Белый европеец
Николай Максимович перешёл советско-финскую границу в 1986 году, взяв в плен солдата-пограничника. Слегка подрезанный ножом ефрейтор, попавший в засаду на пути от заставы в самоволку, со связанными руками показывал безопасную тропу. Друг Николая Максимовича, Егор, был тогда убит на контрольно-следовой полосе, а невольный проводник впоследствии получил три года дисциплинарного батальона. Советские газеты писали об этом мало, поскольку в то же время один за другим из Союза угонялись самолёты и добавлять к новостям происшествие подобного рода было сочтено неуместным.
В течение двух лет Николай Максимович получил шведский паспорт и работу официанта. Спустя ещё месяц он аккуратно запер кассу ресторана и вышел с выручкой через заднюю дверь. На следующий день ему исполнилось двадцать два года.
Примерно в это же время мама Николая Максимовича, так ни разу и не улыбнувшаяся после эмиграции единственного сына, легла умирать. Она, как искусственная, неподвижно смотрела с постели в потолок трое суток, а четвёртым утром её муж, Максим Сергеевич Хвостов, капитан первого ранга в отставке, сказал в телефон всё необходимое и выстрелил себе в рот из "Беретты" с костяными накладками. Они так и умерли, как жили, - он у её ног.
Узнал об этом Николай Максимович только в 1992 году, когда в городской тюрьме Мадрида через грузинских налётчиков познакомился с евреем-адвокатом Мишенькой Ротиком, и тот довольно быстро навёл справки о судьбе отчего-то молчавших родителей. Из родственников у нашего героя оставалась только бабушка в Пушкинских Горах. Но говорить с нею было страшно.
В 1999 году Николай Максимович купил небольшое кафе в Ницце. На внутреннем дворе играли по-среднему в покер и блек-джек, а неоновыми ночами из серого автомобиля, припаркованного неподалёку от входа, сотрудники криминальной полиции фотографировали известных уголовников побережья, полюбивших кафе "Мёртвая Обезьяна" как, вероятно, никого раньше не любили.
Осенью 2011 года Nicolay Khvostov был арестован и обвинён в организации убийств Мишеньки Ротика и австралийского импрессарио рок-группы "АС/DC", а также в серии разбойных нападений на виллы Лазурного Берега. Его фотографию кабельные каналы Ниццы демонстрировали не реже нового шампуня. “Avenir de Nice” предложила ему за интервью десять тысяч евро. Он согласился.
Первый вопрос журналистки звучал так:
- Кем Вы себя ощущаете, мсье Хвостов, учитывая всю Вашу непростую историю?
Николай Максимович, не задумываясь, строго и спокойно ответил:
- Я - белый европеец.
В течение двух лет Николай Максимович получил шведский паспорт и работу официанта. Спустя ещё месяц он аккуратно запер кассу ресторана и вышел с выручкой через заднюю дверь. На следующий день ему исполнилось двадцать два года.
Примерно в это же время мама Николая Максимовича, так ни разу и не улыбнувшаяся после эмиграции единственного сына, легла умирать. Она, как искусственная, неподвижно смотрела с постели в потолок трое суток, а четвёртым утром её муж, Максим Сергеевич Хвостов, капитан первого ранга в отставке, сказал в телефон всё необходимое и выстрелил себе в рот из "Беретты" с костяными накладками. Они так и умерли, как жили, - он у её ног.
Узнал об этом Николай Максимович только в 1992 году, когда в городской тюрьме Мадрида через грузинских налётчиков познакомился с евреем-адвокатом Мишенькой Ротиком, и тот довольно быстро навёл справки о судьбе отчего-то молчавших родителей. Из родственников у нашего героя оставалась только бабушка в Пушкинских Горах. Но говорить с нею было страшно.
В 1999 году Николай Максимович купил небольшое кафе в Ницце. На внутреннем дворе играли по-среднему в покер и блек-джек, а неоновыми ночами из серого автомобиля, припаркованного неподалёку от входа, сотрудники криминальной полиции фотографировали известных уголовников побережья, полюбивших кафе "Мёртвая Обезьяна" как, вероятно, никого раньше не любили.
Осенью 2011 года Nicolay Khvostov был арестован и обвинён в организации убийств Мишеньки Ротика и австралийского импрессарио рок-группы "АС/DC", а также в серии разбойных нападений на виллы Лазурного Берега. Его фотографию кабельные каналы Ниццы демонстрировали не реже нового шампуня. “Avenir de Nice” предложила ему за интервью десять тысяч евро. Он согласился.
Первый вопрос журналистки звучал так:
- Кем Вы себя ощущаете, мсье Хвостов, учитывая всю Вашу непростую историю?
Николай Максимович, не задумываясь, строго и спокойно ответил:
- Я - белый европеец.