(no subject)
С небольшим перерывом, отвлекшись на новенького котенка, дочитал «Homo Ludens» Хёйзинги.
Попытаюсь сформулировать мысли в дополнение к предыдущему посту об этом труде (по тэгу «книги»).
Вообще, Хёйзинга формулирует понятие игры, но не формулирует понятие культуры. То есть, непонятно, о чем он говорит. В этом - недостаток научности его труда. Под культурой, насколько стало ясно из прочтения книги, он понимает эстетику эпох, искусство, спорт, обряды первобытных обществ. Странный, незакономерный и вырванный из контекста культуры, в ее традиционном понимании, набор.
Автор прав в отношении того о чем он говорит, но за пределами внимания остается вся материальная культура, научно-технический прогресс, религиозная сторона деятельности человека. А они-то как раз не укладываются в концепцию «культуры как игры».
Скорее, основной вывод, который можно сделать из «Homo Ludens» - то, что человек, принадлежа к животному миру, сохраняет общие для всех животных свойства поведения - игровые формы. Они проявляются в культуре и жизни человечества. Сводить к игре всю культуру, которая началась с того, что человек расколол кремневый валунчик и стал использовать режущую кромку, или потер два кремневых валунчика над хворостом и получил огонь - нельзя. Само зерно цивилизации - тайна, окруженная, как справедливо показывает автор, животными играми. Но игрой она, все же, не является.
Попытаюсь сформулировать мысли в дополнение к предыдущему посту об этом труде (по тэгу «книги»).
Вообще, Хёйзинга формулирует понятие игры, но не формулирует понятие культуры. То есть, непонятно, о чем он говорит. В этом - недостаток научности его труда. Под культурой, насколько стало ясно из прочтения книги, он понимает эстетику эпох, искусство, спорт, обряды первобытных обществ. Странный, незакономерный и вырванный из контекста культуры, в ее традиционном понимании, набор.
Автор прав в отношении того о чем он говорит, но за пределами внимания остается вся материальная культура, научно-технический прогресс, религиозная сторона деятельности человека. А они-то как раз не укладываются в концепцию «культуры как игры».
Скорее, основной вывод, который можно сделать из «Homo Ludens» - то, что человек, принадлежа к животному миру, сохраняет общие для всех животных свойства поведения - игровые формы. Они проявляются в культуре и жизни человечества. Сводить к игре всю культуру, которая началась с того, что человек расколол кремневый валунчик и стал использовать режущую кромку, или потер два кремневых валунчика над хворостом и получил огонь - нельзя. Само зерно цивилизации - тайна, окруженная, как справедливо показывает автор, животными играми. Но игрой она, все же, не является.