с ним лучше не надо про новости, а больше, вроде, не о чем, если только не считать, что завтра надо будет туалетную бумагу купить и что-то придумать на ужин», - говорит Лена, прикуривая сигарету, хотя и бросила курить лет семь назад, но около трёх лет назад, когда зима кончалась, закурила опять…
И всё, собственно говоря. А была жизнь. Была семья. Осталось время дожития в коммуникации с близким человеком, который не приемлет, не поддерживает, не принимает того, что всё стало так, как есть. Точнее, он не принимает первопричину того, что всё стало так и понимает, и поддерживает дочь, разделяя с ней с её взгляды, её гражданскую позицию, радуясь её планам и большому будущему, которое у неё есть. А ей остаётся только умиляться сквозь слёзы картинкам в аккаунте дочери в запрещённой в России социальной сети, где «они колесят на приличной тачке по штатам от океана до океана, живут в хорошем доме, она с удовольствием и большим интересом работает, занимаясь любимым делом, имеет приличный доход. Внук шпарит на английском и заводит себе друзей в школе! Зять тоже при деле. А по телевизору каждый день говорят, что они там, вроде, в аду горят»…
II
- Тебе чай без сахара?
- Если с лимоном, тогда одну ложку.
Сидим на веранде во дворе частного дома: просевшего, покосившегося, с протекающей крышей, ветхого, аварийного, в общем-то, нормального, если руки приложить. Только никому ничего не надо.
Хозяин дома каждое утро уходит на любимый завод делать для страны любимые станки. Она каждое утро пьёт кофе, завтракает, кормит собаку и кошку, одевается, вызывает такси и едет на работу.
Муж возвращается, включает новости и ложится на диван под них засыпать. Она домой с работы не идёт. Она идёт к друзьям. Каждый вечер к друзьям и там пьёт каждый вечер. Пьёт и дома, когда к друзьям не идёт. Но каждое утро она пьёт кофе, завтракает, кормит собаку и кошку, одевается, вызывает такси и едет на работу.
Дочь работает в иностранной IT-компании, которая выбрала местом локации Грузию. Сына, понятное дело, с собой. Тут, как бы, и «до того как» в плане семейных отношений было всё свободно, и каждый жил своей отдельной жизнью, но семья всё-таки была. Номинально-то муж, жена в статусе бабушки и дедушки, дочь и, соответственно, внук.
- Теперь пару раз в год летаю к ним. И повидаться, и поговорить. Да и отдохнуть, если честно, от всего этого. Сам понимаешь. Внук чему-то и как-то на удалёнке учится, дочь работает, как и в России работала. Живут.
- Ну, а Денис-то как ко всему этому и про всё это что думает? - спрашиваю я, про мужа, прихлебывая чай.
- А то ты не знаешь?! Скрепя зубами, матерясь, на дерьмо исходит весь, переживает. Он же прям топит за СВО и за Путина. Первые полгода сводки всё время смотрел и слушал: сколько там убили, чего сожгли, какую деревню взяли. Сейчас, вроде, уже не так, но он всё время в теме, все новости смотрит, всё читает… Как ещё с ума не сошёл?! А может, и сошёл уже…
Когда дочь уезжала, оставила на попечительство родителей собаку. Добряк теперь для них и живая память, и главный любимец, и объект постоянной заботы. Так и живут в своей избушке: с разбитым корытом дед-патриот, сочувствующая всем бабка, пес-добряк и кошка, которая, как и полагается, гуляет сама по себе.
- А ничего не изменилось. Весной рассада, летом огород, осенью банки крутим, зимой чистим снег во дворе. Работаем. Всё нормально. Полная жопа, в общем-то.
Я чай допил и попрощался…
Продолжение следует. Как минимум, следует ждать продолжения.