"Кузькина мать" от Никиты Сергеевича Михалкова
Оригинал взят у e_bath в "Кузькина мать" от Никиты Сергеевича Михалкова
Ну, вот и я посмотрел «Солнечный удар». Принципиально не ходил на него в кинотеатр. Пока Михалков не снимет хотя бы ещё один достойный фильм (а после « Утомлённых солнцем» таких не было), денег я ему платить не буду. И даже по ТВ смотреть не собираюсь - учитывая длительность последних его шедевров, вместе с рекламными паузами придётся не меньше 4-х часов потратить. Потому дождался, пока не выложили в инет, скачал и насладился. С точки зрения кино, как такового, «Солнечный удар» я обсуждать не собираюсь даже, а вот как высказывание известного режиссёра, наводящее на некоторые мысли - фильм очень хорош. Голова интенсивно работала всю картину. Некоторыми из этих мыслей сейчас я с вами и поделюсь.
Никита Сергеевич, видимо, соревнуясь со своим знаменитым тёзкой, решил показать “кузькину мать” всем, до кого дотянется его фантазия. Досталось и попам (берущим деньги за то, что должны делать бесплатно), и ловеласам-офицерам (собственными руками такую страну погубившим), и либералам-прозападникам (которые все поголовно - ловкачи-фокусники, пройдохи и жулики), и руководителям гимназий (фотографии которых висят на витрине, пока дети фотографов учатся в их гимназиях), и фотографам (за то же самое), и белогвардейцам (похоже, что эти случайно подвернулись под руку - автор даже и не понял, что и им перепало на орехи), и, конечно, большевикам - они в картине, так просто клоуны какие-то, как один. Даже удивительно, как победить-то смогли в гражданскую? Но такие мелочи, как логика, Никиту Сергеича интересуют мало, главное - донести мысль. «Россия, которую мы потеряли». Вернее, «они» - те жулики, мошенники, трусы и прихлебатели, которые позволили беспородной и безграмотной черни растоптать умильную, слащаво-ванильную, лубочную красоту михалковской (реальная-то она была совсем другой) России. На этом серьёзное обсуждение можно и закончить, дальше текст об ассоциациях, которые возникали у меня во время просмотра.
Когда незнакомка в фойе гостиницы, перед тем, как уединиться с новоиспечённым любовником в номер, снимала перчатки и задумчиво считала «Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять», я вспоминал мультфильм для взрослых (была такая категория анимации - не порно! - в Советском Союзе, серьёзные мультфильмы на взрослые темы, обычно их показывали после программы «Время»), «Вышел зайчик погулять (театральные пародии)». В одной из пародий охотник бросал зайцу перчатку, вызывая того на дуэль, предъявив обвинение «Вы съели мою морковь!»
Я не боюсь откровенности и физиологичности. Читал и Миллера (который Генри), и Берроуза (который Уильям), и Сорокина (который Владимир), смотрел и Триера, и Гринуэя, и Кроненберга, и Балабанова, и иногда даже с превеликим удовольствием. То есть, называть себя особым скромником я бы не стал, но при просмотре «Солнечного удара» стало неловко, честно, прямо вот чуть не заёрзал я, когда пришлось постельную сцену лицезреть. Вернее, то, что подразумевало её. Если при обсуждении интимной стороны жизни человек высказывается такими словами, как “поршень”, “шатун-вал” или “капающий кранчик”, по-моему, это пошло. Ух лучше на мат перейти, чем такими эвфемизмами всё превращать в шутки из подворотни.
В смелости, конечно Никите Сергеевичу отказать нельзя, творец из робкого десятка просто не смог бы превратить три страницы Бунина в три часа Михалкова. Но смелость, она только города берёт, а, чтобы взять зрителя - этого мало. Нужно что-то более глубокое и менее наглое. Ведь, что у Бунина? Несмотря на малый объём, там - бесконечная звенящая пустота, звонкая бездна, смотрящая на читателя и вытягивающая из него душу, вытягивающая в тонкую струну, на которой играется музыка вечности. У Михалкова же - это лужа, которую он самолично наплевал (тоже дело непростое, кто же спорит? но дело это другого порядка, к вечности отношения не имеющее) пока никто не видит, а всем представил её морем, благо камера позволяет снять любую пылинку очень близко, показав её горой.
Можно высосать трагедию из пальца, и тогда это станет глумом над настоящей бедой, которой и была для страны гражданская война. Бывшие офицеры царской армии дрались не только за возрождение монархии, которая, кстати, схлопнулась сама (Николай II лично отрёкся от престола), но и за Советы. Только вот ни одного из этих офицеров в фильме я не увидел. Слюнтяев, психов, приспособленцев, сентиментальных мужей, невразумительных юнцов и рефлексирующих интеллигентов - да, офицеров - нет. Мог ли, пройдя огонь гражданской войны, юнкер с фотоаппаратом остаться таким же идиотом, как будто он только что со школьного выпускного? Вряд ли. Только, если просидел всю войну в штабу каким-нибудь адъютантом при полковнике. Том полковнике, который хорошо поёт и отлично приспосабливается, но плохо воюет. Даже Герман-младший понимает, что война людей меняет (смотрите “ Гарпастум”). Не понимает этого только Михалков. У него сейчас одна песня: дворянство - хорошо, советское - плохо. Хотя в раннем его творчестве, которое я очень люблю - всё с точностью до наоборот.
С «Рабой любви» он окончательно распрощался в первом же кадре «Солнечного удара»: трамвай, в котором Ольга Николаевна Вознесенская уносилась в финал, выныривает из глубины умирающего мира, наполненный матросами и солдатами, распевающими «Яблочко». Походя пристреливают они павлина, видимо от того, что их низкая душевная организация не может ужиться с птичьей утончённостью. А зверства белогвардейцев, которые в той же «Рабе любви» не дали спокойно существовать в своём уютном мирке героине Елены Соловей, лёгким движением режиссёрской руки превращаются в убиение большевиками целой баржи сдавшихся офицеров. Это же логично: страна, окружённая врагами, расправляется с кадровыми военными, которые сдаются. По Великой отечественной войне Михалков прошёлся в предыдущей дилогии, теперь, вот, по гражданской, что будет снято дальше? Очередной "великий фильм", на этот раз про Отечественную войну 1812-го, и про негодяев-декабристов, которые задумали царя свергнуть? Ждём.
Но если бы только себя перемалывал Никита Сергеевич - это не страшно. Он же и классиков правит. Например Эйнзенштейна: а, давайте сосчитаем, сколько ступенек в потёмкинской лестнице! Интересно же! Почему нет? Джим Керри, вот, сосчитал ступеньки лестницы тибетского храма Будды во второй части "Эйса Вентуры", а мы чем хуже?... Можно, кстати, в очередной раз и коляску прокатить, а вместе с ней и зрителя, который всё-таки сподобился посмотреть это кино.
Убийство большого количества пленных офицеров - сюжет, притягивающий режиссёров. Наверное, своей спекулятивностью. Если не знать истории и не включать логику, то ведь можно и «Катынь» Вайды, и «Солнечный удар» Михалкова на полном серьёзе принять за историческое кино. Вот так, мол, оно всё и было на самом деле. Поляков убили не германские фашисты, а советские солдаты; сдававшихся в плен белых офицеров - большевики топили целыми баржами. Это изначально выигрышный сюжет, который однозначно должен тронуть обычного зрителя, ведь видит-то он людей, которых просто по-человечески жалко. Хотя, михалковских - не жалко, вольно или невольно, Никита Сергеевич показал их такой слизью, которая только и может, что задаваться вопросами, вспоминать адюльтеры и былые страдания от невыносимости лёгкого бытия. Таких, впрочем, только пожалеть и остаётся. Как и тех, кто снимает про них кино.
Ну, вот и я посмотрел «Солнечный удар». Принципиально не ходил на него в кинотеатр. Пока Михалков не снимет хотя бы ещё один достойный фильм (а после « Утомлённых солнцем» таких не было), денег я ему платить не буду. И даже по ТВ смотреть не собираюсь - учитывая длительность последних его шедевров, вместе с рекламными паузами придётся не меньше 4-х часов потратить. Потому дождался, пока не выложили в инет, скачал и насладился. С точки зрения кино, как такового, «Солнечный удар» я обсуждать не собираюсь даже, а вот как высказывание известного режиссёра, наводящее на некоторые мысли - фильм очень хорош. Голова интенсивно работала всю картину. Некоторыми из этих мыслей сейчас я с вами и поделюсь.
Никита Сергеевич, видимо, соревнуясь со своим знаменитым тёзкой, решил показать “кузькину мать” всем, до кого дотянется его фантазия. Досталось и попам (берущим деньги за то, что должны делать бесплатно), и ловеласам-офицерам (собственными руками такую страну погубившим), и либералам-прозападникам (которые все поголовно - ловкачи-фокусники, пройдохи и жулики), и руководителям гимназий (фотографии которых висят на витрине, пока дети фотографов учатся в их гимназиях), и фотографам (за то же самое), и белогвардейцам (похоже, что эти случайно подвернулись под руку - автор даже и не понял, что и им перепало на орехи), и, конечно, большевикам - они в картине, так просто клоуны какие-то, как один. Даже удивительно, как победить-то смогли в гражданскую? Но такие мелочи, как логика, Никиту Сергеича интересуют мало, главное - донести мысль. «Россия, которую мы потеряли». Вернее, «они» - те жулики, мошенники, трусы и прихлебатели, которые позволили беспородной и безграмотной черни растоптать умильную, слащаво-ванильную, лубочную красоту михалковской (реальная-то она была совсем другой) России. На этом серьёзное обсуждение можно и закончить, дальше текст об ассоциациях, которые возникали у меня во время просмотра.
Когда незнакомка в фойе гостиницы, перед тем, как уединиться с новоиспечённым любовником в номер, снимала перчатки и задумчиво считала «Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять», я вспоминал мультфильм для взрослых (была такая категория анимации - не порно! - в Советском Союзе, серьёзные мультфильмы на взрослые темы, обычно их показывали после программы «Время»), «Вышел зайчик погулять (театральные пародии)». В одной из пародий охотник бросал зайцу перчатку, вызывая того на дуэль, предъявив обвинение «Вы съели мою морковь!»
Я не боюсь откровенности и физиологичности. Читал и Миллера (который Генри), и Берроуза (который Уильям), и Сорокина (который Владимир), смотрел и Триера, и Гринуэя, и Кроненберга, и Балабанова, и иногда даже с превеликим удовольствием. То есть, называть себя особым скромником я бы не стал, но при просмотре «Солнечного удара» стало неловко, честно, прямо вот чуть не заёрзал я, когда пришлось постельную сцену лицезреть. Вернее, то, что подразумевало её. Если при обсуждении интимной стороны жизни человек высказывается такими словами, как “поршень”, “шатун-вал” или “капающий кранчик”, по-моему, это пошло. Ух лучше на мат перейти, чем такими эвфемизмами всё превращать в шутки из подворотни.
В смелости, конечно Никите Сергеевичу отказать нельзя, творец из робкого десятка просто не смог бы превратить три страницы Бунина в три часа Михалкова. Но смелость, она только города берёт, а, чтобы взять зрителя - этого мало. Нужно что-то более глубокое и менее наглое. Ведь, что у Бунина? Несмотря на малый объём, там - бесконечная звенящая пустота, звонкая бездна, смотрящая на читателя и вытягивающая из него душу, вытягивающая в тонкую струну, на которой играется музыка вечности. У Михалкова же - это лужа, которую он самолично наплевал (тоже дело непростое, кто же спорит? но дело это другого порядка, к вечности отношения не имеющее) пока никто не видит, а всем представил её морем, благо камера позволяет снять любую пылинку очень близко, показав её горой.
Можно высосать трагедию из пальца, и тогда это станет глумом над настоящей бедой, которой и была для страны гражданская война. Бывшие офицеры царской армии дрались не только за возрождение монархии, которая, кстати, схлопнулась сама (Николай II лично отрёкся от престола), но и за Советы. Только вот ни одного из этих офицеров в фильме я не увидел. Слюнтяев, психов, приспособленцев, сентиментальных мужей, невразумительных юнцов и рефлексирующих интеллигентов - да, офицеров - нет. Мог ли, пройдя огонь гражданской войны, юнкер с фотоаппаратом остаться таким же идиотом, как будто он только что со школьного выпускного? Вряд ли. Только, если просидел всю войну в штабу каким-нибудь адъютантом при полковнике. Том полковнике, который хорошо поёт и отлично приспосабливается, но плохо воюет. Даже Герман-младший понимает, что война людей меняет (смотрите “ Гарпастум”). Не понимает этого только Михалков. У него сейчас одна песня: дворянство - хорошо, советское - плохо. Хотя в раннем его творчестве, которое я очень люблю - всё с точностью до наоборот.
С «Рабой любви» он окончательно распрощался в первом же кадре «Солнечного удара»: трамвай, в котором Ольга Николаевна Вознесенская уносилась в финал, выныривает из глубины умирающего мира, наполненный матросами и солдатами, распевающими «Яблочко». Походя пристреливают они павлина, видимо от того, что их низкая душевная организация не может ужиться с птичьей утончённостью. А зверства белогвардейцев, которые в той же «Рабе любви» не дали спокойно существовать в своём уютном мирке героине Елены Соловей, лёгким движением режиссёрской руки превращаются в убиение большевиками целой баржи сдавшихся офицеров. Это же логично: страна, окружённая врагами, расправляется с кадровыми военными, которые сдаются. По Великой отечественной войне Михалков прошёлся в предыдущей дилогии, теперь, вот, по гражданской, что будет снято дальше? Очередной "великий фильм", на этот раз про Отечественную войну 1812-го, и про негодяев-декабристов, которые задумали царя свергнуть? Ждём.
Но если бы только себя перемалывал Никита Сергеевич - это не страшно. Он же и классиков правит. Например Эйнзенштейна: а, давайте сосчитаем, сколько ступенек в потёмкинской лестнице! Интересно же! Почему нет? Джим Керри, вот, сосчитал ступеньки лестницы тибетского храма Будды во второй части "Эйса Вентуры", а мы чем хуже?... Можно, кстати, в очередной раз и коляску прокатить, а вместе с ней и зрителя, который всё-таки сподобился посмотреть это кино.
Убийство большого количества пленных офицеров - сюжет, притягивающий режиссёров. Наверное, своей спекулятивностью. Если не знать истории и не включать логику, то ведь можно и «Катынь» Вайды, и «Солнечный удар» Михалкова на полном серьёзе принять за историческое кино. Вот так, мол, оно всё и было на самом деле. Поляков убили не германские фашисты, а советские солдаты; сдававшихся в плен белых офицеров - большевики топили целыми баржами. Это изначально выигрышный сюжет, который однозначно должен тронуть обычного зрителя, ведь видит-то он людей, которых просто по-человечески жалко. Хотя, михалковских - не жалко, вольно или невольно, Никита Сергеевич показал их такой слизью, которая только и может, что задаваться вопросами, вспоминать адюльтеры и былые страдания от невыносимости лёгкого бытия. Таких, впрочем, только пожалеть и остаётся. Как и тех, кто снимает про них кино.