Морока о втором миллионе
(шутка)Когда мы жили в Цфате и я летал по просторам Верхней Галилеи на нашем беленьком «оппеле» покойном, и впереди открывались такие широкие долины, и такое небо вверху над сопками, что самым естественным желанием было - взлететь, в такие моменты я точно знал, на что потрачу второй миллион, если их у меня вдруг появятся два.
Если бы у меня появилось два миллиона, на второй я бы купил самолет и окончил бы летные курсы. Я представления не имел, сколько это все стоит, но главное у меня было: желание свободно взлететь и спокойствие от того, что второй миллион у меня уже пристроен.
Беленький «оппель» скончался по пути из Иерусалима в Тель-Авив, в густых кустах внизу от дороги, в которые мы въехали, перевернувшись, уже на крыше.
Виноват был я, по всем параметрам, - если засыпаешь за рулем, и некому тебя тревожить, потому что все в машине спят, - съедь на обочину и покемарь минут пятнадцать. Я не сделал этого, и, хоть живы остались все, но у жены до сих пор, подозреваю, послестрессовый синдром, у дочек, надо полагать, тоже.
Не обошлось без юмора, только о котором и принято вспоминать при благополучной развязке страшных ситуаций, - вслед за нами, оказывается, ехали гуськом: машина полиции, пара солидных бородачей из похоронного братства и пожарники. Как по заказу. Полицейские примчались вниз, в кусты, первыми, и пока мы вылезали по одному из перевернутой машины, все допытывались - все ли живы. Бородачи суетились тут же и у каждого в руке - смех и слезы, - уже была наготове визитка похоронного братства.
Но, - вернемся к нашим миллионам. Морока с ними.
Ибо, когда я пошел учить каббалу к М.Лайтману, оказалось, что она здорово опускает с небес на землю, потому что начинается с вопроса «для чего?»
Поэтому, ползая по дорогам, - уже центра страны, - на красненьком «шевроле» и глядя в сизое марево вместо неба, и думая по привычке о том, что вот если бы у меня появилось два миллиона…, я обнаруживал вдруг внутри себя, сидящего мысленно уже в кабине парящего в небе легкого самолетика, новую мысль: «А что это я здесь делаю?»
Второй миллион начал сдавать позиции.
С первым было как раз все в порядке: именно на него мы уже влезли в долг, купив квартиру, и появись он вдруг - он бы у меня не залежался.
А вот второй, дорогую сердцу плату за мечту, становилось все тяжелее переносить из одного этапа жизни в следующий. Как из одной камеры хранения в другую возил свои миллионы с вокзала на вокзал Александр Иванович Корейко. Но ему хоть светила впереди реставрация капитализма, а мне что светит?
Время шло, тьма бесполетной жизни и отлагаемых (все на будущее, да все на «когда-то») планов, - сгущалась, но вслед за ней, наступая ей на пятки, шло осознание, что свет настоящий можно выдавить, как из тюбика, только из нее, из тьмы.
Отложенные «на потом» сценарии анимаций, комиксов, задумки и зародыши статей, масса интересных разворотов жизни, из которых можно сделать добротные вещи, обложили меня как красными флажками и уже начали пристреливаться потихоньку, но вдруг! - я вспомнил о втором миллионе.
Произошло это на очередной заседаловке авторов, редактор как всегда требовал статьи, мы, как всегда, защищались от ударов его железной логики начатыми и - вот-вот, на подходе, - нетленками.
Потом он перешел на то, что сейчас популярно у народа в сети. И так как оказалось, что народ всерьез заинтересован ролью денег в жизни человека, редактор потребовал изложить вкратце, как бы каждый из нас популярно осветил эту тему.
И тут пришел он, инсайт, и, пока я выкарабкивался из окопа, отрытого в полный профиль против редакторской критики, взял и вернул мне смысл потерянного мною второго миллиона. «Если бы у меня было два миллиона, - сказал мною инсайт, - благодаря второму из них у меня появилось бы свободное время и я бы смог сделать все, что хочу, все, что лежит в набросках, в записях, в закоулках души, - а может быть и больше».
И, видя, как редактор разворачивает орудия, чтоб вдарить залпом по моей, на его взгляд, "неуместной шутке", я кубарем скатился обратно в свой окоп, и увидел вдруг, как все-таки прекрасно и надежно жить, даже в нем, если я не один, а со своим дорогим вторым миллионом.